Я не хочу замуж!

      Денис пришел на работу в скверном настроении, чувствуя себя грязным от взглядов и пошлых намеков Тимура. Он втаптывал его в грязь каждый раз, когда делал что-то из вышеперечисленного, и, если бы Денис не был таким же игроком, для которого победа возможна любой ценой, он бы уже давно сдался под натиском атак Тимура. Но благодаря играм он прекрасно понимал Тимура и зачем тот так делает. Ему самому было интересно, больно, паршиво, но интересно.       Пока шло все по намеченной стратегии, и Тимур сам попадался в ловко расставленную ловушку, но самое прекрасное то, что Тимур обязательно поймет, что это игра. Он уже путается, затем потеряет чувство игры, превратив ее в реальность, а потом очнется. Денис удивленно вскинул взгляд на мимо проходящего сотрудника, и тот инстинктивно отодвинулся подальше. В его голове возникла гадкая мысль: «Главное, чтобы ты сам не попался в свои сети» — и зарылась червяком в глубине сознания.       Если раньше у него был какой-то добродушный настрой по поводу этой странной авантюры, то после вчерашнего все исчезло. Тимур нажал на его больную точку, посмел напомнить и из-за этого опротивел Денису. Это просто расчетливая игра. Ладно, он просто обиделся, но ни за что в этом не признается.       Спина заныла, как только он сел за рабочее место. Иногда боль была такой сильной, что он терял нить разговора и рассеяно переспрашивал, вызывая уйму непонимающих взглядов своих сотрудников.       И если бы не природное чувство брезгливости, он бы развалился бы на полу в своем офисе, лишь бы уменьшить боль. Он судорожно взял телефон и набрал Никиту. Старый друг. Они вместе учились в университете, и Денису часто приходилось спасать горящую во время сессий задницу друга, так что этакие обстоятельства на протяжении пяти лет сделали их очень хорошими друзьями. Но Никита не пошел по специальности, он швырнул диплом родителем и просто слетел с катушек: клубы, вечеринки, — а когда надышался всей этой прелестью, он стал самым обычным скромным парнем и решил зарабатывать на жизнь массажем. Денис очень гордился им. — Привет, Никит. — Они не созванивались уже месяца два, но обиды это не вызывало, наоборот, рождало чувство крепкости их отношений. — Ой, привет, Денис. Прости, сразу не услышал, работал. Давно тебя видно не было, — он пыхтел. — Ничего страшного, — на лице появилась расслабленная улыбка. — Я хочу сегодня к тебе приехать. — Приезжай в мой шалаш. Я всегда рад тебя видеть, — весело отозвался Никита, хотя он всегда был веселый, как будто накурился. — Ты уверен, — замялся Денис, он не привык врываться в чужую жизнь без заранее спланированной, обговоренной встречи, но спина не оставляла выбора. На том конце провода недовольно фыркнули. — О, господи. Я тебе уже сто лет назад сказал: мой дом — твой дом! Что ты ведешь себя так, — его «так» поняли все. Денис блаженно закрыл глаза и прикусил губу. — Тогда жди меня в шесть.       Он оборвал вызов, ненавидя себя за эту привычку и тщетно пытаясь отучиться от нее. На всякий случай кинув Никите сообщение: «Прости, привычка», на что получил сразу же ответ: «Да знаю я».       Он старался полностью посвятить себя работе, чтобы не концентрироваться на боли. Ему стало очень неловко, когда Людочка спросила его о самочувствии, подразумевая совсем другую причину. Еще больше она удивилась, когда Денис ушел с работы в пять часов, ничего толком ей не объяснив.       Только в пути он вспомнил, что забыл посмотреть требования к ПО, выведенные Шапочниковым, и отчет о предварительном тестировании последней программы. Черт, что же с ним делает брак!       Он быстро набрал номер Люды. — Здравствуйте, Денис Александрович, — на автомате ответила она. — Привет, ты еще в офисе? — Он прижал телефон плечом к уху. — Да, — растерянно протянула Люда. — Зайди к Шапочникову и забери у него список требований, отправишь мне на е-mail. Еще отчет по предварительному тестированию сегодня не занесли, так что в понедельник с утра он должен быть у меня на столе. — Он улыбнулся, по радио заиграла его любимая песня. — Хорошо, — вяло отозвалась Людочка, понимая, что не получится сегодня уйти раньше. — А вы домой поехали? — Нет, — в замешательстве ответил Денис, ничего не понимая.       Обычно Людочка обходила стороной такие вопросы, так что сегодняшние ее любопытство было необычным. — Денис Александрович, Вы только не злитесь…       Денис весь напрягся. Неужели отчет не готов, или приходил клиент недовольный задержкой. Может быть, тот сервис последней конфигурации, что они заказывали сегодня пришел. Что могло случиться?! Он уже забыл про свою спину и продумывал, как развернуться и поехать по направлению к офису. Ближайший разворот через десять километров. — Что? — не выдержал он молчание. — Я просто беспокоюсь, — начала она свое напутствие, — если Вам что-нибудь понадобится по… по этим вопросам, то Вы всегда можете попросить меня. — Гм, — единственное, что прозвучало в ответ. — Да, я девушка, и, может, не совсем понимаю особенности физиологии омег! Однако у нас с вами намного больше общего, чем может показаться. Так что хватит уже стесняться. Я на вас уже три года работаю, — яростный поток слов грозился превратиться в тираду. — Спасибо, что беспокоишься за меня, – его спокойный, мягкий и как будто обволакивающий голос отрезвил Люду. — Если у меня возникнет такая проблема, точно буду знать, что рассчитываю на тебя.       Он съехал с главного шоссе в поселок. — Правда? — недоверчиво переспросила она. — Правда, — вторил ей Денис. Кажется, он только что солгал. — Хорошо, что ты сама подняла эту тему. Мне было бы крайне неловко с тобой об этом разговаривать. — Тогда знайте, что Вы в надежных руках. — И Денис ассоциативно вспомнил своего первого проктолога. — Я глупая была, что раньше с Вами об этом не говорила. Хотя Вы всегда выглядите таким грозным… — из нее уже лился поток слов, и она замолчала от осознания, что сморозила глупость. — Только не забывайте про свои основные обязанности, — припечатал ее Денис, — и отправьте мне данные. — Да-да, конечно, — она растеряла всю свою уверенность от резкой смены темы... — Спасибо, — это далось на удивление легко, и он хотел это сказать.       Он подъехал к небольшому двухэтажному домику и точно знал, что отдохнет здесь. Он всегда знал, что в этом маленьком домике его будет ждать покой, тишина и дружеская любовь. Он нажал на звонок, и калитка открылась. Хозяин даже не спросил, кто это. Дверь в дом была открыта, и Денис чувствовал, что пришел домой. Что ему тут всегда рады. Он не испытывал это чувство даже с Антоном. — Привет, — от количества радости в голосе Никиты ему самому захотелось улыбаться. Но настроение было слишком скверное, и мышцы просто не смогли это сделать. — Привет, — он честно попытался улыбнуться, но ничего не вышло, и Никита тяжело вздохнул и чуть нахмурил брови. Что-то странное произошло с его другом. — Тебе сразу чай или потанцуем? – шутливо спросил он, заранее зная, что Денис засмеется, но этого не произошло, и Никита молча пошел заваривать чай, пока Денис раздевался. Он зашел в такую знакомую маленькую кухню с уютными желтыми обоями и сел на стул, а Никита молча поставил перед ним кружку, молча сел напротив и опять встал, закружившись и поставив на стол всякие вкусности. Денис сверлил кружку взглядом, желая исповедаться без слов, но знал что этого не случится. — Рассказывай, — наконец-то не выдержал Никита. Ему не нравилось видеть, как Денис хандрил. Это тревожило его.       В ответ было молчание, но брови сошлись на переносице. Он словно решался, сказать или нет? Его проблемы казались ему мелочными, глупыми, не существенными. Никита недостоин их слушать, но сказать хотелось.       «Меня тошнит. Мой муж меня бесит. И я буквально готов убить его отца и даже не знаю почему. Почему я не могу находится с Тимуром в одной комнате. Почему мне так плохо стоять рядом с ним, каждый раз кружится голова и ноги становятся ватными. Я его ненавижу. Он козел», — но в комнате была тишина. — Это случаем не связано с твоей помолвкой? — сам начал Никита, другой причины таково аутсайдерства со стороны Дениса он не смел предположить. Его друг мог справиться со всем, но люди всегда оставались его слабой стороной.       Денис зашевелился. Он перевел взгляд на Никиту и вопросительно изогнул бровь. — Да весь город только об этом судачит. А до меня сплетни до ходят быстро, — ответил он на немой вопрос. — Ты не злишься, — послышалось через какое-то время, бормотание было едва понятным. — Нет. Ты всегда такой. — Такая «сволочь», но это он оставил при себе. Друг хоть был козлом полным, но другом от этого быть не перестал, и если бы Денис делал это специально, то был бы другой вопрос, а значит, он не считал это важным. Денис просто не понимал, почему это важно. Ведь люди всегда рушат все законы логики.       Денис подпер голову руками и рассеянно смотрел то на Никиту, то на кружку.       Никита больше ничего не говорил, боясь спугнуть желание друга исповедаться, а больше и не надо. — Брак — отстой. — Денис наконец-то отпил чай и посмотрел в окно за Никитой. — Я всегда это знал, но с этого момента поподробнее. — Он не смотрел на Дениса, и создавалось ощущение, что они болтают о чем-то простом и будничном, а не о теме весов в восемь тон.       Омега тяжело вздохнул и уткнулся в кружку, кончики его губ вздрогнули, и он бессознательно улыбнулся. Здесь его всегда выслушают, но готов ли он сказать правду?       Денис даже не знал, с чего начать. Сказать, что у них раздельные спальни? Что его папа приехал? Что он вышел замуж не по любви, но по согласию? Или же рассказать об Антоне и его не сдержанном характере? Он хотел сказать все, все до последнего, но начать так и не смог. — Он что такая сволочь, как говорят? — опять подзадоривал его Никита, просто пиная к разговору. Пиная к попытке сказать, что его беспокоит. — Не говори так о нем! — Денис не знал, отчего так взъелся и почему так резко принял ровное положение, с угрозой смотря на Никиту. Он не знал, ведь по сути Никита был прав. Тимур Радышев — сволочь, каких поискать надо. — Проблема не в нем.       Никита удивился такой реакции друга, но ничего не сказал. Просто сделал себе пометку подумать на досуге об этом. Не сейчас, когда его другу так нужно его не крепкое плечо. — Его отец приехал, — он сказал это таким безжизненным голосом, что сердце Никиты чуть защемило. Для него Денис никогда не был безжизненной, неэмоциональной куклой. Он был живой, настоящий. И какие же все вокруг были дурками, когда не замечали этого. — М-м-м. — И это «м-м-м...» было самым подходящим под ситуацию, Никита говорил ему, что понимает его таким бессвязным мычанием.       В комнате опять повисла тишина, Денис понимал, что нужно говорить, нужно вытолкать из себя весь этот стресс, иначе он свихнется. Нужно заставить себя говорить, но это было тяжело. — Его отец приехал позавчера… — он опять запнулся, долго они еще будут играть в эту молчанку? Но друзья никуда не торопились, молча пили чай. — Знаешь, я сам готовлю? — он так нервно перевел тему, что Никита ни на йоту не поверил, что это беспокоит его друга больше всего. — Ого, ты же лет восемь сам не готовил! Получается? — он опять сумел сделать беседу такой легкой и непринужденной, что Денис расслаблялся. — Не очень, практически не получается. А в выходные еще уборка, — он запнулся, — я не представляю, как остальные это выносят.       И Никита в своей жизни большей фальши не слышал, кого он пытается обмануть? Может, это его и беспокоит, но не так сильно. Это всего лишь шероховатые поверхности, мелочи, на которые обычный Денис никогда не обращает внимание. — Ничего, где твоя не пропадала. Мой муж до сих пор вспоминает твое тираммису. — Никита думает, что Денис вполне мог забыть, как передавал им домашнее тираммису. В этом нет ничего страшного. Это просто заминка. Это просто нужно, чтобы перейти к важному. — Да, но мне кажется, что я потерял свой талант, — Денис вяло отбрыкивается, водя пальцем по скатерти. — Да, ты не пропадешь, — четко и слишком коротко, чтобы продолжить эту непринужденную беседу, отвечает Никита. Он давит на него, просит подойти ближе к теме, о которой Денис и хочет и не может поговорить одновременно. Он окидывает комнату взглядом, едва заметно останавливается на электронной рамке, где фотографии сменяются друг за другом, но там все та же счастливая пара. — А как ты понял, что он истинный? — Денис кажется совсем не намерен говорить об этом, но Никита позволяет это ему. — Меня к нему тянуло. — Он пожал плечами и тоже повернул голову в сторону рамки, увидел своего супруга на фотографиях и не сдержал улыбку. — Все так просто. — Не совсем. — Он подтянул ноги поудобней устроился на стуле. Зачем Денис таскает его за нос, он не знал ответа на этот вопрос, но в любом случае позволял ему это. — Сначала мы ненавидели друг друга, а потом… Потом все само собой стало на свои места. Я даже не помню, как это случилось. Он чувствовал, что с каждой фразой Денис отдаляется от него. — Так что у тебя произошло? — В комнате повисла тяжелая пауза, разговоры перед этим не запутали Никиту. Они обманули только самого Дениса.       Денис отвернулся. Никита прожигал взглядом, и он сдался. —Его папа приехал без приглашения… —опять повторил он, чувствуя себя в конец идиотом.       Сначала надо рассказать Никите о их махинациях со свадьбой, но он не мог. — Как понимаю, вы не получали их согласия? — Он и так все понял.       Денис кивнул и уже более охотно продолжил. — Он явился к нам без приглашения. — Никита подождет, пока Денис расклеится и наконец-то сможет сказать. Никита всегда будет его ждать. Денис честно пытался склеиться и сказать, но сил не хватало на сопротивление. Все это было мелочью, прошлым, но почему так гнетет душу, почему сейчас, когда Никита готов его выслушать, он сидит молча и не может собраться. — Поговори со мной, — это прозвучало так жалобно, как будто это Никите было плохо...       Денис отвел взгляд и старался сосредоточиться на семейных фотографиях, начал медленно, очень тихо говорить. — Знаешь, я согласился выйти за него, и у меня были причины. — Ему важно было, чтобы Никита понял, что это произошло не просто так. Он набрал в легкие воздух и перевел взгляд на друга: — И мы не торопимся со многими вопросами, — Никита прекрасно понял о чем говорит омега. — У нас раздельные спальни, — ему еще никогда не было так стыдно и так легко одновременно, как будто беседа стала весить всего пять тон, — так было до недавнего момента, пока не приехал его отец.       И этого хватило, чтобы Никита все понял и поперхнулся чаем . Хватило, чтобы его глаза увеличились от ужаса. — Где ты спишь? — он едва сдерживался, чтобы не закричать.       Денис почувствовал себя виноватым, ему захотелось смыться из этого дома. Но омега уже сказал, практически все кроме того, где он спит . — На стуле.       Никита ничего не говорит, выходит из комнаты, и Денис идет за ним.

***

— И я тебе сколько раз говорил не шутить со спиной! — причитал Никита, пытаясь размять затвердевшие мышцы. — Цс-с, — недовольно зашипел Денис, жмурясь от боли. — И не брыкайся мне тут! У тебе слабая спина! — чуть ослабив нажим, продолжил он. — Спасибо, — это было так не привычно искренне, что Никита потерял всю свою злость и сосредоточенно продолжал массажировать спину, молча. — Может, мы тебе еще эпиляцию сделаем? — он не мог смотреть на заросшие ноги любого омеги. — Можно, — Денис вряд ли еще когда-нибудь займется этим вопросом в ближайшее время. Да и Никита вряд ли от него отстанет. Он не думал, когда соглашался.       Когда массаж был закончен, Денис с опаской посмотрел на то, как равномерно наноситься воск, от пятки до коленной чашечки; глаза его расширились.       Никита усмехнулся. — Да, не бойся ты. Это не так уж больно.       Денис только успел подумать, что в прошлый раз он говорил то же самое и было с точностью да наоборот.       Первая полоска наклеилась, и Денис поджал губы. — Знаешь, мы поедем в Бельгию на следующей неделе, попробуем знаменитое пиво и картошку фри, — хоть Никита и старался отвлечь друга, но тот не сводил взгляд от того, как Никита берет за край и… — Блять. Прекрати! — Он брыкнул ногой и отодвинулся от Никиты.       Тот не сдержался и засмеялся. — Как не литературно!.. — лживо удивился Никита. — Ну, тогда весь воск останется на ногах. — Ненавижу тебя, — но улыбка говорила обратное. — Я говорил тебе, ходи регулярно и так больно не будет, — он опять достал полоску, — а ты ходишь раз в полгода!       Но Денис не верил ему. Казалось, такая боль не может стать терпимой. Когда Денис матерился на следующей полоске еще больше, Никита сменил тактику и перестал рассказывать ему о своей жизни. — Так что там с его папой? — И впервые Денис отвел взгляд от полоски. — Ничего хорошего. — Никита резко дернул. — Бесит! — и не понятно что больше — Рафаэль или то, что проделывает Никита. — А чего так? — Он медленно наносил воск и брал еще одну полоску. — Просто, — он тянул, взгляд опять падал на ногу, — он…       Денис задрал голову и поджал ноги, когда очередная волосистая часть была удаленна.       «Просто что? Просто бесит, почему он не может просто бесить? Почему не может бесить от того, что приехал не вовремя, не может просто бесить своим видом «а-ля я все знаю». — Знаешь, мы еще толком не привыкли друг к другу, а тут приезжает он и все…просто рушится! — он повысил голос на последнем слове. — Повернись на живот.       Денис послушно исполнил его просьбу; кажется, Никита выбрал правильную тактику — спрашивать, когда Денис не может себя контролировать. — Это нормально, все родители ревнуют своих детей, а ты совсем не похож на заботливого и любящего мужа, — и он усмехнулся. — Непохож?! — Денис просто зверствовал, разозлившись ни на шутку. — Да я все делаю. Мне даже пришлось отпустить нашу новую домработницу в оплачиваемый отпуск! — он тихо шикнул на Никиту. – Господи, да я даже бужу его! А он смотрит на это все, как будто я обязан так делать и еще таким взглядом, типа: «Ничего ты не умеешь!».       Никита мягко улыбнулся, теперь друг был более чем живым, он просто пылал злостью, но ему нужно это. — По-моему ты преувеличиваешь. За что он может тебя так ненавидеть? — Он совсем забыл про полоску, которая уже несколько секунд была не тронута. И в комнате повисла пауза. Денис непозволительно долго молчал. — Ау-у… Это было больно, — он даже опоздал с реакцией на полоску.       Друг завис с поднятой полоской, по его мнению, еще чуть-чуть и Денис расколится, скажет какую-то сверх важную информацию. — Он... знает, — тихо продолжил омега и внимательно посмотрел на Никиту, тот тоже не сводил с него взгляд. — Но как? — вопрос слетел с языка, раньше, чем Никита смекнул, что у его друга был неприятный разговор с этим «папой».       Денис ничего не ответил, Никита нахмурил брови и взял новую полоску. — А разве твой муж, разве он не знает? — Он не смотрел на Дениса, внимательно наклеивая и разглаживая концы.       Денис помахал головой и рухнул на кушетку, закрывая глаза. — И у нас брак по контракту, — он пробубнил это в кушетку и зажмурился, Никита неправильно дернул, и боль была адской.       Никита не должен был этого слышать, Денис не смог контролировать себя. Он должен был в крайнем случае откусить себе язык, но не признаваться в этом.       Черт! — На спину, согни колени, — очень холодно скомандовал друг.       Денис неохотно перевернулся и смотрел, как Никита, молча поджав губы, обмазывает его колени противным липким воском.       Никита чувствовал себя дураком, он же поверил, что друг наконец-то нашел себе пару, полюбил кого-то, а получается, он никак не изменился. Но Денис не виноват, это рухнули надежды Никиты, а не его. — Никита, не молчи, — ему стало совестно, и он не знал, что делать. — Ай.       Он не сомневался в своем решение, когда соглашался, когда сообщал Антону, а сейчас сомнение как никогда, и это было одно из худших ощущений. — Да, что в это такого? Это просто брак по расчету, Никита, и мне вполне комфортно, я не блюю в его сторону любовными фразочками и признаниями, и он тоже очень доволен, — Денис одной фразой обосрал все, во что верил Никита. Одной фразой убил в нем веру, что друг может любить альфу. — Да, ничего. Это всего лишь ты, — невесело отозвался он. Денис не понял значение последней фразы, лишь недовольно хмурил брови и поджимал губы. — Так что за условия? — голос Никиты был едва различимый. — Никакие! Просто мы живем в одном доме и притворяемся для всех парочкой, в остальном — мы свободны! — он говорил на эмоциях, злость затопила его, и он даже не понимал, что кричит на Никиту.       Омега вышел из комнаты, и Денис запрокинул голову в отчаянии. Мозг его бушевал: «Почему все так удивляются! В конце-концов он же не вышел замуж за инопланетянина!», — но чувства давили, сообщая, что он поступил нехорошо, толком не объяснив почему.       Никита успел вернуться, прежде чем Дениса разорвало от непонимания ситуации, он налил себе в стакан коньяк, чуть-чуть отпил и облегченно выдохнул. — Знаешь, Денис, ты козел последний. — Он опять подошел к его ногам. — Выпрями, — скомандывал Никита, прежде чем Денис решил возмутиться. – Половина моих клиентов просто мечтают оказаться с Тимуром в одной кровати, не говоря уже о замужестве, но тебе все это досталось даром... Ты никогда не поймешь, каково это быть омегой! — печально заключил он, обмазывая воском бедро.       Денис скривился, сообщая этим фактом: «Больно ему это нужно». — Ну, сейчас я их очень понимаю.       Несколько секунд было молчание, а потом смех смешался с криком. Никиту накрывала истерика, а Денис бурчал и дергал ногами от боли. — Ты сказал, что в остальном вы свободны… — Он прикусил губу. — У него есть… любовник, — шепот разрезал тишину пополам, Никита ошеломленно на него посмотрел. Он сказал это вслух, и столько противоречий в душе прибавилось. Боли не было, пока он не произнес это Никите.       Коньяк не помогал придумать подходящих слов, сказать, что ему жаль, но это бред. Он не хотел ему сочувствовать, потому что видел, Денис не сожалеет и сочувствие ему не нужно. Ему нужно было просто произнести это вслух. Мороз прошел по коже. — Мне нечего бояться, — озвучил Денис то, что не хотелось говорить Никите. Никита не знал, что сказать. Он понимал: если Денис знает, то сам подстроил это. То их брак не так прост, как кажется на первый взгляд. Это точно не мелкая фикция, скорее какая-то сумасшедшая игра, где каждый пытается раздавить друг друга. — Тебе не больно? — Он сделал глоток, потом еще, и бокал опустел. Хозяин дома больше не контролировал свой язык.       Денис замер и молчал, молчал настолько оглушительно, что ответ буквально висел в воздухе. — Абсолютно, — наглая ложь, но зачем, когда только что была правда. — Мы спим в одной комнате.       Друзья пытались сделать вид, что не было этой заминки. Они должны поговорить о другом. Любовник не достоин такой чести, чтобы Денис когда-либо обсуждал его, тем более в этом доме, тем более с его Никитой. — Тогда почему ты переживаешь? Думаешь, Рафаэль ему расскажет? — он старался контролировать свой голос, но он все равно дрогнул.       Денис свободно откинулся назад, легкость, что была в беседе пять минут назад, исчезла, заполнилась тяжестью. — Нет, думаю он не скажет, Тимур все сделал, чтоб этого не случилось, — он вспомнил, что альфа сказал папе, будто бы он прекрасно поладил с его семьей. — Не специально конечно, — увидев приподнятую бровь друга, ответил он. — Да, блин, не хочу больше!       Никита усмехнулся и с уверенностью взял следующую полоску. — То есть одна нога у тебя проэпилированна, а другая пусть останется на половину волосатой? — Да кому это нужно, — пробурчал омега, буравя его взглядом и медленно сползая с кушетки. — Ну, уж нет, дружище. Ты хоть в сумбурном, но в браке, так что изволь соблюдать кое-какие правила... и ноги пошире.       Денис закатил глаза и молча положил ноги обратно, исполняя просьбу друга. — Стой! — когда Никита у же собрался дергать. — Дай мне морально подготовиться.       Друг пожал плечами и убрал руку, пошел заполнять стакан коньяком. — Мне кажется, я параноик, но я иногда ловлю очень странные взгляды в свою сторону. — Он смотрел, как Никита медленно подходит к нему, как берется за край и резко дергает. Омега не выдерживает и падает на кушетку, подбирая ноги. — Такие как у Антона? — увлеченно наклеивая следующую, уточнил омега. — Да, такие как у Антона, — он не хотел признавать, что они пугают его больше, чем взгляды Антона, потому что у Антона не было права на Дениса, тогда как Тимур вряд ли спросит разрешения, просто подойдет и возьмет. Это и завораживало и пугало одновременно. — Он тебе до сих пор не признался? — уточнил омега, когда сдергивал гребанную восковую полоску. — Ты о ком? — Об Антоне. Ну, вот еще левое бедро, и мы закончим. — Только Денис не разделял воодушевления Никиты. — Нет. У него есть Олег, вряд ли он вообще теперь наберется смелости. Наверное, решил что-то для себя, — рассеянно ответил Денис, почесав левую бровь. Он ненавидит эту гребенную машинку по производству горячего воска. — А ты ему сказал? — во взгляде Никиты читался неподдельный интерес. — Да, — он заскулил (почему это так больно!). — И как отреагировал? — Ну, — Денис пожевал губы, — как будто он мой истеричный брат, а я непослушная сестра проститутка, — коротко охарактеризовал он, и Никита не сдержался, прыснул смехом.       Конечно, он понимал, что Денис делает неправильно, больно, но как ему однажды объяснил сам друг: он не держал Антона на поводке. Если бы тот захотел, то давно бы убежал, но он, как послушный пес, сидел рядом и не смел требовать ничего больше. Хотя оба понимали, что это ложь. Денис в наглую держал Антона на поводке, дергая, когда пожелает, но это он по-своему любил Антона, именно любил так странно. — Смотри, чтоб у тебя второго Антона не появилось!       Денис так хотел сказать: «Я контролирую ситуацию». Но ничего подобного. Они на равных, а Денис был самым неумелым борцом с чужой любовью. Он топтал ее, выбивал всеми ему известными способами, но Антон до сих пор его любит. Омега для себя решил, что Тимур не станет таким. Н.И.К.О.Г.Д.А. — Вся проблема в том, что мы спим в одной комнате, — опять закрутил он свою шарманку. — Денис? — мужчина приподнял бровь и быстро сдернул. — Включай мозг. Вот что он тебе сделает?       Глаза Дениса увеличились с астрономической скоростью, да омега практически оскорбил его. Однако при мысли разделить кровать с альфой, кожа становилось гусиной, ладони потели, а воздуха стало катастрофически не хватать. — Денис, — Никита настороженно посмотрел на него. — Все в порядке. — И для того чтобы окончательно привести друга в чувства, он дернул полоску, теперь Денис смотрел на него более осознанно. Он не проваливался в воспоминания. — Согни ногу в колени и отодвинь, кожу подтяни.       Денис хоть заторможено, но выполнил все требования друга. — Тимур не он, — Денис грозно на него посмотрел, но омега не остановился. — Он никогда так не сделает.       Во взгляде Дениса читался немой вопрос: «С чего ты взял?!» — Давай включим твою любимую логику. У тебя есть запах на данный момент? — Нет, — для утверждения он покачал головой. — Ты знал, что ученые доказали: альф на семьдесят процентов притягивает запах, а все остальное потом. Второе: у него есть любовник?       Денис посмотрел на него, как на придурка, они же только что об этом говорили! — Да, — это звучало так неохотно. — И последнее, — он дернул полоску, но Денис только зашипел, — это прогресс. Ты уже в состояние себя защитить. Ты —большой мальчик. — Он опять содрал полоску, кожа была краснючей. Никита сел на кушетку и постелил себе на колени полотенце. — Закидывай ноги.       Денис судорожно соображал, аргументы Никиты выглядели весомо. Он как-то даже об этом не задумывался, пока друг не озвучил все с позиции его безопасности.       Никита массажировал ноги, нанося масло и размазывая его по всей длине. Пока масло равномерно пыталось успокоить его кожу. Денис, совсем осмелев, пересказал Никите некоторые части их диалога, друг выслушивал его не перебивая. — Тебе не кажется, что он все это делает, чтобы тебя вывести? Ну... Все эти его странные взгляды...       Денис подвис, теперь все казалось таким логичным, понятным, но стало больно. От чего стало так больно? — Возможно, ты прав, — Никита удивился, услышав в словах грусть. — Так что не беспокойся, а утренняя эрекция — это нормально для всех. — Заткнись. — И он дернул ногами, ему стало очень стыдно за такие детские страхи. Бояться нечего, он всегда может дать отпор. Он все контролирует.       Машина начала себя странно вести, еще когда он выехал на шоссе к дому, а через время стуки усилились, и Денис решил свернуть к обочине, ему совсем не нравилось это поведение автомобиля. Он остановился и включил аварийные знаки.       Омега вышел из автомобиля и стал осматривать колеса, скрупулезно наклоняясь к каждому. Придя к выводу, что с колесами все в порядке он тихо выругался и положил в салон кашемировое пальто, посильнее закутываясь в шарф и надевая рабочие перчатки подошел к капоту.       На улице дул сумасшедший ветер, а рубашка с закатанными рукавами совсем не способствовала удерживанию тепла.       Денис беглым взглядом осмотрел провода, вроде все было в порядке. Шланг генератора тоже был цел и невредим, охлаждающая и тормозящая жидкость еще не закончилась, предохранитель тоже был в порядке. На этом его скудные знания в поломке автомобиля заканчивались, он ее абсолютно не видел. — Блеск, — вяло буркнул он и захлопнул крышку капота.       Нужно доехать до ближайшего автосервиса, чтобы диагностировать поломку автомобиля и сразу же ее ликвидировать.       Он быстро сел за руль и попытался завести машину, с ужасом понимая, что она еще и заглохла после нескольких бесполезных попыток.       Черт, как же это было не вовремя, сейчас и так уже было начало десятого, теперь нельзя даже угадать, когда же он попадет домой. — Здравствуйте, мне нужен эвакуатор на 25 км Кировского шоссе. Номер… — сквозь зубы прошипел он. — Что у вас произошло? — вежливый голос, но при этом не менее настойчивый. — Эм-м… — Денис немного потупил и закрыл глаза, стараясь привести мысли в порядок, — машина заглохла. Видимых причин я не нашел… — Хорошо, ждите за вами скоро приедут. — Спасибо.       Он лежал на переднем сиденье, закутавшись в пальто и шарф, всячески стараясь согреться. Эвакуатор подъехал только через полчаса, еще столько же они ехали до автомастерской. Но Дениса больше беспокоило, как же он будет добираться домой, после диагностики начнется ремонт, так что машину лучше забрать с утра. Но сейчас ему нужно как-то попасть домой. Ох, черт, уже домой. Это даже звучит плохо. Он вертел телефон в руках, понимая, что нужно принять решение и позвонить кому-то, но очевидный вариант его не устраивал, так что он судорожно придумывал новые.       Антон всегда его выручал, но звонить ему в одиннадцать ночи и просить проехать полгорода, когда он совсем недавно вернулся домой, – это было кощунством. От возможности взять такси Денис сразу же отказался, вспоминая старые потертые салоны, со слишком любопытными водителями и отвратительный запах. И он опять пришел к единственному возможному решению – Тимур, самый логичный из всех вариантов и самый противный, но запах в такси отталкивал больше. Тимур был в смятении, ибо он редко когда испытывал такое разнообразие негативных эмоций (злость, обиду, разочарование и страх) и при этом не имея абсолютно никакой возможности перестать их испытывать, он смотрел на часы. Десять вечера.       Десять сранных вечера, а Дениса еще нет дома, и он не понимал, какого черта это его вообще волнует, но поделать ничего не мог и нервничал. Тимур не ходил по комнате взад и вперед, не устраивал истерик; он, истощенный всеми этими эмоциями, лежал на кровати, утыкаясь носом в подушку Дениса, и, кажется, медленно сходил с ума.       Телефон лежал рядом, бесшумно. Надо нажать кнопку и позвонить Денису. Но каждый раз что-то останавливает. И альфа бесится еще больше.       «Ладно, ну нет его дома. Ну и что может случиться?» — вопрошал его интеллект, но правое полушарие уже активно начало рисовать страшные картины в темном переулке, подключая совесть, которая кричала: «А он омега», и следующая мысль была ужаснее предыдущей- Тимур вспомнил почему он опаздывает домой или вовсе не появляется. Любовник. Черт, а может быть у него тоже есть этот на букву "л"? Что-то в голове альфы яростно восставало против этой мысли. "Пффф Денис, ты его видел? Да эта монашка без рясы, к нему близко никто не подойдет. Да и сам он никого не подпустит к себе на метр, остановив просто взглядом" - аргументировал интеллект, но Тимур вспомнил его серые глаза, ухмылку, его бархатный голос...его друга Антона и вообще перестал соображать. Альфа отмел все сомнения. Он взял телефон в руки, но тот так неожиданно завибрировал, что альфа непроизвольно выронил его. — Алло? — голос Тимура был чересчур спокойным. — Привет, — в трубке повисла тишина, Денис не решался. — Где ты? — не выдержал альфа, он испытывал облегчение, все с его психом в порядке. — Я в автосервисе, у меня сломалась машина, – он как будто признавался в чем-то постыдном. — ты…       Альфа стал улыбаться как ненормальный, он ни за что не предложит помощь, хочется услышать это от омеги. — Ты не приедешь за мной? — Денис никогда не чувствовал себя так смущенно. — Говори адрес.       Тимур второпях ели как смог объяснить Рафаэлю ситуацию и просто вылетел из дома, садясь за автомобиль. Скорость уже превышала сотню, но злости было еще больше. Он так за него испугался, так нервничал, переживал, а этот псих только застрял в автосервисе, и неужели он не мог просто позвонить и успокоить Тимура, а ведь он же даже не знал, что альфа нервничал. Тимура опять накрыло оглушающее понимание — он не должен нервничать. Денис всего лишь его муж по контракту. Они друг другу никто. Они гребанные соседи по комнате. Тимур резко сбросил скорость от понимания жестокой реальности и несколько раз неверяще покачал головой. Он опять налажал, проиграл сам себе и, слава Богу, Денис этого не видел. Он судорожно вздохнул, наконец-то отбрасывая все иллюзии, которые успел навязать себе всего за один день. Он припарковался у автосервиса и зажмурился, а прежде чем повернуть голову и увидеть за панорамным стеклом Дениса, который активно жестикулировал, разговаривая с кем-то по телефону, Тимур грустно хмыкнул, что он только себе вообразил. Это Денис Шипилев — хладнокровный расчетливый ублюдок.       Денис повернулся и увидел машину Тимура, брови поползли вверх, и губы чуть дрогнули в улыбке, он быстро накинул шарф и вышел из автосервиса, и быстро сел в машину, убирая телефон в карман. — Привет.       Тимур ничего не ответил, лишь завел мотор. Денис пожал плечами и отвернулся к окну, его особо не интересовало, почему Тимур психует, у него было отличное настроение, и не болела спина, разве нужно еще что-то для счастья?       Но сидеть просто так не хотелось, он ерзал на месте, как маленький ребенок, и наконец-то протянул руку к проигрывателю, вот чего по его мнению не хватает. — Что ты делаешь? — это прозвучало так жестко и холодно, что рука Дениса зависла в пяти миллиметрах от проигрывателя. — Хочу послушать музыку, — рассеяно отозвался он, переводя непонимающий взгляд на Тимура, который сам не понимал, что творит. Он был так зол и сам не понимал причины, но он уже начал.       Правило номер один: всегда доводите игру до конца. — Я не хочу слушать музыку. Я лучше тебя послушаю, — опять рычание. — Что ты хочешь услышать? — удивленно спросил омега.       Тимур сильнее сжал руль, до побелевших костяшек, и совсем не по-доброму усмехнулся. — Где. Ты. Был, — по слогам произнес он. — М-м-м, — Денис вжался в кресло от этого голоса, понимая, что лучше ответить. — Я был в гостях у друга, а потом поехал домой и машина сломалась. — А-а-а, все так просто, — и опять эти пряные нотки в голосе, от которых Денису стало не по себе. — Ты не мог меня предупредить? — он удивлялся, как так смог контролировать голос, как до сих пор не прибил Дениса. — Я думал, что мы не отчитываемся друг перед другом, — сухо подметил омега, понимая, что сам сейчас найдет приключения на свою задницу. Тимур резко свернул к обочине, чудом избегая столкновения с другой машиной. Альфа отстегнул ремень, навис над Денисом, заставляя того вжаться в кресло от столь интимной близости. — Ты что головой ударился?! — он шипел от злости. — Мозг потерял, а? Мы живем в одном доме, спим в одной кровати, едим за одним столом, мать твою! Я стал считаться с тобой! Ты вообще это понимаешь...понимаешь же? Ты теперь не один! Хочешь ты этого или нет. Мы теперь несем ответственность друг перед другом. Или ты думаешь, что подписи в документах это просто так, галочка?       Денис уставился на него непроницаемым взглядом. Его била внутренняя дрожь от того, как альфа смеет с ним разговаривать. — А когда это… — Заткнись, просто замолчи! — он уже кричал на весь салон, понимая, что омега хочет спросить. Он резко сел обратно за руль и рванул дальше. Его пробирало чувство отвращения от этого каменного лица. Человека, который, кажется, действительно не понимает, что значит семья.       Денис действительно не стал возражать ему. Просто молча сидел, уставившись в окно, омежьим чутьем понимая, что альфу сейчас лучше не трогать.       Тимуру не верилось в это молчание, он ожидал перепалки, возражений, колких фраз. — Да что ты молчишь, — раздраженно выдал альфа и резко повернулся, чтобы посмотреть на Дениса, который мирно спал.       Тимур прервался на полуслове, на своей памяти он впервые видел, как Денис спит, так беззаботно и глубоко, как маленький ребенок. Вечно сосредоточенное лицо сейчас было расслабленно и мечтательно, сжатые губы приоткрыты, а серые глаза не смотрели на него с ненавистью и отвращением.       Тимур сам не заметил, как кончики губ дрогнули в улыбке, а чувство неприязни и ярости сменились щемящей нежностью.       Он не заметил, как уже приехал домой. Ворота автоматически открылись, и он въехал во двор, выключил машину и уставился на Дениса, не собираясь даже попытаться его разбудить. Он откинулся на спинку сиденья и прошелся взглядом по Денису, от плотно сомкнутых ресниц до согнутых в коленях ног. Какой же он сейчас был человечный и беззащитный. Без своей вечной маски.       Тимур замешкался, с неохотой вылезая из машины, желая остаться здесь на всю ночь, но понимая бредовость этой мысли.       Он тихо вышел из автомобиля и открыл дверцу Дениса, аккуратно расстегивая ремень безопасности, придерживая омегу, чтобы тот не упал. И аккуратно взял его на руки, боясь, что Денис проснется от одного неловкого движения, но тот спал, как младенец. Тимур почувствовал себя как петух на ярмарке, гордо неся свое сокровище, своего вечно любимого врага на руках, чувствуя, как его щека упирается в куртку, как мирно он дышит и абсолютно не пытается вырваться из его рук.       Тимур постучал ногой в дверь, надеясь сделать это достаточно тихо, чтобы Денис не проснулся, но достаточно громко, чтобы Рафаэль услышал. Через некоторое время в замке послышалось тарахтение, а потом дверь открылась. — Ну, чего вы так долго! Я уже волноваться начал! — И он застыл в проеме.       Тимур шикнул на него и еще сильнее прижал к себе Дениса, боясь, что Рафаэль может забрать его. — Он что спит? — уже шепотом спросил Рафаэль.       Тимур многозначительно кивнул и расправил плечи, наклонился к омеге и мягко улыбнулся. Рафаэль от шока быстро отошел от двери и пропустил Тимура.       Альфа снял кеды, чуть не потеряв равновесие, и с торжественным видом поднялся на второй этаж.       Рафаэль открыл ему дверь в их спальню, и Тимур положил Дениса на край кровати, стараясь ничем не потревожить его сон. Он каким-то чудом смог снять с Дениса пальто и шарф. — Черт, — выругался про себя Тимур. Оказывается, не так легко раздевать безвольное тело.       Тимур провел взглядом по Денису и понял, что он может снять обувь. Альфа подошел к краю кровати и расшнуровал туфли; аккуратно прихватывая ногу за щиколотку, он ловко снял один ботинок, а затем другой. И сейчас, раззувая его ноги, видя покрасневшую кожу, он отчаянно думал, что все могло быть по-другому, если бы они не начали этой сумасшедшей игры, в которой нет выхода, кроме как следовать правилам. Кто первый проиграет, сдастся, признается, что не может этого выдержать, — потеряет другого навсегда.       Если бы все было по-другому. Он бы смог добиться расположения омеги, пробиться через его броню холодности и надменности, и не сомневался, что смог бы. Возможно, уже сейчас он смог бы касаться его нежной кожи, открыто разговаривать с ним; может, он бы даже услышал его смех или тихий стон, срывающий с губ. Но ему дали месяц, и он заставил Дениса самым извращенным способом согласиться, а в итоге влюбился в него.       Он бы обязательно обратил бы на него внимание, пусть не сразу, но точно бы заметил его среди тысячи одинаковых омег — такого яркого и необычного, и, может, он бы сначала не воспринял бы его всерьез, лишь играл бы с ним, но потом понял, что это не игра.       Он вскочил на кровать и склонился над ухом Дениса. — Я обязательно сломаю тебя, — слова били и ранили Тимура не хуже его врага. — Заставлю привязаться ко мне, потерять смысл жизни без меня. Я увижу, как ты проиграешь, предавая самого себя, и наконец признаешь, что есть альфа, к которому ты не безразличен, — Тимуру было больно от этих слов. Он резал собственное еще живое сердце, наделенное эмоциями.       Он медленно встал с кровати и вышел из комнаты.