hostage;

      Тэхен сидел за ноутбуком, пытаясь сделать презентацию, обещанную преподавателю еще пару месяцев назад, когда в его комнату без стука вошел сосед.       — Он что, правда, меня избегает? Я его даже в универе не встретил. Ким повернулся в сторону блондина и улыбнулся.       — Чимин-то? Ты, конечно, стремный парень, но это не из-за тебя. Его не было сегодня. Я ему звонил, он сказал, что приболел, — снова отвернувшись, он тихо спросил, — а Хосока тоже не было? Юнги только отрицательно помотал головой, но сообразив, что Тэхен даже не смотрит на него, все же ответил:       — Не-а, не приходил.       Юнги, почуяв, что опять пахнет тленом, по-тихому свалил к себе. А Тэхен действительно как-то приуныл, да и корил себя за то, что вообще спросил. К горлу подступил ком, но Тэ держался за последние мужицкие остатки внутри себя. В конце концов, он и так выплакал дохрена слез. От себя было дико противно, но обида душила с невероятной силой. Они с Хосоком встречались чуть больше четырех месяцев, что, в общем, срок совсем небольшой. Но отчего-то у них все настолько ладно складывалось, что уже через месяц парни не могли друг другу нарадоваться. И пусть никто из них не говорил о любви, всё и так было понятно. Хосок часто зажимал Тэхена в объятиях просто так и говорил, что больше не сможет без него жить, или что хочет остаться так навсегда. А если учесть, что Чон был не особо романтичным, такие события врезались в память рыжего намертво. Да и сам Тэхен не бросался словами, но в душе страшно любил Чона. Парней у него было достаточно, но Хосок единственный обладал определенным магнетизмом, который просто невозможно игнорировать. С ним не хотелось расставаться уже после первой недели знакомства. Ну, и секс у них был просто шикарный, несмотря на то, что он у Хосока был первым парнем. Как вообще ему удалось склонить на свою сторону натурального натурала Чон Хосока, было большой загадкой. Но Тэхен особо и не старался в это вникать — мой, и все остальное уже не важно. Поэтому сейчас Тэхен чувствовал себя преданным. Не ожидал такого от Чона абсолютно. Дети, свадьба…какая глупость. У них было столько планов на двоих. И что теперь? Тэхену абсолютно не хотелось быть с кем-то другим. Совсем.       Телефон Тэхена, лежащий на столе, рядом с ноутбуком, завибрировал, оповещая хозяина о новом сообщении.       «Давай встретимся».       Тэхен несколько раз посмотрел на текст сообщения и на отправителя. Еще вчера он пафосно удалил этот номер из памяти телефона. Но выбить заученные наизусть цифры из головы не получится. Хосок.       Тэхен не знает, что чувствует. Вроде злость, а вроде облегчение. Ждал? Конечно, ждал. Пальцы сами набирают заветное «пошел нахер, мудила», но тут же стирают. Стоит ли вообще отвечать? Зачем видеться? Насколько он соскучился, настолько же хотел вмазать по наглой хосоковской морде. О чем они могут разговаривать? Тем более, когда Тэ так «тактично» с ним распрощался. Раздумья в рыжей голове прерываются звонком мобильного. Тэхен тупо пялится на экран, снова видя знакомый номер. Нетерпеливый какой. И все же принимает вызов.       — Тэхен?       Сердце под ребрами начинает стучать в бешеном ритме, а в голове бьется «сукасукасука, господи, как же я по тебе, мудаку, скучал».       — Тэхен, не молчи.       А Тэхен вроде и послать хочет, он же мужик. А вроде и…       — Через час в кафе у моего дома.       И трубку бросает.       И плевать, что у Хосока могут быть дела.       Тэхен откидывает телефон на кровать и вцепляется руками в волосы. Тряпка.       — Я просто сделаю то, чего не сделал тогда, да? Подойду и врежу ему. Сильно и больно, да? Да.       Юнги стоит на пороге и наблюдает за метаниями соседа.       — Совсем умом тронулся? Чего ты там бормочешь?       Ким резко оборачивается и умоляюще смотрит на старшего.       — Хосок встретиться предложил. Ты ведь не отпустишь меня?       А Юнги только глаза закатывает.       — Я тебя еще и пну напоследок. Может, хоть ныть перестанешь, — блондин разворачивается и идет к себе.       — Олень бездушный, — Тэ бубнит себе под нос и провожает хена взглядом. ***       Ровно через сорок минут, напялив на себя домашние спортивные штаны и затасканную до дыр толстовку, Тэхен стоит у входа в кафе. Противный внутренний голос мерзко шепчет что-то о том, что надо бы вернуться домой, лечь под одеяло и позорно жалеть себя, а Хосок пусть ждет. Мучается и страдает. Сам виноват. Но все же Тэ переступает порог кафе. У него еще есть немного времени до прихода Хосока, чтобы обдумать все, что он ему скажет и что сделает. Как вмажет ему или выльет на него горячий кофе. Вариантов тьма. Губы трогает легкая улыбка при мысли об этом, пока он направляется к любимому столику у окна, но она тут же сползает. Хосок уже ждет его.       Тэхен останавливается в трех метрах от него, и из его головы улетучиваются все мысли, кроме одной. Хосок выглядит хреново. Настолько хреново, что кажется, если Тэхен сделает что-то из того, что задумал, тот надломится окончательно. Он смотрит в сторону окна отсутствующим взглядом, под глазами темные круги, губы разбиты, а на скуле красуется темно-фиолетовый синяк. Это точно его Хосок? Не это Ким ожидал увидеть. Пожалуй, будь шатен не таким разбитым, Тэхену было бы в сто раз проще. А теперь все, чего хочется, — это подойти и пожалеть. Но разве это правильно?       — Тэхен, — Чон наконец замечает его и даже пытается улыбнуться, но тут же перестает, потому что ранка на губе нещадно начинает болеть. — Ты пришел, — и смотрит, зараза, так тепло, что Тэхен на секунду забывает, зачем он вообще тут. Он молча садится напротив и разглядывает лицо своего почти бывшего. Почти, потому что в душе еще никуда не отпустил.       — Кто тебя так? — попытка сделать голос максимально безразличным проваливается, и тон скорее обидчивый, чем безразличный.       — Твоя лучшая подружка, — Чон усмехается и тут же шипит, проводя языком по открывшейся ранке. — Отличный хук справа.       Тэхен неверяще смотрит на разбитое лицо и неосознанно тянется рукой к синяку на хосоковской скуле, но вовремя отдергивает руку.       — Чимин? Серьезно?       — Правда, ему тоже досталось, — Хосок отводит взгляд, потому что до сих пор стыдно вспоминать события в переулке.       — Ты что, избил Чимина?!       Тэхен повышает голос, привлекая ненужное внимание немногочисленных посетителей кафе, и перегибается через стол, хватая Чона за воротник толстовки.       — Боже, Тэ, нет, конечно!       Тэхен отпускает его и оборачивается, чуя на себе взгляды всего кафе. Неловко проведя рукой по волосам, он снова смотрит на Чона.       — Так, все. Говори, что хотел, и разойдемся.       Чон долго молчит, опускает взгляд на свои ладони, лежащие на столе, раненую губу жует, и всем этим жутко Тэхена бесит. Ким — парень, в принципе, нетерпеливый, а в такой ситуации ожидание тем более смерти подобно. Только он собирается поторопить Чона, как тот наконец отмирает.       — Я заставил ее сделать тест на отцовство. Через пару дней будет результат, — Чон головы не поднимает, и голос у него крайне неуверенный.       — Ну и? Я-то тут при чем, — Тэхен на самом-то деле очень удивлен, но показывать это Хосоку точно не нужно.       — Если ребенок не мой, то я сразу же ее брошу, — и в глазах у шатена столько надежды, что Тэ мгновенно становится неловко. Побитый Чон Хосок, да еще и с таким взглядом — убийственное комбо.       — А если твой? — вопрос повис в воздухе, а синяки на лице Хосока, казалось, стали еще темнее.       — То бросишь не сразу? Или, может, счастливо умчишься в закат вместе со своей новой семейкой?       — Тэхен…       — Хосок, я понятия не имею, что ты от меня хочешь. Молодец, конечно, что наконец включил свой мозг и решил проверить, не наебали ли тебя. Но надо было думать раньше. Хотя бы до того, как сказал мне о своих счастливых планах на будущее, — Ким отодвигает стул и встает из-за стола, собираясь очень-очень быстро свалить отсюда, потому что внутри все кипит, и вмазать хоть кому-нибудь хочется ужасно. А Хосоку нельзя, потому что все еще гада жалко.       А Хосок вскакивает следом, успевая ухватить рыжего за запястье и дернуть на себя. Тэхен врезается носом в твердую грудь и на секунду теряется в таком родном Хосоке, но сразу же пытается отстраниться.       — А ну грабли убрал, — и руку вырвать пытается, но Хосок какой-то до чертиков серьезный, вдруг стискивает второе запястье, смотрит долго-долго в глаза и…       — Выйдешь за меня?