Правдивая история Защитника

Город Киркволл. Один из городов Вольной Марки, город-порт и исторический центр. О нем можно много говорить, но сейчас меня интересовали лишь две вещи: чем я могу здесь заняться, и в каком сейчас состоянии находится город. Пройдя канал, наш корабль вошел в порт, и мы начали выгрузку товара и себя самих. Сойдя с корабля, мы сразу попали в толпу таких же беженцев, как и мы, путешественников и иных низших слоев населения. И среди всего это разнообразия народа были такие, кто пытался возвыситься над нами, не имея ничего за плечами. Одним из них и был небезызвестный мне по игре стражник. Ох, там его убить было нельзя, но в этом мире… В общем, я решил мстить. А нечего было так грубо говорить с девушками. И ведь видел, тварь, что с нами была Авелин, которая, как минимум, являлась воином, а как максимум — воином, более искусным, чем он сам. Но стражник решил показать характер и гонор. А в итоге? Стоит, как павлин или индюк, качает права, а затем неожиданно ему становится плохо. Уж на такое манипулирование крови, как повышение температуры тела, меня хватит. А дальше совсем просто: подскочить к нему с криком «вам плохо?», кольнуть кинжалом и, получив каплю крови, начать отходить, уже создавая заклинание. Пока это не более чем проклятие, но и оно со временем может проявиться, а чтобы он не успел ничего сделать, слегка подчиним его на пару минут. Вот так при небольших способностях в магии крови, не особо сильных заклинаниях можно достичь многого. А теперь — вперед. И без его советов. А город — пусть это были еще только его окраины — поражал. А еще больше захватывало дух от количества людей. И это отнюдь не был восторг, а наоборот — от них даже дышать становилось тяжело, вот вам и захватило дух. Тем временем, мы дошли до основных ворот, через которые можно было попасть в город. Как и в игре, здесь стояла охрана, наемники и просто беженцы. А вот и торговец. И где-то там, возможно, скрываются наши потенциальные наниматели, хозяева. Вот только игра потому и игра, что она отличается от жизни, а россказни гнома точно не являются полной правдой. Да, здесь были наемники, но что-то они пока и не думали нападать на нас. В любом случае, сейчас мы движемся по одному сценарию — поговорить с капитаном. Как там его звали? Мало того, что я забыл, так еще и прослушал объяснения того стражника, который, кстати, должен уже быть мертвым. И что я чувствую? Да ничего. Рассуждаю так отстранённо, холодно. И вообще, с момента появления в этом мире я веду себя как-то странно. Подойдя к капитану, я поздоровался. — Добрый день, капитан. Это вы охраняете вход в город? С чего-то начинать ведь надо было. А этот вопрос не самый плохой. — Да, но пройти в город даже не надейтесь, вон сколько желающих. Эти желающие стояли рядом и внимательно слушали наш разговор, и, вероятно, всё шло к тому развитию событий, что и было в игре. А для этого… — Сэр, прошу, сообщите о нас нашему дяде Гамлену. Он аристократ, Гамлен Амелл. Думаю, и вам от этого будет польза, и нам. На слове «вам» я криво улыбнулся, догадывайся, ну же. Умничка-капитан не подвел, и, проявив интерес, создал все условия для убийства. — Эй… Вы совсем зажрались? Ах ты… Пусть наемники перескакивали с «ты» на «вы» и были не слишком многословны, но достать оружие и броситься на стражу и на нас успели. Готовые к такому исходу, мы с сестрой, не целясь, применили заклинания. От Бетани пошел ветер, что сбил первых нападавших с ног, а от меня — волна ужаса. Как говорится, магия крови — дочь магии разума. Усмехнувшись, я применил новое заклинание — кипение крови, тогда как стража уже вступила в бой, а с ними — и Авелин. Не следя за ними, я, тем не менее, видел, как проходит бой. Вот сам капитан, прикрываясь щитом, нанес короткий колющий удар, отступая и поворачиваясь ко второму. Раненного им добивает его подчиненный, тогда как теперь второму противнику Эвальда приходится отступать. — Бет, лучники. Умничка. Что-то часто я использую это слово, но сестра действительно и умница, и красавица. Окутавшись в момент защитой, она остановила атаку, нашла цели и уже выпущенные стрелы и контратакой сбила как стрелы, так и лучников. Заклинание «рунический барьер», что отталкивает и охраняет. Да, лучники пострадали не сильно, но их же стрелы не дали им выстрелить вновь. Дальше — моя работа. И я, не заботясь о защите или истощении — ведь рядом уже столько трупов (сейчас я плохо впитываю энергию смерти, но даже тех ее крох мне хватит, чтобы воплотить заклинание) и мои девушки, что обязательно прикроют, выбросил руку в сторону врагов. Незачем переживать. Пусть поймут: я спасаю нас. «Проклятие крови» — ужасное заклинание, что проклинает саму кровь. И вот новые семь трупов осели на землю, а я чуть не упал. Убивай меня сколько хочешь, но Авелин рядом, как и Бет, и они не подпустят никого к моей бренной тушке. Бой затихал, но я уже не смотрел, а, с трудом стоя на ногах, переводил дыхание. Что-то в игре это получалось полегче, да и как-то, признаюсь честно, убивать и колдовать в жизни — нечто совсем иное. Бет, стоя сбоку, повернула голову и озабоченно заглянула мне в глаза: — Держись. — Оставь, я в порядке, — вздохнув, я сделал знак рукой, — помоги им лучше. Да, Бетани была сильнее меня, но зато я — гораздо искуснее, вот только сил у меня было гораздо меньше, чем у нее, и потому я просил её о таком. Оставалось еще пять наемников, но, сражаясь только сталью, они могли ранить или убить стражу, да и пора уже было заканчивать. Вновь активировав заклинание, на этот раз «копья льда», Бет, не целясь, накрыла некоторую площадь массированной атакой. И не успели наемники ничего сделать, как их тела пронзил лед. Сразу же из груди, ног, живота и даже изо рта у них брызнула кровь, и они уже сломанными куклами упали на землю. Лед сразу начал таять, а сестра усмехнулась: — Братишка, это было скучно. Нет, она не была маньячкой, не могла так легко убивать, но, находясь под воздействием моего заклинания, могла подавить эмоции. А роль сумасшедшей магини необходимо было начинать играть прямо сейчас. Таков был план, который мы обсудили еще на корабле. Детали знали только мы, а Авелин и мама были предупреждены о том, что не стоит обращать внимание на некие странности в нашем поведении. Сейчас же бой был окончен, и мы втроем подошли к капитану, в то время, как мама продолжала стоять позади него. — Капитан, вы не ранены? Вот же горе-подчиненные, мы и то быстрее подошли. Впрочем, может быть спрашивать, не ранен ли их капитан, значит выказать неуважение к нему с их стороны, кто знает? Но капитан был здоров и полон сил. Я на это лишь улыбнулся. — Благодаря вам, всё обошлось, а некие особенности можно и забыть. Благодарю тебя, капитан, искреннее рад, что ты не стал поднимать шум, хотя, вероятнее всего, понял, что здесь применялась магия крови. И если действия Бетани было можно легко оправдать, то скрыть мои — точно нет. «Бет, в последний раз, покрой их легким льдом, скроем мою магию» — обняв за талию (да мне плевать, что подумают), шепнул я на ушко сестре. На этот раз заклинание далось ей нелегко, хотя оно и не относилось к боевому, но необходимо было соизмерять силу, и трудность заключалась именно в этом. Иное дело — атака, когда нет надобности контролировать поток силы, а его интенсивность заложена в само заклинание. Именно такими заклинаниями и пользовалась Бет сегодня. Именно поэтому мы тогда проиграли огру. Нестандартный противник, неожиданная атака, ослабленный переходом организм — и первое заклинание с фиксированной силой не причинило ему особого вреда. А еще в тот раз я боялся показать свою силу, я — прошлый, а не настоящий. Вот вам еще один ответ на вопрос, почему в игре появилась натянутость в отношениях. Возможно. Впрочем, рассуждать сейчас о параллелях жизни и игры нет ни желания, ни времени. Применив заклинание, Бетани несильно подтолкнула меня, потому что капитан как раз что-то говорил: — …если я могу что-то для вас сделать… Дальше я опять перестал слушать. Ночевать мы решили прямо на ступенях, хотя он и предлагал провести нашу маму в казармы. В этом вопросе игра и жизнь сошлись полностью — он умеет быть благодарным. И всё-таки, мама отказалась. Я же, шепнув собирающейся спать сестре, что скоро вернусь, встал. Наступало время ночной жизни, а значит, следовало уточнить, есть ли тут нужные нам люди или нет. Это завтра, в обед, когда явится Гамлен (если он вообще явится), я удивлюсь, сыграю отлично, а вот сейчас удивляться будут они, если я решу сегодня же показаться им. К кому мы присоединимся, я решил давно, и теперь подбирал магию к этой эльфийке. Прости, Мерриль, но я не буду верен тебе, сюжет игры мне не нравится, но я постараюсь его не нарушать, хотя бы формально. А вот и Атенриль, стоит в окружении своих людей. Интересно, зачем она здесь? Неужели всё как и в игре? Они просто так спокойно говорят, кто они, стоят тут и не волнуются. Странно. А вот Миирана будем убивать. Пока она меня не чувствует, и это хорошо, вот только… Нет, все-таки хороша плутовка! Очень хороша. Стройная фигурка, милые ушки, хвостик, который ничуть не портит ее, челочка, слегка вытянутое, но правильной формы личико. Мерриль несколько портят татуировки, но и она хороша по-особенному, а в этой так и чувствуется сила и грация. Опасная, страстная. И это мешает мне. Но значит, именно на это и будет рассчитано заклинание. Магия крови — страшная сила, но самое удивительное в этой магии — ее возможность управлять телом. Правда, мне элементарно не хватает опыта. Я могу поднять температуру, могу замедлить сердце, а вот вызвать сильное чувство — не в состоянии. А значит, либо я придумаю, как ее влюбить в себя с помощью магии, либо придется медленно очаровывать обычными методами. Немного повозившись с ее энергией (вдруг пригодится?), я пошел обратно. И вскоре уже спал. Утро встретило нас прохладой и плохим настроением, тучами и хмурыми лицами людей. Снова собралась толпа, а мест уже явно не хватало. Прогуливаясь среди людей по внешнему двору казематов, я обратил внимание, что того заносчивого стражника, разумеется, уже не было, но слухи о том, что он умер или его убили, не ходят. И хотя ему «стало плохо» на глазах у многих, тем не менее, никто так и не узнал, что он умер. И снова не почувствовав ничего, кроме скуки и безразличия (чему, если честно, я подивился), я усмехнулся. Побродив среди таких же беженцев, как и мы, я вернулся к ступеням. Мама молча сидела у стены, но пока вроде бы держалась. Бетани нервно ходила вокруг да около, Авелин куда-то пропала. Заняться было решительно нечем. Вспомнив, какие здесь есть игры, я решил для себя как-нибудь изготовить шахматы. В этом мире была похожая игра, хотя и более напоминающая традиционные китайские, причем и пришла она тоже из-за моря. Точных правил ее я не знал, но думал, что смогу разобраться, так как играть в кости или «игры драконов» — игру, где использовались четыре кубика и двадцать одна пластина, я не хотел. Помаявшись скукой, разглядывая народ и стражников, я задремал. И снился мне не то наш дом в том мире, не то дом Хоуков. Один дом или мир сменялся другим, комнаты сливались, природа исчезала, но гнетущего ощущения не было. Мне нравился этот сон, хотя и видел я все происходящее будто со стороны, как это бывает в обычных снах, от третьего лица. А еще — свои тренировки с магией, стихийной, хотя и не особо мной любимой. В детстве такого не было, меня учили по-другому, но те жесты, стойки, что я создавал во сне, мне запомнились хорошо. Простое заклинание, например, «волна ветра»: обычно я бы представлял руну, или говорил бы слова, складывал бы руку в жесте, напитывал силой, контролировал поток, а во сне всё было проще и сильнее. А затем я все еще во сне ощутил себя, как бы это выразиться, на месте самого себя в прошлом, во время одной из тренировок. Я стоял около нашего дома, светило солнце, позади слышались голоса родных, но мир был наш современный. Откуда я это знал, не могу сказать, но это не играло никакой роли. Не задумываясь, тем не менее, ни над чем, я встал в классическую атакующую стойку. Правая рука была направлена в небо. А затем… Так даже и не рассказать, но я ударил. Словно толкнул рукой — и камень, что весил не менее семидесяти фунтов, отлетел на приличное расстояние. А мой запас сил почти и не пострадал. И всё это было так ярко и правдиво, что я даже забыл о том, что нахожусь в собственном сне. Открыв глаза, я еще долго пребывал в состоянии полудрёмы и пытался осознать, что это было. Нет, не вещий, не осознанный, не обучающий — просто странный сон, который, кажется, смог мне помочь. Итак, со стихийной магией я мог теперь справиться легко, ключ к обучению я уже знал. И как я сразу не догадался? Ведь силу можно черпать и из родной стихии, а значит… Но думать о таком не хотелось. Ведь родная стихия магии крови — сама кровь, а значит для достижения цели я должен пролить либо свою, либо чужую. Свою при первой встрече я совершенно никак не смогу ввести в тело эльфийки или даже просто надрезать себе руку, а значит, выход был только один. Вот только не спешу ли я? Ради обычного желания: попробовать в постели эльфийку, я готов пойти на преступление. Как-то это неправильно. И никакие оправдания, вроде того, что это поможет нам, и то, что я не просто хочу ее, а так будет проще ее использовать, тут не пройдут. Суть такова — ради смазливой мордашки и красивой фигурки я убью человека, чтобы потешить свое самолюбие, вновь ощутить власть над кем-то и, разумеется, подчинить в итоге эту ушастую красавицу. Дожился. Впрочем, он погиб лишь потому, что побоялся показать Авелин свою силу, а я хочу и буду жить. Пускай некрасиво, неправильно, перекраивая сюжет игры, но — жить. И вот еще вопрос — насколько мои действия влияют на тот сюжет, что я знал, и не выйдет ли впоследствии такого, что мир станет совершенно иным, чем я знал по игре. Каждый день, совершая то или иное действие, мы меняем этот мир, что-то с виду никак не касается мировых событий, что-то на них влияет прямо. И если косвенных преград накопится слишком много, то не нужна будет и прямая — мир рухнет. И тогда, как сказала Флемет, что в игре, что наяву, надо быть готовым взлететь. Да, ведьма? Но ты так и не ответила, а что делать тем, у кого нет крыльев?