Дантаре Кинко

"Это розыгрыш такой?" – думал Макото, сидя на кровати, поджав ноги под себя. Он глазами стал шарить по комнате, осматривая ее убранство, и удивлялся открывающемуся великолепию. Рассматривая помещение, он диву давался: "Как можно тратить столько денег на глупые декорации? И вообще, зачем так всем усложнять жизнь?" Интерьер комнаты его завораживал: высокие сводчатые потолки, красивые витражные окна с изображениями сцен сражения на стеклах, бархатные тяжелые шторы и красивая резная мебель. На спинке кровати была вырезана красивая длиннохвостая птица, в клюве держащая бумажный свиток. - Ну? Как тебе здесь? Нравится? – послышался почему-то знакомый голос. Макото резко повернулся, замерев от удивления. Перед собой он лицезрел знакомое лицо. В дверном проеме стоял его одноклассник, Натсуки Кейджи, ну или Макото так показалось, что этот человек на него очень сильно похож. Он не был уверен на сто процентов, но внешне это человек был вылитый Кейджи. "Или не человек?" - подумал про себя Макото. Его одноклассник это был не тот человек, которого в данную минуту хотел бы видеть Макото, с его обостренной нелюбовью к хафу, дальше на что-то светлое рассчитывать не стоило. Это был именно тот человек, который чаще всего был организатором всех возможных стычек и проказ, и Макото, мягко говоря, не особо его жаловал. Он не был особо обозлен на него, но и рад безмерно тоже не был. А парень в ответ откровенно смеялся над ним, рассматривая реакцию Макото, понимая, что тот стопроцентно не помнит этого места и никогда тут в зрелом возрасте не был. - Что молчишь? Может, скажешь что-нибудь? – продолжал спрашивать стоящий в проеме парень, вытаскивая из-за пазухи какой-то свиток. Внешне этот человек был приблизительно одинаково одет, как и предыдущий, находившийся в этой комнате: длинные шелковые одежды, больше напоминающие пижаму с вышивками, сверху плотный и местами кожаный жилет, остроносые ботинки из гладкой и блестящей ткани. Образ завершала красивая взлохмаченная прическа и эльфийская тиара, и, конечно, меч, висевший на поясе с богато украшенным эфесом. Кейджи довольно долго молчал, ожидая пока Макото внимательно его рассмотрит, а только потом отправил свиток своим ходом, при помощи левитации. - Возьми это и прочти на досуге, я думаю, тебе будет интересно, - сказал Кейджи вслед уплывающему от него свитку. Макото за все это время не произнес ни слова. Он не мог понять, зачем все это, что такого он сделал этому человеку и за что тот его так ненавидит. - Что я тебе такого сделал? Почему ты меня так травишь? Зачем вся эта клоунада, не понимаю, зачем весь этот маскарад? – неожиданно прорвало Макото. Он, не отвечая на вопросы Кейджи, ошарашенно отполз от края кровати, когда увидел, как сверток бумаги подлетел к нему без помощи веревок и монтажа. Его это все пугало, но двигаться он дальше не решился, так же как и ступать на пол, а тем более вылазить из-под одеяла откровенно не хотелось. Макото с дрожью во всем теле вспоминал тот бред, как вместо себя увидел лису, и только сильнее подтягивал одеяло к себе. - Ты прямо как моя драгоценная сестрица, она тоже спит до полудня, и ее очень трудно поднять с постели. Но ей-то простительно, она все-таки дама, а ты чего разлегся в постели, или уже почувствовал королевскую жилку в себе? Так могу тебя разочаровать, королем ты уж точно не будешь, - ехидно ответил Кейджи, полностью игнорируя вопросы Макото. И не дождавшись от него хоть каких-то действий, он одним взмахом руки скинул с него одеяло, оголив на радость Макото вполне привычные две нижние человеческие конечности. Макото, конечно, пискнул от удивления, но внутреннее порадовался, что он вполне полноценен как человек и не имеет больше никакой шерсти или хвоста. Нарадовавшись, что галлюцинации были временными, он не сразу обратил внимание, что его пытаются стащить с кровати, и никто иной, как тот самый Кейджи. - Отстань от меня, Кейджи! Отвали! – закричал Макото, когда Кейджи схватил его за лодыжку и потащил на пол. В эту же минуту со стуком распахнулись боковые двери и послышался стук каблуков. Капрал с наигранно ласковой улыбкой уже почти стащил того за пол, как у Макото мгновенно сработали инстинкты. И уже в следующую секунду оскалившийся лисенок, ощетинившись, сидел на люстре, обняв лапами одну из свечек, расположенных на люстре, а ночная сорочка мягко упала на пол. - Капрал? Что здесь происходит? – послышался удивленный голос королевы Саверьи в дверном проеме, а лисенок, к удивлению, затих. - Пытаюсь наладить контакт, моя королева, с его Высочеством, - моментально растянув губы в слащавой улыбке, ответил капрал, одним движением расправил плечи на военный лад и повернулся к королеве лицом. "Капрал?!" - подумал Макото. - Рррр!!! – возмущался кицуне, он хотел что-то сказать, но сам до сих пор так и не осознал, что не может пока этого сделать. - Ты на меня не рычи, умник! Я с тобой еще поговорю, Ваше Высочество, и под потолком ты от меня не спрячешься, - фыркнул капрал, отмахиваясь от Макото. - Рррр, ахррр, - продолжал что-то говорить Макото, обойдя люстру по кругу, и лишь спустя пару минут с испуганными глазами спрыгнул на канделябр. - Дошло только? А ну, спускайся оттуда, - прокомментировал движения Макото капрал, не смотря на императрицу. - Он, видимо, не привык еще к своей родине,- тихо заметила императрица, проплывая мимо капрала. Проходя мимо капрала, императрица остановилась лишь на сотую долю секунды, и этой сотой доли хватило, чтобы еле заметно свести брови. Она, будучи благородно воспитанной дамой, не подала виду, но этого момента хватило, чтоб пожелать провести остаток вечера в глубоких раздумьях и размышлениях с бокалом сладкого фруктового вина. Как раз этого ей захотелось сейчас больше всего. - Ваше Высочество, я все понимаю, вы были воспитаны в других условиях, но это как минимум невежливо с вашей стороны, заставлять даму ждать столько времени, - обратилась императрица Саверья к Макото, который уже так сроднился с канделябром, что обняв даже обнял лапками один из светильников. – Я многого от вас не прошу, всего лишь придерживаться правил хорошего тона, - на два тона грубее, чем обычно, отчеканила Саверья. Изменившийся голос заметил даже капрал, который все это время молчал и мысленно пытался пробить барьер молчания со стороны Макото. А Макото все это время рассматривал происходящую сцену перед ним, и не мог понять, как к этому относиться. Все это больше напоминало театр или пьесу в школьной постановке, но никак не реальность. Он не понимал, как он мог снова оказаться в этом дурацком и непонятном виде, и зависнуть под потолком. Но готов был признать, что в этой шкуре ему на удивление спокойно и это немного напрягало. Совсем чуть-чуть. Капрал Наварски Кейджи был одним из руководителей разведшколы, обучавшей новобранцев искусству магической разведки, военному делу и прочим искусствам, которыми должен владеть обученный дантаре, то есть воин Кандарии. В эту школу в основном отбирались лишь маги и ридро, одаренные несколькими видами магии, а также хавары, оборотни, лесные эльфы, живущие на территории Кандарии, и другие одаренные жители этой страны. Сам Наварски был хаваром, то есть полукровкой, его мать была в родне с королем Икамеши, но являлась бастардом по крови, а отца он не знал. Его описывали как дворянина с других земель с черными волосами и алыми глазами. Сам же Кейджи имел приятную внешность, больше напоминающую эльфийскую, хотя сам не являлся эльфом. У него, как и у отца, были черные волосы и светлая кожа, а радужка была фиалкового цвета. Магически он был одарен двумя видами магии – магией воздуха от матери, и магией манипуляций по отцовской линии. Дар отца у него проснулся относительно рано, что порядком удивляло остальных, так как вторая магия у дантаре или кандарийца просыпалась лишь при совершеннолетии, и то не у всех. Многие, даже состарившись, так и не дожидались пробуждения второй силы, а Наварски повезло в этом, хотя как он получил вторую силу, он никому и никогда не рассказывал. Пробить мысленный барьер капралу спустя время все-таки удалось, но при этом было много шума и воплей. Наварски деловито поправил свои одежды и одним щелчком пальцев спустил Макото на пол, а вторым щелчком заставил того обратиться обратно. - Капрал! - возмущенно вскрикнула императрица, резко обернувшись на источник шума. Она до сих пор так не вышла из тумана своих раздумий, поэтому очень непривычно для высокоблагородной особы среагировала, о чем потом мигом же пожалела. - Поднимайся, - сказал Наварски Макото, не ответив ничего Саверье. – Незачем столько времени проводить в звериной шкуре.