Ревность

Рауль осторожно снял с головы Ясона клеммы, стараясь не коснуться роскошных манящих платиновых прядей, привычно запрещая себе думать о том, какие они необыкновенные, невыразимо прекрасные и удивительные. Неповторимые, и единственные в своём роде. Как сам Ясон. Он подавил тяжёлый вздох. Шансов не было: прекрасный и недоступный Ясон любил Рики, до такой степени, что тот до сих пор мерещился ему. Приборы не показывали ни малейшего отклонения: факты отрицали ненормальность Ясона, однако в реальности его поведение было по-прежнему далёким от нормы. - Всё в порядке, – сказал Рауль, тщательно изучая и перепроверяя вереницы цифр и причудливые линии графиков. «Ничего не понимаю, – думал он. – Симуляция галлюцинаций? Зачем?!» Безупречные показания датчиков, отличные анализы и – этот странный, неверибельный бред. Где логика? Ясон давно отправился отдыхать, сиреневые сумерки сгустились над Танагурой, взошли Амойские луны, сплетая воедино белый и золотой свет, а Рауль всё думал и думал… Всегда вместе… шокирующий эпатаж с этой цересской дрянью, грязью, низшим из низших… немыслимое признание Ясона за партией в бильярд: «Что, если я люблю Рики?»… явные провокации, и это вчерашнее: «Если бы я предложил тебе»… Ясон же просто… не может быть! А если это правда?! В мозгу блонди всё вдруг встало на свои места: паззл собрался. Сомнений быть не могло: Ясон завёл Рики и эпатировал всех, чтобы соблазнить Рауля. И после Дана-Бан Ясон специально изображал, что видит Рики, чтобы соблазнить Рауля. * Рауль в бешенстве ворвался в консульские апартаменты: - Я всё понял! Вопреки ожиданию, Первый Консул не спал и как будто ждал его. - Неужели? - Если бы ты предложил мне, я бы… – Рауль осёкся. Пронзительно блеснув невозможно синими глазами, Ясон лениво откинул одеяло, представ перед другом во всей красе: белоснежное тело на синих шелках ослепляло совершенной, непреодолимо желанной красотой. Ореол платиновых волос струился, переливаясь, по скульптурным плечам, груди… Рауль с трудом отвёл взгляд, стараясь не смотреть ниже: - …Я бы не смог тебе отказать, – закончил он. – Но вместо этого ты играл моими чувствами!!! Зачем?!! - Вот зачем, – спокойно ответил Ясон, не скрывая торжествующей улыбки. – Чтобы однажды услышать это. Наконец-то! Честно говоря, я уже начал серьёзно сомневаться в уровне твоего интеллекта, – Он демонстративно потянулся, встал, и с хищной грацией подошёл к своему другу, нисколько не потрудившись прикрыться. – Хм… ты умеешь краснеть? Не знал. Кстати, тебе идёт. В ответ Рауль влепил Ясону пощёчину. - Отлично! Знаешь, я давно подозревал, что ты ко мне неравнодушен, – даже не поморщившись, хладнокровно сказал Первый Консул. - Сволочь! - Да. Бездушная, – Ясон молниеносно отразил следующий удар и заключил Рауля в стальные объятия. – Когда ты сказал: «Я не буду делать тебе нейрокоррекцию!», я почувствовал – ты будешь моим. И шахматный конь, которого ты раскрошил на кусочки, предупреждая, что Юпитер сделает со мной, если я… признайся, ты ревновал? - Предположим, – сухо вымолвил Рауль, уже не пытаясь вырваться. - Вот, – Ясон кивнул. – Единственное твоё слабое место! Меня угораздило влюбиться в чересчур идеального блонди. Я понял, что могу получить тебя, только сыграв на твоей ревности. Ты собственник, Рауль, махровый. - Почему ты просто не предложил мне?! – изумрудные глаза метнули убийственные молнии. - И получить очередную двухчасовую нотацию? А то я тебя не знаю, зануда! Рауль усмехнулся. * Полчаса спустя, в консульских апартаментах: - Последний вопрос, Ясон, – расслабленно прошелестело из безжалостно смятого вороха синих шелков. – Ты… любил Рики? - И да, и нет. - В смысле? - Не уверен, можно ли так назвать сублимацию чувств… – молвил Ясон, собственнически наматывая на руку золотые кудри, и снова вовлекая Рауля в бесконечно долгий глубокий поцелуй. – Но каждый раз, когда я был с ним, я закрывал глаза и представлял – тебя.