Shut Up

             Мы бежали долго. Чем дальше мы неслись от нашего любимого местечка, тем темнее становилось небо, а воздух, несмотря на резкое потепление, стал влажным. Боюсь, домой придется возвращаться под дождем. Фрэнк вел меня через парк в ту часть города, в которой я никогда раньше не бывал. Там все было тусклее, чем там, где жил я.       В какой-то момент Фрэнк снова начал разговаривать и вести себя так, будто пару минут назад ничего не случилось. А я все еще был зол на него за то, что он назвал мой поцелуй «слабым», хотя остальное, я думаю, ему можно было простить. Он выдавал тупые шутки, над которыми всегда нужно смеяться. Я делал это потому, что его смех заразителен.       Вскоре мы прибыли к разрушенному многоэтажному зданию. Фрэнк сначала остановился, оглянулся, а потом зашел внутрь.       — Что мы здесь будем делать? — поинтересовался я, следуя за Фрэнком к лестнице. Лифта здесь, похоже, не было.       — Просто подожди, — ответил Айеро, бросив на меня короткий взгляд через плечо.       Я вздохнул. Обычно я ненавидел незнание того, что мне делать. Я хотел знать, что происходит. Я не любил быть в неведении.       Мы начали подниматься по лестнице, и чем дальше мы шли, тем меньше мне хотелось следовать за Фрэнком. Этих лестниц было чертовски много, и кто знал, сколько нам нужно их преодолеть. Даже на предпоследнем восьмом этаже оказалось, что еще не все.       — Ты здесь живешь? — спросил я у Фрэнка.       — Нет.       Я присел на следующую ступеньку.       — И зачем мы тогда здесь? Что здесь такого? — ответа я и не ждал, но тем не менее он бросил: «подожди».       — Мой друг когда-то жил здесь.       — А что с ним сейчас? — поинтересовался я, ибо здесь он жил раньше.       Фрэнк ничего не ответил, продолжая подниматься по ступеням, и когда я хотел переспросить у него, он перебил меня.       — Он мертв.       Он сказал это как-то равнодушно и бесстрастно, но, тем не менее, его слова отдали чем-то приятным в моем желудке. Чёрт.       — Ох, — простонал я и шокировано смотрел в спину парня.       Внезапно Фрэнк остановился, а я рванул с места, когда он обернулся и взглянул на меня.       — Ты не должен сейчас извиняться, смущаться и прочая херня, ведь прошло уже четыре года, ладно? — его голос прозвучал как-то отталкивающе.       — Э-э-э… ладно, я понял.       — Отлично, — бросил Фрэнк, продолжив идти.       Черт, черт, черт. В такую бестактную ситуацию мог попасть только я. Он не выглядел так, будто ему все равно. Хорошо, Фрэнк сказал не заморачиваться, но я не могу этого сделать. Хорошо это или плохо.       Я попытался отогнать эти дурацкие мысли. Я не планировал рисковать и говорить с Фрэнком об этом, ибо за это он приложит мою голову пару раз к стене. Я должен плюнуть на это. В конце концов, он друг Фрэнка, а не мой.       И это на самом деле ничего не значит.       Когда на десятом этаже Фрэнк открыл дверь, я удивился, так как за ней была всего лишь одна лестница.       — Ты куда? — поинтересовался я у бегущего вперед Фрэнка.       — Иди за мной, — крикнул мне Фрэнк, оглянувшись ко мне через плечо, затем он открыл еще одну дверь и пропустил внутрь здания яркий свет.       Это выход на крышу?       Вздохнув, я поднялся еще на пару ступень. Я ощущал свои ноги довольно странно; и, блин, здесь было чертовски много лестниц. Когда я, наконец, оказался наверху, то не мог даже выразить, как был рад. Отсюда был путь только вниз.       — Это самое прекрасное место в мире, — ухмыльнулся Фрэнк мне со стороны, пока я пытался не выглядеть слабаком и трусом, переводя дыхание.       — Да? — я удивленно вскинул брови.       Красиво здесь или нет я не смог определить. Это была просто крыша небоскреба, большая и пустая площадка с невысокими стенами по краям, чтобы никто случайно не упал.       — И что мы здесь будем делать? — скептически поинтересовался я, все еще горя желанием знать это.       Но вместо того, чтобы ответить мне, Фрэнк подошел к стене. Раздраженно вздохнув, я последовал за ним. Я уже заметил, что Айеро не любитель давать четкие ответы, поэтому я учусь быть терпеливым, хоть это меня немного раздражает. Ну и ладно. Он, кажется, странно ведет себя с тех пор, как мы тут оказались. Я был на полпути к парню, который вскоре запрыгнул на эту стену.       — Что ты делаешь? — Вскрикнул я в панике и бросился к нему со всех ног. Он что, не может просто постоять на крыше десятиэтажного дома? Зачем сходить с ума?       Фрэнк повернулся ко мне, улыбнувшись, когда я подошел ближе, и бросил: « Да не ссы», а затем сел на эту стену, свесив ноги.       — Я думал, что ты хочешь спрыгнуть или еще что-то. И знаешь, это было не смешно, — пробормотал я, скрепя зубами, и осторожно двигался вдоль стены.       Да, я не устал жить, как он, поэтому осторожен. Сидеть здесь — это круто, но стоит ли? Нет, спасибо. Если хочешь сдохнуть — придумай что-нибудь другое. Есть более интересные способы покончить с жизнью, чем сброситься с небоскреба и разбить голову об асфальт.       — Я последний, кто убьет себя, — ответил Фрэнк и ухмыльнулся, когда я наконец-то сел рядом с ним.       Когда я на секунду взглянул вниз, то понял, насколько высоко мы находимся. Люди отсюда кажутся мелкими насекомыми, а машины — крупными жуками. Я завороженно смотрел вниз. Мир выглядит довольно круто, если смотреть на него сверху вниз.       — Здорово, правда? — спросил Айеро.       Мой взгляд падает вниз, и я киваю. Он же смотрел куда-то вдаль. Я до сих пор не понимал, чем эта крыша лучше других, но должен признать, что здесь очень уютно и можно увидеть Беллвилл как на ладони. Думаю, отсюда можно и на парк посмотреть.       — И что здесь особенного? — задал я вопрос после нескольких минут молчания. Черт побери, меня все еще интересует этот вопрос.       — Жизнь здесь не кажется такой дерьмовой, — пожал плечами парень.       — А, ну да. Нет никакой раздражающей семьи, — согласился я, улыбнувшись.       — А что не так с ней? — вдруг заинтересовался Фрэнк, смотря вперед, а не на меня.       — С моей семьей? — переспросил я растеряно.       И тогда я заметил, что Фрэнк никогда не спрашивал меня о личном. Если я что-то рассказывал, то на то была моя воля, а не его желание знать. Я запутался…       — Да.       — Хм… — только и ответил я, замолчав на некоторое время.       — Да так, — начал было я, качая ногами словно раскачивался на качелях, — на самом деле все хорошо. Я иногда ссорюсь с Майки, мама начала заниматься йогой, это, конечно, красиво, но часто лишь раздражает, а в остальном… да.       — М-м-м, — ответил Айеро, но я чувствовал, что ему не все равно.       — Мои родители развелись, поэтому мы переехали сюда, — продолжил я, — благодаря его новой работе и жене он стал богатым и присылает нам кучу денег. Он не чувствует себя плохо.       — Поэтому ты щеголяешь везде в этих эмо-шмотках? — фыркнул Фрэнк, забавно ухмыльнувшись.       — Ой заткнись, — ответил я, ухмыльнувшись. Но моя ухмылка быстро исчезла. — это вроде звучит здорово, но не совсем. Я имею в виду, что он бросил нас и только присылает деньги. Будто так избавляется от своей вины. Я не один чертов раз видел, как он говорил это маме.       — М-м-м, — промычал в ответ парень, пожав плечами. — Все они придурки. Отцы, в смысле.       — Определенно, — согласился я.       Я ненавижу отца за то, что он оставил нас на произвол судьбы. Его не заботит, что происходит с мамой, Майки и мной. Он бессовестный. Это все о нем. Он всегда был таким, и это бесило меня.       — Моя семья тоже довольно ебанутая, — ответил Фрэнк, саркастически смеясь. — Но все равно, в какой-то момент я хочу сбежать, а затем наблюдая, как они пытаются остановить.       Пока Фрэнк говорил, я смотрел на него со стороны. С одной стороны он выглядел злым, поэтому я не знал, что сказать, отчего предпочел молчать.       На некоторое время мы замолчали, слушая, как звуки с улицы мягко достигают крыши, и даже когда мы говорили о серьезных вещах, я бы предпочел бы не расстраиваться из-за отца; Фрэнк был прав.       Здесь жизнь казалась менее дерьмовой…

~`~

      Забавно, что тишина между нами не была уже такой неприятной. Теперь. Я просто ни о чем не думал, наслаждаясь видом и все такое, а потом вдруг накатили воспоминания о том, что здесь жил друг Фрэнка, а потом умер. Я долго думал об этом. Мне кажется, что Айеро не скажет мне о нем большего.       Я зашел со своими мыслями настолько глубоко, что понял вдруг, что я не знаю ничего об этом парне, его семье. Я имею в виду, что я вижу его только в школе, где он избивает маленьких детей, а еще любит мармеладных мишек, и на этом все. Я понял, что многого о нем не знаю, это мне ясно. Круто, не так ли? Определенно, нет.       Я чувствовал, что лопну, если сейчас что-нибудь не предприниму. Поэтому я решил сделать глупость. Я имею в виду, что терять мне уже нечего. Просто вопрос. Фрэнк не должен отвечать «да», если не захочет.       — Что это был за друг, который жил здесь? — мое сердце забилось очень часто. Я не смел поднимать на Фрэнка глаза. Я трус. А Фрэнк тем временем молчал…       — Роб.       Эээ… Крутое имя.       — Он был моим парнем.       — У тебя был парень? — удивленно спросил я. — Держаться за ручки и прочая фигня?       Мне казалось, что я повел себя бестактно, спросив это.       — Да, и прочее дерьмо, — коротко посмеялся Айеро.       — Хм, — только и ответил я, думая, не зол ли на меня из-за этого Фрэнк.       — Забавно, как счастлив я был тогда, ха, — потряс Фрэнк головой. — А потом этот уёбок просто убил себя…       Вау, подождите-ка, что? Роб покончил с собой? Парень Айеро покончил с собой? Блять. Я был не рад, что напомнил ему об этом.       Некоторое время мы молчали. Я не знаю почему, но мне было неловко, поэтому мне казалось, что я должен был что-то сказать.       — Почему он тогда…? — начал я осторожно, боясь продолжить. Мне было неловко говорить о подобном.       — Все что я знаю, это то, что у него крыша поехала, — пожал плечами Фрэнк.       Я молча наблюдал за ним. Он не выглядел так, будто испытывал боль от воспоминаний, но взгляд его был очень отрешенным. Таким, будто я был невидимым, поэтому он не будет со мной разговаривать.       — Его семья была более ебанутая, чем моя. Ему ее было слишком много, — говорил Фрэнк. — Он выдержал слишком много дерьма. Мы могли себе позволить держаться за руки и больше ничего. — Он посмотрел на свои руки. — Это всё бред.       Я не мог ничего сделать, кроме как смотреть на него. Это звучало жестко. Это прозвучало чертовки хреново. Представить себе не могу, что было бы, если бы у меня был парень, и он покончил жизнь самоубийством. А еще Фрэнку было тогда… возможно, четырнадцать. Быть может, он уже не выглядит так, будто ужасно страдает, а так и есть, но мне интересно, почему он так изменился.       Может быть, поэтому он такая шлюха, может быть, поэтому он такой мудак. Может быть, раньше он был совсем другим. Блять, да я уже и не знаю, что подумать. Фрэнк вздохнул.       — Если я захочу рассказать тебе это дерьмо снова, можешь ударить меня.       — Хорошо, — тихо ответил я, — но я уже это знаю.       — Я даже попытаюсь не сопротивляться, — ответил Фрэнк позже, а затем ухмыльнулся и поднял на меня глаза.       — Ясно, — улыбнулся я.       Он улыбнулся в ответ и перевел взгляд, смотря вниз на насекомых и жирных жуков, летающих на улице. А я вторил ему.       Я до сих пор не понял, что должен думать о нем, потому что, думаю, я запутался. В моей голове вертелись еще несколько вопросов, которые довольно-таки раздражали, но я их так и не задал. На большинство из них Фрэнк не ответил бы мне, в любом случае. Но, думаю, теперь я понимал Фрэнка лучше. И по какой-то причине я стал себя чувствовать намного лучше, более расслабленно. Почти сонно. И это странно.       — Спрыгнуть вниз было бы довольно просто, — вдруг пробормотал Фрэнк, все еще устремляя взгляд вниз.       — Но это же полный идиотизм, — ответил я, подняв брови. А потом в голову пришла мысль, что я повел себя бестактно. — Извини.       — Это правда, — ответил Айеро. — Это просто дерьмо. — Он повернул голову ко мне и ухмыльнулся. — По крайней мере, ты это понимаешь.       Я попытался сделать оскорбленное выражение лица, но почему-то ухмылка растянулась на губах.       — Мудак.       И тогда мы просто продолжили смотреть друг другу в глаза. И это мне уже не казалось смешным. Я был влюблен в глаза Фрэнка, они были особенными, и, кроме того, они светились добрым светом, когда он смеялся.       Чем дольше я размышлял о его глазах, тем больше смотрел, почему-то на его губы; я старательно проигнорировал то, как он назвал наш последний поцелуй, и, согнувшись к нему, поцеловал.       Его губы всегда были прекрасными, как всегда сочетание теплой кожи и холодного пирсинга сводило меня с ума. Наши губы двигались активно, но Фрэнк, словно специально, целовался медленно и лениво, но мне, если честно, было все равно.       Тут же я почувствовал его руку на своей шее, она была немного холодной, поэтому по моей коже пробежались мурашки, и я, расслабившись, положил свои ладони на его плечи. В какой-то момент я приоткрыл губы, пропуская внутрь язык Фрэнка; он целовался медленнее, чем обычно, отчего мне стало интересно: зачем он так делает, если ему не нравятся медленные поцелуи?       Мы сидели там довольно-таки долго, и все это время мы целовались. Я уже и позабыл, что мы находились на крыше и что под нами много метров и проезжая часть. Но в тот момент ничего из этого не имело для меня значения. Я полностью был сосредоточен на Фрэнке, на его губах и языке.       И вдруг я ощутил, что мое сердце забилось быстрее…