Помоги мне отомстить

      Девушки провели в гостиной Слизерина уже почти час и все, что они видели, это косые взгляды и перешептывания. Они сразу же поняли, что сделали правильный выбор, когда решили одеться понаряднее, потому что даже на такую подпольную и, казалось бы, неважную вечеринку Слизеринцы разоделись, как на прием: все молодые люди были в выглаженных рубашках, а девушки блистали в дизайнерских нарядах. По сравнению с ними платье Гермионы выглядело очень скромным, но при этом было элегантнее, чем у многих. Кроме них на это мероприятие не пришел ни один Гриффиндорец. Когтевран объявил Слизерину бойкот за «неподобающее, провокационное и неспортивное поведение». Зато Пуффендуйцы очень радовались возможности повеселиться на чужой территории и по полной использовали эту возможность. Гермиона и Лаванда сидели на соседних креслах в одном из углов гостиной, потому что всю мебель расставили по стенам, освободив место для танцпола. Свет в помещении был приглушен, и играла музыка. Достаточно громкая, чтобы не слышать, о чем говорит собеседник, поэтому приходилось шептать друг другу на ухо, что только делало обстановку более интимной. Стаканчики с напитками, которые им всучили на входе уже давно были пусты, и Гермиона, порядком заскучав, решила, что пришло самое время наполнить их вновь. Она поднялась со своего места и отправилась на поиски выпивки. — Через несколько минут зайдешь в мою комнату. И постарайся выглядеть удивленной, — шепнул ей на ухо знакомый голос, пока она стояла возле импровизированного бара — журнального столика, на котором расположилось с десяток бутылок огневиски и стопка одноразовых стаканчиков. Она кивнула, надеясь, что это касается плана, а не очередная глупость Слизеринца. Отходя, он специально толкнул ее плечом, создавая впечатление того, что они обменялись парой колкостей, а не деталями плана. Она увидела, что, отойдя от нее, он отправился к Лаванде, та моментально оживилась и стала накручивать светлый локон на палец. «Значит, флиртует», — заключила девушка и почему-то расстроилась. — Не переживай, — через какое-то время к ней подошел Теодор Нотт и вежливо поцеловал руку девушки в знак приветствия, и, поймав ее недоумевающий взгляд, уточнил, по поводу чего не стоит переживать, — Малфой наверняка сказал тебе какую-нибудь гадость. Но, знай, если он не рад тебе, не значит, что никто не рад. — Спасибо, это очень мило, — смущенно улыбнулась девушка, а сама подумала, как забавно, что именно Драко Малфой - тот, от кого она получила приглашение на эту вечеринку. Но так даже лучше для их плана, легенда закадычных врагов не будет разрушена стремительно и бесповоротно. — Это ты очень милая, — не уставал рассыпаться в комплиментах Теодор, — тебе очень идет это платье. Как бы я хотел, чтобы заиграла медленная песня, и я смог пригласить тебя на танец. — Если она заиграет, то я обязательно потанцую с тобой, — заверила парня Гермиона и обвела взглядом комнату, в которой не было ни Малфоя, ни Лаванды. Она пропустила момент, когда они ушли, — извини, я ненадолго отойду.       Теодор кивнул и выпустил руку девушки из своей ладони. Она поспешила в сторону спален мальчиков. Наугад открыв дверь, она поняла, что угадала. На одной из кроватей с зеленым пологом сидели Малфой и Браун. Драко открыл глаза и несколько секунд смотрел прямо на Грейнджер, при этом не вытаскивая языка изо рта Лаванды. Девушка так увлеклась поцелуем со Слизеринцем, что поняла, что кто-то зашел только, когда парень отстранился от нее. Он возмущенно воскликнул: «Грейнджер!». Гермиона была поражена увиденным ровно настолько, что ей даже не пришлось разыгрывать удивление, о котором ее просил Малфой. Опомнившись через несколько секунд, Лаванда взвизгнула и подскочила с кровати. — Мерлин, Гермиона! Это не то, что… Я сама не знаю, как… — она путалась в объяснениях, не могла закончить ни одного предложения, а потом выдавила, — не говори, пожалуйста, Рону!       Дождавшись от ошарашенной Гермионы едва заметного кивка, она вылетела из комнаты, захлопнув за собой дверь. Гермиона подняла взгляд на Драко, который с усилием вытирал губы тыльной стороной ладони. — Я должна была вас застукать? — с недоверием посмотрела на него она. — В этом был план? — Именно, разве не гениально? — парень встал с кровати и подошел к девушке, остановившейся в центре комнаты. — Только теперь она будет избегать тебя! У нее же парень есть! И даже если я ему расскажу, он мне точно не поверит, — она закрыла лицо руками. — Расслабься, Грейнджер. Это только первый этап. Она сама прибежит ко мне. Может, не завтра, но поверь мне, — он убрал руки от ее лица и заглянул в него. — Что за глупости? — девушка посмотрела на парня с большим сомнением и скинула его руки со своих запястий. — Девушки не забывают такие сцены, — ухмыльнулся он, — и не забывают мои поцелуи. — О, как же? — она закатила глаза. — Ты когда-нибудь захлебнешься самодовольством! — Думаешь, я вру? — он изогнул бровь. — Да, — она судорожно сглотнула, но голос остался спокойным. — Ты боишься, что тоже не сможешь забыть, если поцелуешь меня, — он провел подушечкой большого пальца по контуру ее нижней губы. — Еще чего! — она гордо вскинула голову, заглядывая ему в глаза. — Знаешь, тогда я пожертвую одним желанием. Например, тем, которое получил сегодня. Оно ведь бонусное, понимаешь, его не так жалко потратить. — Что? — возмутилась Грейнджер. — Я хочу, чтобы ты поцеловала меня. Страстно. Так, чтобы мне понравилось. Давай, Грейнджер. — Ты что? Этого не может быть! Ты не можешь это загадать! — О, я могу. Уже загадал, — ухмыльнулся он.       Девушка молча помотала головой. — И я знаю, что ты хочешь, — он провел рукой по своим волосам, продолжая ухмыляться, — если бы не хотела, ты бы в самом начале поставила такие условия. — Я просто не думала, что ты, чистокровный аристократ, — она с презрением произнесла эти слова, — когда-нибудь опустишься до желания поцеловать грязнокровку, — Грейнджер поняла, что допустила непоправимую ошибку, очертив в качестве границ для желаний парня только непростительные заклинания. — Будем считать, что я опустился, — Малфой сделал шаг вперед, снова приближаясь к девушке. — Тогда давай сейчас добавим еще одно условие, — с мольбой в глазах попросила девушка. — Поздно менять правила, Гриффиндорка! Где твоя храбрость? — забавлялся ее смятением Малфой. — Но твой отец воспитывал тебя в ненависти к таким, как я. Ты не можешь его ослушаться! — привела последний довод девушка. — Знаешь, Грейнджер, я, итак, слишком часто делаю то, чего хочет отец. Или кто-то другой, — Драко на секунду закрыл глаза, — а времени на исполнение моих желаний остается все меньше. Так что, давай, исполняй мое желание.       Девушка стояла неподвижно, пытаясь придумать еще хоть один довод для того, чтобы его отговорить. Но все, чем можно было воспользоваться, она уже использовала. А он отмахнулся от каждой из ее попыток, как от назойливой мухи. Сердце девушки бешено стучало. И она обманывала себя мыслью о том, что бесстрашная Гермиона Грейнджер могла бояться своего однокурсника. Вот только неизвестно, что хуже: бояться его или того, что этот поцелуй окажет на нее слишком большое воздействие, и тот нелепый трепет, который она ощущает в животе при разговоре со Слизеринцем станет чем-то похожим на пресловутых бабочек, о которых пишут в любовных историях. Он ведь давно перестал быть ее врагом. Врагом для Трио – да, но не для нее. В тот самый момент, когда он не прогнал ее, а взялся помогать. А теперь он просит ее о поцелуе. Она посмотрела на его губы, а затем заглянула в серые глаза. Она попыталась заглянуть в них глубже, чем он позволял раньше. Но он не разрешил и в этот раз. Малфой отвел взгляд в сторону, смотрел на дверь позади нее. До этого у нее было всего два поцелуя: несколько неловких соприкосновений ее губ с губами Виктора на четвертом курсе и поцелуй с Роном, который был больше эмоциональным, чем физическим. Она не умела целовать, умела только позволять целовать себя. Но каким же унизительным было ощущение того, что она может показаться Малфою непросвещенной в этом деле. Но выбора он ей не оставлял, она должна была решиться. Гермиона осмелела, придвинулась к нему и слегка поднялась на носочки, чтобы достать своими губами до его. — Нет, — его голос разрезал установившуюся на несколько недолгих минут тишину. Он посмотрел на нее, она непонимающе уставилась перед собой, пытаясь сообразить, почему он мог ее остановить. Так и не найдя видимой для нее причины, она сделала шаг назад, не решаясь выдохнуть. — Я ничего не понимаю, — пролепетала Гермиона, — ты же назвал желание, а теперь не хочешь, чтобы я его исполняла? — Ты исполнишь его, — ухмыльнулся Драко, — просто не сейчас. Может, в Большом Зале на глазах у всей школы, может, в коридоре, а, может, на Зельеварении. Но смысл ты поняла, это будет, когда я захочу. И ты сделаешь это по первому моему требованию. — Но, в таком случае, нас точно увидят, — она округлила глаза, а ее голос перестал быть спокойным, она раздражалась с каждым словом, — мало того, что это плохо скажется на наших репутациях, так это испортит весь план. — Моей репутации это нисколько не повредит, — засмеялся Малфой, — только представь, подружка Поттера бросается мне на шею с поцелуями. — Какой же ты мерзавец! — она вскинула руку, чтобы дать ему пощечину, но услышала, как дверь за ее спиной отворилась, и кто-то вошел в комнату.       Улыбка на лице Малфоя слегка потускнела. Гермиона обернулась и увидела в дверном проеме Теодора, он был удивлен тем, что застал в мужской спальне такую парочку. — Нужна помощь? — спросил он, обращаясь к Гермионе. — Нет, спасибо. Я могу самостоятельно справится с хорьком, — девушка сделала несколько шагов назад и оказалась рядом с дверью. — Все в рыцаря играешь, Нотт? — выплюнул Малфой, игнорируя высказывание Гриффиндорки, будто ее и вовсе здесь не было. — Кто-то же должен показывать девушкам, что настоящие мужчины еще не перевелись, — парировал Теодор, не отрывая взгляда от блондина, — наслаждайся вечером, Малфой, и не мешай другим, — он приобнял Гермиону за талию, вывел из комнаты и довольно громко захлопнул дверь.       Обстановка в гостиной за время, пока девушка отсутствовала, успела измениться. Видимо, этому очень способствовал алкоголь, целое море которого Слизеринцы подготовили к вечеринке. Количество людей заметно уменьшилось, и, не считая пары девочек с Когтеврана, которые проигнорировали решение своего факультета не ходить на эту вечеринку, и четырех ребят с Пуффендуя, в помещении остались только Слизеринцы. Многие из присутствующих разбились на разнополые парочки и расходились по темным углам, а музыка сменилась на медленную и спокойную. Теодор уверенно вел девушку в центр гостиной. — Помнишь, ты обещала мне танец? — улыбнулся он и положил руки девушки себе на плечи. — Отказы ты не принимаешь, как я поняла, — рассмеялась Гермиона и положила голову парню на плечо.       Они медленно и плавно кружились в такт музыке. Теодор еще несколько раз шепнул ей на ухо, что она прекрасно выглядит сегодня. На лице девушки красовалась смущенная, но счастливая улыбка. Но она тут же сменилась кислой миной, когда она встретилась взглядом с Драко. Он сверлил ее глазами, по всей его позе было видно, что он не доволен. Он стоял, облокотившись копчиком о комод, несколько верхних пуговиц на рубашке были расстегнуты. В его правой руке был стакан, наполненный, как она могла догадываться, огневиски. Что забавно, стакан этот был стеклянным, а не пластиковым, как у всех остальных, находящихся в комнате. «Выпендрежник», — подумала девушка, — «наглый, напыщенный и мерзкий». — Знаешь, ты, наверно, самый милый из всех Слизеринцев, — прошептала девушка в шею Нотта. — Ты просто сравниваешь с Малфоем, — скривился он, — но приятно узнать, что ты одобряешь мои ухаживания. — Ухаживания? — Гермиона отстранилась от парня, чтобы заглянуть в его лицо. — Если тебя это так пугает, то, — улыбнулся он, поймав ее взгляд. — Нет, мне это очень льстит, — ответила улыбкой девушка и снова прижалась к Теодору, положив голову ему на грудь и ловя ухом удары его сердца. Стук был ритмичный, но слегка учащенный. «Неужели я и правда ему нравлюсь?» — спросила себя Гермиона, закусывая губу. Ее глаза какое-то время блуждали по комнате, а затем вновь остановились на следящем за их танцем Драко.       Гермиона видела, как к нему подскочила Панси и что-то ему говорила, весь его вид демонстрировал то, что он ее не слушал. Он медленно наклонился к ней и поцеловал, притягивая свободной рукой к себе за шею. Поцелуй был не долгим, но, очевидно, очень требовательным. После него Малфой что-то прошептал девушке на ухо, при этом не сводя глаз с Грейнджер. Теперь девушка следила за движениями Слизеринки, та послушно пошла в направлении спальни мальчиков. Что-то резко кольнуло у Гермионы в душе, и она шумно выдохнула. Снова взглянув на Малфоя, она успела заметить лишь скривившиеся в ухмылке губы, а затем он поспешил следом за своей пассией. Музыка сменилась на другую композицию. И девушка, поблагодарив Теодора за то, что помог ей прекрасно провести этот вечер, распрощалась с ним и поспешила вернуться в свою гостиную, стараясь не попасться на глаза Филчу.

***

      Громогласное «Нет» звучало в голове Драко, пока он наблюдал за тем, как вальсировали Грейнджер и Нотт. Он не мог объяснить себе, почему остановил ее. Чтобы унизить, скорее всего. Но в этот раз он был не уверен. Сам-то он прекрасно понимал, что не прикажет ей поцеловать его на глазах у всей школы. Но сама мысль о том, что он может приказывать Грейнджер, приятно щекотала воображение. Как уморительно она пыталась отвратить это, подбирала какие-то доводы, даже умудрилась вспомнить про отца. Как она умудрялась в открытую противостоять Драко Малфою, он не знал. Держалась так спокойно, но что-то поменялось в тот момент, когда он произнес свое желание вслух. Было забавно наблюдать за выражениями ее лица, сменяющими друг друга. Какие только эмоции на нем не промелькнули. Отчаяние, смятение, волнение, страх. Насчет последнего, он был не уверен. Даже если он и был, то точно не таким ярким, как тот, что на мгновение промелькнул в ее глазах с утра в совятне. Тем страхом можно было бы напиться, а здесь, скорее, неловкость и неуверенность. А откуда появилось то разочарование на ее лице, когда он ее остановил? Неужели, ей действительно хотелось его поцеловать? В своей неотразимости он не сомневался, но чтобы Грейнджер так легко сдалась, даже не сопротивляясь. Неужели маленькая Гриффиндорка ни с кем не целовалась? Неужели Уизли настолько непростительно глуп? Не могло такого быть. Грейнджер хоть и тихоня, но в последнее время парни стали обращать на нее внимание. Он сделал такой вывод, когда улыбался Лаванде в Большом Зале. Чтобы отыскать ее и Грейнджер, ему иногда приходилось обвести глазами весь Гриффиндорский стол. Тогда он заметил, что на нее довольно часто бросают взгляды многие ее однокурсники. Особенно тот парень, что пробовался на место вратаря в сборную красно-желтых. Драко никак не мог вспомнить его имени, да и толком не пытался. Этот светловолосый почему-то его раздражал. Также, как и Нотт, который прямо сейчас прижимал к себе за талию так заметно похорошевшую за эти несколько лет ненавистную грязнокровку. Но дело ведь не в этой девчонке, с Ноттом у него свои счеты. Он сделал глоток из стакана, наблюдая за тем, как Грейнджер что-то шепчет своему партнеру. Тот скривился, а затем заулыбался. Грейнджер снова посмотрела на него, и ему стало не по себе от того, что он так долго и пристально следит за ней. — Драко, надеюсь, ты доволен! — перекрикивая музыку, воскликнула Панси. — Кого-то вырвало в ванной, обивку на одном из кресел порвали, и это еще даже не все! — пищала она, щелкая пальцами перед его носом, чтобы он, наконец, посмотрел на нее.       «Надоедливая и бесящая Паркинсон! Сейчас ты мне очень кстати, »  — пронеслось в голове у Малфоя перед тем, как возник идеальный план действий. — Завтра я все исправлю, милая, — сказал он и впился в ее губы своими, девушка с жадностью ответила на поцелуй, поддаваясь его натиску. Поцелуй закончился также быстро, как и начался. Драко отстранился и зашептал ей на ухо. — Думаю, ты захочешь забрать сережки. Они в моей тумбочке.       Девушка, наслаждавшаяся каждым мимолетным проявлением нежности от Малфоя, моментально поняла, что ей следует делать после такого жаркого поцелуя и хитро замаскированного приказа. Она расплылась в улыбке и поспешила в хорошо знакомом ей направлении. Драко снова посмотрел на Грейнджер, которая, повернув голову, следила за курсом Паркинсон и выдохнула, когда поняла, куда та отправилась. Он ухмыльнулся тому, что этот бой остался за ним и пошел вслед за подругой.