Причал неприкаянных

По вольной прихоти теченья...

– Пацана уже в живых нет, иначе Глеб бы не слонялся без дела, – сказал Костя, устало потирая лицо. Они сидели в Пашиной квартире и просматривали документы. – Что ты имеешь в виду? – После такого заявления усталость как рукой сняло. – Глеб – лучший следак, которого я знал. И то, что он сейчас штаны в кожаном кресле просиживает, его заслуг не уменьшает. У него чуйка как у собаки. – Он же подал в отставку. – И что? Он бы помог, если бы не понимал – пацан мертв. – А откуда такая уверенность? – Это уже понятно – слишком долго нет. – Но бывают же, что находят. – И в скольких процентах случаев? – Не знаю. – Паша посмотрел на монитор у противоположной стены. Естественно, сейчас наблюдение за комнатой Глеба не было выведено на экран, потому что объяснить нечто подобное Косте было бы очень и очень непросто. Даже если не врать. Но все же, знает ли Глеб больше, чем говорит? Не как потенциальный убийца, а хотя бы как очень хороший следователь? – Там даже не проценты, просто парочка случаев, когда ребенок вернулся через несколько недель или месяцев. В целом же статистика удручает. – И каков план действий? – Продолжаем опросы, ищем виновных. – А сам что думаешь? Костя взял в руки дело мальчика и посмотрел на его фотографию. – Думаю, что зря они нас позвали. Мало ли что могло случиться – упал пацан неудачно и в нелюдном месте, территория-то большая. А если еще и выход через КПП можно было организовать, как ты говоришь, то и подавно. – С собаками искали, и ни один след не вывел за территорию. – Ну собаки да, собаки – это аргумент, – усмехнулся Костя. – В последний раз камера запечатлела ночью в общем зале, да? – Угу. – Паша протянул отчет по камерам. – А там вариантов масса. Маленький он, через любое окно пролезть мог. В лесу же камеры не поставишь. – Если сейчас по камерам начнем реконструкцию перемещения каждого ученика, то это может дать нам свидетелей или даже виноватых. – Это мы с тобой и начнем делать, и опрашивать продолжим. Вот только... – Только что? – Сейчас добровольцы с нашими начали местность обходить, тело искать. Это лишь вопрос времени. – А если не найдут? Или вообще окажется, что он жив-здоров? – Паша даже встал, шагая из стороны в сторону. За все эти дни он так увлекся попыткой доказать вину Глеба, что сам факт пропажи ребенка отодвинул на второй план. – Не веришь мне, спроси у Глеба. Дольше тебя я тут работаю и знаю больше. Ты не подумай, Паша, это не цинизм. Просто опыт. – А когда одноклассник Глеба оказался маньяком, ты удивился? Или тоже опыт? – Удивился? Да нет, Паш, я охуел. Как и весь отдел. Там же очевидно, что все не так-то просто у них было. – В смысле? – Нет, Паша, конечно, знал, что все не так-то просто. Но вот тот факт, что и остальные из отдела о чем-то догадывались... – Говорю же, у Глеба отменная интуиция. Но когда он догадался, кто виноват, то поехал один, а не с группой захвата. И о чем-то они там базарили. – И что это значит? – А то, что Тимур этот показания сформулировал так, чтобы на Глеба даже тень от убийств не пала. Там очевидно, что в свое время они дружили. – Иначе Глеба могли бы арестовать как соучастника? Костя засмеялся. – Нет, конечно. Но Сперанский мог сказать про Глеба что угодно – мол, догадался раньше остальных, а никому ничего не сказал. Мог и сроки подтянуть, чтоб Глеба обвинили в том, что не предотвратил. – Так, может, так оно и было? – Не было, – уверенно заявил Костя. – Вся эта ситуация со Сперанским мутная, но факт остается фактом: Глеб тебе адрес слил – значит, подстраховался. Может, Тимур Сперанский и пытается защитить Глеба от ненужных разбирательств, но сам Глеб убийцу никогда бы прикрывать не стал и убийства бы предотвратил, если б была возможность. Паша кивнул. С этим спорить было сложно. Глеб не покрывал Тимура Сперанского год назад, не пытался отвести от него подозрения. И не поехал арестовывать его с группой захвата только потому, что хотел убить. Паша подвинул к себе документы, и они с Костей снова принялись за работу. Разговор никто из них больше не продолжал. *** – Сколько у тебя тут квартир? Можно мне одну в подарок? Паша проснулся от голосов в коридоре. – Останешься тут работать – подарю, – раздался голос Глеба. – А пока уматывай. Номер девятнадцать. Этажом выше. Там с камином. – Отлично. Дверь захлопнулась, и Паша вышел из спальни. Глеб хмуро посмотрел на него и указал на компьютер. – Наблюдение за моей комнатой должно быть круглосуточным. – Ты слишком стараешься доказать свою невиновность, – пожал плечами Паша и вывел файл с изображением квартиры Глеба. – Я уже доказал. – Тогда зачем это? – Не забывай, пожалуйста, Паша, что за человек перед тобой. – Вчера мне Костя напомнил одну вещь. – Какую? – Ты ведь действительно не мог остановить убийства год назад. Ты и сам не знал, что Сперанский жив. – И что? – Я знаю, кем ты был когда-то, но ведь потом ты изменился. Ты поехал к Сперанскому, чтобы убить его... Глеб остановил Пашу жестом. – И что? Это теперь не делает меня убийцей? – Нет. – Так вот и помни об этом, пожалуйста. – Все это время ты так усердно доказывал, что не убивал мальчика. – Одного мальчика я все же когда-то убил. И об этом помни! Входная дверь снова открылась. – А я не понял, мне дам туда водить можно? – зашел улыбающийся Костя. – Главное, не учениц. – Фу бля, чувак, – скривился Костя. – Ты старшеклассниц тут видел – им всем по двадцать пять смело дать можно...