Города

      Чернигов развалился на мягкой зелёной траве, раскинув руки в стороны и закрыв глаза. Ласковое весеннее солнце светило ему на лицо, и Георгий блаженно улыбался. Его душа давно не знала такого покоя и умиротворения.       Сколько Чернигов себя помнил, столько он должен был быть сильным. Он был важным культурным и политическим центром, был одним из оплотов украинской культуры и активно принимал участие во всех кампаниях, так или иначе связанных с Украиной. Оно и неудивительно, когда ты один из старших сыновей в семье и на тебя возлагается ответственность и обязательства защищать младших братьев и сестёр, помогать матери и старшему брату-соседу, которому всё время неймётся. Чернигов хмыкает. Киев многому научил его, рано заставил стать взрослым. Старший брат заменил ему отца. И не только ему, размышляет Георгий.       «Киеву наверняка всю жизнь было тяжело, — открывая глаза и глядя в голубое небо, думает Чернигов. — Он всю жизнь рос без отца, всю жизнь был главной опорой матери и кроме этого всему учил нас, защищал нас, заменяя нам наших отцов. Мы все в долгу перед старшим братом. И выплатить его можем, отдавая ему всю его заботу, помогая ему во всех хлопотах, поддерживая во всех начинаниях. Это наша негласная и священная обязанность. О которой Киев никогда и ничего не узнает», — Чернигов довольно улыбается, вдыхая полной грудью и снова закрывая глаза. Ему нравится этот неписанный закон. Ведь из-за него они всей семьёй могут видеться гораздо чаще, оставляя свои заботы и откладывая дела на потом.