«Давай меняться»

Юмико хорошо поставленным голосом объявила, что через несколько минут в студии начнётся голосование. Толпа девиц завизжала дурными голосами, изображая готовность нажимать на кнопки. Очевидно, это были постоянные участницы подобных шоу, поскольку объяснять им ничего не потребовалось. В итоге, вооружившись пультами, девушки готовились начать вершить судьбу представителей Конохи и Акацки. На большом экране четыре столбика диаграммы на протяжении минуты успели множество раз поменять положение. Над нечётными столбцами светилась надпись «Коноха», а над чётными - «Акацки». Два первых отображали варианты будущего местонахождения Какудзу и Ируки, а остальные – вариант с местом жительства для Какаши и Хидана. Четыре пары глаз впились в экран, нервы всех участников напряглись до предела, когда время для голосования истекло, о чём возвестил удар гонга. - О нет, - еле слышно простонал Ирука. - Твою мать, - рявкнул Хидан. Какудзу и Какаши только молча улыбнулись, но никто этого не заметил, поскольку лица обоих были скрыты под масками. - Итак, по результатам зрительского голосования пара № 1 «Какудзу и Ирука» отправляется жить в логово Акацки, а пара № 2 «Какаши и Хидан» проведёт следующие две недели в Конохе, - возвестила в микрофон Юмико. Радостные вопли фанаток едва не заглушили её голос. Размахивая плакатами и флагами, девицы визжали и пищали, постепенно впадая в экстаз. Но, похоже, для ведущей такое поведение зрителей в студии было не в новинку. Кивнув кому-то из помощников режиссёра и сымитировав рукой удар палочкой по барабану, девушка снова вернулась к центру сцены. Мгновение спустя звонкий удар гонга снова раздался в зале. Как ни странно, этот звук привлёк внимание девиц. Те даже начали постепенно успокаиваться. - А сейчас я ознакомлю всех желающих с условиями передачи. Думаю, что самим участникам тоже будет интересно их послушать, - хитро улыбнувшись, заявила Юмико. Уж она-то точно знала, как привлечь внимание людей и заинтересовать их. В зале восстановилось относительное спокойствие, после чего ведущая поведала о том, что пары отправятся в путь сразу же после окончания передачи. На месте их будут ожидать съёмочные группы, а комнаты, в которых им предстоит проживать, уже оснащены скрытыми камерами. Первую неделю пары будут жить по правилам, установленным принимающей стороной, а вторую - по правилам, установленным гостями. Про то, что шиноби заранее составили список категорически неприемлемых для них условий, которые ни в коем разе не должны быть востребованы ни одной из сторон, Юмико предпочла промолчать. Пусть наивные фанатки надеются, что их ожидают бурные постельные сцены и кровавые разборки. - Ну, а теперь у вас есть возможность с почестями проводить наших героев, - завершила ведущая, прежде чем рвануть к дальней стенке и вжаться в неё всем телом. Юмико оказалась на удивление предусмотрительной девушкой. Едва последние слова сорвались с её уст, как толпа девиц, размахивающих флагами и плакатами, рванула к заветной двери на сцене, за которой в своё время скрылись нукенины и шиноби Конохи. С треском и грохотом распахнув дверь, едва не вынеся её напрочь, фанатки проталкивались в коридор. Долго раздумывать, какую из двух дверей выбрать, они не стали, тем более, что сзади уже напирала толпа, грозя раздавить нерасторопных или зазевавшихся. Снеся и обитую дерматином, и вскрытую лаком, двери, первые поклонницы устремились к сидящим на стульях и диване шиноби. Радостно визжа и уже предчувствуя, как будут биться и вырываться из их рук ошарашенные мужчины, девицы, брызжа слюной и капая кровью из носа, устремились к не ожидавшим нападения жертвам. Стоило только цепким пальцам ухватиться за края плащей отступников и жилетов представителей Конохи, как раздались звуки громких хлопков, и о том, что ещё секунду назад в комнатах находились мужчины, уже ничего не напоминало. Взвыв от осознания того, что их одурачили, фанатки развернулись в обратную сторону, но продолжающая напирать из зала толпа не дала им вырваться наружу. - Проклятые клоны, - вопили девицы, в бессильной ярости круша всё вокруг себя. Откуда же им было знать, что, предчувствуя, чем может закончиться сегодняшняя съёмка, представители руководства телекомпании не только продумали план по незаметному выведению участников передачи из студии, но также успели застраховать здание и оборудование на очень приличную сумму. Когда бы ещё удалось так удачно избавиться от ненужной рухляди и сделать капитальный ремонт за чужой счёт? Кроме того, за смехотворную сумму (лидер согласился на это тоже в рекламных целях и запретил кому-либо из нукенинов признаваться Какудзу в том, что их услуги обошлись телекомпании так дешево), весь состав Акацки был нанят для прекращения беспорядков. Когда пыл девиц был погашен водными техниками Кисаме, они обнаружили себя окруженными куклами, размахивающими кунаями и кинжалами, и желание драться мгновенно испарилось. Конечно же, пока фанатки полностью не возместили причинённый телестудии ущерб, никто их не отпустил (но представителям страховой компании об этом знать было совершенно необязательно). Коноха встречала гостя немного настороженно и отчуждённо. Да и кто бы радостно бросился навстречу отступнику, несущему на плече устрашающего вида косу с тремя острыми лезвиями? Рядом с этим зализанным нукенином Хатаке Какаши казался долговязым и жилистым. Вероятно, виной тому был покрой плаща, придававший тому, кто его надевал, более интеллигентый вид. Но со стороны два серебрянноволосых блондина выглядели весьма эффектно. Тем более что лицо у отступника оказалось на удивление смазливым. Изумо и Котецу проводили вошедших в ворота мужчин цепкими взглядами и подмигнули друг другу. Они уже успели поспорить, как скоро Копирущий сорвётся и устроит взбучку отступнику. Морино Ибики, читающий «Конохский вестник» на лавочке возле раменной, цепким взглядом окинул и самого нукенина, и его оружие, а Анко, случайно врезавшаяся в Хидана около дворца Хокаге, что-то мило защебетала в качестве извинения и скрылась в одном из многочисленных переулков. На приёме у Цунаде, сопровождаемые съёмочной группой, они снова выслушали инструкции о поведении и обязанностях во время прохождения съёмок. В трактовке правительницы первая неделя, во время которой шиноби полагалось жить по правилам Конохи, должна была пройти с максимальной пользой для деревни. Именно поэтому уже на следующий день их ожидала миссия D-класса. Не дождавшись возражений по поводу низкого ранга задания, правительница пояснила, что это связано с тем, что на время съёмок им запрещается удаляться от Конохи дальше, чем на три километра. С ног до головы окинув нукенина взглядом и хитро улыбнувшись, Цунаде протянула Какаши свиток с заданием и сказала, что прочесть его следует после возвращения в квартиру. После этого Хокаге заявила, что оба свободны и выпроводила их из комнаты. И только острый слух Хатаке смог различить в шорохах за стеной звон фарфоровой посуды… - Ну, проходи, - приглашающее махнул рукой Какаши и первым шагнул через порог собственной квартиры. Оглянувшись, он увидел, что нукенин не стал долго раздумывать и последовал примеру хозяина помещения. Хатаке только усмехнулся под маской, глядя, как аккуратно Хидан ставит снятую обувь. – Ну что ты стал столбом? Бандуру свою приткни где-нибудь в уголочек и проходи в комнату. Оглядевшись по сторонам и не найдя ничего лучшего, чем перевернуть своё любимое оружие держаком вверх и поставить всё в том же коридоре около сандалий, гость прошел в комнату. Заинтересованным взглядом окинув внутреннее убранство, нукенин очень сильно удивился. Ни фотографий целующейся парочки, ни сердечек, ни каких-либо других признаков того, что в этой квартире живёт влюблённая парочка, заметно не было. Зато отступник сразу же заметил не менее десятка миниатюрных видеокамер, расположенных в разных углах. Копирующий, уже успевший поставить на плиту чайник и вернуться в комнату, насчитал их четырнадцать штук. Гениальный мозг мгновенно просчитал траектории и выделил в комнате две позиции, находясь на которых можно будет оставаться вне зоны доступа камер наблюдения. - Ну, как впечатления? – поинтересовался Хатаке, глядя на переминающегося с ноги на ногу отступника, не решающегося присесть за круглый столик в углу. - Да как-то чувствую себя невесткой на смотринах, - угрюмо глядя на джонина малиновыми глазами, заявил Хидан, для красочности звучания пополнив фразу парочкой непечатных выражений. - А что так? – удивился Копирующий. - Ну, а как, по-твоему, это выглядело? Сначала у порога встретили младшенькие, потом этот лысый с газеткой, словно папаша, разглядывал, а затем и сестрица налетела, будто невзначай. Ну, а Хокаге ваша, словно будущая свекровь, морали прочитала и задание дала, - буркнул отступник. - Ну так задание-то нам обоим дали, - пожал плечами Какаши. - Ой ли, - прищурился Хидан. Уж очень странно на него посмотрела Цунаде, когда вручала свиток с заданием. – Тащи его сюда, посмотрим. «Задание. Ранг - D. Уровень опасности – низкий. Цель миссии – скосить четыре гектара душистого клевера в угодьях клана Нара по направлению на пять градусов от Конохи. Дальнейшие инструкции по прибытию на место. Продолжительность миссии – 7 суток. Начало в 6 часов утра». - Ну что? – ухмыльнулся нукенин, утвердившись в своих подозрениях. – Снова скажешь, что никаких намёков нет? - Да что здесь говорить? Сказали косить - будем косить, – поморщился Копирующий, который был не большим любителем сельского хозяйства вообще и утренней косьбы в частности. Затем, словно в голову ему только что пришла очень интересная мысль, он снова повернулся к Хидану. – А в Акацки тебя тоже как невестку принимали? - Ха, как же. Лидер этого урода красноглазого позвал и сказал, что я буду работать с ним в паре. Так он мне с ходу заявил, что порешил всех своих предыдущих напарников, и меня собирается отправить вслед за ними. Ну не козел? – возмущенно высказал наболевшее отступник. Затем ехидно усмехнулся, словно о чём-то вспомнив. – Можно подумать, у него бы это получилось. - Ну, потом же вы как-то нашли общий язык, влюбились, в конце концов, - попытался утихомирить разошедшегося Хидана джонин. - Ага, влюбились, - как-то сразу погрустнев, буркнул тот. Быстро пройдя через комнату, он плюхнулся на пол около столика. – Ну, где там чай? Тащи уже. Жрать хочу не по-человечески. Не понимая резкой перемены в настроении нукенина, но дав себе слово во всём разобраться, Хатаке на скорую руку соорудил несколько бутербродов и разлил чай по кружкам. Ужин прошел в тишине – ни один из мужчин не хотел нарушить установившийся молчаливый нейтралитет. После того, как тарелки и чашки были вымыты и расставлены в сушке на своих местах (общение с Ирукой не прошло для гения без последствий) Копирующий вернулся в комнату. Достав из шкафа скатанный в рулон футон, он предложил гостю самому выбрать, где его расстелить, ничуть не удивившись, когда тот остановился на самом дальнем от спального места хозяина конце комнаты. Через несколько минут он без стеснения разделся и повесил свой чёрный в облаках плащ на спинку единственного в комнате стула, оставшись в очень красиво облегающих его ягодицы серебристых боксёрах. Возводя защиту вокруг своего футона, Хатаке успевал краем глаза следить за движениями нукенина, и ему очень нравилось то, что он видел. «Однако же, у Какудзу весьма хороший вкус. Фигура у этого Хидана очень даже ничего. Но у Ируки всё равно лучше», - размышлял джонин, наблюдая, как гость возвращается из коридора, неся с собой свою косу. Он только фыркнул в маску, когда увидел, что тот укладывается спать вместе с ней. Нукенин в ответ так же косо глянул на парочку нин-псов, застывших наизготовку около футона Копирующего. Не сговариваясь, оба усмехнулись. Какаши быстро стянул с себя джонинскую форму и юркнул под одеяло, но глазастый нукенин успел рассмотреть симпатичного дельфинчика, изображенного на его семейных трусах. Пока хозяин квартиры примерялся, чем бы половчее кинуть в выключатель, чтобы потушить свет, Хидан догадался о его намерении. Дотянувшись держаком косы до кнопки, он нажал на неё, и комната погрузилась во мрак. - Спокойной ночи, - буркнул Хатаке и услышал в ответ столь же добродушное пожелание сладких снов. И хотя джонин предполагал, что спокойствия грядущая ночь ему не принесёт, его подозрения не оправдались. Уже пять минут спустя, утомлённые дальней дорогой и предшествующими ей съёмками, оба крепко спали и улыбались во сне. И одному из них точно снился симпатичный шатенс завязанными в хвостик волосами и тонким шрамом над переносицей. А судя по тому, что второй пускал слюни и причмокивал губами, обнимая свою косу, ему тоже снилось что-то приятное. В отличие от Хидана, которому пришлось добираться до Конохи своим ходом, Ируке в этом плане повезло. Вместо того, чтобы сразу же после экстренной эвакуации с телестудии (обе пары лишь на несколько секунд разминулись с фанатками) отправиться в логово, казначей с чуунином остановились около небольшого сада. Когда спустя два часа учитель начал недоумевать, почему же они не двигаются с места, ответ на его вопрос нарисовался на горизонте. Пятеро нукенинов, среди которых оказалась даже девушка, быстро шли по дороге, приближаясь к Какудзу и Ируке. В свете дня красные облачка на их плащах казались особенно яркими. Как впоследствии узнал чуунин, они выполняли какую-то миссию на телестудии. Когда девушка с фиолетовыми волосами заявила, что в логово он сможет попасть только с завязанными глазами, учитель не стал возражать. Сила явно была не на его стороне, и нарываться на неприятности ещё до прихода на базу Акацки вовсе не хотелось. После того, как плотный черный мешок был накинут ему на голову, Умино почувствовал, что его ноги отрываются от земли. Напрягшееся тело расслабилось когда чуунин ощутил, что его перебросили через чьё-то плечо. Судя по наблюдениям, которые он успел сделать за то короткое время, пока видел нукенинов, Ирука предположил, что тащить его на себе будет неприглядного вида амбал с синюшной кожей. По крайней мере, лишь он один выглядел настолько здоровым, чтобы без особых усилий взвалить себе на плечи кроме громадного меча, замотанного в тряпку, ещё и человека. В тишине, изредка нарушаемой окриками типа «Дей, какого хрена ты туда полез» или «Я тебе сейчас такой бум устрою, что мама не узнает», процессия продвигалась в неизвестном направлении. Вернее, это для висящего вниз головой учителя оно было неизвестным, отступники же прекрасно знали, куда идут. Под мерное покачивание и монотонный звук шарканья сандалий по земле, утомлённый и вымотанный предыдущими событиями, чуунин почувствовал, что его начало клонить в дрёму. Подумав, что если он ненадолго прекратит настороженно вслушиваться в каждый шорох, ничего страшного не случится, Ирука расслабленно замер, не заметив, как постепенно погрузился в сон. Из волшебного мира иллюзий, где в свете софитов, облачённый в одни лишь чёрные стринги и маску, перед ним ним выплясывал Кан-кан его любимый Хатаке, учителя вывело падение с двухметровой высоты. Благо, упал он на что-то мягкое, поэтому пострадало только его самолюбие, а не спина. Не до конца понимая, почему вокруг так темно и спросонья моргая, только через минуту Умино сообразил, что мешок, надетый на его голову ещё около телестудии, никто так и не удосужился снять. Стянув его, чуунин ещё некоторое время растерянно хлопал глазами, пытаясь сообразить, куда попал. Ожидая увидеть голые стены пещеры и аскетичное жильё отступников, вместо этого учитель узрел забавные розовые сердечки, которыми комната была увешана сверху донизу. Кое-где на стенах также были фотографии обнимающейся парочки, а один из изображенных на них нукенинов в этот самый момент нависал над лежащим на футоне учителем. - Нехрен разлёживаться. Вставай, пойдём с остальными знакомиться, - легонько ткнув Умино носком сандалии, изрёк Какудзу. В просторном зале, куда вслед за казначеем вошел Ирука, царила на удивление приятная атмосфера. По очереди представив новому соседу всех нукенинов, отступник водопада окинул взглядом празднично накрытый стол и принялся вычитывать лидеру, что торжественные приёмы это излишества, которые давно уже пора прекратить, поскольку они обходятся организации чересчур дорого. Широко распахнутыми глазами глядя на это, чуунин представил себе печальные последствия, заяви кто-либо из подчинённых подобное Хокаге. От наглеца вряд ли осталось бы даже мокрое место. Здесь же Пейн выслушал все претензии с ухмылкой на губах и даже не попытался нанести Какудзу тяжких телесных повреждений. В уголке зала Учиха Итачи, которого учитель смутно припоминал ещё по Конохе, что-то шептал на ухо давешнему синемордому амбалу по имени Кисаме. Жизнерадостный блондин, один глаз которого был закрыт длинной чёлкой, ничуть не смущаясь присутствия под боком рыжего напарника, хитро подмигивал Ируке. Парень с чёрно-белым лицом, который сразу показался чуунину слегка неадекватным, зачем-то по грудь погрузился в пол пещеры, так что из камня наружу торчал пышный куст Венериной мухоловки, скрывающий голову. Когда единственная в организации коноичи пригласила всех ужинать, Умино поразила красота сервировки. Каждая из салфеток была сложена в оригинальную фигурку какого-нибудь животного, а в вазе по центру стола стоял пышный букет бумажных пионов. Еда также оказалась очень вкусной, так что учитель даже начал наслаждаться обществом членов Акацки. После ужина Ирука с Какудзу прошли в кабинет лидера, где Пейн изложил им план работ на предстоящую неделю. Как оказалось, единственным документом, который исправно вёлся в организации, была бухгалтерская книга. Остальная документация или не велась совсем, или же сведения были записаны корявыми иероглифами на жалких огрызках призывных свитков либо на туалетной бумаге. - Вот вы вдвоём и займетесь разработкой методологических пособий для составления отчётности, - завершил свою тираду о жизненной необходимости заполнения бланков Пейн. Учитель, которому работа в штабе предоставила необходимый опыт для выполнения этого задания, лишь пожал плечами. Он даже обрадовался, что не придётся заниматься какой-нибудь ерундой вроде отлова джинчуурики. Хотя об этом даже речи быть не могло. Чуунину категорически запретили даже пытаться покинуть логово, не то, что бродить в его окрестностях. Вернувшись в комнату, оба, не сговариваясь, прошли в стороны футонов, лежащих в разных концах комнаты, быстро разделись и юркнули под одеяла. Несмотря на то, что Ирука старался особо не глядеть в сторону отступника, он успел рассмотреть рельефно бугрящиеся мышцы и сплошь покрытое рубцами и шрамами тело Какудзу. Лица видно не было, но когда казначей стянул с головы капюшон, под ним оказались довольно длинные светлые волосы, сильно наэлектризованные и из-за этого торчащие в разные стороны. - Спокойной ночи, - выдавил из себя Умино, прежде чем, тяжко вздохнув, отвернуться лицом к стене пещеры. Очень уж эти торчащие в живописном беспорядке волосы напомнили ему одного джонина. Уже не услышав ответного пожелания, учитель провалился в беспокойный сон, словно и не дрых всю дорогу до логова на плече Кисаме. Ему предстояла трудная неделя, так что следовало хорошенько выспаться, чтобы завтра быть готовым к любым неожиданностям. А уж в том, что они будут, Ирука ни капли не сомневался.