Пурпурная роза пустыни

Лукас смотрел вдаль уходящему Саиду, пока тот не исчез из поля зрения. Самочувствие мужчины оставляло желать лучшего, и о том, чтобы ехать в компанию, не могло быть и речи. Лукас предвидел наперед реакцию Далвы, которая обязательно начнет причитать и носиться вокруг него, подобно курице-наседке. Маиза, вероятно, смерит его холодным взглядом, и возможно, спросит, как он себя чувствует. Леонидас наверняка отчитает его и проворчит в своей обыкновенной манере: « Ты просто безответственный. Неудивительно, что ты схлопотал». На самом деле, Лукасу вообще не хотелось светить перед домашними своей разбитой физиономией во избежание лишних вопросов. Во всяком случае, не сейчас. Он готов был ехать куда угодно, только не домой. Как вдруг, он как раз кстати вспомнил про старого друга своего отца, Альбьери. В это время он всегда находиться на своем рабочем месте, в клинике, и Лукас, недолго думая, решил поехать прямиком к нему, в надежде, что тот примет его. Такси довезло его за короткие пятнадцать минут, десять из которых они простояли в бесконечных пробках. За всё то время, что они ехали в клинику, телефон Лукаса буквально разрывался от постоянных звонков отца, и ему ничего не оставалось, как молча игнорировать его, сбрасывая вызовы. Говорить в настоящее время с Леонидасом он не имел ни единого желания, к тому же, Лукас был уверен на сто процентов, что не услышит ничего нового, кроме упреков и гневных восклицаний. Атмосфера в клинике была, как всегда, оживленной, и не мудрено: клиника Августо Альбьери славилась на весь Рио. Лукас подошел к стойке, где стояла его знакомая секретарша Эдна, которая не так давно вышла замуж за доктора. - Эдна, не подскажешь, где сейчас Альбьери? Женщина отвлеклась от бумажной работы, и, сняв очки, перевела взгляд на Лукаса. Увидев его лицо, женщина, застыв, первое время ошарашенно смотрела на него, раскрыв рот от шока, а затем, придя в себя, в тревоге спросила: - О Господи, что с тобой? Что у тебя с глазом? - Несчастный случай, - отмахнулся мужчина. - Неужели драка? Или воры напали? - Нет, просто упал на ступеньках. Ничего страшного. - Может, приложить лед? Опухоль спадет, - вызвалась Эдна, но Лукас мягко отказался: - Не стоит беспокоиться. Так Альбьери на месте? - Да, он у себя. Можешь зайти к нему. Проводив Лукаса обеспокоенным взглядом и озабоченно покачав головой, Эдна вновь погрузилась в работу. Альбьери сидел у себя в лаборатории, рассматривая через микроскоп новые поступившие клетки. Услышав стук в дверь, доктор предпочел не отвлекаться от работы, всё также нависая над микроскопом, и громко крикнул: - Да, войдите! - Здравствуй, Альбьери. Знакомый голос заставил доктора таки отложить клетки на неопределенное время. Он обернулся, и его реакция на Лукаса была схожа с реакцией Эдны. Альбьери лихорадочно снял больничную маску и обеспокоенно спросил: - Лукас, что с тобой? Где тебя так угораздило? - Оступился и упал на лестнице, - сказал Лукас уже наизусть выученную фразу. - Вот только не надо придумывать сказки! – недовольно пробурчал Альбьери. – Я же вижу, что-то случилось. Иначе бы ты не приехал сюда. Кто это сделал с тобой? Лукас тяжело вздохнул. Если он сейчас расскажет ему правду, Альбьери наверняка доложит всё отцу. Хотя, с другой стороны, отец всё равно рано или поздно об этом узнает. - Ты знаешь, что отец заключил сделку с арабом из Марокко? - Да, что-то такое слышал. - Его зовут Саид. Так вот, у нас с ним не самые лучшие отношения. - Из-за чего? - Если быть честным, то причина в женщине. - Женщина? – нахмурился Альбьери. – Только не говори мне, что ты влюбился в марокканку! Лукас усмехнулся. - Эта любовь преследует меня ещё с тех пор, когда мы вместе с тобой посетили Фес и гостили у твоего друга, дяди Али. Помнишь? - Так это та самая девушка? – изумился доктор. - Да, - с грустью признался Лукас. – Жади. Красивое имя, правда? Я так и не смог её забыть, даже по истечении такого промежутка времени. Она вышла замуж за Саида и переехала в Бразилию. Мы виделись несколько раз, и я смело могу сказать, что мои чувства по отношению к ней только усилились. - Лукас, - осуждающе посмотрев на мужчину, проговорил Альбьери. – Ты же сам женат, у тебя маленький ребенок. Зачем тебе лезть в чужую семью? Тем более, к женщине иной веры. - Альбьери, ты же отлично знаешь обстановку в нашем доме. Маиза живет сама по себе, а я сам по себе. Только Мэл и держит наш брак. Жади – это женщина, которую я полюбил с первого взгляда, и хотел быть с ней. Но, наверно, не судьба. - Ты так и не сказал, откуда у тебя этот синяк на лице? Кто тебе так здорово врезал? Лукас, тяжело вздохнув, нехотя проговорил: - Саид. Альбьери практически не удивился, услышав имя виновного, лишь нахмурил густые седые брови и поджал губы. - Как это произошло? – спросил он, после короткой паузы. - Я договорился с ним о встрече. Мне хотелось только одного: ясности. - Так ты говорил с ним о его жене? – изумился Альбьери и, всплеснув руками, засмеялся. – Тогда ничего удивительного, что тебе досталось! По исламским законам, за посягание на чужую жену, полагается 80 ударов плетьми! Тебе повезло, что ты не в Марокко! Ты ещё очень легко отделался. - Он говорил мне то же самое, - усмехнулся Лукас. - Ты поступил неразумно, - принялся отчитывать его доктор и Феррас устало закатил глаза – в такие моменты он очень сильно напоминал отца. – Леонидас будет недоволен. Его сын и с разбитым лицом! Как ты покажешься в компании? - Пока не знаю. - Лукас, Лукас, пора бы уже повзрослеть. Садись в кресло, я хотя бы обработаю твою рану. То же мне, герой любовник, - проворчал Альбьери. Лукас грузно опустился в удобное мягкое кресло, положив руки на подлокотники. Альбьери, надев специальные перчатки, смазал гематому специальной мазью и каким-то средством с освежающим эффектом. Лукас поморщился от неприятного ощущения – ноющая боль всё ещё давала о себе знать. - Отек скоро спадет, и будешь вновь похож на человека, - пошутил доктор. – Голова, кстати, не болит? Тошнота есть? - Немного. - Я выпишу тебе лекарство, пропьешь его несколько дней. Если почувствуешь ухудшение – сразу же обращайся ко мне. - Хорошо, Альбьери. Спасибо тебе. Опухоль на лице действительно существенно спала, и боль понемногу утихла. Возвращаясь домой от Альбьери, Лукас чувствовал себя гораздо лучше. Дом встретил его оглушающей тишиной. Даже шумная и услужливая Далва куда-то запропастилась. « Наверно, занята приготовлениями на кухне. Оно и к лучшему». Лукас поднялся наверх, в спальню, и лег на кровать. Хоть время только близилось к обеду, Феррас чувствовал себя очень вымотанным, и его клонило в сон. Сказывалось действие лекарства, что дал ему Альбьери. Веки тяжелели, и он невольно закрыл глаза. В голове творился настоящий сумбур – отрывки из воспоминаний. Некоторые из них были достаточно далекими – Фес, длинные узкие улочки, шумная Медина, сказочный дом дяди Али, первая встреча с Жади… Эти воспоминания были настолько яркими, словно, всё это произошло вчера. Он дорожил ими, как самым дорогим, и хранил глубоко в душе. Ведь всё, что ему остается в итоге - вспоминать дни, когда он был по-настоящему очарован и счастлив. На лице мужчины выступила еле заметная улыбка. Дремота в конец одолела его, и Лукас впал в забытье. *** Жади увлеченно перебила наряды для танцев, которые Саид подарил ей на днях. Все они были сказочно красивыми и нарядными, но больше всего женщине приглянулся золотой – он состоял из ажурного топа и длинной юбки с красиво вышитыми узорами в форме цветов. Костюм был украшен множеством мелких страз, бриллиантов и монеток, а полупрозрачная вуаль – сделана из чистого шелка, и на ощупь нежная, словно перышко. В женщине проснулось жгучее желание доставить мужу удовольствие – станцевать для него в этом наряде. А чем, как не восточным танцем, можно вскружить мужчине голову и показать, что он тебе небезразличен. С довольной улыбкой на лице, она уже представляла, как будет кружить по комнате, облаченная в этот наряд, двигая бедрами в такт музыке, а взгляд Саида – хищный, страстный, полный желания – будет устремлен на неё. Шаги на первом этаже заставили её отвлечься от нарядов. «Вероятно, Саид вернулся. Странно, ведь сейчас только два часа дня! Обычно он никогда не возвращался раньше пяти». Убрав костюмы обратно в гардероб, женщина поспешила вниз, к мужу. - Ты сегодня пришел раньше обычного, - промолвила Жади. – Что-то случилось на работе? - Да нет, всё хорошо, - отмахнулся Саид. Тем не менее, женское чутье подсказывало Жади – он что-то утаивает. И это было видно по его мрачному взгляду. - Ты ничего от меня не скрываешь? – настороженно спросила брюнетка, внимательно заглядывая мужу в глаза. Тот улыбнулся – видимо, через силу – и ответил: - Я же сказал, что всё в порядке. Просто освободились сегодня пораньше, и только. – Саид бережно дотронулся рукой до шелковистых волос жены и пропустил несколько прядей сквозь пальцы. - К тому же, женщине не стоит углубляться в проблемы мужчин. Это не её забота. Жади была несколько не согласна с этим заключением, и хотела уже что-то ответить, но телефонный звонок помешал ей. Саид снял трубку, и через несколько мгновений его лицо украсила счастливая улыбка. - Да вы что, дядя Али? - воскликнул он. - Это правда? Слава Аллаху! Конечно, мы с Жади обязательно приедем, в самое ближайшее время! Сегодня же мы закажем билеты! Такое событие! Дай Аллах им счастья! - В чем дело, Саид? Что сказал дядя Али? – в недоумении спросила женщина, пока не понимая причину восторга мужа. - Твоя двоюродная сестра, Латиффа, сегодня утром родила сына. - Латиффа? Родила? – воскликнула Жади. Хоть она и не видела её уже очень давно, наверно, с самого детства, чувство радости за сестру переполнило её сердце. – А как она себя чувствует? Как малыш? - Дядя Али сказал, что всё хорошо. Мохаммед на седьмом небе от счастья. - Какая хорошая новость! Они сейчас в Фесе? - Да, как раз перед родами они прилетели в Марокко. Её муж, Мохаммед, хотел, чтобы их ребенок родился на родной земле. И это правильно. С детства он должен впитывать культуру и обычаи предков. Я тоже хочу, чтобы наши с тобой дети появились на свет в Фесе. Дай Бог, чтобы Аллах поскорее благословил нас. Он нежно сжал ладони Жади в своих и поочередно поцеловал их.