***
Сабина Врен изменилась. Стала другой. Смерть Эзры… Пережить это девушке было сложнее, чем кому-либо из команды «Призрака». Она все еще рисовала картины, вдохновлявшие всех на борьбу с Империей, но и они стали другими: больше не было той жизненной энергии, на смену им пришло нечто другое. Жажда мести. Это единственное, о чем Сабина могла думать. Месть за смерть невинного ребенка, друга, брата… Она с нескрываемым наслаждением каждый раз наблюдала за срывающимися планами Империи. Но только смерть всех штурмовиков, офицеров и их «крыши» сделает ее по-настоящему счастливой. — Эй, Фантом-5, ты опять калякаешь? — это был Зеб. Сабина исчезла посреди ночи, но все быстро поняли, куда она направилась. — Это Фантом-5, да, я «калякаю», Фантом-4. В чем дело? — она с явным раздражением ответила ему по связи. — Капитан сказал, что тебе нужно немедленно вернуться на корабль. Лучше придумай себе хорошее оправдание, — прорычал ласат, а затем уже тише произнес: — Саби, мы знаем, что это тоже тяжело для тебя, но мы должны держаться вместе, верно? — Скажи им!.. — сердито было закричала Сабина, как ее перебили на другом конце: — Верно? — Зеб был непреклонен. — Верно, — девушка сдалась. Черт побери.***
На борту «Призрака» Гера, Кэнан, Зеб и Чоппер сидели вокруг голо-проектора, разговаривая с Сикари Визаго. — Хе-ей, я дома! — выкрикнула из коридора Сабина. Тви’лек и джедай обернулись и сердито посмотрели на выход из отсека, где вот-вот должна была появиться девушка. — Можешь рассказать, куда ты бродила? — спросила Гера, а затем, когда Сабина вошла в комнату, приоткрыла рот от нескрываемого удивления. — Что… Что ты сделала с доспехами? Броня, некогда раскрашенная в яркие цвета, теперь была полностью черной. Единственным цветным отличием был ярко-красный символ мести, нарисованный на шлеме. Кроме того, прическа девушки также изменилась: волосы стали короче и перекрашены в черный цвет с алыми кончиками. Заключением образа был черный готический макияж. — Карабаст… — пробормотал Зеб. — О, ваши детишки наконец-то выросли, — Визаго ухмыльнулся. Внимание повстанцев вновь сосредоточилось на нем. Взгляд Кэнана и Геры был, мягко говоря, сердит. — Кхм, как я уже сказал, у меня довольно-таки большой заказ от какого-то поселения с Утапау. Вы возьмете их пять ящиков с имперскими бластерами, и они дадут вам пять миллионов кредитов. Вы отнесете деньги мне, а я дам вам… сорок процентов? — Шестьдесят. Не меньше. — Отрезала Гера. Переговоры она вела жестко. — Чего?! — Визаго был шокирован. Через пару секунд он вновь дружелюбно улыбнулся — с явной фальшью — и ответил: — Гера, мисс Синдулла, мой милый яркий солнечный лучик. Ты свихнулась? Я по-твоему занимаюсь благотворительностью?! — А мы? Ты хочешь, чтобы мы сделали львиную долю работы. Ты либо платишь нам шестьдесят процентов, либо ищешь новых партнеров по бизнесу! — ответила тви’лек, сложив руки на груди. Визаго закусил губу. Он терпеть не мог вот так просто терять деньги, но сердитые взгляды экипажа «Призрака», переменившиеся в злобные оскалы, говорили ему о том, что выбора особо у него не было. — Хорошо, — он вздохнул. — Ты победила, Гера. Бластеры в Таркинтауне, в нашем укрытии. — Приятно вести с тобой дело, — усмехнулась Синдулла.