The Game

«Наконец-то домой!» - с облегчением думал Аллен, выглядывая в окно вагона. Поезд тронулся с места, постепенно удаляясь от вокзала. Люди на платформе в ту же секунду превратились в крохотные движущиеся точки, пока полностью не исчезли из виду. Дорога домой предстояла долгая, так что можно было вздремнуть или спокойно подумать. Ну, как сказать, спокойно? Учитывая, что спутниками Уолкера являлись его безбашенный возлюбленный Лави и бойкая француженка Абигель Дюран, шанс обдумать всё произошедшее за последние дни, представлялся не таким возможным. А подумать было над чем. Итак, миссия выполнена, Чистая Сила в целости и сохранности, и в Главном Штабе ЧО появится новый экзорцист. Дело складывается, в общем-то, благоприятно, но один момент Аллена всё же беспокоил и касался он юной Абигель. В памяти тут же промелькнула сцена накануне их отъезда из Парижа – разговор с Марселем. Аллен спустился вниз по лестнице и собирался было выйти в обеденную, как до ушей его донёсся разговор на повышенных тонах. Очевидно, Абигель выговаривала своему отцу за ложь о смерти матери, подумал Аллен, не решаясь показаться в столовой. Сейчас не самый подходящий момент. - Ты мне врал! Ты утверждал, что мама умерла от болезни! – кричала девочка. - Аби, успокойся. Я не хотел травмировать твою детскую психику, поэтому и скрыл от тебя всю правду, - оправдывался Марсель перед дочерью. - Ничего не хочу слышать! Лучше бы ты сразу мне обо всём рассказал, чем я наивно полагала бы, что мама умерла своей смертью! – злилась Абигель, и крик её эхом отдавался от стен. – Я ненавижу, когда мне врут! Может, ты меня и не любишь, поэтому специально соврал?! - Абигель, хватит! - взорвался Марсель. - О чём ты говоришь? Ты моя дочь, как я могу не любить тебя? - Думаешь, я не замечаю? Последнее время ты меня избегаешь! Я уже чувствую себя сиротой при живом отце!.. Я тебя ненавижу! Послышались быстрые шаги, а затем мимо Аллена вихрем пронеслась плачущая Абигель. Он даже не успел ей ничего сказать. Аллен, на минуту засомневавшийся, всё же решил выйти из своего укрытия. Марсель стоял около окна и держался за виски. - Dieu (1),- тихо прошептал он. - Кхм…Мсье Дюран! – неуверенно окликнул его Аллен. Он повернулся к нему лицом и грустно улыбнулся. По лицу мужчины было ясно – он догадался, что Уолкер стал невольным свидетелем их разговора. - Ах, простите нас, мсье Уолкер. Мы слишком громко разговаривали, - невесело пошутил он и присел за стол. - Это мне стоит извиниться за мою бестактность. Получается, что я подслушал ваш разговор. Марсель понимающе взглянул на Аллена и кивком головы предложил ему присесть, что Уолкер незамедлительно поспешил сделать. - Абигель очень умна для своего возраста. Порой мне кажется, что даже слишком умна, - Марсель интонационно сделал ударение на последних словах. - Что вы имеете в виду? - не понял Уолкер. - Я скрывал от неё правду не только из-за того, что боялся нанести удар её психике. Я намеренно утаил правду. - О чём вы говорите? - Понимаете, мсье Уолкер,- Марсель сделал паузу, словно не решаясь сказать хоть одно слово, - когда матери Абигель было 16, а мне 20, наши родители насильно нас поженили. Обеим сторонам был выгоден этот брак, и невозможно было что-то предпринять в этой ситуации. К тому же, я был влюблён тогда в другую девушку и не испытывал к Магдален ничего сродни любви. Я не любил её и даже помышлял мыслями о побеге со своей возлюбленной. Глаза Аллена расширились от удивления. Сказать, что он был шокирован, значит, ничего не сказать. Бедная Аби! Она, кажется, даже и не догадывалась об этом! - Да, я не любил Магдален, - признался Марсель. - Но она призналась, что любит меня уже давно и не переживёт моего ухода из семьи. Я долго сомневался. С одной стороны, я был обречён всю жизнь провести рядом с женщиной, любившей меня, но к которой ничего ровным счётом не испытываю. С другой стороны, я мог уйти к любимой. И был бы счастлив. Но… - Марсель замолчал, подбирая нужные слова. – Чувство долга не позволяло мне оставить несчастную Магдален одну. Я был вынужден мириться с этим браком. Но Магдален была понимающей девушкой, и мне несказанно повезло. Она знала, каких усилий стоило мне изображать из себя любящего мужа, и поэтому всячески терпела все претензии с моей стороны. Она старалась сделать всё, чтобы наша с ней «любящая» семья не вызывала ни у кого сомнений. Со временем всё же я стал испытывать к своей жене некую привязанность. Магдален прилагала усилия, чтобы я чувствовал себя максимально комфортно, и я не мог не оценить её старания. А спустя некоторое время я узнал, что моя жена ждёт ребёнка. Я был несказанно счастлив. Но Париж показался Магдален слишком шумным и суетным в тот момент, поэтому я отвёз её к своей матери, а сам остался работать в городе и раз в месяц присылал жене деньги, чтобы ей не приходилось беспокоиться о деньгах. Спустя девять месяцев я получил телеграмму о рождении дочери. Обезумевший от нахлынувшего на меня счастья, я отправился на первом же поезде к Магдален. Аллен тут же представил в своём воображении эту картину: молодой 22-летний юноша с усталым, но счастливым лицом торопится, бежит на вокзал. Поезд уже начинает отходить от платформы, но юноша в самый последний миг успевает и забегает внутрь!.. Марсель, погрузившийся в воспоминания тех лет, встрепенулся и поспешил продолжить рассказ: - Когда я, наконец, приехал к своей матери, мне сообщили, что после родов Магдален сильно ослабела. Вместо того, чтобы нянчиться со своим первенцем, я был вынужден отдать несчастную малышку на попечение своей матери и заниматься больной женой. У неё был сильный жар, она металась в бреду, - лицо Марселя в этот миг исказилось болью. «Да он сам толком и не может определиться, любил он Магдален или нет!» - внезапно осенило Аллена. Несмотря на то, что брак был по расчёту, девушка любила Марселя по-настоящему, что не могло не повлиять на него. - В бреду она говорила много страшных, ужасных вещей, - вздохнул мужчина, - например, что я был не рад рождению дочери, что она покончит жизнь самоубийством и заберёт ребёнка с собой на тот свет. Хоть я и не любил Магдален, но всё же я не мог допустить, чтобы с ней и Абигель что-то случилось. Я всячески старался успокоить её, убеждал, что она абсолютно неправа. Скорее всего, мне это удалось: на пятый день после рождения малышки жар у жены спал, она уже пришла в себя и могла узнавать окружающих. Она уже чувствовала себя намного лучше, даже взяла малышку на руки. Но я всё равно старался не отходить от Магдален ни на шаг. И…неожиданно через два дня случилось нечто странное. Тогда я зашёл к Магдален в комнату, чтобы покормить её. Она сидела на кровати и отрешённым взглядом смотрела в окно, хотя до этого, помнится, встать с кровати без чьей-либо помощи она всё же не могла. Когда же я спросил её, почему она встала, она произнесла слова, напугавшие меня до смерти. «Мне уже ничто не поможет. И никто не поможет. Я угасаю, словно свеча. Когда наступит полночь, меня позовёт неприкаянная душа…». Я помню эти слова до сих пор. - И что же случилось с вашей женой? - На следующее утро в комнате её уже не было. Мы обследовали всю территорию вокруг дома, но так и не нашли Магдален. Лишь на крыльце дома я обнаружил кулон в форме сердца, который раньше моя жена никогда не снимала. И, взяв этот кулон в руки, я неожиданно понял, что с Магдален произошло нечто ужасное, - Марсель замолчал. Он перевёл дыхание, а затем посмотрел на Аллена, и его взгляд был наполнен такой тоской. - Вечером того же дня труп Магдален обнаружили. Я так и не знаю, кто убил мою жену, но осознание того, что моя дочь будет расти без матери и никогда не увидит её, ранит меня больнее всего. - Эй, Аллен, о чём задумался? - два антрацитовых глаза с интересом разглядывали его. - Нет, ни о чём, - Аллен улыбнулся и ласково взъерошил девочке волосы. Рыжая расхохоталась. - Эй, вы двое, вы без меня веселитесь? – добродушно поинтересовался Лави. - Что ты, не имеем права! – рассмеялась девчонка, взлохматив ещё сильнее копну рыжих волос. «Не дай Бог ей узнать, что на самом деле произошло с её матерью, она этого просто не вынесет!» - с тоской подумал Аллен и внимательно посмотрел на Аби. Девочка веселилась и радовалась возможности оказаться в новом месте, среди новых людей, и это успокаивало Уолкера. К тому же, его родной и любимый Лави теперь был с ним, и теперь у них точно должно быть всё хорошо. А самое главное, скоро они вернутся в Чёрный Орден, где их встретят друзья. И пусть никто из троих не знает, что их ждёт завтра, каким будет новый день, сейчас это было не главное. Главное то, что они едут домой. Дом. Как же становилось теплее на душе от одного только звучания этого слова! Наконец-то мы едем домой!