***
Он видел Константина перед собой. Он слышал, как тот произнёс фразу Доктора — она вызвала улыбку у Дэна. Он протянул руку. Константин — навстречу, одновременно опираясь второй ладонью о поверхность зеркала (в том месте оно, почему-то не растворилось, лишь лёгкие разводы пошли по поверхности). Они улыбнулись друг другу.***
Константин поставил одно колено на заранее приготовленную табуретку. Ноги невольно подкашивались, кажется, вся комната начинала плыть. Но Костя даже не думал сдаваться, слишком много боли было позади, слишком страшно здесь находиться одному, а там впереди — новая счастливая жизнь. Парень дотронулся до зеркала - ощущения поменялись. Сама составляющая портала стала, как будто гуще. Было тяжело просовывать пальцы, ладонь, локоть. Разводы становились сильнее, рябь крупнее. Даниэля по ту сторону было очень плохо видно, практически не разглядеть — одно серо-рыжее пятно. А зеркало сжимало сильнее, парень чувствовал давление стискивающей силы. Холодок прошёлся по спине. Что же будет, когда он попытается просунуть голову? Но Константин готов терпеть любую боль. Резкий звук. Острый укол. Капли крови. Зеркало треснуло практически напополам, начиная в том месте, где у Кости проходила рука. Парень увидел, как на предплечье появилась глубокая царапина, схожая по форме с трещиной в стекле. Посильнее сжав челюсть, парень просунул вторую руку и колено. Новая трещина, зеркало, словно начало гудеть. Рывок. Ужаснейшая боль от новых глубоких царапин-трещин. Звук вдребезги разбитого стекла, невыносимое давление, точно голову пытались расплющить катком. И темнота.***
Долгие, невероятно страшные стоны, больше похожие на скуление умирающего животного, раздавались из ванной комнаты, перемешиваясь со звуками глухих ударов по стеклу. Даниэль бормотал что-то неразборчивое, перемешивая фразы со стонами, всхлипами и воем. Лицо, всё мокрое от слёз, исказила гримаса боли. Парень упёрся лбом в зеркало и бил по нему кулаком, проклиная весь мир и эту чертову отражающую поверхность. Он не видел за ней ничего, что ему было нужно. Точнее, никого. Обычное зеркало, с обычным отражением, с ревевшим, совершенно убитым Даниэлем в нём. Жуткая трещина, словно разрывающая реальность на две половинки, слегка перекашивая лицо Дэна в отражении. Спустя пару минут парень смог немного взять себя в руки и хотя бы перестал орать на всю квартиру. Он жадно всматривался в своё еле различимое за морем слёз отражение, пытаясь мыслями заставить голубые глаза превратиться в зелёные, а серую водолазку — в свитер. Но ничего. Там никого не было. А Даниэль продолжал обессиленно стучать по стеклу, не в силах остановить слёзы. — Нет. Нет. Нет, пожалуйста, не надо, вернись, вернись ко мне, Тино, пожалуйста, вернись, не бросай меня, — лихорадочный шёпот разносился по холодной комнате, стреляя каждым словом прямо в мозг. Ответа не было. Ничего не происходило. В зеркале никого не было. — Нет, верните мне его. Верните моего Тино, пожалуйста, верните моего Тино. Тино… Тино… Я так люблю… Вернись, Тино… Я люблю тебя… — слова мешались со всхлипами, фразы прерывались стонами. Горечь собственных рыданий разрывала душу. — Тино, я так тебя люблю, пожалуйста, иди сюда. Вернись! — не выдержав, парень хватается за голову, силясь вырвать пряди с корнем, и сгибается пополам в душераздирающем стоне. Ответа всё ещё нет.