***
Как же я ненавидела эти скопления агрессивных школьников, которые готовы были лезть на рожон чисто из принципа. Благодаря дружбе с капитанами, мы заняли вольготные места в первом ряду и наблюдали за игрой настолько близко, насколько это вообще возможно. Пока что мы сидели втроем и пытались удержать рядом свободное место — опыт Фостер опять затянулся, но она обещала прийти всем. Пришла она только в середине второго тайма. Как раз происходило довольно пугающее действо — Тор несся на еще одного ученика, который играл за Тринити. Мяч был у Рамлоу, но он также продолжал бежать. Казалось, столкновение неизбежно. Джейн вышла с крайнего выхода и ей пришлось обегать поле. Когда Тор увидел ее, он почему-то резко сбавил скорость и Рамлоу практически снес его, пробегая дальше защиты и забивая точнейший трехочковый. Одинсон рухнул на пол лицом, толпа ахнула. Я даже представить себе не могу, как это было больно. — Я был уверен, что он упадет, — категорично заявил сидящий справа от меня Локи, — Тор никогда не умел вести контратаку. — Ты так постоянно говоришь, — раздраженно возразил Брюс, — но все мы знаем, что ты относишься к нему предвзято. Этот парень всегда умел играть, он все-таки этим с детства занимается. Джейн наконец-то пришла к нам. Она ничем не изменилась — хвост, кеды и вечные потрепанные жизнью джинсы. Выглядела она пораженной. — Почему судья не оштрафует этого парня? Мне всегда казалось, что так толкать соперников запрещено не только правилами игры, а еще и моралью. А в некоторых странах и законом, — произнесла она, садясь рядом с Брюсом. Команда Милл-Хилл взяла тайм-аут. Грант попытался помочь Тору, но он лишь выругался и встал самостоятельно. Энтони уже орал на судью и махал руками, очевидно, пытаясь добиться хоть какой-то защиты. Стивен уговаривал норвежца посидеть на скамейке запасных этот тайм, чтобы пока его заменили Клинтом. — Жестокая игра, — подвела я итог, — давайте сменим тему пока. — Если Фостер продолжит смотреть так на моего братца, то даже такой тугодум как она догадается, что она по нему сохнет, — неожиданно сказал Локи. Джейн мгновенно залилась краской, Бэннер тяжело вздохнул, а я метнула на Лафейсона грозный взгляд, но он от меня лишь отмахнулся, — Бога ради, Поттс, как будто я вру. Ты сама попросила сменить тему. К сожалению, это было правдой. То, что Джейн влюбилась в нашего норвежца было очевидно еще с той самой первой вечеринки. Она рассказала о месте, куда он ее отвел, после обсуждала со мной и Наташей, что и как он ей говорил и не намекал ли он случаем на что-нибудь — несмотря на всю свою поразительную одаренность, намеков Джейн не понимала от слова совсем. Но рассказала об этом она только нам, а сама все еще была уверена, что и все остальные в священном неведении. А мы не хотели ее расстраивать, хоть Наташа все и порывалась сказать Джейн, что ей нужно вести себя поравнодушней, но в последний момент останавливалась. Фостер не умела лгать и скрывать свои эмоции. Ее выдавал взгляд и поведение. Она вечно смеялась над его несмешными шутками, краснела от каждого мимолетного комплимента в ее сторону — таких как «Джейн такая умница, помогла мне с физикой». Но взгляд… То, как она смотрела на Тора, было непередаваемо. Когда он смеялся, она задерживала дыхание, ее губы трогала легкая улыбка — клянусь, все было как в книжках про первую любовь. По крайне мере, сначала. — Что… — смутилась девушка, — что ты несешь, Локи. — Даже не надейся на адекватный ответ, Джейн, я этого парня третий год знаю, он вечно несет всякую чушь, — заступился за нее Брюс. Это было чертовски мило. Да и сам Бэннер был отличным парнем, из тех, кто заступится, поддержит и успокоит. Никаких чувств или романтических отношений, в этом плане он был уже почти два месяца предан Нат. То, что отличало его ото всех остальных парней — он в любой ситуации оставался адекватным. Не язвил, в отличие от Старка, не превращался в грубого ублюдка, в отличие от Тора, не подставлял, в отличие от Локи. Просто он был из той редкой породы парней, которыми были хорошими. — Спасибо, дружище, — фыркнул Локи и отпил газировки, — о, смотрите, тайм-аут закончился. Фостер, надеюсь, ты хоть слюни пускать не будешь? Я ткнула его в бок, но такие слабые методы защиты от Лафейсона, когда он включает режим подонка, увы, не действуют. — Ты просто отвратителен, — слабо ответила Джейн, продолжая смущаться и отводить глаза. Брюнет еще даже не начал атаку, а она уже проиграла. Печально. — Да ладно, Фостер, — закатил глаза Лафейсон, — шансов у тебя нет. Побыть девушкой Тора на следующую ночь — да. Но у него всегда были лишь две важнейшие в мире женщине, одна сейчас покоится в сырой земле, а другая учится в Швеции. И мы все в курсе, что ты ни его мать, ни Сиф. — Сиф? — заинтересованно отозвалась я, не обращая внимания на удивленные взгляды Брюса и Джейн. Было слишком интересно, чтобы удержаться. — Ох, леди Сиф, — многозначительно произнес Локи, загадочно улыбаясь, — девушка, которая когда-нибудь обязательно наденет на палец фамильное обручальное кольцо Одинсонов. Даже Бэннер не смог сдержать и продолжил расспрашивать парня об этой таинственной девушке: — Откуда она вообще такая взялась? — Ну, знаешь, детская любовь. Потом расстояние из-за обучения в разных странах. Они типа остались друзьями, но они из тех, кто в один прекрасный день сойдутся и вряд ли расстанутся когда-либо, — пожал плечами Лафейсон, как будто он говорил о какой-то незначительной детали. Джейн судорожно вздохнула. Понятия не имею, как, но она все еще держалась.***
На поле меня выпустили только в перерыв между третьим таймом. По идее, это должен был быть мой дебют в команде поддержки и моя первая комбинация была довольно простой, но я чертовски волновалась. Так что я пробралась к запасным и уселась рядом с Клинтом. — Я сойду с ума и провалюсь, — неуверенно заявила я, уже все придумав. Я ясно видела, как позорно падаю на землю, не сумев выполнить элементарное движение, как смеются люди, причем все — и из Тринити, и из Милл Хилл, как закатывают глаза другие участницы группы поддержки, понимая, что я — их самый большой провал. — Дыши, Нат, — умиротворяюще произнес Бартон. Понятия не имею, как, но он меня успокаивал, — мы же оба знаем, что это сейчас тебя крючит, потом, на поле, ты соберешься и порвешь их всех. Ставлю десятку, компьютерный кружок завтра объявит, что ты — их идеал. Я взглянула на него внимательнее, чем когда-либо. Он не отвернулся, он просто улыбнулся мне и продолжил смотреть игру. Мы подружились сразу, как стали напарниками на прикладной химии, а в последствии мы даже и попали в один класс по латыни. Клинт не задавал личных вопросов, я же не допытывалась до него. Нас это устраивало. Мы не знали формальных фактов друг о друге — какая у нас семья, сколько братьев и сестер, как мы сюда попали. Мне хватало того знания, что Клинт из США, но живет в Британии с семи лет, что в школе он учится четвертый год, что родители оплачивают его обучение и что он чемпион Англии по стрельбе из лука, ему же было спокойно жизнь со знанием фактов, что лежат на поверхности — он знал, что я — бывшая балерина, что я приехала из России, что я ненавижу химию и латынь я знаю гораздо лучше него. Но при этом мы знали друг о друге те малейшие детали, из которых и складываются личности. Я помнила его любимый цвет, помнила, что он ненавидит орехи, помнила, что когда он проваливает тест по латыни, он не злится и не расстраивается, он просто рвет его на мелкие кусочки и кидает в мусорку. А он помнил, что я больше люблю длинные локоны, но пока легче выпрямлять волосы, помнил, что каждый раз, когда я что-то взрываю на химию, я сначала закрываю глаза, вздыхаю и лишь потом начинаю извиняться перед учителем, помнил, что за обедом я пью только апельсиновый сок (Старк почему-то никак не мог запомнить, что не виски). Но мы все равно продолжали оставаться друг для друга сложной, таинственной книгой. И это было прекрасно. — Почему ты сидишь тут, а не спасаешь свою команду? — поинтересовалась я. К концу второго тайма счет был ужасный — 74:66, и, к сожалению, в пользу Тринити. Падение Тора подкосило его, он, как и Старк, был слишком зол, чтобы играть со спокойным рассудком и не кидать мяч чересчур сильно. — Если позовут — я пойду, — просто ответил Бартон, — я не командный игрок. Я, конечно, легко мог бы забить мячей десять и сыграть в команде Милл-Хилл, не пойми превратно, это тоже весело. Но я предпочитаю, когда все зависит от меня. Очередная деталь его характера, наверняка связанная с его биографией, которую я не знала. Иногда любопытство было сильно настолько, что я хотела попробовать прокрасться в кабинет директора Фьюри и найти там личное дело Клинта, зачитать его до дыр, а потом не задаваться извечными вопросами — почему он говорит так, а не иначе. Раздался свисток. Команды пошли в свои раздевалки, чтобы обсудить свои шансы на победу, а я должна была выходить. — Удачи, Наташа, — тепло улыбнулся мне Клинт и также удалился в раздевалку. Я разгладила юбку, поправила волосы и наконец вышла на паркет.