***
Эдди кто-то аккуратно дергал за плечо. Приоткрыв сонные глаза, он увидел Джонни. - Сынок, ты почему здесь спишь? - спросил он. - Я не мог долго уснуть... - ответил Эдди. - Можешь не продолжать. Ты из-за меня не спал. Прости, приятель. Сегодня после анализов можешь лечь и поспать, я тебе мешать не буду. - Какие еще анализы? - не понял Эдди, приподнимаясь на локте. - Анализ мочи и крови. Пойдем. Как только сдашь анализы, можешь спать хоть до вечера. Эдди скорчил недовольную физиономию, но послушно встал. Ничего себе ночка для сна! Ему так и не удалось поспать, разве что только задремать на пару часов. Из-за бессонницы Эдди шатался из стороны в сторону, будучи все никак не в состоянии проснуться. Кое-как умывшись и одевшись, с огромным трудом он пошел с Джонни сдавать анализы. Свежий воздух помог ему немного прогнать сонливость, но все равно страшно хотелось спать. Идя послушно за своим опекуном, Эдди совсем не обращал внимания на дорогу, и ему было абсолютно все равно, куда они идут. Все мысли были только о теплой постели и мягкой подушке. Он даже не помнил, как оказался в том кабинете судмедэксперта, от которого вчера так хотел сбежать. Но даже это не помогло ему выглядеть бодрячком. Как только эксперт затянул на его руке жгут, Эдди забыл о сонливости. Кажется, он только сейчас понял, где находился и зачем. Вена на сгибе набухла, и, помазав руку спиртом, эксперт проткнул ее шприцем. Эдди и раньше сдавал кровь и это было совсем не больно, однако сейчас было неприятно: то ли у эксперта рука тяжелая, то ли тело стало чувствительным после пережитого. Но наблюдая, как шприц наполняется темно-красной жидкостью, Эдди испытал легкий испуг. Когда отец избил его ремнем, кровь ему казалось символом боли. У него взяли несколько видов анализа, потом дали маленькую пластиковую баночку для сдачи мочи. Когда и этот анализ уже был сдан, Эдди с облегчением вздохнул, считая, что самое худшее уже позади. На выходе из кабинета экспертизы его на скамейке ждал Джонни: - Ну, удачно сдал? - Угу! - промычал Эдди. - Значит, теперь можно ненадолго расслабиться. Слушай, у меня тут возникли кое-какие дела, так что иди в отель один. Как раз отдохнешь. В холодильнике ты найдешь, что перекусить. Джонни достал из кармана карточку клиента отеля с именными инициалами Эдди и передал ему. Как только он покинул полицейский участок, сон как рукой сняло. Стало быть он предоставлен сейчас сам себе и может делать, что хочет. Пощупав свои карманы, он обнаружил, что денег у него нет. Плюнув с раздражением, Эдди поплелся в отель, расстроенный потерянной возможности одному погулять по городу. Сунув руки в карман, он шел по улице, глядя себе под ноги.***
Ожидание судебного заседания казалось ему пыткой. День за днем он спрашивал Джонни, когда все это будет, и каждый раз тот отвечал: "Со дня на день". Ох, это тяжкое ожидание! Эдди не любил ждать, но, понимая, что торопить события не в его власти, смирился. Находясь уже вторую неделю в Денвере, он хотел рвать и метать, как обычно себя чувствует дикий зверь, загнанный в клетку. Глядя из окна дорогого номера отеля, он сквозь терзающую ярость говорил: "Мир безграничных возможностей прямо у меня под носом, но я не могу всем этим воспользоваться". Причина такой неволи была самая простая - ему только тринадцать лет. Люди бы и не узнали, что он еще ребенок, судя по его внешности. Но с ним всегда по пятам следовал Джонни. Нет, он питал к этому доброму полицейскому теплые чувства, какие обычно питают сыновья к своим отцам, но при этом он был ему помехой в свободе. Стоило Эдди захотеть пойти прогуляться по городу, как Джонни шел с ним, не позволяя ему побыть одному. И так постоянно: раздражение сменялось смирением, а потом они менялись местами. Джонни сам в последнее время был сам не свой. Если раньше он всегда ласково улыбался своему воспитаннику, то теперь все чаще ходил угрюмый. Эдди постоянно задавал ему вопрос: "Что случилось?" Но тот ему отвечал всегда одно и то же: "Все нормально". Хотелось бы ему верить, что все хорошо, да только все равно было что-то не так. Жаль, что Эдди не мог докопаться до сути и угрюмость своего опекуна списывал на приближающееся судебное разбирательство. Сегодня был его долгожданный день - день суда. Эдди сжимал кулаки, желая увидеть своего отца и дядю за решеткой с вынесенным приговором. Но судья, прокурор, адвокаты задерживались, чем вызывало нервную дрожь у подростка. Эдди не мог сидеть спокойно и мерил длинный коридор шагами. Как только в конце послышалось громкое эхо нескольких шагов, он остановился и замер. К большим дверям быстро шло несколько человек. Впереди шел пожилой мужчина в судейской мантии, неся в руках объемную папку, за ним следовал прокурор, два адвоката и мисс Эштон, которой он был рад. Только ее он хотел бы видеть каждый день. Какая красивая женщина! А что о Ральфе и Браяне? Эдди злорадно улыбнулся, предвкушая предстоящие мучения своего отца и дяди.***
В зале судебного заседания не было простых людей, которые могли бы придти и посмотреть, кого буду судить. В центре за большим столом на трибуне сидел судья Фрэнк Брейтон, который, нацепив очки на глаза, внимательно читал дело, которое предстоит сегодня разобрать. Эдди ни на кого не смотрел, кроме как на своего отца и дядю, которые сидели рядом со своими адвокатами. Джонни, как всегда, не покидал подростка, но видя, с какой ненавистью тот смотрит на подсудимых, испытывал аналогичное чувство, не подавая вида. Эдди ненавидел отца и дядю за унижение, побои и изнасилование, Джонни - за смерть Долорес. Судья поднял глаза, осмотрел всех присутствующих и, тихо что-то сказав секретарю суда, взял в руки деревянный молоточек и, стукнув им, громко сказал: - Суд объявляется открытым. Рассматривается дело по факту изнасилования несовершеннолетнего, причинения ему физического и морального ущерба, истязания и доведения до самоубийства, а также неумышленного убийства. Слово предоставляется прокурору штата Колорадо Рудольфу Вульфу. Со своего места встал мужчина средних лет в строгом ; выйдя изо стола, он встал перед трибуной, за которой сидел судья, и начал оглашать обвинения: - Ваша честь, Ральф Глускин периодически наносил побои своему сыну, истцу Эдварду Глускину, в течение тринадцати лет. Также, исходя из показаний пострадавшего, он не выполнял своих отцовских обязанностей, в результате чего его сын часто оставался один дома без средств к существованию. Был проведен опрос соседей обвиняемого Ральфа Глускина и выяснилось, что он регулярно приходил домой в нетрезвом состоянии, периодически избивал свою ныне покойную супругу Долорес и сына Эдварда. Также, следуя и показаний соседей и самого истца, свою жену в последний раз он, находясь в нетрезвом состоянии, толкнул, и она упала, ударившись затылком об угол тумбы, что повлекло кровоизлияние в мозг и смерть последней. К материалу дела приложено заключение патологоанатома по факту избиения. Потерпевший после смерти матери продолжал жить в доме своего отца, где был подвергнут побоям и насилию сексуального характера. Также хочу добавить, что брат обвиняемого, Браян Глускин, является соучастником данного преступления. Была проведена судебная медицинская экспертиза. На одежде потерпевшего была обнаружена его кровь и сперма обвиняемых, также имеется заключение судмедэксперта по поводу телесных повреждений, нанесенных пострадавшему. У меня пока все на данный момент, ваша честь. Судья нахмурился, внимательно вчитываясь в показания и заключения, а потом сказал: - Благодарю вас, мистер Вольф. Теперь слово предоставляется адвокату Ральфа Глускина, мистеру ВанХайеру. Молодой мужчина, который сидел рядом с Ральфом, встал и подошел к трибуне судьи, встав напротив: - Уважаемый суд, я бы не стал так сразу заострять внимание на показание несовершеннолетнего парня, который питает дикую неприязнь к своему отцу. Дело в том, что я провел опрос среди его одноклассников, которые рассказали, что он никогда не отличался добрым нравом и был склонен к агрессии. И поэтому я считаю, что нанесенные ему побои были в воспитательных мерах. Что же на счет следов спермы на его одежде, могу сказать, что, возможно, его отец и дядя пользовались ею. Поэтому я настаиваю на невиновности моего подзащитного. Эдди с трудом сдерживал себя от гнева. Пока говорил этот адвокат, он крепко сжимал кулаки, желая накинуться на него и избить за такие изречения. "Да что он знает?" - тихо причитал Эдди. А адвокат продолжал: - Я предлагаю допросить истца. Пусть он расскажет свою версию. Тут вступилась мисс Эштон, сидящая рядом с прокурором: - Возражаю, ваша честь. Я провела психологическую беседу с потерпевшим. Он не сможет дать показания из-за нанесенной ему психической травмы. Я ходатайствую огласить свое заключение. - Хорошо, огласите его, - уступил судья. - Спасибо. Так вот, проведя психологическую беседу с потерпевшим, я обнаружила, что он закомплексован и нелюдим в силу своего страха перед случившимся. Добавлю, что с ним проводил беседу мистер Варенс, задавая ему каверзные вопросы, чем вызвал сильное негодование со стороны потерпевшего. Поэтому я прошу суд не допрашивать Эдварда Глускина, ему и так было непросто рассказать о пережитом. - Возражаю, ваша честь, - возмутился мистер ВанХайер. - Без показания потерпевшего мы не можем быть уверены в заключении прокурора. - Суд удовлетворяет ходатайство частично. Я считаю, что нам нужно допросить потерпевшего, но без подробностей, как того хочет мистер ВанХайер. Поэтому, суд обращается к потерпевшему, - судья посмотрел на Эдди. - Встаньте, уважаемый истец. Эдди зажался от волнения, но послушно встал, стараясь ни на кого не смотреть. Все внимание было приковано к нему. Искоса он заметил, как Ральф и Браян наблюдают за ним с насмешкой. Чувствуя на себе пристальный взгляд с их стороны, Эдди в мыслях проклинал день своего рождения. - Потерпевший, назовите свое имя и фамилию, - сказал судья. - Эдвард Глускин, ваша честь, - дрожащим голосом ответил он. - Вы слышали обвинение прокурора? - Да. - Вы подтверждаете это? - Да. - Суд вынужден задать вам пару вопросов. Какие у вас отношения складывались с вашим дядей, Браяном Глускин? - До момента насилия, у меня с ним были обычные отношения,- уверенно ответил Эдди. - Поясните. - Я с ним редко общался, поэтому никаких отношений у меня с ним быть не могло. - Он соучастник группового изнасилования? - Д-д-да! - такой вопрос вызвал у него дрожь, и он начал заикаться. - Он избивал вас? - Н-н-нет! - Вы хотели покончить с собой? - Д-да! Хотел! Судья строго, но снисходительно на него смотрел пару минут, как будто сомневаясь в сказанном. - У вас есть какие-нибудь родственники в городе? - Достойных н-н-нет, - все больше он заикался. - Поясните! - Родители м-м-моей у-у-у-умершей матери н-н-не признают м-м-меня! - Ваша честь, я настаиваю прекратить допрос потерпевшего. Он уже заикается в силу нанесенной ему травмы, - снова встряла мисс Бланш. - Удовлетворяю ваше требование. Можете присесть, потерпевший. Эдди сел, чувствуя, как дергаются у него руки от волнения; Ральф и Браян только усмехнулись, глядя на него. - Теперь перейдем к допросу свидетелей обвинения. Мистер Джон Хайд, - сказал судья. Джонни встал, внимательно глядя на судью. - Вас зовут Джон Хайд, вы патрульный полицейский города Лейквуд, все верно? - Да, ваша честь, - уверенно ответил Джонни. - Господин прокурор, задавайте свои вопросы, - обратился судья к прокурору. - Спасибо ваша честь, - сказал мистер Вульф. - Мистер Хайд, вы давно знаете Ральфа Глускина? - Достаточно давно. Около четырнадцати лет. - Вы можете рассказать, как он обращался со своей женой и сыном? - Свою жену он часто избивал. Я видел ее иногда с синяками и ссадинами. Он не только дома буянил. На своей улице он был известным хулиганом. Мне часто доводилось арестовывать его за неподобающее поведение в общественных местах. На счет избиения сына я узнал совсем недавно. - А потерпевшего вы задерживали за хулиганство? И вообще за ним нечто подобное наблюдалось? - Один раз. По его словам, его бабушка оскорбила на похоронах память его матери. Это его вывело из себя, и он чуть не избил ее. - Мистер Хайд, это ведь вы подали заявление о случившимся преступлении в отношении несовершеннолетнего? Можете объяснить, почему? - У меня должен был быть отпуск, но вечером того злополучного дня я увидел, как Эдвард бежит весь растрепанный и в слезах к небоскребу. Я решил проследовать за ним, а он, оказывается, хотел свести счеты с жизнью. Он хотел сброситься. Я его убедил этого не делать и отвел к себе домой, где он и рассказал мне, что с ним произошло, и даже показал шрамы на спине. - Ваша честь, хочу подтвердить слова свидетеля. К материалу дела приобщено заключение эксперта о нанесенных увечьях потерпевшему, - перебил его прокурор. Судья пролистал папку, ознакомился с документом и задал вопрос свидетелю: - Потерпевший все это время жил у вас, мистер Хайд? - Да, ваша честь. - Есть еще вопросы к свидетелю? - У меня нет вопросов, - ответил прокурор. - И у нас нет, - сказал адвокат Ральфа. - Хорошо. Тогда суд приглашает второго свидетеля обвинения Дженнифер Свон. Эдди подпрыгнул на месте. А она откуда здесь взялась? Как только Дженнифер вошла в зал суда, Эдди не сводил с нее глаз. Судья начал ее спрашивать: - Вас зовут Дженнифер Свон? - Да, - немного смущаясь ответила она. - Вам тринадцать лет. Вы одноклассница потерпевшего Эдварда Глускина? - Да. - Прокурор, задавайте вопросы вашему свидетелю! - обратился судья к мистеру Вульфу. - Мисс Свон, как давно вы знаете потерпевшего? - начал прокурор. - Я его знаю еще с детского садика, но дружить мы начали с первого класса. - Скажите, вы замечали какие-нибудь странности в его поведении? - Ну, он вообще особо не разговорчив. В обществе ведет себя сковано, потому что с детского сада над ним издевались другие дети, и еще воспитательница его публично ругала. - Я не об этом! Он вам что-нибудь рассказывал о своих трудностях в семье? - Нет, но я догадывалась, что у него что-то не так. До его попытки самоубийства я не знала ничего о том, что с ним произошло. Но однажды он вдруг не пришел в школу. Я ему звонила часто, хотела придти, но он либо не отвечал на мои звонки, либо просил не приходить. Я все равно пришла и обнаружила его в ужасном состоянии. Он был весь бледный и исхудавший, дома был беспорядок. - Вы хотите сказать, что он ничего не ел и не вел порядок дома? - Он был таким измученным и больным! - У меня больше нет вопросов, - сказал прокурор. - И у нас нет, - сказал адвокат. Эдди грустно ухмыльнулся и прошептал: "Какие-то дебилы! Никаких вопросов и возражений!" Судья велел Дженнифер присесть. - Итак, со стороны обвинения есть еще свидетели? - обратился он к мистеру Вульфу. - Не имею, ваша честь. - Со стороны защиты? - Не имеем, ваша честь. - Тогда суд переходит к прениям сторон, - судья ударил деревянным молоточком. - Слово предоставляется государственному обвинителю. - Ваша честь, я считаю, что вина подсудимых доказана. Исходя из заключения судмедэкспертизы, показаний свидителей и самого потерпевшего, вина Ральфа и Браяна Глускина является неоспоримой. Уму непостижимо, как Ральф мог так поступить со своим единственным сыном. На допросе я задал ему вопрос, почему он так поступил с ним, на что тот ответил, что ему так захотелось. Более того, и он, и Браян Глускин признали свою вину, при этом ничуть не раскаиваясь в содеянном. Также Ральф признался сам, что он часто избивал свою жену, в результате чего она умерла от кровоизлияния в мозг. Также, исходя из заключения мисс Эштон, он на глазах несовершеннолетнего сына насиловал мать, а после ее смерти, взялся насиловать и его, опаивая в придачу крепким алкогольным напитком. Когда же ему вздумалось вовлечь в это дело и своего брата, а потерпевший пытался сопротивляться, он попросту избил его ремнем по голой спине, нанося раны бляшкой. Групповое изнасилование, иначе не назовешь, которое повлекло за собой доведение до самоубийства. Поэтому я прошу назначить наказание Ральфу Глускину в виде пожизненного лишения свободы с лишением права о помиловании. Аналогичное наказание прошу назначить и Браяну Глускину. У меня все, ваша честь. - Благодарю вас. Слово предоставляется адвокатам. Эдди не слушал, что говорили адвокаты. За весь судебный процесс они ни разу не задали вопросов ему и свидетелям. Да, похоже, что шансов у Ральфа и Браяна на оправдание не было: они попадут в тюрьму и никогда оттуда не выйдут, им очень не повезло с адвокатами. И как вообще можно защищать таких нелюдей, когда доказательства их вины видны на лицо? Однако, тут нельзя не заметить, что сами адвокаты не упорствовали к защите своих подзащитных. Кажется, они сами были согласны с обвинениями. Мистер ВанХайер сказал совсем немного, а мистер Гринвуд, защитник Браяна, рот открыл только во время прения сторон, и речь его была неуверенная и короткая. И Эдди радовался еще больше, понимая, что все складывается в его пользу. Судья вышел для постановления приговора и отсутствовал около тридцати минут. Все это время Эдди сидел и дергал ногами, все гадая, какое наказание вынесут Ральфу и Браяну. Как околдованный, он шептал: "Пожизненное! Пожизненное!" Смертной казни ему было мало, это слишком просто и даже снисходительно для них. Джонни тоже сидел, не говоря ни слова, Дженнифер сидела чуть дальше от них, теребя свою маленькую женскую сумочку с брелком в виде крохотного плюшевого щенка. Когда судья вернулся, все встали. - Провозглашается приговор! - начал судья. - Суд постановил Ральфа Глускина признать виновным в непредумышленном убийстве, нанесении побоев, изнасиловании и доведении до самоубийства несовершеннолетнего и приговорил его к пожизненному лишению свободы без права на помилование. Суд также постановил признать виновным Браяна Глускина в изнасиловании несовершеннолетнего и приговорил его к пятнадцати годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Прошу всех садиться. Все сели, но судья остался стоять. Он обратился к Джонни: - Мистер Хайд, встаньте, пожалуйста! Джонни встал. - Вы подавали заявление об установлении вашей опеки над Эдвардом Глускиным? - Да, ваша честь! - Суд вынужден вам отказать в вашем заявлении, так как у Эдварда Глускина есть подходящие опекуны, готовые взять его на воспитание. Кэтрин и Глен Глускины. Бабушка и дедушка Эдварда Глускина. Эдди, услышав, что Джонни не быть его опекуном, резко встал, вскрикнул во все горло, и от сильного потрясения и шока в его глазах потемнело, после чего он потерял сознание.