Знаете, как приятно вставать, ощущая лёгкость во всем теле и слабый аромат цитрусовых? Проснувшись, Рони почувствовала терпкий вкус курорта на языке. Жизнь прекрасна! Суровые лейтенантские будни подошли к концу, оставив позади всяких Борджий и Бастилий. Хотелось сладко потянуться и позвонить на рецепшн с требованием принести ей кофе в постель. С круассанами. Медленно позавтракать, растягивая удовольствие, принять душ и отправиться на огромный песчаный пляж. Вот сейчас она так и поступит. Так, где тут телефон…
Сладкую идиллию разрушил звон будильника. В комнате действительно стоял аромат цитрусовых — напоминание о разлитом вчера эфирном масле, — а возле кровати стояла кружка, но, увы, без кофе. Летний курорт маячил неясным пятном в лейтенантском будущем. Будущем не для неё. Рони медленно потянулась и отключила будильник. Впереди её ждал трудный день.
Где находится столовая, Шантау уже давно выучила, так что ходила в одиночку и довольно уверенно. Столовая встретила мерным гулом голосов и приятно знакомыми лицами. Летящей походочкой Рони направилась к столу с Пенгвином.
Между дозорными уже завязалась беседа, так что Рони не решилась в неё встревать, коротко поздоровавшись с военными и выискивая взглядом свободное место. Пенгвин её пока не заметил.
— Кстати, я тут слышал, что капитан Хина нашла невероятные сокровища, — как бы между делом заметил Пенгвин, переводя разговор в нужное русло. Шантау прислушалась к его словам. Хм, это могло быть интересно. Не вечно же их пиратской команде всё крушить, бегать и сражаться. Сокровища… а что если попробовать их выкрасть?
Прозвучавший из-за спины голос Рони заставил фармацевта вздрогнуть. Если и врать, то уверенно:
— Я тоже слышала нечто подобное. Разрешите присесть?
— Разумеется, лейтенант! — бодро отозвался один из механиков, тепло улыбнулся и начал рассказывать. — На самом деле, всё было не совсем так. Капитан недавно поймала некого Клоуна Багги — так, мелкая сошка из Ист Блю — и отправила его в Импел Даун. Этому даже приговор выносить не понадобилось — давно получил его ещё у себя на родине. Но как он только не верещал, не угрожал и чего только не предлагал за свою шкуру. Особенно порадовало обещание отдать капитану карту сокровищ, если та его отпустит. Капитан, разумеется, этому лживому пирату не поверила, но карта при обыске действительно нашлась. Нам, дозорным, сокровища ни к чему. Единственное, что нам нужно — это соблюдение законов и порядка. Поэтому тот пират в тюрьме, а карта валяется у капитана в каюте.
Рони украдкой взглянула на Пенгвина:
— Вот как… Интересная история.
— А еще поучительная: никогда не забывай обыскивать пиратов.
Матросу ответили громким хохотом. Рони вежливо улыбнулась, заметив, что пиратов в Дозоре в лучшем случае считают за крыс. Стало обидно. Пенгвин задал ещё парочку ничего не значащих вопросов и поделился слухами, которые он слышал. Ничего нового Рони так и не узнала, зато в этой шумной компании её не заметил Борджиа, что дало ей карт бланш на любые действия.
Сегодня, впервые за прошедшие почти два дня, на завтрак спустился Бастилия. Медленно оглядел всех, громогласно поздоровался и сел рядом с капитаном Хиной. Рони поняла, что это её шанс. Он покинул свои комнаты и теперь ещё не скоро в них вернется, потому что завтрак за приятной беседой весьма продолжителен. Это её шанс обыскать кабинет и найти список паролей для открытия врат, без которого они не смогут покинуть крепость при всём желании. Кажется, ей выпал шанс выполнить самую сложную часть приказа.
Почувствовав липкое ощущение страха, смешанного с возбуждением, Рони резко встала из-за стола. Скрип от стула раздался знатный — обернулась половина столовой, заставив Рони смутиться, высоко задрать подбородок и на негнущихся ногах удалиться. Бастилия на её побег внимания не обратил, но вот один из дозорных спину взглядом просверлил. Странно, раньше же он вроде нормально на неё реагировал… Но, тем не менее, следом никто не отправился.
Периодически спотыкаясь, как школьница, вызванная на ковёр к директору, Рони направилась к зданию Централа. Миновать все караулы и случайных встречных оказалось легко — интуиция работала превосходно. Единственное, чего девушке не хватало, это чётко продуманного плана действий. Она не знала, ни где именно находится кабинет Бастилии, ни где лежат документы с паролями, ни как попасть в здание, минуя караул. По-хорошему надо было бы основательно подготовиться к подобной вылазке, но Бастилия покидал свои покои слишком редко, чтобы Рони могла колебаться. У неё осталось чуть больше суток до планируемого побега. Времени в обрез.
Охрана стояла на месте. У входа в Централ; и, судя по всему, пост покидать не собиралась. Зато рядом стояли две пустые казармы. Можно было попробовать забраться через окна в них, вылезти на крышу и оттуда попытаться пробраться на второй этаж. На нём людей как раз почти не было, и наверняка кабинет находился там.
Сказано — сделано. Проникновение в казармы оказалось плёвым делом, вылезти на крышу — тоже. А вот дальше назревала проблема. Расстояние между зданиями составляло несколько метров, и Рони сильно сомневалась, что сможет его перепрыгнуть. Крайнее окно слева оказалось открытым, так что именно его Рони выбрала своей целью. Медленно пройдя крышу, девушка встала прямо перед ним, чуть-чуть выше из-за разницы планировки зданий. Оставалось прыгать, а прыгать очень не хотелось. Рони сомневалась, что допрыгнет, да и, несмотря на самовнушение, боялась упасть. Второй этаж — это не высоко, но даже с такой высоты люди ноги ломают.
С силой хлопнув себя по щекам, Рони попыталась выкинуть из головы всякие глупости. Не время идти на попятную. Нужно собраться и… Так она и не прыгнула. Чертыхнулась, психанула и осталась на месте. Время всё тикало. Бастилия в столовой зашевелился, а аура капитана воспринималась не так ярко, как обычно. Видимо, темница здорово давила на сознание. Это и стало последней каплей: Рони напрягла самовнушение, разогналась и прыгнула.
Любой, кто в этот день решился бы пройти вдоль Централа, стал бы свидетелем странного писка. Руки Рони окаменила, а вот коленки, похоже, содрала в кровь. Чёрт бы побрал эти выступы. Рони подтянулась вверх на руках — теперь её физическая подготовка худо-бедно это позволяла — и влезла в окно. На этаже было спокойно, так что Рони позволила себе секунду передохнуть и прощупать джинсы на наличие кровавых пятен. Коленки оказались сухими, так что надежда, что это всего лишь ушибы, воспарила над пеплом.
Рони огляделась. Мелкое помещение с множеством бумаг, очевидно, кабинет. Но вряд ли вице-адмирала — в кожаное кресло по центру Бастилия бы попросту не поместился. Значит, придётся искать снаружи. Выйдя в коридор, Рони прикинула, куда ей идти. Малый конференц-зал оказался справа, на той же стороне — ещё две комнаты, и четыре двери зеркально — на другой. В двух помещениях были люди, так что, методом исключения, оставалось четыре возможных двери. Рони вошла в первую из них — это оказался большой конференц-зал. Лейтенант не знала, для каких событий его использовали, но помещение было украшено очень богато и помпезно. Особенно внимание привлекали улитки на потолке — по одной в каждый угол. Рони уныло вздохнула и продолжила искать дальше. Следующая дверь оказалась заперта, так что, не став пытаться её открыть, Рони сразу же распахнула следующую.
Эврика.
Перед ней было просторное помещение, с множеством шкафов и письменным столом посередине. Мебель была огромна — под стать Бастилии — так что в назначении комнаты лейтенант не сомневалась. Одно только омрачало ситуацию — кипы бумаг на столе. Которые из них ей были нужны — вопрос открытый.
Девушка медленно прошла внутрь, словно опасаясь, что на полу установлены сотни ловушек, скрытые густым ворсом алого ковра. Деревянные половицы отдавались противным скрипом под каждым её шагом, даже несмотря на мягкий настил. Рони казалось, что всё в этом месте следит за ней, особенно пресловутая улитка в углу потолка. Лично её бы весьма нервировало подобное украшение, так как с ним живут дозорные? Рони обошла стол вокруг — ничего, что могло бы задать ей направление поисков. Бумаги пришлось разбирать вручную. Чего там только не было: отчёты о состоянии кораблей, списки заказа патронов, жалобы на еду и сообщения о пропажах лампочек… Было похоже, что кабинет специально не стали запирать, так как подобная бюрократическая ловушка затянет каждого незадачливого воришку.
Интуиция противно засверлила голову: судя по всему, Бастилия закончил с завтраком и теперь сорвался обратно в Централ. Пора было уходить, но Рони так и не нашла нужные ей бумаги. Где же они…
Перерыв всё содержимое ящиков — всё-таки маловероятно, что пароль лежит где-то на столе — девушка нашла потайное дно. Руки от радости и страха еле гнулись, но лейтенанту всё же удалось достать всё, что там хранилось.
Заголовок единственной папки гласил: «Джокер». От отчаяния хотелось застонать. Но ей не дали — интуиция громче прежнего потребовала бежать, поскольку вице-адмирал в мгновение ока преодолел большую часть пути и сейчас входил в здание Централа. Так и не выпустив папку из рук, Рони резко прыгнула влево и залезла в шкаф. Однажды её уже там поймали, но ведь снаряд в одно и то же место дважды не падает?
В коридоре послышались шаги, заглушаемые стуком собственного сердца. Бастилия по коридору почти что бежал. Рони с силой зажмурилась, надеясь, что он сейчас быстро заберёт что-нибудь из кабинета и вновь исчезнет. Иначе ей придется просидеть тут до обеда.
Бастилия с такой силой распахнул дверь, что она ударилась о стену; Рони готова была поклясться, что слышала звук осыпания штукатурки. Путь до её шкафа он преодолел в несколько шагов…
— Я знаю, что вы здесь, лейтенант.
… и распахнул дверь.
***
Мирную беседу с Хиной разрушили звонок карманного ден-ден муши и сообщение о нарушителях в его кабинете. И этим самым нарушителем была Шантау. Ден-ден муши слежения хорошо зафиксировали, как она начала рыться в его столе. Пришлось срочно отправиться в Централ.
Подобные действия не стали для Бастилии сюрпризом: попытки шпионажа от лейтенанта были вопросом времени изначально. Но наглость, с которой девушка вторглась в его личное пространство, заставляла не то восхититься, не то ужаснуться. Борджиа настоятельно советовал второе. Оказавшись в кабинете, вице-адмирал быстро просканировал его Волей на наличие людей. Люди были. В шкафу.
— Я знаю, что вы здесь, лейтенант, — Бастилия резко распахнул обе дверцы, открыв взгляду ошарашенную дозорную, — так что не тратьте своё время и силы зря. Поговорим на чистоту, как нормальные люди, дара.
Шантау густо покраснела, но всё же приняла протянутую руку и с видом искреннего пренебрежения к ситуации вылезла из шкафа, нервно поправив одежду.
— И что же вам понадобилось в моём кабинете? — вопрос был скорее риторическим, но лейтенант всё-таки ответила, хоть и замялась. Видимо, расследование ей поручено тайное.
— Найти письма от дозорного-предателя. — Бастилия удивлённо приподнял брови. — Вас, вице-адмирал, подозревают в сговоре с пиратами.
— Если подозревают, то пусть проведут официальное расследование! Мне скрывать нечего, дара.
— Тогда как вы позволили им сбежать с минимальными потерями из неприступной крепости? Где они взяли пароль от ворот, чтобы сбежать? И вы называете себя правосудием?!
Бастилия скрипнул зубами, признав, что лейтенант права по всем пунктам. Крыть ему больше нечем. Достаточно лжи — если его действия заслуживают наказания, то он с честью его примет. Таково его правосудие.
— Лейтенант, что вам известно о произошедшем в прошлом месяце?
Шантау на секунду замерла и неопределенно повела плечами. Так он и думал.
— Полтора месяца назад контр-адмирал Веллингтон провёл успешную операцию по освобождению пассажирского судна от террористов. Несмотря на то, что преступники взорвали судно, Веллингтон спас всех гражданских. Не пострадал ни один человек. Через неделю ему дали звание героя. Через две — бросили в тюрьму. Через три — в крепости поднялось восстание под предводительством Диеса. В промежутке между этими событиями, Веллингтон не сделал ничего. Уверены, что хотите знать, что действительно случилось в этой крепости, лейтенант?
Шантау странно посмотрела на Бастилию, обошла его по периметру и села в кресло для посетителей. Глаза её лихорадочно блестели, а руки были сложены в замок на столе. Лейтенант жутко волновалась, но при этом готовилась к длительной беседе.
— Рассказывайте. Нам же некуда торопиться, не так ли?
***
Получилось. Чёрт возьми, она проникла в кабинет вице-адмирала и не выдала свою пиратскую сущность. По-лу-чи-лось. Рони чувствовала себя бэтменом и суперменом одновременно. Это не то удача на грани чуда, не то невероятное актёрское мастерство! Причём, и то, и другое — её собственные! А сейчас её ещё, по ходу, напоят чаем и расскажут интересную историю. Жизнь определенно налаживалась, и от идеала её отделяли только шум бешено бьющегося сердца да горящие огнём колени. Очевидно, снимать с них потом джинсы станет настоящей пыткой.
Бастилия действительно заварил чай. Ярко-красный, с сильно выраженным ароматом цветов и мёда. Рони почти не сомневалась в его сладком вкусе, но от предложенного печенья не отказалась.
Вице-адмирал начал рассказ:
— Заранее поясню, чтобы не было потом вопросов. Мы трое, я, Диес и Веллингтон, были знакомы ещё с училища. И за прошедшие годы стали не только хорошими сослуживцами, но и лучшими друзьями, дара. Естественно, обратиться ко мне для них не было проблемой, как и мне к ним. Именно я отправил Веллингтона на то злополучное задание. Когда корабль взорвали — хорошо хоть взрыв был слабым — людей буквально вылавливали из воды. Веллингтон лично достал пятнадцать человек. Проблема состояла в том, что во время очередного спасения, гражданский, вцепившись в отмокшую в соли рубашку, её порвал. Спину Веллингтона украшала Лапа Дракона. Даже мы с Диесом не знали, что Веллингтон раньше был рабом Святого Росвальда. По закону дозорные обязаны возвращать беглых рабов обратно Мировой Знати. Но, учитывая обстоятельства, на Веллингтона никто доносить не стал. Его оставили в Дозоре и приставили к получению награды. Так бы дело и закончилось, но разговоры в крепости не утихали. Никто не возмущался — Веллингтона действительно любили и уважали, — но каждый считал своим долгом предположить, как ему удалось сбежать. В итоге слухи о его рабском прошлом дошли до Борджии.
Бастилия замолчал, явно не одобряя поступок своего подчиненного. Рони ещё точно не знала, как именно он поступил, но заранее предвидела нечто отвратительное. Борджиа казался ей всё ужаснее и ужаснее.
— Капитан не плохой человек, дара. У него своё видение справедливости, и это самое видение говорит ему, что лгать начальству отвратительно. Он напрямую позвонил главнокомандующему и сообщил о произволе. Следующим утром мне пришел приказ: поместить Веллингтона в камеру до прибытия конвоя на Мариджою. Святой Росвальд пожелал вернуть собственность. Разумеется, против были все, но приказу Сенгоку воспротивиться никто не посмел. Кроме Диеса. Ему хватило дерзости и силы духа собрать группу людей для освобождения товарища, правда и среди них оказалась крыса. Во время видео-конференции с генштабом один из матросов доложил о готовящемся восстании. Такое проигнорировать не могли. Я не скрываю, что знал о намерениях Диеса ещё до этого, дара. Но я его не поддерживал, как бы сильно мне этого ни хотелось. Восстание всё равно произошло, хотя мы и знали о грядущих событиях. Были жертвы, но мало — люди не хотели сражаться против тех, с кем накануне делили обед. Диес разочаровался в Дозоре, для него решение Сенгоку было сродни предательству. Он признаёт лишь правду и честь, и потому решил отстаивать их даже в обход закона. А я позволил им уйти. Моему поступку нет оправдания, так что можете сдать меня главнокомандующему. Но я не чувствую раскаяния за то, что отпустил их, дара.
Рони постепенно начала понимать, что же именно произошло в крепости. А еще чуть-чуть Бастилию.
— За это — не чувствуете. А за то, что не ушли с ними?
Вице-адмирал молчал. Долго молчал, обдумывая её слова. Но всё же ответил.
— Пиратство противоречит моим принципам.
Лейтенант поморщилась. Трус.
— Которым вы и так следуете лишь наполовину. Вы, как я поняла, презираете рабство. Вы были в ужасе, когда Веллингтона решили вернуть на Мариджою. Но Трафальгара Ло Вы отправили на ту же участь не моргнув и глазом.
— Это другое.
— Это то же самое! — Рони отпила чай, поняв, что непроизвольно повысила голос. — Вы легко обрекли человека на рабство просто потому, что он вам никто. За незнакомца совесть не гложет? Это лицемерно.
— У меня не было выбора. Всё решилось голосованием…
— Которое вы могли прекратить в любой момент. На собрании был фарс, не спорьте, на котором никто не посмел отстоять свои принципы и выступить против Сенгоку.
— Вы тоже не посмели, — заметил Бастилия.
Рони огрызнулась:
— Вы ничего не знаете о моих принципах, так что не смейте судить. Мне поручили выяснить, что на самом деле случилось месяц назад и поддерживаете ли вы связь с пиратами. Не поддерживаете же? — Бастилия отрицательно качнул головой, а Рони продолжила свой импровизированный монолог. На самом деле, она о-о-очень смутно помнила, что именно Сенгоку требовал от Шантау, но всё же искренне надеялась, что не ошиблась. — Хорошо. Тогда я не стану сообщать о вашем участии в тех событиях. А вы взамен разберитесь в своих принципах. Больно смотреть на дозорного, который не знает, за что борется.
Залпом допив обжигающий чай, Рони встала с кресла и покинула кабинет, ни разу не обернувшись. Будь она сейчас в более лёгком настроении, девушка бы только порадовалась: она только что сделала выговор вице-адмиралу Морского Дозора! Но ей было не до этого. От нервов буквально трясло. Рони не понаслышке знала, каково это, сомневаться в собственных идеалах и не знать, во что верить. И потому терпеть не могла тех, кто верил лишь наполовину. Рони стала пираткой, она, по сути, отринула своё прошлое, желания, мечты и дорогих людей, чтобы полноценно влиться в этот мир. Толком даже не пыталась найти путь домой; она решила остаться тут навечно, и теперь и думать не смела о своей уютной квартирке недалеко от центра города. Если перед ней появится какой-нибудь портал в её мир, она не раздумывая пройдёт мимо. Потому что Рони всё для себя решила и не собиралась менять собственные убеждения.
Только слабые духом смеют сомневаться.
