Кадет Макс Рокатански, Цитадель, район «Сильвер стрип», за сутки до этого (наверное). Зачем — тем более неизвестно.
So what if I threw a party and all my friends were there? Acquaintances, relatives, the girls who never cared You`ll have a host of rowdy hooligans in a big line out the door Side by side with sister barbara, Chief Wells and Bobby Orr I`d invite the Flannigans Replace the window you smashed out I`d apologize to sluggo for pissing on his couch I`ll see mrs. mcauliffe and so many others soon Then I`ll say I`m sorry for what I did sleepwalking in her room
Сознание возвращалось ко мне крайне медленно. И судя по моим ощущения.. Лучше бы я сдох вчера или позавчера, или в той жизни… Дважды. Там ведь я сдох и так. — Гаррус, ты скотина, — пробормотал я. — А почему сразу Гаррус? — раздался удивлённый, несмотря на нечеловеческую скрипоту, голос. — Потому что шоковую О-Ди-Восемьдесят-Два за такое короткое время смог бы достать только оружейный маньяк, а других маньяков, которые таскают с собой оглушающие гранаты, кроме тебя, лейта и капитана нет. — Зачёт, курсант! — раздался рядом громоподобный ржач Веги. — Вообще-то кадет… — А насрать! — заржал ещё громче Джеймс. — Вот только то, что ты захотел зажилить от своих друзей свой день рождения — это по уставу карается декапитацией! Тут я малость охренел, несмотря на своё полушоковое состояние: лейт, конечно, практиковал угрозы в виде натягивания глаза на жопу, ректальной тонзиллэктомии (у меня подхватил, сволочь) и, почему-то, перевязывания фаллопиевых труб, но слову «декапитация» я его точно не учил. В итоге я даже смог открыть глаза и увидел над собой крайне знакомый потолок десантного отделения «Кадьяка». — Куда вы меня тащите… пи… сволочи? — Проводим десантную операцию силами Альянса, Иерархии, Конклава… — Вега чуть замялся. — Кто там ещё у нас летит? Невнятное бурчание было ответом. — В общем, высадка ограниченной сводной тактической группы по заданию и авторизации Спектра Совета Цитадели проводится на территории самой Цитадели. Все службы предупреждены и нас никто не собьёт. Наверное. И ведь десантировали, сволочи! Мало того что тошнило после шоковой гранаты и введённого опосля стимулятора, так эти раздваразы запаковали меня в десантный кокон для раненых, поддули его и сбросили! Наверное, это очень забавно наблюдать со стороны, как позеленевший парень в пористом коконе прыгает вверх-вниз в условиях пониженной гравитации Цитадели. Но мне-то было совершенно несмешно, учитывая, что гелевая структура, конечно, отводила все ударные впечатления от высадки, но в итоге легче от этого не становилось, так как хотелось блевать и блевать с надрывом и призывом Ихтиандра. А уж к чему приводит тошниловка в коконе я знал не по одному десятку рассказов, да и воображение у меня было достаточно живое, которое не давало довести себя до такого состояния. В итоге, когда под гогот гулявшей тут же, в «Чистилище», толпы служилых разных сортов, рас и прочего, на мне таки лопнули и сняли кокон, я молча, не вставая с прохладного пола пнул Гарруса сзади под колено. Не то чтобы я добился впечатляющих результатов, хотя это место у птицеголовых считалось одним из болевых, но поставил этого зазнавшегося на место… А потом он меня вместе с Вегой подняли на ноги, и всё происходящее стало мелькать, будто в слайдшоу — как приду в себя, если приду, спросить у Веги, не добавляют ли случаем в глушилки какую-то наркоту — не очень долгое путешествие от входа до нашего закутка, где должна была приземлиться вся компания, в моей голове растянулись в вечность: вспышка — вход, вспышка — фейс-контроль, вспышка — разборки Веги и Гарруса с местными вышибалами, вспышка, вспышка, вспышка… — танцпол, который и взорвался в голове адской мигренью и чьим-то шёпотом… В себя я окончательно пришёл после очередного бабаха, тоже в голове, но в этот раз ударило по вкусовым рецепторам: — А-А-А-А-А! ЕБТ! ВАШУ! КАНДАЛАКШУ! — высказался я по поводу грубого нарушения моей оральной целостности, после чего, по традиции, грязно выругался. — Что это за говно? Вега! — А я-то тут причём? — достаточно натурально удивился штаблей. — При том что… Кхе… — я пытался одновременно снова научиться дышать, не травмировать обожжённое нёбо и высказать этому дуболому всё, что я думаю, да что-нибудь ещё... В итоге, не выдержав, хватанул у ближайшего курсанта кружку с пивом и засадил её до конца. Опять же, по традиции, семью глотками. — Уф… Так вот, Большой, если соблаговолишь пошевелить извилинами, которые, конечно, у тебя в основном образовались от ношения кепи и берета, то поймёшь пару элементарных вещей: Гаррус знает только декстроаминокислотную дрянь, и если бы я её выпил, то разговаривал бы уже в лучшем случае с врачом. Я прервался для того, чтобы перевести дух и выпить. Ну да, тут ведь в руке по волшебству оказалась ещё кружка с пивом, так что всё нормально и ничего странного в этом нет. — Ребята бы на такое не пошли точно, потому что иначе бы они у меня по всему кораблю неделю крокодильчиками перемещались, — напомнил я про один залёт, после чего властью, данной мне Серым Черепом (хотя он вроде и смуглый был), в течение нескольких часов перемещались по палубам прыгая в упоре лёжа на кулаках. — А Дубровский с Полосатым и прочими весельчаками сидят вон там с какими-то разведосами, так что мои дедуктивные способности подсказывают два варианта: это был ты или Шепард, но так как никого рыжего я тут не вижу… — Хм... А можете в тебя каждый день глушилкой бросать? — Джеймс задумчиво почесал полулысую башку. — Так глядишь и быстренько придумаешь, как нам от Жнецов избавиться. Ну хорошо, хорошо, это был я, но это всего лишь ром. Хороший, между прочим, местный ром! Я прополоскал рот очередной порцией пива, выплёвывать которую я, разумеется, не стал: — Джеймс, если тебе кто-то сказал даже не то что хороший, а просто ром, то можешь… Ну не знаю — дать ему щелбан в лоб или... Хотя зачем нам такие крайности — просто посмотри на него. Потому что это не ром, а раствор, — я защёлкал пальцами, подбирая слова к тому, что я почувствовал, и в которые снова по волшебству материализовалась кружка. — О! Так вот это раствор колючей проволоки… В царской водке! Вега подозрительно понюхал свой бокал с прозрачной жидкостью: — Ну что ты гонишь, Локо? Какой раствор? Хотя, вроде пахнет и правда как-то странно, но я это всегда пью. — Поэтому ты вот такой и есть, — уже более плавно и спокойно произнёс, чувствуя, как клубок неадекватности распускается. Глоток, ещё глоток. Теперь пиво, что я хлебал, начало превращаться из нектара богов в пойло для лохов… В смысле, какой-то обычный, хоть и очень холодный, американский лагер, находящийся, если верить моей перенесённой памяти, где-то на уровне между «Миллером» и «Бадом». — Блин, Санчез, что вот ЭТО за говно? Вы сегодня все решили доконать меня? Нормальное же пиво было, когда успел подменить? — Ну всё-всё, Локо, зря я тебе, конечно, после «глушилки» рому плеснул, мне-то оно завсегда помогало, но ты походу клина словил, — Вега присел рядом, приобнимая за плечи. — Так, чего ты хочешь? — Я хочу мюсли… и существафли… — пробормотал я, мотая головой и отбрасывая рванувшиеся в центры обоняния, в кожу, в голову потоки чужих мыслезапахов, которые почему-то трансформировались в одну из фраз любимого автора. Затем внезапно вспомнил и постарался её на ходу адекватно перекинуть на привычный теперь уже мне язык: — Дайте людям рому Нужно по-любому Людям выпить рому! После чего заработал очередную пачку недоумённых взглядов и более-менее радостный взгляд Джеймса, который услышал знакомое слово: — Вега, отбой! Найн ром! В смысле, не девять! Нихт! Отбой! Голова шла просто кругом, и в неё долбились ощущения от всех вокруг, накрываемые фоном всего заведения: насмешливо-участливое от Прэнгли, замешанное на какой-то странный привкус… уважения?.. обеспокоенно-желанное от Шей, плюс недоумение, плюс стыд, плюс вина — взболтать и не смешивать, с оливкой из вопроса… Десятки их. Все ребята тут сидят, ещё и наш экипаж, который значительно пополнился как ребятами от Иерархии, которых отбирал Гаррус, так и от той же Флотилии, которые приходили к нам с рекомендациями от Тали-зоры. — Джеймс, будь добр, закажи, если тебя это не затруднит и не отвлечёт сильно от созерцания филейных частей танцовщиц, джин в графинчике, примерно так литровом, и такой же объём тоника, — это был, конечно, экстремальный вариант, так как если я не сумею в этом теле поймать нужную стадию и её поддерживать, в текущем состоянии закончится всё очень плачевно, но Явик говорил, что наркотики, к которым относится и алкоголь, способны глушить, а точнее, размазывать все эти ощущения. — Presto allegro, sil vue ple. Я закрыл глаза и постарался разделить потоки информации, обрушившиеся снова на мой мозг: если на «Нормандии» я всё-таки сталкивался с ограниченным количеством людей и уже почти не сталкивался с не-людьми, то тут… Представьте, что вы стоите у ревущего водопада, и в это время в уши орут полторы сотни людей, да ещё и каждый на своём языке. Из плюсов было то, что когда мне принесли мой заказ, в смысле, заказ Веги принесли мне, то я смог сделать себе тот самый идеальный джин-тоник не открывая глаз — просто по запаху. Глоток, ещё глоток, стоп… Я почувствовал, как та самая волна, которую знал ещё по той жизни, начала обволакивать моё тело вокруг: когда ты расслаблен настолько, что люди вокруг становятся ближе, но не настолько, что ты им начинаешь признаваться в любви… — Макс, ты ожил! Ура!.. Ты мне двадцатку должен! — встретил гомон голосов, обращённых как ко мне, так и к соседям, ну и прочий бред, который всегда сопровождает момент пробуждения того, кого на вечеринке уже посчитали «мёртвым». — Да, я вроде ожил, несмотря на старания тут некоторых. Так что… Гуляем! Простите, что не предупредил вас, но я и сам подзабыл. Поэтому подарками не заморачивайтесь, но от меня подарок будет, — я улыбнулся, глядя на притихших людей и не-людей. — Для тех кто всё-таки выбрался — освобождение от работ и учёбы на завтра. Лейт, подтверди. — Ладно-ладно. Но чтобы вы знали — к обеду все должны быть на борту несмотря ни на что, — проворчал здоровяк, отправляя соответствующий приказ в сеть и визируя его как второй помощник командира корабля. — Я так понимаю, что мой долг закрыт, Макс? — Вот когда ты поймёшь, что ощущение того, как тебя подорвали глушилкой, вкатили стимулятор, напоили раствором колючки, сравнится с тем, что ты сделал, чтобы исправить это — ты сам поймёшь, что твой долг окончен, — я многозначительно посмотрел на своего друга, загружая его очередным потоком бреда и троллинга, который он воспринял вполне себе реально, печально вздохнув. — Так что вот наш доблестный штаб-лейтенант, командир десантной группы и второй помощник командира, разрешает всем присутствующим тут затусить так, чтобы местные обзавидовались и восторженным шёпотом рассказывали о том, как это делает команда… Команда лучшего корабля в этой и самой известной части Галактики — «Нормандии»! Восторженный рёв на несколько секунд заглушил даже забасованные ритмы клуба, что в целом не вызвало особого интереса, так как компании, такие как наша, явно были не первыми и не последними тут. Того же не скажешь о посетителях земного типа, которым, похоже, такое выражение чувств не пришлось особо по нраву. В частности, сидевшим рядом десантникам, которые как по команде отодвинули кресла… «Орущие птенцы», в смысле «Кричащие орлы», знаменитая сто первая, серьёзные ребята — на автомате отметил я про себя, хватая кружку чуть под углом в кисти, когда заметил характерные шевроны на плечах. Если так держать кружку, кстати, и правильно нанести удар, то можно вырубить любого здоровяка. Насчёт десантуры, правда, я не был бы так уверен, но какой-то шанс всё же был и в таком теле. — О, мальчики и девочки в форме, и так далеко от фронта, а ты похоже их воспитатель, — начал самый смелый, обращаясь к Джеймсу, не особо уступая при этом в габаритах, подтверждая этим, а также хрустом костяшек, весомость своих слов. На это же работали и здоровячки позади него. Бары типа этого находились только в юрисдикции Цитадели, так что если бы кто-то из них зарядил в глаз Веге, отделался бы только стандартным наказанием, а не нападением на старшего по званию — офицеров среди них не было. Возможно поэтому все солдаты и любили подобные заведения, стараясь не разносить их, быстро и жёстко фиксируя пытавшихся нанести материальный ущерб помещению и окружающей обстановке. Насколько я знал, подобную ситуацию изменить пытались, но штатные психологи каждой армии посчитали, что возможность каждому военнослужащему побыть наравне вне зависимости от звания стоит небольших нарушений субординации, которых практически и не было: те, кому реально могло прилететь в табло, такие заведения в итоге и не посещали, а все остальные к тому, что солдат мог подойти, хлопнуть по плечу и предложить выпить, относились вполне нормально… Вот мы, похоже, могли быть первыми, кого будут бить толпой. Я заметил сгустившееся тёмно-фиолетовое свечение у кулака Прэнгли и кашлянул, привлекая его внимание, да покачал головой… Потому что за спинами у десантников внезапно материализовались парни Дубровского с их новыми друзьями, у которых я заметил в петлицах маленькие значки в виде летучих мышей. Нет, это были не бэтмены. Воцарившуюся гнетущую тишину (органы слуха сразу же наплевали на музыкальный фон), прервал весёлый голос Дубровского, радостную физиономию которого оттенял нависавший сзади хмурый Полосатый: — Ребята, какие-то проблемы? — голос Дубровского заставил окончательно замолкнуть и диджея с оркестром. А меня самого накрыло волной от десантников: неуверенность-удивление-мелюзга-охренеть-спецназ-и-разведчики. — Всё нормально, Глеб! Стопервые хотели спросить разрешения присоединиться, так что если вы сядете уже, наконец, рядом, я думаю, что и они смогут, — быстренько выпалил я, стараясь перекричать вновь (ну или на мой взгляд вновь) заоравшую музыку. — «Нормандия» угощает. «Нормандия», в отличие от меня, была куда более известна, так что замешательство продолжалось буквально секунду, а потом армейская выучка по проведению сабантуев взяла быстрый верх: столики собрать, составить, оттеснив большую часть людей из прибарной зоны ближе к танцполу. Как водится в армии, буквально через пару минут почти у всех нашлись общие знакомые и друзья, даже некоторые курсанты, внезапно (сарказм), оказались через две или три руки знакомы с присутствующим у нас орёликами. Это было не так уж и удивительно — в армию шли в основном добровольцы, но в офицерский состав в таком возрасте вливались или потомственные, или элита. Спустя три тоста с обязательным подъёмом на третий — ни у кого из нашей разношёрстной компании не оказалось друзей, знакомых, да и просто товарищей по кубрику или казарме, который не пропал, не погиб или не оказался там, откуда скорее всего живым не вернётся… Дискуссия разгорелась с новой силой: Санчез нашёл земляка, причём конкретно земляка — мало того, что именно с Земли, так они ещё и жили в двух кварталах друг от друга в Мехико — и внимательно слушал Трэхо, который рассказывал ему о своих высадках… Похоже за все двадцать лет, что он был на службе у Альянса Систем. Санчезу нашлось, что рассказать — как они прорывались из Академии, например. Каждый разгрёбся по парам, компашкам по половым и прочим интересам, оставив меня во внезапном одиночестве. — Скучаешь, солдат? — раздался знакомый, чуть хрипловатый голос. Моя попытка подскочить была остановлена сильной рукой, так что было некоторое время на то, чтобы разглядеть собеседницу. То есть, Джек. То есть, капитана Нот. На Цитадели она заметно отличалась от того, какой я запомнил в момент вызволения её птенцов из Академии Гриссома, и от того, какой она была на борту «Нормандии». В общем, я в первый раз увидел Джек в мундире и при этом не в той лабуде, что показали в третьей части, типа милитари-штанишки, а синий — флотский! — мундир, с галунами, золотым шитьём. И, самое интересное, со сдвоенными FF в лацканах, означавшими отношение к флаг-службе флота, то есть в рамках флота Альянса Джек была тем, кем была Шепард на всём пространстве ВСА — полномочным представителем высшего командования, а в данном случае, скорее всего, наблюдателем с достаточно обширными полномочиями для того, чтобы её вспомогательное (по штату) подразделение не оказалось на передовой с одной винтовкой на троих. — На регалии любуешься? — отвлёк меня от размышлений насмешливый голос Джек. — Никак нет, мэм! На… сиськи! — брякнул я первое, что взбрело в голову. Ну, а как ещё объяснить то, что я пялился на её грудь, вспоминая, какой же рисунок там был изображён? — Хвалю за честность, но ты не по адресу, тебе к чирлидерше надо, — Джек, не особо спрашивая разрешения, плюхнулась рядом, бахнув тремя кружками пива об стол. В ответ на мой взгляд, пояснила: — Я заметила, что ты больше по пиву, не ссы. Просто хочу перетереть кое-что… Я погрузил быстренько нос в пену в кружке — азарийское пиво, при всём его виде и лёгкости, всё же было очень приятным, напоминая на вкус эль, но при этом крепче того же «Бада» или «Жигулей». Самое то, ибо сейчас уже хотелось чего-то крепкого, но джин-тоник был бы перебором… — Они готовы? Я помолчал, обдумывая ответ. Враньё раскусит сразу, посыл не поймёт, сбежать… Не выйдет. — Да. Готовы. К сожалению. — Из-за Шей? — Из-за всех. Джек внезапно вытянула из кармана кителя пачку с зажигалкой и достала обычную сигарету, прикурив её. Щёлкнула пачку пальцем, отправляя ко мне, после чего я её на автомате поймал, выбил сигарету и прикурил, вдохнув дым, будто я не курил уже сотни лет, прикрыв глаза. Голова чуть зашумела — табак, а по вкусу дыма это был самый обычный табак, как в двадцатом веке, был чуть крепче привычного мне «синего Винстона». А на пиво и на «глушилку» сверху... — А ты кто, Макс? — последовавший через пару минут вопрос заставил меня закашляться от внезапности и нахлынувшего дежавю, когда мне такой же вопрос задала Шеп. — В-в… — дружеский хлопок чуть не заставил меня выплюнуть остатки ужина и часть лёгких на стол. — В смысле? — В смысле, я вижу, как к тебе относятся мои ребята, как ты их тренируешь. Готова поставить своё жалованье за год, что если тебе набросить сверху десяток лет, то ты этого пижона уделаешь, как Шепард черепаху, — она кивнула на Вегу, возвышавшегося над окружавшей его десантурой из сто первой. Тут она, конечно, хватила лишку — даже в свои лучшие годы я бы вряд ли смог увалить местного десантника, тем более N7 с имплантами военного типа. — А ведь ты вроде и не удивлён. Так кто ты? «Восхождение»? «Будущее»? Какая-то ещё программа Альянса? — глаза Джек чуть сузились, от чего было понятно, что она подразумевает под «программой». — Не ссы, парень, мне можешь сказать: я, ты бы знал, через такое прошла, что эти ваши «Восхождения» это просто курорт. — Да я хотел сказать… — я чуть замялся под напором внезапно словоохотливой социопатки, которая, похоже, после шепардотерапии во время работы в системах Термина, перешла из разряда «ненавижу-суки-вас-всех» в разряд мамочки-наседки для своих подопечных. И чего говорить-то? Вега мои странности воспринимал как данность и армейскую семью. Знал бы, правда, что тут в реальности родители Макса были из вспомогательных сил, то бишь интендантство, может и у него возникли бы дополнительные вопросы. Со всеми остальными вообще проблем не было — опять же из-за Джейн и Веги, в основном. Мысли мелькали в голове, пытаясь выстроиться в какую-то стройную картинку, которую можно подать как отмазку, а потом всего лишь просто махнул рукой. — Да ничего я не хочу и не могу сказать. Нет, я не из этих программ, но и не из «Цербера» или ещё какой-то другой. Не надо во мне подозревать кого-то там. Иначе бы у Джейн не оказался… — Ну, Джи у нас та ещё… добрячка, — глаза Джек чуть сузились, глядя на меня. Так вот куда её вся паранойя в итоге ушла. — Даже и не подумал бы, — я чуть наклонился вперёд, чтобы была возможность снизить уровень… ммм… крика. — Лиара тоже ничего против не имеет, если что. — Ты имеешь в виду?.. — Именно, — проорал-прошептал я и откинулся назад, подхватив свой бокал с пивом. Джек некоторое время молчала, видимо, договариваясь со своими внутренними демонами, что тут можно погодить и не… как там было… не снимать с меня кожу биотикой. Да и её решение скорее было сознательным, что ли — во всяком случае, её чуть дёрганные движения, когда она потянулась за пивом, явно говорили, что до спокойного восприятия ещё далеко и надо быть настороже. — Извини, парень… — Макс, лучше всё же Макс, чем просто «парень» или «кадет», или «эй, ты», или «гуманоид», или … — очередной приступ помутнения сознания прервался хрипловатым смехом капитана. — Поняла, Макс, поняла, мир? — ответом послужил еле слышимый звон наших бокалов. — Вега! Большой! — заорал-замахал я. — Комм цу мир, майн либе! Лёгкое напряжение от беседы-допроса в лице самого мощного биотика человечества выплеснулось в лёгкую безбашенность. Ну и да, чуть алкоголя сверху. — Так, Локо, ты совсем офонарел — штаб-лейтенанта как салабона гонять? — Джеймс пересел на нашу часть стола и лишь потом заметил, кто сидит рядом. — Капитан, мэм… На тренировках и вообще в жизни корабля среди нашей группы в основном обходились без званий, но Вега, как служака до мозга костей, в данном случае решил перестраховаться: кап-три (хотя по идее коммандер, но у Джек было чисто флотское подчинение), то есть на ступеньку выше званием. И, пришла догадка, до кучи не позвали её на пьянку. — Вольно, штаб-лейтенант. Или лучше Джеймс, как обычно? — ухмыльнулась Джек, погрузившись чуть ли не с носом в бокал с пивом, оценивающе оглядывая Вегу, к этому моменту сбросившему форменную куртку, оставшись только в футболке. Правда, её интерес был похоже чисто спортивный и какой-то с ноткой тоски… Тьфу… Я снова сделал глоток азарийского пива, прополаскивая рот. Не-на-ви-жу это. Ладно если бы только «читал», так я же всё это чувствую. — Извините… ммм... что не позвали, но мы решили посидеть только младшими и… — Забей, — махнула рукой биотичка. — Тебя, вон, вообще виновник торжества позвал… — Ну наконец-то мне можно вклиниться в вашу высокоморальную беседу о том, в каких званиях... — завёл я очередную шарманку, но был остановлен резким подносом… подношением… в общем, быстрым показом кулака, примерно с половину моей голову, около моего носа. — Может, ну его нахрен этот дискач? Всё равно почти никто не танцует из наших, — я кивнул на полдесятка курсантов, в основном пацанов, которые показывали своё «кунг-фу» около такой же группы азари и женщин несколько антигравитационного вида. — И чего предлагаешь? — Ну или к нам обратно, или может есть какой-нибудь бар или ещё что, ГДЕ ТАК НЕ ОРЁТ ЭТА ДОЛБАНАЯ МУЗЫКА. Тут я немного лукавил: всё же общий фон в чиллаут-зоне, где мы сидели, отсекался, но прорывавшихся басов общего уровня и остального хватало, чтобы перекрикиваться, а не просто разговаривать. Впрочем, Вега раздумывал не так уж долго, учитывая, как часто он дёргал инструментрон. — ВНИМАНИЕ! — Джеймс вроде и не кричал, но от мощности его голоса присели танцовщицы на платформах. — Пункт временной дислокации переносится! Арсенал опустошить и в колонну… — он оглянул всех. — В общем, как придётся, так и стройтесь, но не меньше двух! Ребята не с «Нормандии», решайте сами. Через пару минут, когда он расплачивался с баром при помощи корабельной кассы, летучие мыши и орлы вполне себе решили прогуляться с нами. Мало ли кто прицепится и вообще… Вызывать пришлось параллелепипедообразный автобус, потому что хоть по прямой было недалеко, но по дуге и пешком пришлось бы фигачить часов пять. Так что двадцать минут позора — и мы на месте: человеческий сектор, невзрачное здание, которое внутри оказалось вполне себе классическим баром — деревянные (ну или сделанные под дерево) перекрытия и поверхности, такие же табуреты, пивные краны и батарея бутылок за спиной бармена, который сначала ухмыльнулся при виде зашедшего Джеймса, но потом как-то приунывшего при виде всей нашей толпы, которая до роты не дотягивала лишь немного. — Джейми! Ты таки когда прислал сообщение шо ви таки прийдёте ко мне с друзьями, то там даже ни одного словечка не было, что у тебя сто друзей за раз! — донёсся до меня голос с таким акцентом, который не мог скрыть и всеобщий язык. — Курт, — ну да, как же могут звать человека с таким акцентом? — Я же сказал, что много друзей будет. Только не надо причитать, я же знаю, что ты уже что-то придумал и готов отказаться от той скидки, что всегда… — Джейми, — голос темноволосого и голубоглазого бармена похолодел, и из его речи частично пропал акцент. — Только попробуй ещё раз это таки мне сказать и я буду очень огорчён ещё больше, чем то, что я только этим могу хоть как-то расплатиться с тобой за то, что ты сделал моим родственникам там… Вега поднял руки ладонями вперёд перед собой: — Сдаюсь, Курт, но всё же… — Идёмте со мной, — только когда бармен вышел из-за стойки, стало заметно, насколько он стар: хоть и лицо было достаточно гладким, но руки выдавали в нём как минимум пятидесятилетнего, а скорее и больше, мужика. Cудя по выправке, ещё и отслужил, вероятно, был комиссован. Во всяком случае, левая нога у него заметно жужжала, а это означало, что там установлен старый, ещё механический, протез, а не бионика и тем более не регенерированная конечность. Поход был недолгим — всего лишь в закрытую дверь, за которой оказалось... лобби гостиницы: низкие диванчики, стойка администрации, украшения на стенах «под старину» в виде различного рода девайсов и музыкальных инструментов. — Это таки, конечно, не мой бар, но надо же было куда развиваться? До открытия оставались считанные дни, пока не началось всё это, — Курт сделал какой-то неопределённый жест рукой. — Конечно, я уже заявил в СБЦ о свободных площадях, но до меня пока не добрались. Так что, Джейми, располагайся со своими друзьями. Если что, можете и остаться, а я пойду распоряжусь насчёт всего… — Но, Ку… — Присоединюсь, присоединюсь, мальчик… — по его смешку стало понятно, что этому мужику куда больше лет, чем кажется на первый взгляд. Снова скрип перемещаемых между собой столов, диванов и кресел, где разместилась вся наша братия, уже больше вперемешку, чем по родам войск. Больше всего, конечно, старались присесть ближе к нашим курсанткам, не отпугивало даже знание того, что большинство из них чуть что шваркнет головой об потолок в лучшем случае. Как говорится, кто не рискует, тот не пьёт шампанское… Так что по мере того, как официанты по указанию Курта расставляли на столах закуски и тубы с пенным напитком, почти каждая курсантка оказалась в окружении и плотной осаде в виде разного рода армейцев из тех, кто не щеголял кольцами на безымянных пальцах. Меня усадили практически во главе стола, если можно было бы так назвать эту странную змею, составленную из круглых столов, чтобы вместить всех в радиус видимости. В итоге место получилось почти в самом углу, да ещё и в окружении начальства: Джек, Джеймс, Дубровский, Валли от разведосов и Йан от орлов, не говоря уже про всех остальных, которых я даже не запомнил, плюс Гаррус с кварианцами и кварианками, восторженно смотревшими на него, пока он задвигал что-то героическое про миссию на Хестроме. По сути, оставалось только спокойно попивать пивко, иногда кивать на вопросы Джеймса, мол, «так всё и было». Тот, ничуть не отличаясь от своего птицемордового приятеля, травил байки своим коллегам. За время, что они работали бок о бок, натаскивая меня и курсантов, оба-два сдружились, хотя и не подавали виду. Это было прекрасно: я уже настолько забыл за то время, что провёл тут в этом времени, месте, в этом теле, что можно делать просто ничего…Даже вид Шей, которая флиртовала вовсю с одним из оперённых, наводил просто лёгкую и светлую грусть, а не что-то ещё, что мог бы представить обычный мужик, когда девушка, влюблённая в него, немного поменяла свои предпочтения. — Хей, парень, то есть, Макс, не грусти, — сидевшая рядом Джек пихнула меня. Разумеется, в тот бок, что уже пострадал сегодня от локтя Гарруса. — Уйди, старушка, я в печали, — по-русски произнёс я. — В смысле, не грущу я, просто грустно… Да, блин, печаль такая есть, называется «великорусская тоска». Я мотнул головой, отчего раздался мелодичный бум и перезвон где-то позади меня, куда угодила моя башка. Гитара. Даже не муляж, а действительно настоящая гитара — почему-то мне казалось, что от таких инструментов уже давно отказались, но… Руки на автомате потянулись назад и сняли её с подвеса. «Вестерн», такая форма, ну или как это называется по-музыкантски, мне и нравилась. В общем, не классика, не джамбо и тому подобное. Трынь... Трынь… Надо же, а руки-то помнят! Не, я, конечно, далеко не гениальный музыкант, но знаю чуть больше трёх блатных аккордов и несколько чисто заученных песен, где тех аккордов штук пять, может больше. Брынь… Трям, брынь-трям. Чуть перестроить. Видно что, кстати, гитарой пользовались, но строй совершенно непривычный. Я не бог весть кто, но ля-минор привычной мне октавы от ля-минор какой-то там ещё отличу. Брынь... покрутить колки… брынь… — Эй, Локо, ты что у нас ещё и эль мариачи? — раздался весёлый голос Веги рядом. — Да какой там… — пальцы почти автономно пробежались по грифу, вспоминая одну из первых песен, что я когда-то выучил просто глядя на гриф — незабвенную «Пачку…». На вопросы о песнях сначала подтянулись и Санчез, и Шей, которая почти сразу бросила своего ухажёра из сто первой. В итоге, по общему гомону я понял несколько вещей: что песни под гитару любят все, что гитарой даже на моём уровне мало кто владеет, и что «играй-сцуко-сколько можно-гриф-онанировать». В общем, воленс-ноленс, но за гитару пришлось сесть серьёзно и переводить песни чуть ли не на лету. Благо простота большинства песен, что мы слушали там, на войне, это вполне позволяла: Цой, ДДТ, Высоцкий и немного наших своих талантов. Ну и те, что мне зашли уже после: тот же Джонни Кэш, тексты которого звучали прекрасно и на универсале… Или Олег Медведев, от лирики, которого почему-то сидели с задумчивыми забралами кварианцы. Внезапно мозг крутанулся в режим: «если уж хулиганить, то чем я не попаданец, который обязательно должен перепеть Высоцкого?» А в данном случае переложить на полдесятка блатных аккордов, которые можно гонять по кругу. Что Омега, что Марс От Совета до народных масс, От пространства пустот, До Азари городов красот. Не страдают бесноватые батары хлипкостью, Турианцы хвалятся дистанцией и гибкостью. Везде куда ни глянь владения развитых рас... Но в скольких битвах ты б не был И в чьей бы форме кровь не лил. Можешь драться как кроган, как гепард бегать Но не стать тебе круче, чем коммандер Шепард! В Цитадели забот У всех невпроворот. Ходят байки с Земли Силой мерятся бойцы. Наукой занимаются болтливые амфибии, Такие же весёлые как поиски иридия, Но всем ОНА покоя не даёт... Ведь в скольких битвах ты б не был И в чьей бы форме кровь не лил. Можешь драться как кроган, как гепард бегать Но не стать тебе круче, чем коммандер Шепард! Если первый припев вызвал некоторое недоумение среди народных масс, то второй, ну и на всякий случай третий и четвёртый, разбавленные переходами, так сказать на личности, мол-де, разведка занимается тайными делами, а десантура прыгает из космоса и биотики уничтожат всех. В общем, припев, переходя во ржач, орали уже все в помещении. После данного трека пришлось, правда, прерваться, потому что под конец из рассечённых с непривычки в этом теле пальцев кровь начала капать на пол. Проблему решили достаточно быстро: Шей под руководством непосредственного командира обработала пальцы медигелем, после чего осторожно продолжил концерт по заявкам. Внезапно оказалось, что и тут хватает гитарных исполнителей, которых я ни черта не знаю, благо, мои ребята выручили, вспомнив песни из фильмов, что мы смотрели, на фоне которых я даванул очередную свою импровизацию: Надежда может затеряться в раскатах, Страх может ударить по остаткам веры. Но я беру силу из душ ушедших, Они не дадут мне отступить... Я никогда не сдамся, Мы освободим Землю и небо. Разбейте мне сердце на угольки, И я восстану... Я возрожусь. Смерть заберёт того кто бьётся один, Но объединившись мы сможем сломить судьбу, Просто держите строй до самого конца, Потому что мы устроим им ад... Я никогда не сдамся, Мы освободим Землю и небо. Разбейте мне сердце на угольки, И я восстану... Я возрожусь. И тут меня тряхануло, привычная некогда песня, исполняя которую на гитаре на инглише я ездил по ушам знакомым барышням, сейчас для меня зазвучала совершенно по-новому. Точнее, в припеве, который почему-то был написан словно про меня здесь и сейчас. Меланхолию быстро выбил Вега лёгким шлепком по спине, сунув мне под нос рюмку текилы. И всё бы было хорошо, если бы не бэтмены, которым почему-то обязательно захотелось выпить со мной после песни «Батальонная разведка»...Кто я? Где я? Когда и зачем?
I got a little bit trashed last night, night, I got a little bit wasted , I got a little bit mashed last night, night I got a little shit faced-ed... I'm on a ship If you don't know Well now you know.
…Я зажмурил глаза, открыл. Нет, на месте «отсутствующей» руки не появился обрубок, но одно радовало — цвет волос сменился с рыжего на каштановый, а значит, с меня точно не снимет кожу силой мысли одна синенькая азари. Правда, замеченные на виднеющейся части тела татуировки вызывали некоторое беспокойство, которое нивелировалось естественными позывами организма, кошачьим синдромом и Сахарой во рту. Подавив желание перегрызть себе конечность, аккуратными движениями всего тела извлёк онемевшую руку, и потащил организм в точку сопряжения, где чуть не полез искать пистолет, увидев в зеркале красноглазого зомбака. Выйдя из прохладной комнаты, заметил столик, на котором стояла бутылка водки «Столичная», разбросаны карты, какие-то мясные закуски, смутно напоминающие бекон, но самое главное — стояла трёхлитровая банка с, судя по всему, остатками огурцов и помидоров, но более чем наполовину наполненная знакомой чуть зеленоватой жидкостью, что вкупе с лубочной этикеткой с надписью «Russian soleniya» навевало надежду. — Я спасё-о-он, — попытался сказать я, но вместо этого раздался непонятный скрип, который поправлять уже не стал, прильнув к широкому горлу банки. Полтора столетия разницы, но ничего лучше утреннего глотка солёно-кислого рассола так и не придумали. — Так вот зачем ты вчера доставке мозг выел, — раздался позади меня хриплый голос. — А ну дай сюда. Обернувшись, мне захотелось для начала зажмурить глаза, потом убежать, так как с банкой рассола в руке рядом стояла совершенно обнажённая Джек. — Уф-ф-ф… А в этом что-то есть, одобряю, — уже чуть смягчившимся голосом произнесла одна из самых жестоких убийц. Мнэ-э, надеюсь, что в прошлом. — Ты, наверное, хочешь спросить, почему я голая? — Ну… — Потому что ты уже это видел. Не думала, что ты хорошо играешь в покер… — Но… — В скиллианскую пятёрку, засранец! А ведь говорил, что даже правил не знаешь. — Так ведь… — Не, ну, бля, я сама, конечно, виновата, — Джек снова прильнула к банке. — Повелась на такой дешёвый развод. — У… — Потому что жалованье тебе проиграла, — ещё глоток. — Откуда… — А куда тебя девать было? Ты ж после, как там их назвал, бэтменов был в ханарскую жопу — фиолетовый и щупальца распускал. — Бл… — Ага, непонятно зачем твоё бормотание послушала и протрезвила тебя. — И… — Вот и я сама не знаю. Короче, пацан, если кто узнает — я, конечно, не Синенькая, но натяну глаз на жопу, руки туда же засуну и скажу, что ты волус… Куртовский бар, оказывается, теперь уже был не совсем баром, а баром при гостинице, в которой мы разместились. В коридоре можно было увидеть зомби разного вида, которые отличали своих по простому паролю и отзыву: «Ты как?» и «Лучше бы я умер вчера». Если большую часть людей мы умудрились пропустить, когда я проверял обстановку, выбираясь из номера, то с Вегой столкнулись прямо лицом к лицу. Ехидное выражение лица которого при виде капитана Нот, пропало сразу же как за его плечом мелькнула голова Уильямс. — Ничего не было, — Оби-ван из Джеймса был не очень, но грех было жаловаться. — Ага. Всё что было в баре у Курта, остаётся в баре у Курта. — Точно. А теперь собираем всех и бегом на «Нормандию», а то, по-моему, мы пропустили срок возвращения...