Doll

Ледяная вода не помогает успокоиться полностью, но в себя Чонгук приходит. И первое, что он делает так это звонит тому, кто бы хоть что-то смог бы ему посоветовать и не задавать при этом тонны вопросов. Намджун поднимает довольно быстро, хоть Чону так не кажется. Он бы не смог рассказать о чём-то таком наверное никогда, но состояние Юнги волнует его на самом деле больше, чем реакция на это всё Кима и поэтому Чон пересказывает всё быстро, практически ничего не опуская. Старший теряется сначала, но потом командует померить Мину температуру, обещает приехать как можно скорее и бросает трубку быстрее, чем Чон успевает сказать хоть слово. Градусник находится довольно быстро, но температура в 39 градусов будто дает по Чонгуку ещё сильнее и он сначала даже не поняв чувствует, что опять плачет как ребёнок. «Что же он натворил?» *** Намджун входит в квартиру через двадцать минут после звонка Чона, и застает того смачивающим полотенце и обтирающим лицо парня, явно давно болеющего и ненормально худого. Лицо младшего, такого бойкого и целеустремленного в последнее время, опухшее, зареванное с красными пятнами. Слезы все текут и капают со щек на одеяло. По спине Кима от ужаса бегут мурашки, ему даже не нужно теперь и спрашивать ничего. Картина перед ним говорит громче всего, Чонгук нашел своё пристанище здесь, в этом парне, который кажется скоро рассыпется пылью, и расправив невидимые крылья, улетит отсюда бабочкой. Он подходит осторожно, кладет руку Чону на плечо и просит сходить сделать кофе и прибрать комнату, полную пустых и битых бутылок. Обещает посидеть и посмотреть за спящим. Как только дверь за младшим закрывается, Намджун слышит хриплый шепот: — Он заставляет меня жить, забери его отсюда. Глаза темные, болезненные, вызывают у Кима чувство падения куда-то на дно бассейна и он в первые секунды чуть не задыхается, понимая, что задержал дыхание. Мыслей и вопросов в голове вдруг огромное множество: «Почему ты выглядишь так болезненно?», «Почему ты позволил всему этому произойти?», «Почему Чонгук здесь?», однако вырывается только: — Почему не разрешаешь ему помочь тебе? — Я не хочу сломать и его жизнь тоже, слишком много боли сломит его из-за меня. Забери его и не пускай сюда больше, — Намджун всё ещё не может понять всего, лишь то, что нужно сделать всё наоборот. Он выходит из комнаты стремительно, чтобы сказать Чону, однако тот странно замер посреди кухни. Достаточно пройти немного и увидеть находку Гука, чтобы так же замереть уставившись на целую полку таблеток. Вся эта ситуация оказывается айсбергом видимым только над поверхностью, нырять в ледяную правду чертовски страшно.