Кровь и пламя. История угасшего огня.

Гудки. Невыносимо долгие… Ты слышишь, как они отдаются эхом в вязкой пустоте. Где-то на другом конце провода телефон разрывается от звонков, но никто их не слышит. Сбросил. Снова открыл телефонную книгу, состоящую всего из нескольких записей, и долго не решался повторно позвонить домой. Зря я, наверное, купил себе телефон, потому что мы с ребятами практически всё время вместе, а больше звонить мне, по сути-то, некому. Но на работе сказали, что нужна связь, поэтому на часть денег, раздобытых Каем у своего друга, мы купили недорогие мобильники. Остальное же припасли на чёрный день. Кстати, подписать контракт в день прослушивания так и не получилось: отец Мива был очень удивлён, узнав, что ни у меня, ни у Таки нет документов, удостоверяющих личность. Рассказ о случайной потере в одно и то же время был не очень-то убедительным, но не будем же мы объяснять, при каких обстоятельствах на самом деле произошла эта утеря. Он плохо отнёсся к такой халатности, но всё же помог нам быстро восстановить паспорта. Правда штраф, конечно, пришлось платить самим из тех же денег. Снова гудки… Пустота. Одиночество… Грубый мужской голос, раздавшийся на другом конце, заставил вздрогнуть от неожиданности. Это… нет, это точно не он. - Пап? – я всё-таки спросил на всякий случай. - Ошиблись, - ответил мужчина и уже хотел положить трубку. - Подождите! Мне нужен Широяма-сан. - Широяма? – голос немного смягчился, - Не живёт он здесь больше. И жена его не живёт. Квартиру продали, уехали, наверное, куда-то в другое место. Теперь я здесь живу. Так что извините, помочь уж ничем не могу. - А… давно? - Вторая неделя пошла. - Спасибо… Наверное, он спал, а я его разбудил. Всё-таки вечер уже поздний. Поэтому сначала так грубо ответил. Новый владелец квартиры… Квартиры, в которой я вырос… Теперь там другая мебель, другие запахи, всё другое… Они всё-таки развелись? Или смирились с недостатками друг друга и уехали вместе? Не дозвонились мне, потому что телефон был оставлен на съёмной квартире… А они вообще звонили мне? Искали? И что с моими вещами, которые я так и не забрал после побега из клуба? Гитара, наверное, лежит на помойке… Но если хозяйка жадная – продала её каким-нибудь подросткам из подворотни. А если честная – сдала в бюро утерянных вещей. Теперь у меня есть гитара, которая находится на репетиционной базе. Не моя, конечно, но уж больно сроднился я с этой чёрной красавицей, разрисованной под змеиную кожу. Никогда не думал, что буду играть в группе. Нет, сам себе вру. Конечно же, думал и даже мечтал время от времени. Просто руки не доходили до того, чтобы сколотить серьёзную группу, да и вряд ли дошли, если бы не странное стечение обстоятельств. Как здорово, оказывается, быть музыкантом. Очень здорово и тяжело одновременно. Вроде только недавно начали сотрудничать с лейблом, а из нас уже выжимают все соки. Но мы стараемся, и процесс приносит огромное удовольствие, а к ночи, вернувшись домой, чуть ли не падаем от усталости. Иногда лежим и разговариваем подолгу. Спать хочется неимоверно, но глаза просто отказываются закрываться. А бывает так, что не сплю я один. Почти до самого утра не сплю, то глубоко задумываясь о чём-то, то вообще просто глядя в тёмный потолок. Рядом лежит Шима, но я не осмеливаюсь даже обнять своё рыжее чудо, потому что это не наш дом, а после слов Мива всё время кажется, что за нами наблюдает его покойная мать. Мне может быть грустно, больно, но я всё равно остаюсь относительно спокойным, вспоминая своих родителей. Пусть они не дали мне тепла и заботы, но они ведь живы, они есть на свете, а это самое главное. Что будет, если они умрут? Как умерла мама Таки, Мива… и ещё тысячи других матерей и отцов, безвременно покинувших своих детей? Наверное, это самое страшное, что можно себе представить. Сигареты не успокаивают. Это просто способ побыть наедине с собой. Или с ним. - Ты снова куришь? Не убивал бы свои лёгкие после длительного перерыва, - Кою спустился ко мне, на лестничный пролёт запасного выхода, чиркая на ходу зажигалкой. - Так можно отдохнуть от работы. Подумать о чём-нибудь. - И поговорить. - Поговорить, да… Я стоял, расслабившись и прислонившись спиной к стене, покрашенной в тёплый бежевый цвет. Освещение здесь было тусклое, не очень приятное для глаз. От такого даже стошнить может, но после нескольких перекуров я быстро привык и даже проникся этим светом, отдалённо напоминающим бессмысленный, слабо запоминающийся сон. При всей роскоши здания, люди, работающие здесь, всё-таки нашли место, где можно сэкономить на лампочках. - О чём поговорим на этот раз? – сделав глубокую затяжку, Кою встал рядом со мной, так же прислонившись спиной к стене. Наши плечи касались друг друга, и даже эта маленькая близость казалась мне чем-то прекрасным и очень значимым. - Расскажи мне о своей семье, - не знаю, зачем я решил начать этот разговор. Может, из-за того, что в последнее время часто думаю о подобном, а может, потому что не так уж хорошо знаю Уруху, как хотелось бы. - Даже не представляю, что рассказывать, - он опустил взгляд, рассматривая пепел, скопившийся на кончике сигареты, - Мама пьёт, отец пьёт… А я всю жизнь пытался доказать самому себе, что способен на нечто большее, чем прикладываться к бутылке. - Никогда не напивался? - Напивался и не раз. Но не так, как они. Ну, то есть я не собирал у себя дома шумные компании. В моём случае это было всего несколько раз и в одиночку. Я тогда устроился на подработку после школы, хотел на нормальную жизнь накопить. Аххах… Наклюкался после первой же зарплаты. Проснулся там же, где и отрубился: на чердаке соседнего дома. У меня ещё с бодуна идея возникла крутая – покончить с собой. Это ж всего лишь один шаг, а там, глядишь, и долгожданное счастье. - Почему не покончил? - Струсил, - Уруха засмеялся, - Прикинь, мне реально страшно стало, когда я вниз посмотрел. Ещё представил, как зеваки будут снимать на телефоны мой размазанный по асфальту труп, а потом эти фотографии весь интернет облетят. Нафиг мне нужна такая слава? И вот тогда я решил накопить на гитару и какой-нибудь более-менее понятный самоучитель. Как видишь, получилось, неплохо играю. Гитарка, конечно, отнюдь не дорогая была, но я до сих пор скучаю по ней. - Почему мы такие несчастные? – сигарета подошла к концу, и я вертел в руке остывший окурок. - Кто это «мы»? - Мы все. Ты, я, Рейта, Таканори, те ребята из сквота… У Мива, вон, тоже фигня в жизни происходит, да и Кай, я думаю, не рад иметь папашу, лижущего зад криминальному авторитету. Подумай, ведь если бы у нас были нормальные родители, то всё было бы по-другому. - Знаешь… - сделав последнюю затяжку, Уруха машинально потушил сигарету о стену и кинул её в мусорку, стоящую в углу. Через секунду он понял, что сделал что-то ужасное, и быстро протёр рукой след от окурка, - Всё равно не факт, что всё сложилось бы удачно. Мы ведь даже догадываться не можем обо всех этих жизненных хитросплетениях. Поэтому не стоит обременять себя мыслями о том, «что было бы, если». - Хочешь сказать, что ты никогда не думал об этом? – мой окурок полетел в ту же мусорку. - Думал. Да вот, хотя бы сегодня утром. Но снова пришёл к тому же заключению, к которому приходил уже не раз. - И? - Будь всё иначе, мы вряд ли бы встретились. Я говорю не только о нас с тобой. С Акирой мы тоже познакомились благодаря моей несладкой жизни. Осень была, я бежал, куда глаза глядят, подальше от отца, который снова поднял на меня руку. И вот, значит, выбегаю я из-за угла, а ничего не подозревающий Сузуки идёт себе спокойно, насвистывает какую-то песенку… Ну, и налетел я на него. Там, конечно, ругань сначала была, потому что мы упали, и он себе локоть до крови разодрал. У меня не было желания отстаивать свою правоту или извиняться, поэтому я коротко послал его на хуй и пошёл своей дорогой. А он внезапно догнал и завёл разговор. Вот так и подружились. - Удивительно… Но, знаешь, ты прав. Да и что касается нас с тобой: если бы не всё это, каков был бы шанс где-то пересечься? - А каков был шанс встретиться в одном и том же клубе? Тоже ведь практически нулевой. А значит, это судьба, сечёшь? – усмехнувшись, Кою хлопнул меня по плечу, - Поэтому даже не думай о других вариантах развития событий. Наши жизни уже заранее кем-то спланированы. - Ты действительно веришь в это? - Конечно, нет. Пошли, допишем уже, наконец, третью песню. А та-а-ам, - сделав пару шагов по направлению к лестнице, он довольно потянулся, - наше второе по счёту выступление, только аудитория будет в разы больше… Эй-эй, - схватив Кою за футболку, я притянул его к себе и обнял. Он не сопротивлялся, когда мои руки ловко справились с ремнём и ширинкой и, проникнув под боксеры, легли на его тёплые ягодицы. Всё равно нас никто не видит, а если какой-нибудь человек и выйдет сюда покурить, мы спокойно объясним, что ему всё это кажется. Кою провёл пальцами по моей шее, затем коснулся её губами. Неожиданно его руки спустились ниже, и уже через полминуты он массировал мой член левой рукой, а правой зажимал мне рот, чтобы лишние уши ненароком не услышали стоны, сдерживать которые было выше моих сил. Меня совсем не волновало, как после таких манипуляций в штанах я пойду к ребятам, честно говоря, в тот момент я вообще забыл, что нам пора куда-то идти. Зато я наконец-то понял одну истину: всё, что происходит в жизни, - хорошее или плохое – не случайно. Причинно-следственная связь повсюду, куда ни глянь. Наши судьбы и судьбы миллиардов других людей пересекаются в самых неожиданных местах, при самых непредсказуемых обстоятельствах. Не знаю, играет ли нами кто-то свыше, или же это самое обыкновенное свойство жизни, но сейчас я благодарен каждому крупному провалу и каждой маленькой победе, которые пришлось пережить. Ведь тот, кто не был в аду, не сможет познать рай. А я в раю. Ты – мой рай. Я люблю тебя.