Кровь и пламя. История угасшего огня.

Конечно, он не слышит… А я продолжаю поглаживать его руку и говорить, говорить, говорить… Хотелось сказать всё именно сейчас, потому что не смогу произнести это ему в лицо, когда он придёт в себя. Не смогу смотреть в непонимающие глаза, не отводя взгляда в сторону, словно надеясь скрыться от того, в чём виноват я сам. - Прости меня… - на выдохе. Из глаз сами собой потекли слёзы, - Просто знаешь… Нет, ну, ты тоже, конечно, хорош. Какой реакции ты ожидал? Думал, я тебя по голове поглажу за такое? И мог бы не уходить, вообще-то, а просто подождать, пока я остыну. На что ты надеялся, а? Куда ты собирался идти один? Понятно, что инстинкт самосохранения отбило напрочь, но мог ведь хоть на секунду задуматься о последствиях. Така… - я положил голову ему на живот и закрыл глаза, слушая ровное дыхание. Воспоминания снова выстроились в единый фильм, где главными героями были мы с Таканори. Я прокручивал его в голове, мысленно прося прощение за каждую совершённую ошибку. - А я думал, ты меня побьёшь сгоряча, как только увидишь. Не понял. Приподняв голову, я увидел, как мелкий пристально смотрит на меня, сощурившись. - Руки?.. - Аой? – он состроил удивлённое выражение лица. - Но… подожди, нам сказали… - Что я потерял память, да. А ты до сих пор считаешь меня наивным идиотом, как я погляжу, - он сел на кровати, откинув одеяло и опустив ноги на пол. Ещё раз взглянув на меня, он демонстративно закатил глаза, - Я уже не знаю, чего ожидать от этой жизни, поэтому, полагаю, вполне естественно, что я не стал называть своего имени, сославшись на потерю памяти. Документов при мне всё равно нет, так что этим самым я обеспечил себе временную безопасность. По крайней мере, я так думал. А теперь помоги мне отсюда сбежать. - Что?! Да ты знаешь, сколько врачей по коридорам шастает? - Значит, в окно. - Така, второй этаж! - Да хоть десятый, мне по барабану, - мелкий начинал раздражаться, - Свяжем простыни друг с другом и по ним спустимся вниз, - сказав это, он настойчиво уставился на меня, - Юу, блин, они как узнали, что у меня, якобы, память пропала, так начали выписывать гору каких-то препаратов, а завтра утром поведут на обследование головного мозга, если я правильно понял! В мозгах моих будут ковыряться, Юу! Но знаешь, что самое страшное? Одна врачиха сказала, что завтра ко мне придёт следователь и будет расспрашивать обо всём, что я помню! Поэтому вытащи меня отсюда немедленно, мать твою! Похоже, деваться некуда. Я встал с кровати и пошёл к выходу. Приоткрыв дверь, поманил жестом Уруху. Тот взволнованно вскочил с насиженного места и, зайдя в палату, уставился на Таканори, который, как ни в чём не бывало, открывал окно и проверял, насколько высоко там до земли. Обернувшись, он недоумённо уставился на Кою. - А это кто? - Э-э-э… - Уруха нерешительно перевёл на меня взгляд. Его худшие опасения подтвердились, а вот я разглядел в Таканори неплохого актёра. - Он всё помнит, просто придуривается. Руки, прекращай! – я шикнул на мелкого. Тот довольно ухмыльнулся. А рыжий так и остался стоять на месте, словно остолбенел. - Шима, стой на шухере, мы с Такой попытаемся выбраться отсюда через окно. - Куда стоять?.. Подожди, так он помнит всё? - Как до жирафа, - недовольно произнёс Таканори и начал стаскивать с кроватей простыни. Как ни странно, я всё ещё хочу ему врезать. От всей души, от всего, блять, доброго сердца. Но зачем? А я и сам не знаю. Может, в глубине души я просто хочу вернуть того хрупкого паренька с выцветшей красной прядью, который просил меня о помощи, при этом ни на что не надеясь. Хотя о помощи-то он и сейчас просит, но это звучит так нагло и оскорбительно, словно мы все непременно должны плясать под его дудку и постоянно спасать. А он при этом будет считать себя вправе желать нам смерти или говорить, что до кого-то из нас всё доходит, как до жирафа. Но Кою, похоже, готов понять и простить любую его выходку, а вот мои нервы отнюдь не из стали были сделаны. - Минут через десять спускайся на улицу, мы будем в машине, - я шепнул это Кою, дотронувшись губами до мочки его уха. Вышло случайно, но в этот короткий миг я во всех красках осознал, как сильно соскучился по телу любимого человека. Таканори недовольно заворчал. Наверное, видел. И что, мне теперь при нём вообще не подходить к Урухе? Обернув один конец «каната» вокруг ножки ближайшей кровати, мы кинули другой его конец в окно. Что ж, прямо как в каком-нибудь кино о побеге преступников. Сценарий мне нравился ровно до тех пор, пока не приоткрылась дверь палаты. Врач уже почти вошёл, но его вовремя отвлёк Уруха, быстро-быстро что-то заговорив, и дверь закрылась обратно. А мы с Таканори облегчённо вздохнули, избежав провала операции. Ещё чуть-чуть – и кинулись бы друг к другу в объятия, честное слово. - Давай, ты первый, - сказал я, не сводя взгляда с двери. Таканори поплевал на руки и залез на подоконник. - Слушай… это… страшно, что ли, как-то… - Это была твоя идея, так что либо ты добровольно лезешь вниз, либо я сам тебя туда столкну, - возможно, я даже воплотил бы в жизнь эту идею, но мелкий, недобро сверкнув глазами, полез вниз. - Не хватает! - Чего тебе там не хватает? – я перегнулся через подоконник и увидел, что «канат» не достаёт до земли, - Прыгай, давай! - Да мать… - надо же, прыгнул, - твою! – теперь сидит на земле, потирая ушибленный зад. Отлично, моя очередь. Благо, с ростом у меня всё в порядке, поэтому я смог спуститься вниз без каких-либо трудностей, но, кажется, кровать, к которой были привязаны простыни, сдвинулась с места под моим весом. Я помог ему встать и, схватив за руку, рванул к забору, через который предстояло перелезть. Мне-то хорошо: одежда Дайске сидела на мне почти идеально, потому что мы были примерно одинаковой комплекции, а вот Таке, одетому в больничную пижаму и тапочки, пришлось изрядно попотеть. Металлический узорчатый забор был словно предназначен для того, чтобы сбегать на волю. Я перелез первым и помог спуститься мелкому, не обращая внимания на раздражённое «Отвали, я сам». Добежав до машины Дайске, мы пулей влетели на заднее сиденье. Парень, сидевший за рулём, удивлённо обернулся. - Вон, Кою идёт. Дай, умоляю, ничего не спрашивай. - Понял, - он кивнул и, как только за Урухой захлопнулась дверь, со всей дури надавил на газ и рванул в сторону своего дома. Если в этой машине было практически невыносимо ехать на средней скорости, то езда на высокой казалась настоящим адом. Я даже представить не мог, что эта развалюха умеет так быстро ездить. Похоже, что Руки тоже подобного не ожидал, и потому, зажмурившись, вжался в мою грудь. А мне не оставалось ничего, кроме как обнять его, прижимая к себе ещё сильнее. Кою наблюдал за нами в зеркало заднего вида, и взгляд его был настолько недобрым, насколько это вообще возможно со стороны рыжего. Крайне неудобный момент ты выбрал для ревности, мы же вот-вот врежемся во что-нибудь! Но нет, пронесло. Остановившись возле дома, мы все вздохнули с облегчением. Все, включая нашего главного гонщика. Парень, после такой экстремальной езды, да ещё и без жертв, я окончательно убедился в твоём таланте водителя. - Нам нужны какие-нибудь вещи для Таканори, - сказал я, заходя в дом, - Прости, что неприкрыто тобой пользуемся, но у нас просто нет другого выхода. - Я понимаю. Точнее, я ничего не понимаю, но всё равно помогу вам. И да, Юу, - Дайске взял со стола упаковку каких-то таблеток, - Возьми это с собой, отличное средство от кашля. - Спасибо. Я был благодарен. Безмерно. Хотя «спасибо» - это вовсе не то слово, которое способно выразить всю мою благодарность по отношению к этому парню и его матери. Но особенно к нему, ведь Тсубаме-сан вряд ли согласилась бы устраивать для нас побег. Одежда, которую Дай протянул Таканори, оказалась немного великовата, но это лучше, чем путешествовать по Японии в одной больничной пижаме. Он собрал нам в дорогу немного еды, воду и довёз нас троих до оживлённого шоссе, которое находилось неподалёку от города Мориока. Дальше – сами. Но здесь-то поймать машину, держащую путь на юг, не составляло огромного труда. Когда мы вышли из автомобиля, парень выглянул в окно и окликнул нас. - Я не знаю, что у вас произошло, и от кого вы бежите, но и расспрашивать, конечно же, не стану. Поэтому, как бы там ни было… удачи, - он кивнул на прощание и улыбнулся. Затем надавил на газ и уехал в обратном направлении, стараясь добраться до дома прежде, чем вернётся с работы его мама. Если мы когда-нибудь встретимся, клянусь, я не скажу тебе ни слова, а просто подойду и крепко обниму в знак благодарности. Спасибо тебе за всё.