Кровь и лед

— Что ж, девочка, давай знакомиться — снова оскалился молодой офицер — Это — Указал на говорившего до этого толстого мужчину — Пауль, это — Указал на третьего — Фридрих, ну, а меня Андреем величать — он встал и картинно поклонился — А тебя как? Девочка еще ниже опустила глаза — Л…Лена.. — Лена… Красивое имя. Скажи мне, Лена, как ты относишься к нашему фюреру? Не стоит стесняться, здесь все свои. — Думаю, он великий человек, раз смог… — Конечно, великий, кто же сомневался, что ты так скажешь? Сама небось думаешь, какие все вокруг сволочи и ублюдки, одни вы, советские людишки великие? Да? — Андрей багровел, и было не понятно, от чего больше, от выпивки или от злобы. Он встал, уперевшись руками в стол — Думаешь, сука, вы святые?! Да не хуя, все вы грешны, все вы мрази! Родителей, меня в месте с родителями кто репрессировал? Не вы ли, святой народ? Да если бы не вы, коммунисты сраные, я бы ходил сейчас по русской земле, да в хорошем довольствии был бы! Но нет, вы, уроды социалистические, эту возможность у меня забрали! И главное, ладно забрали, так еще и из страны выгнали. За что? Чем я провинился? Лена заплакала. Скорее не из-за страха, и из-за обиды, хотя эти причины тоже имели быть. Заплакала из-за того, что не могла решить, кто прав, а кто виноват в этой ситуации, нацист, возможно, когда-то бывший ее земляком, или страна, которая поперла его. — Нет, ты мне ответь, ответь! — не унимался Андрей, продолжая кричать все громче и громче — За что? За то что моя семья у царской семьи в почете была? И что? Разве я в этом виноват? Виноват? Отвечай, сука! Пауль поднялся из-за стола и положил руку руку ему на плечо: — Beruhige Dich, Andrew (1) Офицер сбросил его руку с плеча и посмотрел на него: -Beruhige dich? Nicht dein Fall ist, Paul, also setz dich hin und halt die Klappe! (2) Пауль посмотрел ему в глаза и тихим, твердым голосом сказал: — Setz dich (3) Андрей зло на него посмотрел, но все же сел. Тут неожиданно заговорил Фридрих, который до этого, казалось, не выказывал никакого интереса к происходящему: — Знаешь, есть одна проблема — Лена не могла не отметить, что произношение немца было почти идеальном — слушать тебя, откровенно говоря, было интересно, вот только род твоих обвинений не понятен. Она — лишь маленький ребенок, не имеющий отношение ко власти и политике. Как считаешь, если евреи начнут обвинять твоего внука в холокосте, они будут правы? Что молчишь? — Nicht gehen würde dich ficken, Friedrich? (4)  — прошипел Андрей и покинул помещение 1 - Нем. Успокойся, Андрей 2 - Нем. Успокойся? Не твое дело, Пауль, так что сядь и заткнись! 3 - Нем. Садись 4 - Нем. Не пойти бы тебе нахуй, Фридрих?