Жизнь за жизнь

      Плохая погода — это, конечно, повод сидеть дома.       Но только не для лекаря. Скажут, что кому-то плохо — и бежишь, хватая сумку с инструментом, надеясь, что проливной дождь и раскисшая дорога не помешают спасти чужую жизнь. Так что хлещущие по оконным стеклам струи Риана не пугали, как не пугала и непроглядная темнота.       Странное ощущение, гнавшее его из спальни вниз по довольно расшатанной лестнице, тоже не пугало, но изрядно озадачивало. Казалось, кто-то зовет, настойчиво, требовательно, буквально умоляя поторопиться. Но никаких посторонних звуков сквозь шелест дождя не прорывалось. Ни стука в дверь, ни криков — ничего.       Стук капель, дрожащий огонек свечи в фонаре, привычно бьющая по бедру сумка — вот и все, что было вокруг, пока он шел по непроглядно темному холлу, казавшемуся в три раза больше обычного. Тяжелая дверная ручка повернулась с трудом, и Риан на мгновение замер, оглушенный ворвавшимся в помещение порывом ветра, чуть не задувшим свечу.       Косые струи ливня вспенивали лужи, грохотали по черепице, покрывавшей навес над крыльцом. Выходить под них, наверняка ледяные, не хотелось, но было нужно. Чувство непоправимо уходящего времени — это очень неприятно, куда неприятнее, чем облепившая тело мигом промокшая одежда. Риан соступил с крыльца, угодив сапогом в лужу, едва не черпнув коротким голенищем воду. Вот это ливень! Огонек свечи метался меж стекол и норовил погаснуть, да и света почти не давал. Юноша шел, больше полагаясь на память.       Вот сейчас дорожка завернет к постройкам на заднем дворе. Надо обогнуть колоду для рубки дров. За ней должен быть навес, сейчас еще пустующий, не забитый поленницей под самую крышу. Под ним можно будет укрыться и оглядеться, пытаясь понять, куда дальше.       Но идти не пришлось. Шагнув в относительную сухость, Риан зацепился за что-то носком сапога и чуть не упал, едва успев неловким взмахом руки удержать равновесие.       Оттуда, снизу, раздался почти неслышный стон.       «Ага, — сказал сам себе Риан, присаживаясь на корточки и пытаясь рассмотреть, кого ему подкинула судьба на сей раз, какие повреждения и за что стоит хвататься в первую очередь. — Интересно, кто ты?»       Но эта мысль тут же ушла куда-то на задний план. Одного беглого осмотра хватило, чтобы понять — кто бы это ни был, но за жизнь он цепляется каким-то чудом. Смешанная с грязью кровь, залившая лицо, была самой меньшей из бед — кажется, всего-навсего рассечена бровь. Но кто-то не ограничился царапиной, разрубив мужчине плечо. И, в довершение всех бед, пырнул клинком в живот — эта рана была самая скверная.       Ею и следовало заняться в первую очередь. Конечно, лечить на грязи во дворе, под струями проливного дождя, когда и так невеликое тепло уходит из тела... Надо перенести мужчину в дом, иначе он гарантированно окочурится, не спасет никакая магия. Но сначала придется все же немного подлатать.       Риан сосредоточился, вспоминая недавно прочитанное и выученное заклинание как раз для таких случаев, весьма непростое и энергоемкое. Хотя каким еще ему быть, когда требовалось очистить от грязи внутренние органы? Отрабатывать его он пытался на пойманном в лесу зайце. Но заяц был маленький, а этот мужик — большой. И тем не менее, Риан, пошевелив пальцами, вспомнил формулу и влил в нее поток силы. Голову тут же повело, как от сильного истощения, он чуть не ткнулся носом в усыпанную мокрыми опилками грязь.       Вдохнул, выдохнул. Падать рядом с раненым было нельзя: помощи ждать было неоткуда. Даже старый слуга, всегда ночевавший у родни в деревне, вряд ли явится рано, по такой-то погоде. А больше никто не зайдет. Придется своими силами. Для начала — залечить дыру во внутренностях. Потом — срастить мышцы живота. Остановить кровотечение, и из плеча тоже. А еще надо доволочь эту тушу до дома, да и лечить потом. Основные раны сейчас должны были затянуться, но кто его знает, насколько хорошо они это сделали? Поэтому аккуратно, осторожно...       Придумать было гораздо проще, чем сделать. Риан взялся за запястья раненого, приподнял, перекидывая его руку через плечо, попытался встать. Не тут-то было.       «Надо. Я должен».       На одном этом «должен» он и дошел до крыльца. Мужчина висел мешком, не приходя в сознание, так что помощи от него не было вовсе. А после крыльца силы закончились, но осталась счастливая мысль, что лекарская на первом этаже. На том и дошел, уже не обращая внимания на оставшуюся распахнутой настежь дверь и широкую полосу грязи на полу.       Риан потом не сумел вспомнить, как затаскивал раненого на лавку. Но уложил, сполз на колени, пережидая, пока перед глазами перестанут вертеться зелено-красные колеса. На четвереньках, не рискуя подняться во весь рост, добрался до стола, нашарил кувшин с водой, жадно напился. Стало немного полегче.       Можно было приступать к лечению, и Риан принялся растирать руки, собирая остатки сил.       «Так, что мы тут имеем? Ключица и мышцы, надо собрать осколки, срастить... Хорошо вроде осколки кости в кровь не попали», — магия послушно отозвалась, высасывая из тела вместе с силой тепло. Риан сразу ощутил ледяной сквозняк, гуляющий по полу из-за незакрытой двери. Но отвлекаться было некогда, да и не доберется он до дверей сейчас. Пока тонкие нити магии вытаскивали осколки костей из того месива, в которое превратилось плечо мужчины, Риан рассматривал его.       Воин. Это точно был воин. Бродячий, скорее всего, встречал он таких, заходили в деревню. Порой даже заносили товарищи, каким-то образом нарвавшиеся в их медвежьем углу на неприятности. Но таких случаев было — по пальцам пересчитать можно.       Этот, в целом, ничем не отличался от других: потрепанное, но ладно подогнанное снаряжение, крепкая куртка, усиленная кольчужными вставками, связка каких-то амулетов на шее. От них сильно тянуло магией, но использовать её Риан побоялся. Кто знает — вдруг там и лечебный амулет есть, вытянешь силу, а он и перестанет действовать?       А что-то явно действовало, потому что раненый умирать уже не собирался. Наоборот, казалось, он изо всех сил цепляется за жизнь и за призрачное пока еще обещание, что все будет в порядке: никаких проблем с плечом не возникло, даже шрам получился не столь уж и заметным. Можно было и вовсе без него, но это требовало сил и времени, которых сейчас не было.       Проверив рану на животе, — там осталась только царапина, срастить кожу было делом пары минут, — Риан выдохнул, подождал, пока перестанет кружиться голова, и с сомнением поглядел на рассеченную бровь. Что-то с ней было не так.       На обычную резаную рану это было совсем не похоже, но пришлось долго и аккуратно отмывать кровь и грязь, не рискуя пользоваться почти выдохшейся магией, чтобы понять, что это. След кованого металлом каблука, вот что. Бровь, должно быть, рассекло самым краем, а вот лобная кость как бы не треснула от удара. Значит — сотрясение, возможна гематома мозга. Ох, как плохо! Риану пришлось напрячься, буквально выскребая из себя остатки сил для стабилизирующего заклятия. Хорошо хоть, отработано было не раз и не два на тех, кто умудрялся с крыши свалиться или головой по пьяни приложиться обо что-нибудь.       Потом он просто осел на пол рядом с лавкой, уставившись в никуда. Над ухом тихо, но более-менее размеренно дышал раненый. Оставалось надеяться, что все-таки спал, потому что сил проверять у Риана уже просто не было. Хотелось свернуться клубком прямо здесь и наконец позволить себе уснуть.       Он попытался подняться — но удалось только заползти на соседнюю лавку. На этом силы окончательно истощились, глаза закрылись, и Риан провалился в черную яму сна.