Я,ты... мы

- Надо закрыть лыжный сезон! – заявил прямо с порога Миша, заявившись ко мне ранним субботним утром. Я еще даже позавтракать не успел. - Да мы его и не открывали особо, - возразил я, привалившись к стене и ожидая пока друг разуется. - Но закрыть-то надо! – не унимался Миша, стягивая ботики, наступая носком одной ноги на пятку другой. – Уже март, снег скоро растает. Даже для Питера это крайний срок, когда еще можно покататься, - сказал друг, проходя вперед меня на кухню. Он сел на стул всем своим видом показывая, что готов выпить чаю. Или даже съесть чего-то более существенного. Я заглянул в холодильник, но он опять не радовал. На верхней полке стояла тарелка с пятью слипшимися пельменями сероватого цвета, ниже лежал лоток с тремя огурцами, два из которых уже покрылись голубоватым пушком плесени. Рядом с огурцами стояла полуторалитровая банка с вареньем из шишек - очередной гостинец от Валиной тещи, которым он щедро со мной поделился. Однако я так и не решился попробовать это кулинарное творение. Может, на Мише испытать? На боковой полке лежало штук шесть яиц. Я кивнул на них, как бы спрашивая мнения друга. Миша утвердительно кивнул мне в ответ, и после этой мини-пантомимы я включил плиту, поставил сковородку нагреваться и по очереди начал разбивать яйца. Когда уже все шесть яиц весело скворчали на сковородке, я поставил на стол тарелки, достал батон, благо хотя бы он был свежим, и все-таки вытащил банку с коричневым вареньем, в котором плавали шишки. - Это что еще такое?! – брови Миши удивленно поползли вверх. - Варенье из шишек, - ответил я с видом специалиста. - А такое бывает? – все не верил парень. - Как видишь, - я переставил сковородку на соседнюю холодную конфорку. - И где ты такое взял? – друг уже с энтузиазмом откручивал крышку. - Валина теща бывшая сделала, - я начал выкладывать яичницу на тарелки. - Фига ты! – Миша так и замер с банкой в руках. – Ты уже и с его бывшей тещей сдружился? Да, а ты времени зря не теряешь, - покачал он головой, одобрительно хмыкнув. - Ничего я не сдружился, - буркнул, ставя перед Мишей тарелку и подавая вилку. – Она ему посылки шлет со всяким креативным вареньем, вот он и поделился. У самого уже, наверное, это варенье поперек горла стоит, - предположил я, усаживаясь за стол. - А я уж подумал… - Миша отставил банку и, отломив большой кусок батона, принялся за яичницу. – Но, возвращаясь, к моей теме, - сказал он с набитым ртом. – Что там с лыжами? - Да не знаю даже, - я пожал плечами. – Как-то в этом году с ними с самого начала не задалось. Действительно. Этот новый год мы решили отпраздновать на горнолыжной базе. Валя отказался с нами ехать, прикрываясь маленьким ребенком. Няни у него тогда еще не было, и не с кем было оставить Лешу. Девчонки тоже отказались присоединиться по разным причинам, поэтому поехали мы сугубо мужской компанией из пяти человек. Помимо нас с Мишей был еще его коллега с работы и двое наших общих университетских друзей. Нельзя сказать, что все мы были заядлыми лыжниками, но катались время от времени и с лыжами были знакомы, и планировали славно отдохнуть в ту праздничную неделю вдали от города на заснеженных склонах. Однако нашим планам не суждено было сбыться. Буквально на следующий день после празднования Нового года несколько человек из небольшой гостиницы, в которой мы остановились, начали жаловаться на плохое самочувствие. Сначала никто особого внимания на это не обратил. Ну кто может похвастаться хорошим самочувствием 1 января? Но к вечеру ситуация только ухудшилась и троих человек госпитализировали. Как оказалось позже, с кишечной палочкой. Были также госпитализированы люди и из других гостиниц, поэтому базу закрыли на карантин. Нам ничего не оставалось, как вернуться в город и провести остаток праздников там. Валя меня тогда еще неделю не подпускал ни к себе, ни к Леше. Пока я не сдал анализы и не предоставил ему медицинское свидетельство, что кишечной палочки у меня нет. - Ну и ладно, - Миша уже вымакивал хлебом желток с тарелки. – Обидно будет совсем не покататься в этом году. Да и мы же не на неделю поедем, а на день всего. Вообще идея была хорошая. В офисе близился день решения по тендеру, и все были как на иголках. Поэтому хотелось сбросить напряжение. А выходные, проведенные в компании подросшего Леши, не способствовали расслаблению. - Думаю, ты прав, - после недолгого размышления сказал я. – Надо съездить. - А я, о чем! – оживился Миша, пытаясь выловить из банки шишку. – Бери Валю и поедем завтра. - Ага, - кивнул я. - Отлично! – Миша гонял шишки в банке. – Да забирай целую банку! – не выдержал я, когда шишка в очередной раз соскользнула с ложки. *** В воскресенье в восемь тридцать утра мы, полностью экипированные, с лыжами, стояли у подножья подъемника. - Ты хоть кататься умеешь? – спросил Миша, скептически рассматривая Валю. - Я из Хабаровска, - пожал плечами тот, как будто это было ответом на все вопросы. - А-а-а, - протянул Миша, видимо, удовлетворившись ответом. – О-о-о! – тут же выдал он, вытянув губы и нахмурив брови. Наверное, нашел на карте у себя в голове Хабаровск и Питер. Тут подъехал подъемник, и Валя первым запрыгнул на него. Я примостился рядом, а Мише пришлось садиться на следующий. Я украдкой посматривал на Валю. Это была наша первая совместная поездка. До этого все наши походы были исключительно в черте города. В этот раз Валя с радостью принял предложение покататься на лыжах. Оставив ребенка няне, он уже в семь утра стоял у меня под дверью. Парень выглядел безумно мило в объемной лыжной куртке и красной лыжной шапке. И он опять был без своих привычных очков. Однако в этот раз его взгляд не был таким рассеянным и не блуждал растеряно в пространстве. Из чего я сделал вывод, что он надел линзы. - Как же хорошо, - сказал Валя, подставляя лицо ветру и счастливо щурясь, пока подъемник нес нас на вершину. – Миш, - крикнул он, обернувшись назад, чтобы увидеть ехавшего сзади парня. – А хочешь проверить, где лыжная школа круче: в Питере или Хабаровске? – в его глазах заплясали маленькие бесята, которых я там раньше никогда не видел. - Да не вопрос! – крикнул в ответ Миша. – Хотя, я и так знаю. - Это мы еще посмотрим! – хищно улыбнулся Валя. Мы спрыгнули на стартовую площадку и подождали Мишу. - Ну что, готов? – Валя опустил лыжную маску на глаза. - Всегда! – Миша развернулся к трассе. - Тогда: на старт… - начал Валя. - Марш! – крикнул Миша и первым рванул вниз по склону. Валя, не отставая, ринулся следом, что-то выкрикивая на ходу. Ну а я, будучи не совсем уверенным лыжником, аккуратно оттолкнулся палками и тихонько поехал вниз, надеясь, что не съеду с трека и не заеду в лес по бокам от склона, где уж больно много деревьев. Спины друзей я уже различал с трудом. Когда я съехал вниз, то не нашел там Вали и Миши. Скорее всего кто-то из них решил взять реванш, и они не стали дожидаться меня. Меня это нисколько не задело. Я вообще считал, что спорт должен лечить, а не калечить, и поэтому всегда был осторожен с такими травмоопасными видами активности. На подъемнике я доехал до вершины, а потом также не спеша стал спускаться. Народу на склоне уже прибавилось, и меня то и дело обгоняли более матерые лыжники и сноубордисты. А я все также неспешно катился вниз, постоянно притормаживая, чтобы сбавить увеличивавшуюся скорость. Внизу склона народу с каждым часом становилось все больше. Видимо все хотели закрыть лыжный сезон. Поэтому у подъемника теперь выстраивалась очередь, с каждым моим спуском все длиннее. Пару раз в толпе мелькали друзья, но я не стал их окликать. Темп у нас все-таки был разный, а чего ребятам веселье обламывать? После очередного спуска я решил, что пора немного передохнуть. Я купил горячий чай в бумажном стаканчике в одном из многочисленных фургончиков и присел на скамейку, пристроив лыжи рядом на снег. Погода сегодня была замечательная. По ярко-голубому небу проплывали пушистые белые облака. Снег красиво искрился на солнце. К обеду людей стало совсем много. Кто-то лихо катился с горки, кто-то делал первые неуверенные шаги с инструктором, в надежде хоть чему-то научиться в последние дни сезона. Стайка ярко одетых подростков фотографировалась со сноубордом. Их было пятеро, а сноуборд один. Интересно, они тащились сюда только ради прикольных фоточек? Допив чай, я решил, что можно еще раз скатиться. Отстояв очередь на подъемник, я легонько оттолкнулся палками, придерживаясь своей схемы. Где-то на середине склона я услышал знакомый смех за спиной, и почти сразу перед глазами мелькнула знакомая красная шапка. - Да я же сказал!.. – следом мелькнула знакомая синяя куртка. О, а вот и друзья нашлись. Интересно, это какой у них уже круг? Спустившись вниз я сразу увидел озадаченного Мишу, прижимавшего к себе лыжи, и согнувшегося Валю, который левой рукой упирался в левое колено, а правой опирался на лыжную палку. Я немедленно подъехал к ним. - Спина? – сразу понял я. - Угу, - сдавлено отозвался Валя. – Неудачно повернул. - Его бы к врачу, - подал голос Миша. - Да, верно, - кивнул я, быстро снимая с себя лыжи. Свои лыжи Валя, естественно, не снимал, поэтому мы с Мишей покатили его такого согнутого в медпункт. Перед входом в небольшое помещение лыжи с Вали все же пришлось снять, а также помочь снять куртку и присесть на кушетку. Пухлая медсестра в кипенно-белом халате начала осматривать его. - Где болит? – спросила женщина. - В пояснице. И в ногу отдает, - ответил Валя, немного заваливаясь вбок на кушетке. - Проблемы со спиной есть? Грыжа, остеохондроз? Валя отрицательно помотал головой. - Скорее всего просто защемило нерв, но я бы порекомендовала доехать до травматологии и сделать рентген, так как может быть и смещение диска, - медсестра прошла к застекленному шкафу, откуда достала упакованный шприц и ампулу с прозрачной жидкостью. - Я сейчас вам сделаю обезболивающий укол, ну а дальнейшее лечение вам пропишет врач в зависимости от типа травмы, - она распаковала шприц, отломила верхушку ампулы и набрала лекарство. Затем протерла проспиртованной ваткой кожу на Валиной пояснице и сделала укол. Валя немного поморщился. - Все, сейчас будет легче. Но в травмпункт зайдите обязательно, - медсестра выкинула шприц и стянула одноразовые перчатки. - Спасибо, - поблагодарил Валя, опуская свитер и осторожно принимая вертикальное положение. С горнолыжной базы Миша нас сразу повез в больницу. Валю осмотрели, сделали рентген и подтвердили простое защемление нерва. Хмурый врач выписал ему мазь и прописал пить сильное обезболивающее первые два дня. После больницы Миша высадил нас у Валиного дома. - Спасибо, - поблагодарил Валя, неуклюже вылезая из машины. - Да не за что! – отозвался Миша. – И ты это, давай поправляйся. А то мы так и не выяснили, кто же круче. Валя слабо улыбнулся ему. Я снял лыжи с крыши автомобиля и попрощался с другом. - Пошли, доведу тебя до дома, - обратился я к Вале, который даже с обезболивающим не мог до конца выпрямиться. Дома нас встретила Маргарита Леонидовна. - Что случилось? – испугалась она. - Неудачно покатался, - пояснил Валя. - Господи! Ну что вы все как дети малые? Даже хуже! Вам говоришь, говоришь… - запричитала женщина, разводя бурную деятельность вокруг Вали. - Ты справишься сам с Лешей? – спросил я перед уходом. - Конечно не справится! Подними-ка восемь килограмм с больной спиной, - ответила за друга няня. – Но вы не волнуйтесь, Влад, я сегодня останусь на ночь. И присмотрю за ними обоими, - улыбнулась она. - Хорошо, - кивнул я, отзеркалив ее улыбку. Все-таки не везет нам в этом году с лыжами, подумал я, выходя из подъезда. *** Утром я сидел в офисе как на иголках. Ни на чем не получалось сосредоточиться. Я был весь в нетерпении. Уже выпил две чашки кофе и кружку чая, раза четыре сходил в туалет, протоптал дорожку вокруг стола и от стены до окна, попытался посидеть за столом. Просто сидеть не получалось, и я либо начинал нервно трясти ногой, либо барабанить пальцами по столу, что нервировало окружающих меня людей. - Панфилов, да угомонись ты уже! В глазах от тебя рябит, - прикрикнула на меня Оксана, наш маркетолог. - Ф-ф-ф, - выдохнул я, откидываясь на спинку стула. Причиной моей нервозности было решение. Решение тендерной комиссии, которое должны были объявить сегодня. Я очень долго разрабатывал свой проект, не спал ночами, прорисовывая его, поэтому сегодня с самого утра был на нервах. Чтобы немного отвлечься, я решил написать Вале и спросить про его спину. «После таблеток, мази и компресса Маргариты стало значительно легче. Еще больно, но уже не так как вчера» - ответил Валя. «Маргарита все еще у вас? Я вечером зайду» - набрал я сообщение. «Не, я ее домой отправил, пусть отдохнет. Давай, заходи, будем ждать» - пришло мне сообщение. Отложив телефон, я глубоко вздохнул, а потом встал и подошел к окну, выглядывая из него, но там все было в точности также, как и десять минут назад, поэтому я пошел обратно к столу. Но долго сидеть у меня не получалось. Я опять встал и отправился к окну. - Панфилов! – раздраженно рыкнула Оксана. Я подмигнул ей и пошел обратно к столу. *** Вечером я бежал к Вале так быстро, как только мог. Нервно нажав кнопку вызова лифта несколько раз, я стал пританцовывать от нетерпения. Но, наконец-то, лифт приехал, приветливо раздвигая створки, но тут раздался звук открывающейся подъездной двери и вперемешку женские и детские голоса. Я быстро запрыгнул в лифт, нажал кнопку нужного этажа и истерично начал давить на кнопку закрытия дверей. Не было у меня времени ждать, пока они все дойдут до лифта, а потом загрузятся в него, и вообще, вдруг они ниже восьмого этажа живут, и придется еще терять время на остановку лифта и на их выгрузку. Лифт остановился на нужном этаже, я выбежал из него, и толкнул дверь нужной мне квартиры. Быстро стянув ботинки и куртку, прижимая к себе рюкзак, я забежал в гостиную. На диване полулежа сидел Валя. - Тендер наш! – весело и громко сообщил я. - Ш-ш-ш, - Валя приложил палец к губам, кивая в сторону спальни, намекая, что Леша уже спит. - Тендер наш, - повторил я, уже тише, широко улыбаясь, подходя к дивану и садясь на него, все также прижимая к груди рюкзак. - Поздравляю, - искренне сказал Валя. - Это же мой проект, - продолжил я, глупо улыбаясь. – Это как будто мой ребенок выиграл конкурс, и его оценили по достоинству. - П-ф, - фыркнул Валя от моего сравнения. - Что смеешься? – недовольно посмотрел на него я. - Ничего, - покачал он головой. – Просто, я тебя таким первый раз вижу. - А я первый раз выигрываю такой крупный тендер. И знаешь, что? - Что? – вопросительно кивнул Валя. - Это надо отметить! – я запустил руку в рюкзак, доставая оттуда бутылку дорого коньяка. - О, - брови Вали поползли наверх. – Но сегодня только понедельник. - Поэтому бутылка всего одна, - фыркнул я. – Сейчас принесу рюмки, - поставив бутылку на столик, и положив рюкзак под него, я пошел на кухню. Рюмки я нашел быстро, но подумав, что даже к дорогому коньяку нужна закуска, решил порыться в Валиных запасах. У него дома я уже чувствовал себя совершенно свободно. Поэтому открыв навесной шкаф, достал оттуда большой пакет со всевозможными конфетами. В них у Вали, благодаря его теще, дефицита не было. Конфеты было решено нести прямо в пакете. Затем я нашел лимон, порезал его тонкими дольками и выложил на тарелочку. Вернувшись в комнату, я расставил все на столе и присел на диван, взяв бутылку. - Как спина-то? – спросил я у Вали, открывая коньяк. - Уже лучше. А если найти правильную позу, то вообще не болит, - поделился Валя. - Это хорошо, - я разлил ароматную янтарную жидкость по стаканам. – Держи, - передал я один Вале. - Э-м, в такие моменты обычно требуется произнести тост, - задумался Валя. – Но я, честно сказать, плох в этом деле. - Ну и к черту тосты! Давай просто выпьем за гениальных людей, которые делают этот мир лучше. Ну и за то, что с сегодняшнего дня я официально вхожу в их ряды, - провозгласил я. - О, - Валя закатил глаза. – От скромности ты не помрешь. - …а вот от нервного напряжения, в котором пребываю весь день – вполне. Поэтому погнали, - сказал я и залпом выпил содержимое бокала. Валя последовал моему примеру. Я заново наполнил стаканы. - Расскажи хоть, чем грозит вам этот тендер, - попросил Валя. Я повернулся к нему всем корпусом, подгибая правую ногу, и начал увлеченно рассказывать про дальнейшую работу. По мере моего рассказа стаканы пустели и снова наполнялись, и минут через двадцать я заметил, что Валя начал себя как-то странно вести. Он явно уже не слушал меня, на щеках появился какой-то лихорадочный румянец, дыхание стало более рванным, губы приоткрылись, глаза задернуло пеленой, а взгляд расфокусировано блуждал по комнате ни на чем не останавливаясь. Валя был пьян! Я покосился на бутылку с коньяком. Мы выпили примерно половину. Половина бутылки хорошего коньяка – это очень маленькая доза для двух взрослых мужчин. Тем не менее Валя уже находился где-то на грани нашей реальности. - Валя, - тихо позвал я. - М? – откликнулся он, даже не пытаясь посмотреть на меня. Я забрал стакан из его расслабленных пальцев. Что же тебя так развезло? - Валя, - снова позвал я. В этот раз он повернулся ко мне, и слегка поморщился, видимо, потревожив спину. Обезболивающие. Вдруг вспыхнуло у меня в сознании большими красными буквами. Точно! Ведь эти два дня Валя пил сильные обезболивающие, которые никак нельзя было мешать с алкоголем. Но никто из нас об этом совершенно не подумал, вот его и разморило. Валя продолжал смотреть на меня своим затуманенным расфокусированным взглядом, периодически облизывая покрасневшие губы самым кончиком языка. Я сглотнул. Все-таки я тоже был не совсем трезв, и мое сексуальное влечение никто не отменял. Проследив взглядом, как язык сначала широким движением облизывает нижнюю губу, а потом уже тоненький кончик проходится по верхней губе от уголка к уголку, я почувствовал приятную щекотку внизу живота и легкое возбуждение в паху. - Валя, надо пойти спать, - сдавленно сказал я, пытаясь удержать разум на месте. - Угу, - согласился Валя, еще ниже съезжая по спинке дивана, отчего его футболка немного задралась, оголяя светлую полоску кожи. Странно, вроде волосы у Вали темные, а на теле волос мало. Вон даже нет дорожки от пупка. Думал я, не в силах оторваться от разглядывания его живота. - Надо вставать, - сделал я над собой усилие и очередную попытку убрать Валю из поля моего зрения, пока я не натворил глупостей. - Угу, - снова не сопротивлялся он, но больше даже не делал попыток пошевелиться. - Пошли, - я резко поднялся и встал перед Валей, беря его за предплечье левой руки. – Давай, помогай мне, а то я потяну и тебе будет больно, - побуждал я друга к действию. Валя посмотрел на меня и, не отрывая взгляда от моих глаз, облизал губы. И тут я не выдержал. Я стремительно наклонился и прижался своими сухими губами к его горячим и влажным. И практически сразу же отшатнулся назад. Я резко сел на диван рядом с Валей, отвернув от него голову. Сердце стучало так сильно, что стук отдавался в ушах. Руки немного подрагивали. Боже, что же я сделал! Я несмело повернул голову в сторону Вали. Он опять откинулся в угол между спинкой дивана и подлокотником. Кажется, он вовсе ничего не заметил. Или не понял. - Валь, - робко позвал я. - Чего? – Валя попытался сфокусироваться на мне. Слава богу, он хотя бы в себе! А то я уже испугался, что он в полной прострации. - Ты… - начал я. - Жарко, - вдруг выдал Валя. И правда, Валины щеки были пунцовыми, на лбу выступила испарина, дышал он часто. Осторожно опираясь левой рукой на спинку дивана, а правой на подлокотник, Валя принял сидячее положение, и вдруг стянул с себя футболку. - О-у, - все, что смог выдать я. Это было сильнее меня. - Что же ты творишь? – задал я вопрос, не понятно к кому обращаясь. - Валя, пора срочно спать. Очень срочно! – опять хватался я за ускользающий здравый смысл. - Угу, - кажется, сегодня Валя был согласен на все. - Давай, вставай, - я обхватил Валю за спину одной рукой, чтобы помочь ему встать, и почувствовал, как по его коже побежали мурашки. Валя повернулся ко мне, и наши лица оказались близко друг к другу. Слишком близко. Мы практически касались носами. Его обычно светло-серые глаза сейчас имели насыщенный оттенок, разгоряченное тело пахло гелем для душа и мужским дезодорантом. Я чувствовал его горячее дыхание на своем лице и, не выдержав, снова прижался к его слегка приоткрытым губам. В этот раз я не отстранился, и, не почувствовав сопротивления со стороны парня, прихватил губами его верхнюю губу, нежно посасывая и лаская ее языком. Отпустив верхнюю губу, я сразу же прикусил зубами нижнюю, оттягивая и лаская ее. Валя все также был расслаблен под моей рукой, только дыхание стало более рваным. Осмелев, я раздвинул языком его губы, и проник в совершенно не сопротивляющийся рот. Дотронувшись впервые своим языком до его, я, не сдержавшись, тихонечко застонал ему в рот. Рукой, которая все также лежала на Валином правом боку, я притянул его к себе еще ближе, углубляя поцелуй, жадно лаская его язык, нёбо, щеки, губы. Валя отвечал мне… иногда. Время от времени он тоже шевелил языком, терся им о мой, пытался переплести их, совершенно не пытаясь перехватить инициативу. А потом снова ничего не делал, давая мне хозяйничать у себя во рту. Валя начал тихонечко постанывать и сильнее притираться ко мне. Разгоряченный поцелуем, я провел свободной рукой по его голой груди, спустился ниже на живот, и задел внушительный бугорок ниже живота. От этого меня прошибло, словно током. Я резко отстранился от Вали, разрывая поцелуй. Осознание дикости ситуации накрыло меня большой удушающей волной. Что же я творю?! Правильно кто-то из друзей говорил про воздержание. Сколько у него секса не было? Вот он и позволил творить с собой такое и возбудился от одного поцелуя. А я как последний подонок воспользовался невменяемым состоянием друга. От злости на самого себя я резко вскочил на ноги. - Все, спать, - я дернул Валю, поднимая с дивана. Валя поморщился, взгляд его стал более осмысленным. Видимо резкое движение причинило боль травмированной спине, что немного привело друга в себя. Я довел его до спальни, помог лечь на кровать, снял с него очки и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Сердце все еще загнано колотилось где-то в горле. Унеся коньяк и нашу нехитрую закуску на кухню, я решил, что пора идти домой. Уже надев куртку, я решил заглянуть к Вале в комнату. Парень крепко спал, обняв одеяло. И тут я задумался, стоит ли идти домой. Друг пьян, няни дома нет, а ребенок, хоть и стал реже просыпаться по ночам, все же был непредсказуем. Вдруг именно сегодня Алеше потребуется родительское внимание среди ночи. Я не знал, насколько крепко Валя спит под алкоголем. Что если Леша проснется, начнет плакать, но Валя не проснется, разбуженные плачем соседи вызовут полицию, те взломают дверь, увидят пьяного папашу и орущего ребенка, вызовут органы опеки, а те в свою очередь лишат Валю родительских прав? Я живо представил себе это. Хотя с другой стороны, мне было очень страшно встречаться с Валей утром. Я не знал насколько он был пьян, и вспомнит ли утром, что мы делали, а если вспомнит, то поймет, что это была реальность, а не сон и не простая фантазия? Но с другой стороны, мы ведь в ответе за тех, кого напоили? Да и если он помнит все, то неприятного разговора все равно не удастся избежать. Так может лучше это пережить сразу, разобраться с этой проблемой быстро и резко, как с больным зубом? С такими мыслями я прошел в гостиную, стягивая по пути куртку, и пристроился на диване, положив под голову Лешино одеяло, сложенное в несколько раз.