Два к одному

Чеканный шаг невысоких каблуком, порожденный несколькими слоями звука, отбивается от высоких бетонных стен, не останавливаясь ни перед чем. Именно поэтому раскаты эха такие заливистые и долго не угасающие. Старый заброшенный склад – лучше место для разборок с недругами и для тайных встреч с кем-то не очень приятным, но таким необходимым. Именно последнее и ведет сюда нынешнего босса семьи Вонгола. Савада фырчит, но идет вперед, понимая, какую гадость предложила вторая сторона, настаивая на встрече именно в этом месте. Пламя Неба неровным потоком бьется изо лба и струями льется от рук, затянутых в черные перчатки. - Заброшенный склад пиротехники, - вместо привествия, констатирует очевидный факт Тсунаеши. – Ты поиздеваться заодно решил надо мной, да, Бьякуран. Джессо сидит на груде коробок, на каждой из которых красовалась надпись «non girare», посасывая огромный, заверченный красно-белой карамелью леденец. - Тсунаеши, ты плохого обо мне мнения, - по-кошачьи вытягивая звуки, словно под лаской, шепчет бывший глава Мельфиоре. – Просто это место наиболее безопасно от «ушей». Я же не виноват, что ты в любом проявлении заботы видишь намеки на покушение на твое слабое, затронутое горем сердечко. Резкий выпад в пару шагов и Десятый Вонгола стоит точно в ногах Бьякурана, с занесенной рукой для удара, но на этом все заканчивается. Сил нет даже с места сдвинуться, ноги тяжелые, будто по тонне железа приковали к щиколоткам. - Тиши-тише, - не дрогнувшим и таким же сладкдостеым голосом лепечет собеседник. – Зачем этот маскарад с пламенем посмертной воли, Тсунаеши? - Потому что по-другому я бы не решился прийти к тебе за помощью, - стискивая зубы, шипит Савада, поднимая взгляд уже даже не огненных, медных глаз на Джессо. - Врешь же, вижу. Успокойся, я больше не буду давить на больной шрам, - голос будто пронзает насквозь, когда Бьякуран рукой дотрагивается до левой стороны груди Тсуны. – Этот рубец ведь так и не зажил, раз ты пришел за помощью ко мне? Тяжело, воздух слишком холоден и нависает железной тучей над телом Савады. Он выдыхает, будто собираясь с мыслями, все же гася пламя, понимая, что нет смысла больше разводить спектакль, да и применять силу. - Мне нужно вернуться в прошлое, - наконец, приступает к делу Тсунаеши. Нервничает, чуть ли не трясется сам, но хватку держит. Голос поставлен несколькими годами полноправного владения семьей, огрубел под тяжелыми событиями, больше не мямлит, излагает четко. Вот только колени подкашиваются, заставляя резко повернуться спиной к ящикам, облокотиться на них, лишь бы позорно не грохнуться. – Примерно на полгода назад. - Как интересно… А что произошло полгода назад. Дай-ка подумать… Вроде ничего особенного. А вот через месяц, в марте, вроде, убили кого-то очень дорогого, того, о ком даже это место напоминает, да, Тсунаеши? Тсуна молчит. Не ведется не издевку, просто вдыхает и выдыхает ледяной запах комнаты, накручивая чертовы воспоминания. От Гокудеры так и пахло ведь после заданий. Порохом несло за несколько метров, а он, счастливый, вваливался в кабинет и докладывал о хорошо проведенной операции. Но вот только в тот день Савада так и не дождался его, не дождался и отчета. На следующий ему притащили телефон Хаято, который тот, по словам Рехея, держал в руке в момент своей смерти. Снять блок удалось не сразу – паролем оказалась дата их первой встречи. Тсунаеши лишь грустно улыбнулся этому факту, сдерживая другие эмоции, пока другие хранители сидели с ним за одним столом. - Что там, Тсуна? – еле слышно спросил Ямамото, когда Савада принялся читать высветившуюся информацию на экране устройства. Телефон мигал, обозначая, что скоро разрядится, намекая, что нужно скорее вчитываться в длинный текст смс, которая так и не перешла в папку « отправленные». Итальянский, черт его дери. Савада тогда только начал изучать язык, и поэтому разобрать что-то было не в его силах. Что-то, кроме последней фразы, которую, даже без знания языка можно было понять. В принципе, Тсунаеши больше ничего и не видел и не вчитывался даже, чтобы попытаться уловить смысл. Возможно, там было что-то о ходе миссии Хаято, что-то, что указывало на убийц. Но для Тсуны взгляд застопорился на последних словах: «PS. Ti amo, mio Decimo». - Тсуна! – громкий вскрик Такеши, ровно в тот момент, когда экран погас, а телефон упал к ногам стоящего Савады. Немая пауза с поднятием пустых глаз, тихое «Все свободны» и быстрый шаг. Ноги несли сами, в комнату, где жил Ураган. Опечатанная дверь умершего тут же была сорвана с замков, а ленты с предостерегающим « не входить» истлели под пламенем Неба. Первым делом врубить ноутбук, залезть в переписки, узнать каждую мелочь. Ничего. В письменном столе тоже пусто. Только четыре слова в череде полезной для раскрытия происходящего информации. И больше ничего, никаких подтверждений тому, что эти слова не бред, утонувшего в агонии Гокудеры. -Тсуна, - тихий женский голос, слабые руки, касающиеся плеч. Черт бы тебя побрал, Киоко. – Я понимаю, что тебе плохо, но мы должны… - Ничего ты не понимаешь! – громко высказался Савада, грубо стряхивая с себя ладони Сасагавы. От себя, отвести ее от себя только грубым толчком, таким, что нынешняя жена Дечимо упала, ударяясь головой об угол кровати… - Тсу-на-е-ши! – на распев вытягивает Бьякуран, встряхивая Саваду за плечи. – Может, хватит вдаваться в воспоминания? Савада согласно кивает, понимая, что прокручивал эту картину в голове сотни и сотни раз. Он же решился, так что теперь мусолить то, что скоро исчезнет, схлынет с лица земли как забытый старый кошмар. - Шесть месяцев, - твердо выдыхает Тсунаеши, поворачиваясь к Джессо лицом. – Я хочу и свадьбу отменить. - Не получится, - пожимая плечами, произносит беловолосый. – Я могу дать тебе лишь пять дней до смерти Гокудеры Хаято. Если ты успеешь все исправить – молодец. Нет – твои проблемы. Согласен? - Да, - не колеблясь ни на секунду, отвечает Тсуна. Плевать на Киоко, потом разведется. Или нет. Пока не хочется об этом думать, все мысли сосредоточенны на другом. - Хорошо. О плате мы поговорим потом. А пока… Дальше – туман. Непробудная дымка из тьмы и запаха пороха. Долгий мучительный сон с осознанием неправильности произошедшего, выливающийся в параллельную вселенную. Такую же, до чертовых досок под ногами на складе, до такой же холодной пустоты. Другой, только в том, что здесь жив хранитель Урагана. Но здесь и жив другой Тсунаеши.