Медовый пряник и Сахарная вата

      Осень встретила молодых парней легкой прохладой, еще более оживленными улицами в Токио, слегка выцветшими листьями в парке и новой, сезонной выпечкой в пекарне. Ойкава за последний месяц взял себе в привычку после пар обязательно тащить в кафетерий с собой Сугавару. Он как всегда брал себе какое-нибудь пирожное и сладкий кофе на вынос, а Сугавара пристрастился к новым булочкам с корицей.       — Коу-чан, Коу-чан? А ты знаешь тот великий мем про булочку с корицей? — уже не в первый раз спрашивал Тоору, когда Сугавара в очередной раз продиктовал свой заказ.       — Да, ты рассказывал мне его на прошлой неделе, — совершенно спокойно отвечал Коуши, дожидаясь своего кофе.       — Вот ты выглядишь как булочка с корицей, и на самом деле та еще булочка с корицей. — смеясь, Ойкава уже ел свой шоколадный эклер.       — О, то есть, ты забыл как я тебя превзошел в нашем последнем матче в старшей школе? — Ойкава готов был поклясться, что заметил в голосе Коуши ехидные нотки.       — Вот совсем не смешно, Коу-чан. Ты знаешь, как я был расстроен! И до сих пор не сокрушил Ушиваку!       — Кстати, о Вакатоши-куне... Вот кто выглядит как будто может убить тебя, но на самом деле булочка с корицей. — заметил Коуши. А про себя добавил: «В отличие от тебя, Тоору, милого красавчика, который может стать пугающе серьезным в нужный момент». Конечно, вслух он такого комплимента Ойкаве не сделает — слишком много чести.       Ойкава возмущенно запыхтел, мол, зачем опять говорить об этом Враге Номер Один, но быстро успокоился, перепутав стаканы и отпив кофе Сугавары.       — Фу, гадость какая! Ты что, без молока пьешь?       — И без сахара. Иначе какой в кофе смысл? — хихикнул Коуши и пошел в сторону выхода из пекарни.       Погода стояла почти летняя — ни дождей, солнышко светило достаточно ярко, только слабый ветерок развевал девчачьи юбочки и длинные волосы у прохожих. Если для Великого Короля любимым временем года было лето, то у Сугавары все же была осень. Он не любил, когда слишком жарко, и совсем не любил, когда много дождей. А осенью еще и красиво.       — Прогуляемся? — предложил он, решив перекусить где-нибудь в уютном парке. Ойкава лишь пожал плечами, согласившись.       — Коу-чан, как там новый сосед? Все еще буянит? Сугавара почти сразу скорчил гримасу: Ойкава уже давно понял, что Суга просто не хочет возвращаться в общежитие.       — Иногда с ним действительно интересно поговорить, но... он совершенно не выносим. Хуже тебя. — Сугавара вздохнул, но улыбнулся, увидев обиженное лицо Ойкавы.       — Когда-нибудь тебе надоест приводить меня в плохой пример, — фыркнул парень и всё же продолжил: — Так что там на этот раз?       Сугавара задумчиво отпил кофе. Его новый сосед — Ватари Кобаяши — совершенно несносный тип. Иногда он действительно хороший собеседник и приятный в общении знакомый, но только иногда. В основном он постоянно мешает Коуши тем или иным способом. То приведет в комнату девушек, начиная с ними флиртовать и так и сяк хвалиться перед ними, то громко слушает музыку до поздней ночи, так что к ним то и дело заходит вахтерша. Да и еще постоянно зовёт в гости своего брата-близнеца, который то ли сумасшедший, то ли прикидывается идиотом. В общем, ни сил, ни энергии у Коуши не оставалось. Уже почти полгода прошло с тех пор, как Сугавара поступил в университет и заселился в общежитие. Вот только именно сейчас он начал по-настоящему жалеть о том, что не смог стать старостой. Хорошо живется Ойкаве — своя комната, своя кухня и ванная. Благодать! А Сугаваре приходится делить комнату с человеком, характер у которого именно такой, какого совсем не хотел бывший связующий Карасуно. Оставалось только терпеть.       — Хочешь, поживи со мной? — Сугавара так и не понял до конца, шутил Ойкава или нет.       — Рехнулся? Спать я где буду? У тебя, конечно, комната побольше, но кровать явно одна. — приподняв бровь, произнес Коуши, усаживаясь на скамейку в парке и наконец раскрывая свой бумажный пакет с булочкой. — Тем более это запрещено по уставу общежития.       — Может, тебе снять квартиру? — не унимался Ойкава, искренне пытаясь найти выход из ситуации парня.       — Я, конечно, могу поговорить с родителями, может они и дадут мне в таком случае денег на первое время, но тогда нужно будет найти работу. Я не хочу сидеть ни у кого на шее. Мама уже оплачивает обучение. А если я буду работать, это тебе же боком и выйдет — кто будет проводить с тобой свободное время? — Сугавара усмехнулся, глядя на Тоору. Тот сел рядом, задумчиво доедая второй эклер.       — Может, ты поменяешься... — Ойкаве действительно было дурно от этой мысли, но, пересилив себя, он закончил фразу: — Комнатами с Ушивакой? Вдруг он не против? Сугавара действительно немного подумал, но все же покачал головой.       — На прошлой неделе он сказал мне, что съезжает из общежития. Ему повысили спортивную стипендию, поэтому он может себе позволить нормальную квартиру. Будет снимать с бывшим товарищем по команде. Если не ошибаюсь, с Тендо-куном, он скоро переезжает сюда.       — И почему я уже не удивляюсь тому, что ты о нем знаешь так много? — уныло вздохнул Тоору и прикрыл глаза. — Может, тоже снимешь с кем-то? Аренда будет меньше. А еще лучше, возвращайся в волейбол — может и тебе дадут стипендию. Мне вот ее совершенно на все хватает. И за обучение платить не нужно. Коуши снова качнул головой.       — Прости, Тоору-кун, но это не для меня. Я не хочу возвращаться. Я люблю волейбол, но я не смогу больше без страха выходить на поле. Это тяжело. Меня все устроит и так. Тем более, если я сбегу, я буду считать себя проигравшим Ватари-куну! Я как-нибудь приручу его.       Если честно, Сугаваре совершенно не верилось в то, что он сможет кого-то «приручить». И все же он действительно не хотел сдаваться. Возможно, это азарт, который вселил в него волейбол и его команда. А может даже и Хината, с которым он виделся на каникулах. Ойкава долго молчал, закончив есть и допив свой кофе. Поднявшись, он силой стащил Сугавару со скамейки.       — Давай, раз не хочешь проигрывать, иди и начни приручать! Что-то с животными у тебя не ладится совсем.       Сугавара засмеялся. Он вспомнил птенца, которого Ойкава нашел у него в комнате пару месяцев назад. Они смогли его выходить и давно отпустили. Сейчас, наверное, этот птенец где-нибудь в теплом местечке строит гнездо. Вернувшись в общежитие, парни попрощались и Коуши вернулся в свою комнату, где, по обыкновению, уже играла громкая музыка.       — Ватари-кун, может сделаешь потише? Мне сегодня надо подготовить доклад. — вкрадчиво протянул Суга, надеясь на понимание со стороны соседа. Но тот был полностью увлечен компьютерной игрой и даже не смотрел на Коуши. А Сугавара совсем не горел желанием его отвлекать — однажды он застал соседа за хентайной игрой. Больше он в его компьютер заглядывать не будет ни за что!       Прошел час, два, три. Ватари закончил играть, но теперь смотрел какие-то смешные видеоролики в интернете и Коуши готов был поклясться, что сдается. С горем пополам, он все же закончил нужный ему доклад и скинул все на флешку, собирая сумку на завтра. Не забыть завтра после пар его распечатать! На часах чуть позже девяти вечера и Сугавара осознал, что забыл поужинать и совсем этого не хочет. В голове родилась последняя надежда. Набрав в грудь побольше воздуха, он вышел из комнаты и поднялся на четвертый этаж. Постучал в нужную комнату. Открывать ее Суга никогда больше не решится — в памяти еще свежа картина маслом с обнаженным Ойкавой. На этот раз Тоору быстро открыл дверь.       — Коу-чан? Ты хмуро выглядишь. — Ойкава пропустил парня к себе в комнату и сразу поставил чайник. — Всё настолько плохо?       — Я, кажется, просто устаю от него... Ватари-кун ведь снимает комнату в общежитии дороже, чем мы. Он ведь не студент. И это, как он считает, его оправдывает... — Сугавара сел за стол на кухне Ойкавы. — Никогда не чувствовал себя таким вымотанным. Иногда он играет всю ночь, засыпает под утро, когда я ухожу на учебу... А когда возвращаюсь, он уже снова играет. Он как будто хиккикомори. Только вот водит кого-то постоянно... Я еще ни разу не видел, чтобы он покидал общежитие и ел хоть что-нибудь, кроме лапши быстрого приготовления. Это невыносимо...       Ойкава слегка нахмурился, заварив Коуши крепкого чаю и присаживаясь рядом.       — Никогда не видел, чтобы Бодрячок-кун так раскисал... — Ойкава слегка склонил голову набок, действительно тревожась за своего друга. Сугавара закатил глаза на старое прозвище и качнулся на стуле.       — Никогда бы не подумал, что захочу от кого-то отдохнуть в твоей компании. — слабо усмехнулся парень, благодарно принимая чай. — Разрешишь воспользоваться твоей кухней?       Однако Тоору лишь покачал головой.       — Ну уж нет. Ты помогал мне, когда мне было грустно, поэтому я должен сам о тебе позаботиться! И... Коу-чан, я серьезно никогда еще не видел тебя таким вымотанным. Отдохни пока в комнате. Я что-нибудь приготовлю. Обещаю — пальчики оближешь!       — И это ты постоянно просишь меня что-то приготовить потому что «не умеешь готовить», — ехидно заметил Суга, но все же согласился на предложение Ойкавы. — Спасибо.       Коуши забрал чай и прошел в сторону комнаты Ойкавы, с интересом оглядывая ее. С начала обучения он тут был не очень часто — это Ойкава, обычно заваливался к нему. А вот Коуши не очень любил ходить «в гости». Зато теперь отмечал про себя, что у Ойкавы стало намного чище. Для грязной одежды он приобрел пластиковый бак, поэтому носки и шорты больше не валялись где попало. В комнате стояла обычная кровать с — кто бы сомневался — космическими простынями. Письменный стол с компьютером, подвесная лампа, похожая на луну в круглом абажуре. В углу стоял шкаф с одеждой, на дверцах которого развешаны плакаты с самыми разными тематиками. На книжной полке — манга, фигурки любимых героев из «Звездных войн», фигурка Годзиллы, подаренная, как знал Коуши, в детстве Ива-чаном. Над кроватью висели часы, что удивительно, самые обычные. А ведь Коуши уже ожидал что-то космическое. Суга поставил кружку на стол, подойдя к окну. С четвертого этажа вид был даже лучше. И музыки здесь совсем не слышно. Только тихие звуки, доносящиеся с кухни. Повернувшись, парень прошел к шкафу, открыв его. Он с какой-то улыбкой смотрел на одежду, развешенную на вешалках. Тут до сих пор висело длинное голубое платье — Ойкава так его и не вернул своей сестре. На секунду взгляд Суги зацепился за белую форму с бирюзовыми вставками. Сугавара не смог сдержать теплой улыбки. Его форма осталась в Мияги, лежала в коробке под кроватью. Раз Ойкава взял свою форму с собой — он действительно дорожил воспоминаниями. И любил свою школу.       Ойкава закончил с готовкой примерно через полчаса. Он даже как-то забавно накрыл на стол, прежде чем позвать Сугу. И потерял дар речи, когда Коуши вышел из комнаты парня в его старой волейбольной форме.       — К-к-коу-чан... —заикаясь, округлил глаза Ойкава. — Ты... Что он хотел сказать, сам он не понимал. Что вообще в таких случаях говорят?       — А мне идет, Тоору-кун? — Сугавара улыбнулся и на мгновение в глазах промелькнул озорной огонек, которого Тоору не видел с тех пор, как у Коуши появился сосед.       — Нет, белая форма сливается с твоей светлой кожей и волосами. — Ойкава, казалось, никак не мог себя заставить разозлиться. — Но я рад, что тебе стало легче. Коу-чан, я приготовил твой любимый Мапо тофу.       — Ты шутишь? — неожиданно для самого себя удивился Коуши. — Откуда ты вообще знаешь?       Ойкава усмехнулся, слегка отводя взгляд.       — На каникулах в Мияги я кое-кого встретил и узнал, ничего необычного. — протянул Ойкава, хихикнул. — Надеюсь, я сделал его достаточно острым для тебя. Я острое не люблю, поэтому не пробовал. И Сугавара не пожалел, что решил заглянуть к Ойкаве. Всего за пять месяцев этот парень понял его достаточно хорошо, чтобы уметь приободрить.       — Иногда мне даже страшно от того, как быстро ты узнаешь меня. — Сугавара улыбнулся, проходя за стол.       — Ты говоришь, как Матсун и Маки-чан, —Ойкава махнул рукой, слегка посмеиваясь.       Сугавара еще долго хвалил мапо тофу Ойкавы (хотя и добавил все же больше перца). Любимое блюдо действительно поднимало настроение. Да и маленькая шалость с формой не осталась незамеченной. После ужина, парни еще долго болтали за кружкой чая и Ойкава разговорился о своих отношениях с бывшими товарищами по команде. О том, как он подшучивал над Иваизуми, как они сплотились с Матсуном и Ханамаки, как обычно проводили досуг. Потом разговор перешел в другое русло и они заговорили о других отношениях. Ойкава признался что девушка у него была всего одна, да и та бросила его из-за одержимости волейболом. Сугавара сильно этому удивился — ему казалось, что у Ойкавы от девушек отбоя нет. Тоору на время даже слегка затих, немного грустно улыбнувшись.       — Девушки... они очень требовательны. Им нужно много внимания, а я достаточно рассеян в этом плане. Да и почти все время я провожу с парнями — школа, волейбол. Мне легче общаться с людьми моего пола.       Сугавара ничего не ответил. Но где-то в глубине души он понемногу догадывался, к чему клонил Ойкава. И все же он действительно был рад, что за это время он смог сблизиться с парнем.       — Так, а теперь марш переодеваться, в душ, и спать! — скомандовал Ойкава, засмеявшись.       — Но ведь душевую на первом этаже уже закрыли, — хмыкнул Суга, лениво потянувшись. — Да и пока не хочется туда возвращаться...       — Коу-чан, я тебя и не отпускал. Не хватало мне, чтобы ты снова захандрил! Завтра поговорим после пар с моей сестрой, у нее есть идея. А сегодня останешься у меня.       Сугавара удивленно распахнул глаза, и долго еще пытался отказаться, но это на Ойкаву не подействовало. Он почти силком затащил парня в душ и дал чистое полотенце, сказав, что сам сходит за одеждой Коуши. Спустившись вниз, Ойкава по своей привычке открыл дверь запасным ключом. Посмотрев на того самого Ватари — парня лет 25, с сильной щетиной, котороя явно добавляла ему возраста, Ойкава лишь нахмурился. Ничего не сказав, он залез в шкаф, отыскав белье Коу-чана и прихватив с собой сумку парня. Кажется, Ватари на него даже не обратил внимания. Может, он действительно хиккикомори? Да нет, если так, он бы не приглашал к себе девушек и вообще ни с кем не общался. Хотя он и редко выходит на улицу, он все же общительный. Тоору так же закрыл за собой дверь и вернулся в свою комнату, занося в ванную одежду Коуши, стараясь не смотреть на силуэт принимающего душ и смирившегося Сугавары. Сумку он положил в комнату на свой стол, а заодно завел будильник на телефоне.       За день оба парня утомились, поэтому Сугавара не заметил, как уснул. Они еле-еле поместились на тесной кровати, но Ойкава настоял, чтобы Сугавара спал с ним. Наверное, Коуши действительно выглядел неважно, раз за него так беспокоился Великий Король. Во сне Ойкава ворочался, иногда слабо наваливаясь на Коуши, пытаясь устроиться удобнее. И в итоге он так и заснул, закинув на Сугу ногу и положив голову на плечо. Впрочем, Сугавара понял, что его это даже не беспокоило. Впервые за долгое время он ощущал тепло и, наверное, даже уют. Ему приснился очень хороший сон. И его перестало волновать отсутствие банального спального мешка.       И на утро, проснувшись от будильника с удивительно ясной головой, он весело смеялся, наблюдая, как Ойкава носится по комнате, пытаясь красиво уложить волосы после такой «бурной» ночи. Сугавару даже не смущало то, что он провел ночь с Ойкавой.       Как про себя заметил Коуши, отношения познаются в сравнении. Ему было приятно сидеть в компании Ушиджимы в кафе после шумного и веселого Ойкавы. Но после сравнения с Ватари, Тоору действительно казался ангелом. И Коуши проникся к парню. Кажется, у них впереди долгое время, чтобы сблизиться еще сильнее.