Чёрный закат янтарной грани

*** Я затаила дыхание, увидев тебя, Ты украл моё сердце, Забирай всё без остатка. Как только я увидела тебя, многое стало понятным. Лучи света овладели моим сердцем. Позволь показать, что в моём сердце. Ну, взгляни же на меня! Обними сильнее, Найди меня… Jun Hyoseong — Find me ***

      Удушение. Словно горло опуталось тысячей колючих, жёстких ветвей и верёвок. Они ранили нежную серую кожу. Заклинательница открыла глаза. — Опять ты. Зачем? Я не исполню просьбу, Ра.       Рядом на коленях, в платье с перьями и длинной, почти чёрной мантии, сидела балаур.       Шипы больнее врезались. — Ты не сможешь причинить больше боли, и знаешь это. Знаешь, что чувствую и о чём думаю. И понимаешь, что является настоящей мукой, а не эти жалкие попытки свести меня с ума с помощью боли. — И я могу её забрать. — Балаур присела рядом с девушкой. Она провела когтями по царапинам и ранкам. — Нужно лишь выполнить что я прошу. — Я никогда не сделаю этого! Прошлое — это я. И оно всегда останется в моей голове, как напоминание об ошибках, которых нельзя допускать в будущем. — Зачем так усложняешь жизнь? В самом деле, Мёд, сделай как прошу, пока не принуждаю. Ведь если мне придётся так сделать… Ты сильно пожалеешь. Поверь, я так делаю не просто из-за прихоти. — Правда? А мне казалось, что просто так! — плюнула в ненавистное лицо заклинательница.       Ра с высокомерно бросила: — Девчонка, ты даже не представляешь, что стоит на кону и как многое зависит от мельчайших решений. Балаур приподнялась. Чёрные перья на платье опали, обнажая облегающую кожу ткань. Ра вырвала из верхней части перо. Оно почти сразу налилось кровью. Когти отпустили его, и перо медленно опустилось на голову заклинательницы.       Девушка резко дёрнулась. Схватившись за горло, облегчённо выдохнула — на ощупь ни царапинки. Какие-то строчки выявились после сеанса очередной «ночки» вместе с Ра. Фантазия… «Каким же больным стал мой разум…» — тревожно подумала Медовая.       Встав, медленно потянулась. Щелчок пальцев — и на теле появилось платье из чёрного оперения.       «А ведь у Ра тоже в платье есть пёрышки», — задумалась Мёд, крутя случайно выпавшее из наряда. Внезапно оно стало рубиновым, словно… Кровавым. Заклинательница быстро вызвала магию огня и спалила перо. На пол высыпалась целая горка вороных перьев. — Какого балаура?! — Спустя мгновение она услышала шаги на террасе.       В дверь постучался, а после и не спеша зашёл Эйр. Но резко открыл глаза и растерянно осмотрел пол, почти не видный из-под чёрного покрова, крайне быстро разросшийся не без помощи заклинательницы.       Медовая застыла с огоньком в ладошках. — Я думал, даэвы не линяют… — Очень умно. Лучше помоги всё это сжечь. — Ты любишь перья? — С чего решил?! — возмутилась девушка. — Ну, видимо какой-то тайный поклонник узнал о твоей слабости к перьям… — Не мели чепухи. И чего сегодня такой радостный и солнечный? — Не такой я и радостный, — хитро улыбнулся Эйр, завалившись на диван, придавив кучку перьев. — Стоило этого ожидать. — Медовая махнула рукой и с огнём в руках, воинственно начала сжигать перья, про себя же подумала, что приятель-халтурщик очень быстро сменил тему. — Ты ведь видишь, что их становится только больше? — поинтересовался убийца, когда рядом заметно выросла кучка перьев. — Ну, не оставлять же их!       Убийца обречённо выдохнул. Он взял одно из них… И оно окрасилось в сине-сапфировые цвета. — Вау. Какие хамелеоны, — удивилась Мёд. — Почему хамелеоны?       Заклинательница подняла перо, и оно тут же стало рубиновым. — Интересно, правда?       Выражения на лице убийцы начали стремительно меняться. Сначала непонимающе посмотрел на оба пера; вдруг брови его стали подниматься, Эйр вскочил с дивана и сам, щёлкнув когтями, спалил стопку на диване. — А ещё ко мне придираешься! — хмыкнула заклинательница. — У самого полыхает синим пламенем! — Лучше скажи, что за перья. Никогда подобных не видел. — Без понятия, Эйр. Но теперь мы одинаково мыслим и думаю, согласишься на сжигание. Кстати, никогда не думала, что у убийц есть магия огня. Или что это было?       Друг безэмоционально посмотрел на Мёд. Девушку немного задел холодок. Она была бы с собой не полностью откровенна, если скажет, что такие мелочи по отношению к ней неважны. Привыкла, что этот холодный, полностью нелюдимый убийца смотрел только на неё и проявлял интерес ради неё. Эгоистично, да? И это так. — Не хочешь — не отвечай. Из тебя всё равно без желания ничего не вытянуть. Я даже не буду требовать пафосными речами открыться мне. Знаю: ты не сделаешь так. — Медовая резко покрутилась вокруг себя, взметнув вверх перья. Они медленно опускались, образовывая заслон между даэвами.       Внезапно убийца подошёл к заклинательнице. — Никто никогда не мог понять моих действий. — Девушка могла поклясться, что услышала какую-то горькую желчь. — Всегда хотел спросить, почему поступаешь не так, как другие? — На плечо, замурованное в кожаный доспех, опустилось перо. Оно стало синим. — Зачем говорить то, что можешь анализировать?       Медовая повернулась к убийце. — Никогда не слышал про риторические фразы, Эйр? К тому же, это помогает построить диалоги между нами. Будь ты сговорчивее хотя бы немного больше, не ломал бы голову над способами добиться внимания! — рассерженно выпалила девушка. — Зачем моё внимание, Мёд? — Помнишь, что ты тогда сказал, на мосту? — В янтарных глазах заклинательницы заиграли золотые искорки. — Я запомнила, Эйр. Можешь понимать это как угодно, но уже не представляю жизнь без тебя. Ты слишком часто был рядом, подставлял плечо, направлял, помогал и, главное, наблюдал, как хищник за жертвой. — Девушка сложила брови домиком. — Ты не понял, почему я не хотела остаться с Топаз и учителем? Это ведь было бы моим счастьем! — горестно произнесла заклинательница. — Я достаточно имею тёплого отлива в коже, чтобы сойти за очень загорелую элийку. У меня глаза моего отца. Я желала защищать сестру, учиться вместе с ней, сражаться на её стороне! Мечтала слышать редкую, но очень тёплую похвалу от отца! — Убийца приметил, что впервые Мёд сказала «отец». — Но побоялась. Боялась, что однажды они просто… Уйдут. В небытие. Эйр, ведь просто боялась обжечься об свои же чувства. Боялась за сестру и отца. И с тобой… Знаю, что однажды исчезнешь, как и все. Оставишь, как и все, одну, наедине с мыслями. Я двести с лишним лет провела в одиночестве, с мыслями о жизни, как у всех. Спрашиваешь, почему я делаю, не так, как другие? — В рыжих глазах появились слёзы, она перешла на высокие ноты. — Я просто другая, непонятно почему иная. И лишь боюсь. Прошу, Эйр… Если хочешь уйти, уходи как можно раньше! Я больше не могу играть в весёлую и добрую Мёд, закалённую одиночеством и ошибками.       Девушка отстранилась от убийцы и закрыла мокрое лицо руками. — Ведь я влюбилась в тебя, как полная дура, и больше не могу постоянно с помощью полулжи и дурачества ловить взгляд твоих синих глаз, глубоких, как небо в Келькмаросе и Каталамах; не желаю корить себя за злые фразы в твой адрес, потому что не хочу, чтобы приближался ещё больше ко мне, ведь медленно убивает; не хочу слышать эти полунамёки ото всех, фразы, что мы хорошо смотримся вместе и отвечать «вы что, мы лишь друзья!», потому что сама не верю в слова; не размышлять ночи напролёт, зачем ты делаешь что-то ради и для меня; не мечтать о чём-либо, ведь это выглядит глупо, а звучит ещё хуже! Я больше не хочу извиняться, потому что боюсь потерять тебя… Ты стал слишком дорогим для маленькой заклинательницы, и эта мысль делает слишком слабой… — Она медленно осела на пол. — Ведь когда-то я пожертвовала собственным счастьем, а с тобой переступаю добрую часть принципов. — Но ведь это ты, Мёд. — Эйр взял девушку за запястья и поднял её руки. — И именно поэтому, за всю мою жизнь, только ты смогла мне понравиться. — Убийца тепло улыбнулся, что повергло заплаканную Мёд в глубокий шок. — И ты права, что я всегда холоден как глыба льда в Белуслане. Но всё из-за силы. Знаний. Мы оба в одном и том же положении, правда? К тому же ты боишься меня потерять, потому что не хочешь обжечься когда-либо в жизни. Глупо, без сомнения, что я тоже боюсь. Потому что уверен — никогда, ещё за четыре или больше тысячи лет не смогу найти такую фантастическую девушку, в которую так же влюблюсь, как обычный человек или даэв. Я убийца с тёмным багажом прошлого во всех смыслах. Возможно, на нашу встречу что-то повлияло, но главное сейчас мы вместе, Мёд. Я хотел бы заботится о тебе, как смогу. Но получается плохо, как видишь. Всегда обрывая чьи-то жизни, сложно стать иным. Так что давай всегда оставаться собой. — Эх, наверняка буду жалеть об этом спустя пару дней, — невесело хмыкнув, сказала заклинательница. — В этом вся ты. — Как знать… В любом случае, как ты прозрачно заметил, сейчас мы являемся результатом собственных и чужих действий в прошлом. И да, пока наведаюсь к Мунину.       Убийца сдержанно хмыкнул. «Тебе не стоит этого делать, Медовая…»       Шепоток пронёсся в голове, словно ветер по пустоши. — Или… Нет, — бросила заклинательница. — Тут мероприятия на цех, пойду поработаю чистильщиком. Удачи! — и выскочив пулей из дома, оставила удивлённого Эйра.       «Необычно для неё так резко изменить важное событие. Она вроде высоко ценит встречи с Мунином...» — подумал убийца. — «Наведаюсь тогда пока в Кальдор. » ~~~~~~~~~~~~~~       Медовая спустилась с огненного коня. Сев на изумрудную траву, она с восхищением оглядела пейзаж Брустхонина, где жили брохумы. — Что нашло… Мне же очень нужно сходить к Мунину. А так не хочется… — девушка обхватила острые коленки. Тут посмотрела вниз с обрыва. Внезапно вспомнив, она вскочила. — Ну конечно! С Эйром я совершенно забыла про Эншар! Давно ведь хотела узнать более подробно про Тиамат… Да и задания с миссиями совсем не выполняла. Надо исправить это. Слышала, там можно много чего нарыть по Тиамат и Бритре… Пожалуй займусь этим. ____________ Спустя неделю ____________ — Да у меня вопросов появилось в разы больше, чем было… — воскликнула заклинательница, отходя от Мюэны, выслушав историю несчастной любви. — Хотя… Почему все так не любят эгвудов? Что плохого в любви между даэвом и представителем этого народа? — Медовая задумчиво приложила палец к губам и остановилась. Яркие лучи освещали храм заката. В тёплых, рыжеватых лучах она казалось неотличимой от загорелой элийки. Бордовые волосы, спрятанные под капюшон алого одеяния, отливали красным золотом. — Огненное чудище, которое боялась Тиамат… Пророчество… У меня такое чувство, что бывший пятый лорд дал по шее тётушке Эрискаль и… — «Тётушка»? Слышала бы тебя сейчас третий лорд, — не скрывая веселья, произнёс убийца. — Хватит появляться буквально из воздуха! — мгновенно прикрикнула заклинательница, немного подпрыгнув на месте из-за незаметно подобравшегося Эйра. — И вообще, как меня нашёл?! — Да легко. — Улыбка не сползала с тонких губ даэва. — Тебя как магнитом тянет к балаурам. Заметил около статуи телепорта в форт Тиамат. — Тебе что-то нужно в Эншаре? — нахмурила брови девушка. — Да понял, что в Кальдоре ничего ценного нет, решил поискать тут и в Сигнии. — Что ищешь? Может нам по пути? Я тут задания выполняю, сейчас поеду в центр Сетаса. — Центр Сетаса… — нахмурился он. — Просто там есть какие-то удивительные балауры, которые по слухам, в прошлом восстали против Тиамат.       Убийца навострил уши. — Как понять «восстали»? — Я за этим и еду в Сетас, — пожала плечами девушка. — Надеюсь, центурион тамошнего легиона поможет разобраться, что за необычная нежить. Они точно знают, что за чертовщина творилась в Эншаре пару тысячелетий назад. — Легионеры или балауры? — Надеюсь, что первые. Мне совсем не улыбается болтать с агрессивной нежитью. — улыбнулась она. — Я перемещусь, если ты не против.       Убийца развернулся и щёлкнув пальцами, исчез в пепле. — Он не изменился. Совсем... — буркнула тихо Мёд и зачитав заклинание, переместилась в долину.       Каждый, кто хотя бы раз бывал в Сетасе, не будет отрицать, что это одно из самых красивых мест в Атрее. Великолепный полумрак. Розовые и голубые скопления эфира висят в воздухе, передвигаясь небольшими облачками. А чего стоят огроменные фиолетовые грибы с пурпурными лианами! Наиразличнейшие комрады, элементали, окулюсы и прочая живность кишела тут. Не отставали и балауры — по данным, тут неподалёку была довольно большая база Бритры. Заклинательница подошла к невысокому, худому убийце в чёрно-рыжем одеянии. Через пять минут активной беседы, в которой заклинательница запоминала самые мельчайшие моменты, она приблизилась к краю крутого склона. — Ну и где этот засранец? — проворчала Медовая. — Очень мило.       Заклинательница дёрнулась как от удара, увидев совсем близко опять внезапно возникшего убийцу. — Я тебя однажды стукну, Эйр… — Посмотрел бы на это. Что-нибудь узнала интересного? — Ну… Не совсем. По крайней мере, мне надо попугать воинов 48-легиона, — она раскрутила чёрный пергамент, на котором разными цветами мелким почерком написаны задания. — А насчёт твоего — надо к нежити наведаться. Знаешь, когда выполняла миссию до этого, то все балауры около форта твердили одно и то же: «Предательница должна умереть», «Тиамат всё равно будет предана» и при этом «Мы должны защитить Тиамат». Бред бредом, но какого балаура эта нежить лопочет про умершего лорда? Мы убили её в Тиамаранте! Кого защищать собрались, когда я приложила руку к её смерти, — фыркнула Медовая. — Короче, погнали к ним.       И расправив иссиня-чёрные крылья, спорхнула на землю. Эйр ограничился эффектным прыжком и скольжением по холму. Они быстро добрались до холма, где бродил отряд, если не больше, балауров. Заклинательница пронзительно свистнула, вызвав пушистого элементаля ветра. Он с радостью потёрся об подол юбки хозяйки. Глаза Мёд загорелись алым огнём и пушистое тело устремилось на ближайшего балаура.       Эйр крутанул кинжал в руке и переместился к нежити, ловко разрубив сухожилия. Следующий молниеносный удар пришёлся в шею. С булькающими звуками балаур прошептал «Неужели оно снято…?». — Да что за бред несут все балауры? — сетовала Медовая, отправив в нокаут с помощью гнева ближайшего воина, который умер примерно с такими же словами, застывшими на устах. — Надо найти их главного. Кажется, их тут держит какое-то заклинание. — Я вижу какого-то слишком большого для обычных размеров балаура.       Даэвы подкрались поближе. — Проклятый Гильгамеш, — шепнул Медовой Эйр. — Гильгамеш? — удивилась она. — Хотя, потом выясню. Вперёд.       Лишних слов не требовалось; убийца исчез в чёрных тенях и секундой позже возник за балауром. Нежить взмахнула грузной рукой, намереваясь обрушить на убийцу всю тяжесть оружия. Эйр скрестил клинки и удар пришёлся в их пересечение. Выпрыгнув из-за булыжников, которые когда-то скорее всего были частью стены, заклинательница вынула орб из крепления и, выписывая пассы руками, наколдовала невообразимое множество заклинаний. С радостным писком выпрыгнул следом за хозяйкой элементаль и огромными прыжками помчался к нежити. Балаур яростно вскрикнул, когда Ветер от души укусил его за икру. Эйр, уклоняясь от атак, пробивал защитные доспехи насквозь, причиняя серьёзные увечья. Земляной червь добил Гильгамеша. Он осел сначала на колени, а потом и вовсе упал ничком. Рядом с трупом появился призрак.       Медовая быстро переговорила с ним, пока убийца с грозным видом внимательно смотрел за шатающейся нежитью. — Так, Эйр, — требовательно начала девушка, — у меня к тебе появилось несколько вопросов.       Убийца скользнул взглядом по призраку, а после перевёл его на согруппницу. — У тебя всегда были вопросы ко мне. — В любом случае потопали. — Заклинательница наклонила голову и ойкнула, когда элементаль врезался в неё. — Ветер, хватит! — поучительным голосом сказала она. — Эйр, слушай, от моего милого пушистика больше теплоты во всех смыслах, чем от тебя, — бесцеремонно сообщила она, завалившись на любимца. — да и доверия тоже. — Мы напарники. — И поэтому ты неровно ко мне дышишь? — с видом каллифа, свистнувшего огромный кусок мяса, облокотилась на пушистую желтоватую гриву.       Убийца нахмурился. — Не помню, чтобы ты так открыто дерзила мне. — Ну, хорошая прогулка помогает разобраться в мыслях. К тому же… — она села прямее. — Я меняюсь, как и всё, что есть в мире. Несколько историй разведотряда подкинули мне пищи для размышлений. Например… — Медовая сверкнула яркими глазами, — почему этот призрак утверждает, что ты очень близкий друг его хозяина. А хозяин не абы кто, а бывший пятый лорд, которого спихнула с кресла Тиамат. — Этого не может быть. — Эйр тоже посмотрел на призрака. Тщательно скрываемые эмоции проскальзывали на лице даэва. В глазах вдруг появилось некое… недоумение? — Смотря на тебя, можно подумать, что действительно ничего не понимаешь. Но этот… Гильгамеш, да? Сказал, что перед смертью к его хозяину заходил белокожий убийца с чёрными волосами и сапфировыми глазами. Конечно, убийц тьма, только балаур узнал тебя по голосу. Он сказал, что у тебя особый тембр, и ни с чем не спутает.       Убийца на глазах бледнел. — Такого просто не может быть! — Да ладно тебе, колись! — заклинательница спрыгнула и ткнула когтями в бока друга. — Иметь в друзьях лорда раньше — здорово же! — просияла она.       Эйр вытаращился и недоуменно тихо произнёс: — Тебя что, совсем не пугает, что твой напарник оказался возрастом с Катаклизм и знакомым с лордом? — А почему я должна пугаться, Эйр? — улыбнулась она. — Не помнишь? Меня всю жизнь как магнитом тянет к балаурам. Знаю их язык, — стала загибать пальцы она. — пытаюсь изучить историю… Кстати, ты мне должен с этим помочь! Я накопала столько книг на балаурском! Но он древний, так что ты мне пригодишься. Ах да, как могла забыть! Я верю, что не балауры виновны в Катаклизме. Да и к тому же, чего пугаться твоей дружбой с пятым лордом, когда я сама… — Мёд закрутилась. — Та, что хранит в себе силу зла… Хотя будет лучше, если я скажу, что лорда?       Впервые Мёд увидела на лице Эйра выражение «отпала челюсть». — Я всё же был прав? — неуверенно произнёс даэв. — Прав? Смотря в чём. Признаюсь, эта бабень изрядно достала меня, но кажется, что боится тебя. Несмотря на всё, что делает… Она никогда ничего против тебя не делает, только угрожает. — Не может быть... — на одном дыхании бросил убийца. — Что ты зачастил, непохоже на тебя! — воскликнула девушка. — Да не в том дело! Я… Это не укладывается в голове… — прошептал убийца. — Ведь Ра самая жестокая и беспощадная, ты просто не можешь быть…       Медовая подошла и хлопнула маленькими ладошками по его лицу. Она с трудом дотягивалась. — О чём ты, Эйр? Ра только угрожать горазда. Я веками держала её под контролем. Не надо беспокоиться. Не забывай, для меня ты — лучший воин и страж. Даже если она посмеет выполнить хотя бы одну угрозу я уверена, ты… Ведь поможешь мне, так? — она так тепло улыбнулась Эйру, что убийца лишь устало выдохнул. — Как знаешь, — сдался он. — Вот и отлично! — В девушке буквально ключом била позитивная энергия. — Как только закончим в Эншаре, обязательно поможешь мне с книгами. Я уверена, что-то новое да узнаем! — Девушка схватила убийцу за руку и с силой потянула. Эйр не стал противиться. Конечно, это выглядит забавно — девчушка, недостающая ему даже до груди, с силой тащит за руку. — Мы должны спешить, Эйр!       Она остановилась лишь на высоком холме, с которого хорошо виднелась вся долина. — Сегодня я выслушала целую историю печальной любви между эгвудом и даэвом. И только сейчас, с тобой поняла — хоть и не признался, но что-то подсказывает, что тот Гильгамеш был прав. Когда-то очень давно, ещё в детстве, отец рассказывал, что раньше балауры, люди и руны жили в мире. Я думала, что ещё тогда решила, что цель моего существования — понять, почему произошёл тот катаклизм. Но теперь… — она развернулась к Эйр, не отпуская его руки. Схватив одной за запястье, а другой обхватив ладонь, она притянула убийцу к себе. — Я хочу, чтобы эта кровопролитная, бесконечно долгая война между расами прекратилась. — Серое лицо внезапно стало очень серьёзным. — И мне очень нужны твои знания, Эйр. — Ты действительно хочешь, чтобы балауры и даэвы перестали воевать? — Конечно! Боль, отчаяние и слёзы из-за этого конфликта. Конечно, обе стороны хороши — что балауры, что мы, — скривилась она, — но люди не раз доказывали, что способны преодолевать прошлое, чтобы идти в будущее. — Я сомневаюсь, что ты бы спросила о моём участии в этой… затее. Но пока действительно буду помогать. Удобный мир, когда все расы находятся в симбиозе. — Ну и отлично! — рассмеялась девушка. — Наши цели совпадают на вполне долгое время и надеюсь. Ну, я пойду отчитаюсь перед центурионом. Буду ждать около Рименту.       Убийца легко кивнул. Медовая развернулась и спрыгнула с возвышения. Её чёрные крылья окрасились в фиолетовые цвета. Эйр же постепенно исчез в тёмной дымке.       Он знал, что они с Медовой думали по-разному про Ра. Он знает, на что способна эта любительница привести мир к огромному апокалипсису, а Мёд, судя по всему, считает её неким призраком силы зла внутри себя… И только боги знают, откуда в девушке эта балаурская сила! Эйр решил, что обязательно поговорит серьёзно с заклинательницей насчёт прошлого — это единственный способ выяснить.