Чёрный закат янтарной грани

*** Мне сказали однажды: «Есть место, где любовь побеждает всё», — Город на кисельных берегах молочных рек, Я ещё не нашла его, но продолжаю поиски. Пока что мне знакомо лишь место без надежды, омытое кровью моей семьи. Возможно, безнадёжность не место, А не что иное, как состояние души. Halsey - Good Mourning ***

      Объяснить служанке, куда пропала на несколько дней, было сложно. Лиос не хотела говорить, что попала в плен, вот и приходилось... Выкручиваться. — Госпожа Верлассенхайт, я не верю, что вы были в Белуслане! Где ваше снаряжение? — Я... Потеряла его, — беззаботно бросила Лиос. — Хальдун, я могу позволить комплект лучше и красивее, так что не переживай. — Я не переживаю за ваши доспехи, а за вас! Вы пообещали, что будете к ужину, а пришли в ужасном состоянии через три дня. — Матушка злилась? — Я не сказала госпоже Верлассенхайт, что вы должны были прибыть к ужину. — Спасибо, Хальдун.       Лиосцитравешга прошла мимо служанки. — Госпожа! — Да? — Что делать с вашим расписанием? Может, отменить на несколько дней? — Ни в коем случае. — Но... Как же ваше оружие и броня? — Мои навыки имеют куда большую опасность, чем оружие. Не беспокойся о этом. После обеда я уйду обратно на службу. — Как скажете, госпожа. — Девушка в чёрном платье поклонилась.       Молодая Верлассенхайт рухнула на постель. Дров наломала на всю короткую жизнь. Гордость северного воина бессовестно бунтовала, и Лиос приходилось заглушаться мыслями, что без элийца не смогла бы сбежать. Сколько было моментов, когда смогла бы убить, но что в итоге? Она даже не стала сражаться в конце. И асмодианка до конца не понимала, почему дала уйти тогда. Зачем? Какой смысл? Почему злостная слабина души проснулась в столь неподходящий момент?       "Какая я слабая. Великий Айон, какая cлабая... Меня всю жизнь воспитывали воином, и дала слабину. Позор."       Лиосцитравешга пролежала наедине с мыслями о самобичевании всё время до обеда. За едой сидела такая же удручённая. Она не злилась, нет. Она жива, что главное. — Госпожа, что случилось?       Верлассенхайт глянула на Хальдун. — Да так... По работе. - печально выдохнула генеральша. — Это связано с тем, что вы пропали на пару дней? — К сожалению, да. — Вы никогда так не реагируете на работу, госпожа, — осторожно уточнила Хальдун. — Если вы расскажете, вам может стать легче.       Лиос ещё раз вздохнула. — Что ты будешь делать, если выход из ужасной ситуации будет противоречить твоей натуре?       Ферри выпрямилась. — Я бы стала искать другой выход... Но вы выбрали первый, да? — Я боялась, что не успею. И не зря. Если бы не пошла против гордости, моя судьба, скорее всего, оборвалась бы. — Порой мы должны идти против гордости, госпожа. Порой мы обязаны переступить через себя и принципы. Я не считаю, что ради принципов надо умирать. Ведь если ты выживешь после того, как решил не отказываться, ты можешь пожалеть о решении. Возможно позже вы будете благодарны себе, что решились сделать тот поступок. — Ты не понимаешь, это не поступок, а проступок... Если матушка узнает, мне конец. — Лиос ковыряла лист салата. — Неужели у вас кто-то появился? — В плане... "Кто-то"? — непонимающе бросила девушка. — Нуу... Того, кого не одобрит на роль отца будущих Верлассенхайтов.       Во рту у Лиос было пусто, но она умудрилась подавиться собственной слюной от таких слов. — Хальдун, как ты до такого додумалась?! — воскликнула девушка. — Я же сказала, что это по работе! — Ну, может у вас служебный роман, — легко улыбнулась служанка. — Очень смешно, но я серьёзно говорю, что это по работе. Я не могу рассказать, Хальдун, но... Всё так сложно... Всегда казалось, что я рациональный человек, и тут. — Судьба очень прихотлива. Госпожа, простите, что не сразу поняла вас. — Не страшно. Я понимаю, что уже пора, но... Никого нет на примете. Ни к кому не испытываю тёплых чувств. Я даже ненавижу, когда кто-то касается... Может быть, я никогда не смогу найти такого человека. — Госпожа, человек, которого я люблю, очень долго находился рядом, но я отталкивала его, потому что считала, что мы слишком разные. Возможно, так же с вами? Вы просто не хотите замечать. — У меня нет друзей, или людей, которые пытаются узнать меня. — Даже те, с кем вы танцуете на балах? — Они вдвойне, — отрезала Лиос и съела большой кусок тушеного мяса. ~~~~~ Через час ~~~~~       Младшая Верлассенхайт внимательно рассматривала старый набор оружия. Оно было довольно большим и абсолютно ужасным по внешнему виду. Поэтому девушка наведалась к аренам и присмотрела полностью новый комплект такого же белоснежного оружия; однако, на сей раз выбрала чёрный комплект кожаной брони в виде достаточно (на первый взгляд, как позже оказалось) удобной замены. Лиосцитравешга не сразу заметила, что спутала дублеты у продавца; рассерженно выдохнув, она решила оставить покупки на потом.       Держа шлем в руке, она спрыгнула на снег в Белуслане.       Морозный воздух... В долине вечного холода на удивление не мела метель. — Мисс Лиосцитравешга Ксеравенсира Верлассанхайт... Как быстро вы вернулись. Решили не убегать от судьбы?       Лиос обернулась на противно-шипящий голос за спиной.       Пот мгновенно намочил спину; перед алыми глазами предстало то-самое-существо, напавшее в лагере балауров. — Как жаль, что Хор Ситлаэ Сивате не с вами... Мне бы не пришлось его искать по всему Элиосу. — Что вам надо от нас? — Вы. Точнее, что остаётся от всех людей. — Я никогда не вернусь к балаурам. — Потому что вы безумны! Мы должны излечить вас от безумия! — зашипело существо. — Я приведу вас силой!       Монстр взмахнул уродливым шипом.       Лиосцитравешга прыгнула в сторону и быстро накинула шлем. Выхватив два клинка из-за спины, она рывками стала сокращать расстояние между ними. Взмах кинжала оставил длинный шрам на нетронутой руке чудища; она успела полоснуть вторым по шипастой, словно сломанной спине. Лиос отскочила на пару метров назад одним прыжком.       Монстр развернулся. Раны, нанесённые кинжалами, уже зажили. Он оскалил уродливую пасть и послал мощный заряд эфира в генерала. Лиос не успела отпрыгнуть от заклинания, но латы смягчили силу.       В глазах замаячили резкие голубые пятна; асмодианка почувствовала, что сильно упала на спину. Она, насколько позволяло зрение, быстро поднялась. Когда светлые пятна ушли, она расширила глаза: под ногами был Светлый песок.       Она услышала свист; перекатившись, Лиос врезалась коленями в огромный булыжник. — Вы слишком юркая! — прорычал монстр.       Верлассенхайт вскочила и перебежала за спину врагу. Там, где первый раз упала, виднелась голубая воронка — судя по всему, чудище перенесло её из Белуслана куда-то... В Брустхонин? Весьма похоже... Только моря не видно. "Как сражаться с ним, если клинки не берут?!"       Воительница заметила отвесную скалу над собой.       Монстр развернулся. Девушка достала лук и, практически не целясь, выстрелила. Стрела попала в живот; чудище рассвирепело и быстро, как бык, понеслось к ней. Лиос ойкнула и шмыгнула прочь.       Чудище врезалось в скалу. — Ис шен о вертау?* — раздалось откуда-то сверху.       "Элийцев тут ещё не хватало!" — вскипела девушка.       Лиос вскинула голову в поисках врага. Неясная тень мелькнула в небесах и приземлилась сзади. Асмодианка прыгнула с кинжалами. Они душераздирающе проскрежетали по металлу копья. — Опять?! — у Лиосцитравешги алые глаза сверкнули откровенным непониманием. — Вы какого балаура в Брустхонине?! — Брустхонине? Это Интердика, — спокойно, насколько позволяла ситуация, бросил Хор.       Раздался грохот. Они оба резко повернули головы на на осыпавшуюся скалу. — Прекрасно! Снова вдвоём! — прорычал монстр, выходя из песочной дымки. — Я не убил его? — спросил у себя самого элиец. — Убили, мистер Сивате... — прошипело создание. — Игла, которой вы орудовали, принесла неприятности, но для госпожи Юдитры нет ничего невыполнимого... — Он разве шипел? — спросил у ещё напирающей Лиосцитравешги.       Верлассенхайт хотела убить обоих, но между новым пленом и элийцем выбрала избежать заключения. Она резко отпрыгнула от Хора. — Мы сбежали один раз, сбежим и второй! — гордо бросила девушка. — Попробуйте.       Чудище оскалило клыки и, выводя пассы человеческой рукой, атаковало врагов. Фиолетовый дым окутал их. — Генерал, не позволяйте дыму достать вас!       Лиос отступила. Девушка заметила, что подошвы элийца светятся. Отступая по диагонали назад, она достала лук и сложила три стрелы. Сложно было различить в плотном магическом тумане цель; асмодианка выпустила из лука стрелы туда, где вероятней всего находилось чудище. Не услышав рычания, воительница вновь натянула тетиву и выпустила стрелу. И снова. Целясь в чуть различные точки, ей хотелось отвлечь внимание от элийца. — Что за жалкие попытки.       Лиосцитравешга услышала хруст разломленного древка. Этот монстр может ловить стрелы... На лету? Воительница разочарованно выдохнула. Продолжать обстрел всё равно необходимо.       Пальцы вновь ухватили белые перья и натянули лук. Спустя мгновение, как она отпустила тетиву, раздался рык. Лиосцитравешга опустила оружие. Дым не желал рассеиваться; асмодианка сменила колчан на кинжалы. Лёгкий звон достиг ушей. Внезапно ударивший в лицо ветер хлыстами разогнал аметистовый туман. Что-то внутри неё дрогнуло, когда увидела сцепившихся элийца и полубалаура. Подбираясь потихоньку к ним, каждый раз девушка чуть испуганно выдыхала, когда огромный шип проносился рядом с гладиатором.       Её с ними разделяла пара метров, но даже так она была в зоне действий. Стремительное копьё взмывало ввысь и быстро резало воздух, элиец часто лавировал и отклонялся вместе с огромным веслом. Чудище часто использовало магию. Её тёмные клубы как дым обволакивали руку, кварцевые искры оставляли шлейфы мерцающих облаков. Но они слабели. Не быстро, практически незаметно в пылу битвы.       Монстр неразборчиво прорычал на балаурском заклинание, страшно щёлкнув пастью в конце. Направив руку в сторону Хора, он послал огненный туман. С уплотнения словно перьями отлетали всполохи огня и настигали элийца. Они двигались слишком быстро, чтобы он смог убежать.       Асмодианка вспомнила, что взяла с собой невзрачный кинжал. Рука сама нащупала холодную рукоять. Когтистые пальцы выхватили его из ножен; с коротким, резким выдохом Лиос метнула клинок в ладонь монстра.       Рёв оглушил девушку. Почти чёрная кровь фонтаном брызнула в воздух, на песок. Белоснежные латы, чуть припорошённые пылью, окропились тёмной, густой субстанцией. Монстр неуклюже взмахнул шипом и провалился в появившейся позади портал. Лиосцитравешга цапнула лишь пустое место. — Готов поклясться всеми крыльями, что он ещё вернётся, — устало охнул элиец, приближаясь. — Нам надо придумать, как победить. Кинжалы и стрелы его не берут. — И копьё тоже.       Лиосцитравешга молчала. — Не послышалось ли, что вы сказали... "Нам"? — Я не буду отрицать, что в данную ситуацию попала с такой конфигурацией напарника, — бросила девушка. Она не могла придумать фразу лучше, так что внутренне подготовилась к расспросу. — Напарника? — Образно. Понятное дело, что мы никакие не напарники. Мы враги. И мы не можем рассказать кому-либо из своего народу про ситуацию во избежание неприятностей, так что... Пока что. Лишь на время проблемы с этим существом. Я буду с вами... — Лиос не хватило духу закончить предложение. Она не могла признать данный, вопиюще нарушающий стандартное понимание хорошего и плохого, факт. — Друзьями! — улыбка едва дрогнула на устах элийца. — На самом деле шучу, вы слишком гордая, зацикленная на правилах и мнении общества особа для такого. Так что предполагаю "временными союзниками". Нет, "союзники по нежеланию". Или, проще говоря, партнёры.       Асмодианка чуть обалдело уставилась на гладиатора при критике и заметно дёрнулась при слове "партнёры". — Честно говоря, я бы хотел с вами иметь взаимоотношения хотя бы немного близко к стадии перехода от знакомого к дальнему другу. Но вы, как я сказал ранее, слишком горды, так что я буду считать нас лишь партнёрами.       Элиец улыбнулся так, словно перед ним стоял какой-то очень выгодный торговец с редким товаром. Воительница почувствовала, что сердце начало биться чаще после после реплики. Что за чувство? Оно столь глубокое, что его невозможно контролировать разумом или попытаться обуздать. Какое-то внутреннее разочарование? — Позвольте откланяться, генерал. Если это нечто появится вновь — вы всегда сможете найти меня в тоннеле Силентера.       Элиец поклонился и, развернув свиток, исчез в голубой колонне света. "И почему моё сердце забилось после фразы, что я чересчур гордая..." ~~~~~       Девушка зашла в свою комнату. Всё то же огромное окно во всю стену, тёмные стеллажи книг и фолиантов, кровать с покрывалом из бежевого шёлка. Мокрые волосы прилипли к шее и ключицам. Ледяные капли быстро скатывались по спине под тканью лёгкого халата, оставляя влажные дорожки. Стоя в тёмной, до приторности знакомой комнате, Лиос лучше чувствовала кожей что-либо. Как капли, пробегая по задней стороне груди, прокатывались по пояснице и копчику, вызывая мельчайшие, приятные редкие искорки.       Она схватила тонкое покрывало, лежащее на кровати. Закутываясь в него, девушка шлёпнулась на пол, рядом с окном. Спина прислонилась к стеллажу.       Почему слова элийца вызвали такой отклик в сердце? Она не понимала, как слова могут заставить почувствовать это... Тем более, такие слова. Что она нашла в осуждении?       Мысль пришла слишком быстро и ярко — так, что Лиосцитравешга не сразу смогла оценить, лишь после пары минут разглядывания собственного пустого отражения. Она бы могла подумать, что он просто обратил на неё внимание, назвав достаточно отвратительную черту. Но что, если стало так мерзко из-за слов "я буду считать нас лишь напарниками"? Девушка поняла, что попала в цель — ведь снова сердце задрожало и бросилось в пляс. Последние дни всё больше показывали — она до безобразия одинока. Ей холодно, суровой жительнице северного государства, холодно от мира, где никто не может понять её как нечто большее, чем отпрыск богатой семьи и хорошего генерала.       Лиос стукнулась головой об деревянную доску.       Ей положено быть такой. Иначе как? Тем более, страдания всегда ведут к силе характера, его стойкости. Забавно, что если бы её самобичевания считались за страдания — Лиос имела бы самый жёсткий собственный стержень во всей Асмодее.