Выпусти меня отсюда!

Дома я более или менее пришёл в себя. Не хватало еще голову забивать этим странным звонком и взбалмошным парнем! Я как мог пытался отогнать от себя дурацкие мысли. И как у такого человека как Борис Валентинович может быть такой ужасный брат? Конечно, в семье не без урода… Но, с другой стороны, я же совершенно ничего не знаю о его семье. Да и мне всегда было без разницы – он всего лишь платит мне за работу. Внезапно я осознал, что все еще стою перед зеркалом в прихожей. Не сняв пальто и ботинки. С той стороны на меня смотрел худощавый парень с бледным лицом и потускневшим взглядом. Сам понимаю, что сейчас мне едва ли можно дать больше двадцати, но и раньше я казался младше своих лет. Наконец раздевшись, я прошел в кухню. Наверное, единственное, что я умею и люблю – это готовить. Мама у меня не блистала кулинарными навыками, и я лет с двенадцати готовил блюда на всякие семейные торжества. Друзья родителей это обожали, как и меня. Но, я думаю, в тайне они радовались, что я не их ребенок, ведь больше мне нечем было похвастать: ни отличной учёбой, ни спортивными достижениями, ни творчеством. Готовить и смотреть сериалы – вот и все мои приобретенные навыки. Почему-то вспомнились школьные годы – я случайно попал в лидерский лагерь для молодежи. Конечно, я вышел из дома на полтора часа раньше, так как совершенно не представлял, где находится нужная мне школа. И вот, спустя час моих скитаний я оказался на месте. Я сидел на скамейке у гардероба и разглядывал объявления на доске. И тут до меня донеслись голоса работниц местной столовой: - Работай тут для них на каникулах. - Ага, одаренные расселись. Я зажмурился, словно от удара. Мало того, что я попал сюда не по своей воле, просто не охота было подводить свою классную, так я еще и совсем не одаренный. Я окинул взглядом скамейку: четыре парня и пять девчонок, но и они совершенно не выглядели одаренными. Одна из них вообще забралась на сидение с ногами и что-то строчила в тетради, не поднимая головы и не обращая внимания на окружающих. И я сбежал. Именно так – сбежал. Схватил куртку – и на улицу. Пара кварталов мне потребовалась для того, чтобы осознать всю глупость своего поступка. Ведь там у меня был шанс завести хоть каких-то друзей. Хотя из тех, кого я успел увидеть, никто не показался мне подходящим на роль друга. Все были как будто в своем отдельном мирке, смотрели в разные стороны и не торопились заговорить друг с другом. Я брел среди однотипных ветхих домов. Казалось, что я ходил по кругу, настолько одинаково все выглядело. Я блуждал около трех часов, пока не вышел к автобусной остановке, и обнаружил, что действительно сделал круг. Вот так я и осознал свой пространственный кретинизм. От нахлынувших воспоминаний меня отвлек звонок мобильного. Я сначала даже подумал, что мне показалось. Чаще всего мне звонили люди, которые ошиблись номером, но в этот раз на экране высветился номер Виталия Андреевича. - Слушаю, - сказал я. Однако, ответил мне голос отнюдь не папиного друга: - Привет, Стас, - этот голос я не спутаю ни с чьим. - Ничего себе. Привет, Стёп. Чем обязан? – спросил я. Когда-то мы с ним учились в одном классе, и даже неплохо общались какое-то время. И он был сыном Виталия Андреевича. - Да я вот в город вернулся, и никого из наших найти не могу, - засмеялся он. - Точно, ты же учился в Питере? – перебирая продукты в холодильнике, ответил я. - Да, но что-то у меня с ним отношения не сложились. А ты то как поживаешь? – осведомился он. - Работаю, диван просиживаю. Все, как всегда, - улыбнулся я. - Слушай, не хочешь сходить куда-нибудь, посидим, поговорим «за жизнь»? – он снова рассмеялся. Вот такой чудак-человек, чуть что – смеётся. Я на пару секунд впал в ступор. Уж очень давно меня никто никуда не приглашал, да и я сам мало кого знаю достаточно хорошо, чтобы куда-то с ними идти. Но, почему бы и нет? Заодно отвлекусь от своих навязчивых мыслей. - Да, давай, с удовольствием! Когда, где? – поспешил сказать я, чтобы молчание не затягивалось. - Да хоть сегодня вечером. Часов в семь. Что скажешь? В нашем старом месте, в «Колибри», - услышал я в ответ. - Идеально подходит, - кивнул я самому себе. – Тогда увидимся там? - Да, отлично. До встречи, - и он отключился. Когда-то, еще в школьные годы, мы со Степой часто сидели в «Колибри» - это был один из самых популярных интеллектуальных клубов. Конечно, клуб сложно назвать интеллектуальным, но я никогда не видел там пьяных в дрова личностей. Всё культурно, пару рюмок или коктейлей, книжные стеллажи вдоль стен, цитаты известных авторов в рамочках, приглушенный свет. В общем, мне там было уютно. Как и любому приходящему. Так же там проводились разные литературные вечера, концерты, что давало этому заведению еще больше посетителей и престиже среди городских жителей. Наверное, поэтому этот клуб и существовал в городе до сих пор, я уверен в этом, ибо прохожу мимо него по пути на работу каждое утро и он процветает. Литература тоже было моим увлечением в школьные и студенческие годы, а сейчас мне стыдно за то, что я почти перестал читать. Надо это точно взять себе на заметку. Часы показывали половину четвертого, до встречи у меня оставалось еще три с половиной часа, так что я решил перекусить, принять душ и выбрать одежду. Вот с последним возникли трудности. Весь мой гардероб – пара костюмов для работы, домашние штаны, стопка растянутых футболок, джинсы и пара рубашек. Пришлось остановиться на джинсах и рубашке, ибо все костюмы выглядели чересчур солидными для посиделок с приятелем. Придирчиво оглядывая себя в зеркале, я пришел к выводу, что вполне могу позволить себе немного обновить гардероб. Когда я жил с родителями, у меня было много одежды, которую я даже ни разу не надевал. Несмотря на то, что они были обычными инженерами, у меня всегда всё было в достатке. Но многое из этого пришлось продать или выбросить. Нет, я жил не впроголодь, скорее, наоборот, но это только последние полгода. Думаете, для меня большое значение имеет внешний вид? Вы правы. Даже когда я ушел в запой, я пытался думать об одежде, волосах, коже. Наверное, я не очень похож на нормального человека. Может, поэтому у меня и нет друзей. Мой взгляд остановился на свадебной фотографии родителей. Я в тайне обрадовался, что она больше не вызывает у меня учащенного сердцебиения. Интересно, а как бы люди меняли свою жизнь, если бы знали, сколько им отведено прожить на этой земле? Может, мама бы рискнула и пошла учиться в театральный, на второе высшее, исполнив свою мечту. А отец… Может, он бы больше времени уделял семье. Я никогда не был домашним мальчиком, но мне очень их не хватает. Даже я жалею о том, что не так много времени проводил с ними. Раньше мамино тихое пение по утрам вызывало раздражение, привычка папы копаться в моем компьютере, и вообще во всей моей комнате – тоже. Но сейчас я бы многое отдал за то, чтобы все вернулось на свои места. Страшно признавать свои ошибки. Страшно, когда ты на сороковой день стоишь у могилы обоих родителей, когда тебе всего двадцать четыре года и понимаешь, что это не чья-то глупая шутка и не розыгрыш. Просто тебе придется жить дальше. И уже без них. Никакие проблемы не кажутся уже такими важными, непреодолимыми. Нет ничего страшнее смерти. Я тряхнул волосами. Не время для таких мыслей, ведь прошло уже два года, боль поутихла, остальные эмоции тоже притупились. Я обулся, накинул пальто, взял рюкзак и вышел из квартиры. На улице было почти безветренно, но по-прежнему сыро. Под ногами чавкала грязь и гравий, и пока я шел до остановки, начал идти снег. Улицу освещали фонари, и он выглядел немного сказочно. Правда, он таял, едва коснувшись земли, и тут до меня дошло, что это первый снег в этом году! Сердце ёкнуло, я улыбнулся. Ну точно, как ребенок. Иногда накатывает настроение радоваться мелочам, хотя совсем недавно я думал о смерти. А еще говорят, что только девушки так могут: скандалить и радоваться. Ни черта. Мой автобус подошел почти сразу, я даже не успел закурить. Мне показалось это хорошим знаком, и я с удовольствием опустился на заднее сидение. За окном мелькали фонари, улица, люди, застигнутые врасплох первым снегом. Почему-то мне захотелось настоящей зимы, Новый Год, хотя я и не испытывал к этому празднику теплых чувств, как и к любому вообще празднику – ведь я праздновал его в одиночестве. Кота себе, что ли, завести… По ходу, я действительно превращаюсь в девушку. Я приехал чуть раньше назначенного времени, поэтому позволил выйти себе на остановку позже и прогуляться, наслаждаясь легким морозом. Я всегда любил шум города – машины, голоса людей, рекламу. Поэтому я очень хотел переехать в город побольше, я бы просто гулял там целыми вечерами. В моем городе сравнительно тихо: не так много машин и людей, и они все погружены в себя, поэтому мало разговоров можно случайно подслушать. Отлично, я еще и становлюсь маньяком. По-моему, пора что-то менять. В кафе я зашел, когда на часах было без пяти семь. И сразу накатила ностальгия; тут почти ничего не поменялось с того самого момента, как я был тут в последний раз. Я сдал пальто в гардероб и прошел в зал. Помещение было разделено на две секции: малая, с книжными стеллажами, и большая, со сценой и барной стойкой. Мой любимый столик в самом углу первого зала был, на счастье, не занят. Я любил это место именно по тому, что ты можешь наблюдать за всем, что происходит вокруг, при этом тебя почти никто не замечает. Конечно, я сразу присел за него. Ко мне уже торопилась официантка с меню, когда я заметил Стёпу. Он выглядел шикарно: русые волосы чуть выше плеч уложены в модную прическу, глаза подчеркивают очки, которые его совершенно не уродуют, рубашка и джинсы. Я уже почти забыл, что мой знакомый еще со школы мог отбить любую девчонку у кого хочешь. Ибо в придачу с модельной внешностью природа одарила его прекрасным чувством юмора и обаянием. Но я никогда не смотрел на него как на объект страсти: он был закоренелым натуралом. - О, ну здравствуй, Стёп, - улыбнулся он мне своей очаровательной улыбкой. - Давно не виделись, - я встал, чтобы пожать ему руку. Мы перекинулись парой дежурных фраз чтобы сделать заказ и поговорили о чем-то неважном в его ожидании. Наконец кофе стоял перед нами, и мы уставились друг на друга, не зная, с чего начать разговор. - Ну, расскажи про Питер, что ли, - наконец сказал я. – И почему вернуться решил? - Да что про него рассказывать? Шумный, дерзкий, неуловимый, - мечтательно произнес он. – Там было здорово, но у меня не сложились отношения с начальством, а устроился я с огромным трудом в местную газету, писать о всяких мелких мероприятиях. Но, видишь ли, не многим мужчинам нравится, как их жены заглядываются на меня. Поэтому подумал начать здесь, встать на ноги, а потом и девушку свою перевезти сюда. - Так у тебя появилась постоянная девушка? – усмехнулся я. – И как тебе степная жизнь? - Да ну, брось. Не был я таким уж и бабником, - засмеялся он. – Хотя, в чем-то ты прав. Знаешь, и на старушку бывает прорушка. Конечно, я знаю, что она верна мне, но где-то в глубине души боюсь, что она уйдет от меня. Все-таки, отношения на расстоянии – это не так просто. Если, к тому же, учесть ее особенность… - он замялся и неуверенно посмотрел на меня. Я удивился. Мой товарищ не был похож на себя – ну точно влюбленный подросток. - Особенность? – переспросил я. - Ну, знаешь… - он все так же не решался сказать. – Не знаю, поймешь ли ты. Она бисексуалка. Я этого даже больше боюсь, что она уйдет от меня к девушке. - Ничего себе, - только и смог сказать я. Он поморщился. – Ты не думай, я это ни в коем случае не осуждаю. Это нормально. - Я знал, что могу тебе доверять, - снова воспрял духом Стёпа. – Ох, как же давно мы не виделись! Я, на самом деле, рад, что ты остался тут. С тобой можно поговорить – и легче становится. Хоть мы и не похожи, я чувствую какую-то эмоциональную связь. - Спасибо, Стёпа, - я смутился. – Нечасто мне говорят такие слова. Мы просидели в клубе часа три, прежде чем смогли наговориться. Он рассказал про бизнес своей матери, про друзей из Питера. Я, в свою очередь, старательно обходя темы родителей, рассказал про свое устройство на работу и быт. На «сладенькое» я оставил сегодняшний звонок в офис, ибо пока я рассказывал, то мне пришла мысль, что это самое забавное, что со мной происходило за последний год. Реакция Стёпы хоть и была предсказуемой, но всё же повеселила меня: он стал причитать об уровне пошлости Сергея. Мы вместе посмеялись над моей реакцией, и я отвел взгляд в сторону. Тут меня прошиб холодный пот: с другого конца зала на меня пристально смотрел Сергей Валентинович.