***
Нервно постучав ручкой по столу, Уинтер черкнула на листе очередную подпись и отправила документ в стопку, а затем принялась раздраженно массировать свои виски, переводя взгляд на настенные часы. Был еще только час дня, когда по ощущениям давно уже пора было уходить домой, чертов день. И ведь ничего не предвещало обычный рабочий день, как и остальные, а теперь она в срочном порядке подписывала уйму документов, до которых ей в идеале вообще не должно быть никакого дела, а помимо этого и внезапное распоряжение от Мобиуса. И что, черт возьми, случилось? Если с обломившимся сервером в криминальном отделе все было предельно ясно и общая перегруженность персонала были делом обыкновенным, то приказы по отзыву всех подкреплений их Метрополиса были неприятным сюрпризом. Это огромная куча документов, по частям из каждого сегмента, которые было необходимо подписать сразу нескольким наблюдателям, половины из которых сегодня даже не было на рабочем месте. Сейчас, когда ситуация в самой стране обострилась в несколько раз, большая часть из наблюдателей были отправлены на юг по каким-то соображениям начальства, вообще, эти неведомые соображения начальства удивляли девушку все больше и больше и не потому, что большая часть всей работы в штабе была теперь на ней, а потому, что все это казалось каким-то странным. Уинтер не была особо знакома с генералом до этого времени, но довольно многое о нем слышала, в том числе и то, что упертый старик практически не меняет своих планов и при этом редко оказывается неправ, а теперь… Теперь она пребывала в некоторых сомнениях, что заставило Мобиуса отозвать все силы, при том, что он не раз сам упоминал о том, насколько их присутствие было необходимо для проведения концерта и встречи. И после всех этих обсуждений и проверок, после того, как ему дали добро, просто взять и отменить все это? В этом поступке не было логики, присущей Мобиусу, и это напрягало ее. Впрочем, приказы все равно оставались приказами и если ей поручили их выполнение, то она не будет задавать лишних вопросов, как и поступает настоящий солдат. А кофе в ее чашке меж тем закончилось и спасительница — Хильда, сейчас была также загружена работой, как и сама Уинтер. Устало выдохнув, она поднялась со своего кресла и направилась по направлению к кофейнику, который находился в комнате отдыха совсем рядом. Мимо носились такие же работники штаба, уставшие и вымученные за этот день. Их можно понять, все эти технические неполадки хоть и не были в новизну, но все равно порядком нагружали всех. Да и потом, в последние несколько дней все были какими-то напряженными, это практически чувствовалось на своей шкуре и Уинтер могла поклясться, что кроме нее не было ни одного человека в штабе, который бы не стал жертвой этой паранойи. В комнате отдыха было пусто и тихо, практически идеально, если не считать того, что для Уинтер идеальным было бы сейчас конечно находиться где-нибудь подальше отсюда. Вообще эта работа в офисе все-таки не для нее. Добравшись до кабинета с полной чашкой, она на время разместилась в своем кресле, а затем замерла. Ей показалось? Или нет? Что это был за человек в коридоре, что прошел мимо нее? Девушка нахмурилась, не понимая своих ощущений, она словно выпала из реальности на мгновение, но перед глазами маячил образ, который к этому месту никак не принадлежит. Высокий, статный, что это вообще было? Из размышлений ее вырвал знакомый голос. — Что это мы, спим на работе? — не совсем молодой, но и далеко не старый, с приятным голосом и красивой внешностью, белокурый сын Мобиуса — Роберт. Он стоял в дверном проем, оперевшись на дверной косяк с ухмылкой на лице. — Ты то тут что забыл? — все Шни имели какой-то особый талант к тому, чтобы говорить беззлобно, но с такими интонациями, что собеседник мог бы умереть от холода на том же месте. — Да так, решил посмотреть, как вы тут копаетесь в бумагах на досуге, — усмехнулся он, а затем его лицо стало серьезным. — Я здесь по делу, Мобиус сейчас у себя? — Да, но посетителей он не принимает, тебе должны были сообщить, — безэмоционально ответила ему Шни. — Я по особому делу, так что примет и вообще, ты не заметила, что в последнее время что-то немного поменялось? Бровь девушки удивленно поползла вверх, и чего это он вдруг тут вздумал делиться с ней таким? Ну да, что-то изменилось, курс марки опять ползет вверх, вроде как в армии приняли новое вооружение, опять беспорядки, что он вообще черт подери имеет ввиду? — Не смотри на меня с таким видом, ты прекрасно понимаешь, о чем я. — Даже если так, то почему ты вдруг решил откровенничать? — Уинтер это начинало надоедать, они с молодым офицером никогда не были в хороших отношениях, и пусть он был настоящим воякой, было в нем что-то отталкивающее. Больно уж много соответствий этому блистательному образу героя нации, спасителя нуждающихся, защитника слабых и так далее в и том же духе. Впрочем, он не был идиотом, просто слегка высокомерным, но успешным человеком, который скакал по карьерной лестнице семимильными шагами. И в очередной раз он доказывал, что его образ — это только маска, за которой скрывается настоящий военный. — Я думал, что среди всех штабных крыс найдется пара умных людей, надеюсь, ты не станешь меня разочаровывать? — Знаешь, при всем желании, не стану, выкладывай что у тебя. — Ты и сама все прекрасно знаешь, все эти события последних дней и приказ Мобиуса, который, как ты знаешь, упрям до безумия, — последние слова он выдал с какой-то усмешкой. Девушка слышала, что у Роберта с отцом были весьма… своеобразные отношения, но это все всегда оставалось на уровне просто слухов. Во всю эту подноготную она никогда не лезла и не имела такого желания. — Ну да, ты прав, это все выглядит странно, но знаешь, бывают разные ситуации. Мужчина усмехнулся. — Ищешь оправдания? Это нормально, естественно, но знаешь, есть еще множество мелочей, которые меня напрягаю, — он оглянулся по сторонам и закрыл дверь. — Здесь нет камер? — Боишься, что поползут слухи о том, что два показательных кадровых офицера решили ударится в неуставные отношения? — спросила она язвительно, но даже не особо изменившись в лице, одним словом — Шни. — Ох поверь, это меньшее, чего я опасаюсь, я серьезно. — Нет, я проверяю на присутствие таких вещей каждый день, так что ничего тут нет, давай уже, объясни, в чем дело. — То, что усиление гарнизона было отозвано мы с тобой оба знаем, но помимо этого я заметил, что за последнюю неделю было значительно ослаблено военное присутствие во всем сегменте, то есть, по какой-то причине части отзываются в более отдаленные сегменты, хотя у нас тут всегда повышенна боеготовность и это не просто странно, это вообще противоречит предписаниям, большую часть указов отдает Мобиус и по какой-то причине они не проходят офисной проверки, я по твоим глазам вижу, что ты явно о таком впервые слышишь. Лицо девушки как-то помрачнело и она сложила руки на столе, ожидая продолжения. — Более того, я тут выкопал информацию что идет нецелесообразное использование военного бюджета в главном сегменте, понимаешь? Причем люди, которые занимались пересчетом средств, были упорно убеждены что все в норме, пока я не показал им ошибки в вычислениях, которые они не заметили, а затем их вообще перевели в другой отдел и ситуация повторилась. Да и вообще все вокруг ведут себя как-то странно, ты не замечала? Уинтер призадумалась, обстановка в штабе была какой-то не особо приятной в последнее время, но ничего такого сверхъестественного, кроме разве что того, что никого не обеспокоило странное решение Мобиуса, никого ничего не беспокоило. Осознание этой мелочи было таким внезапным, что она даже выдала себя в лице, удивленно уставившись на Роберта, который от нее такого не ожидал. Все работники штаба просто делали свои дела как роботы, абсолютно игнорируя то, что в последнее время творилось много непонятной ерунды и дело было даже не в том, что хороший солдат не обсуждает приказа, а в том, что людям просто свойственно иногда жаловаться на что-то или быть недовольным. Роберт не стал дожидаться, пока она переварит информацию и достал из кармана небольшой флеш-накопитель. — Здесь вот кое-какие результаты моих поисков, несоответствия в отчетах, приказы с непонятными подписями и еще кое-что, дальше уже сама разобраться сможешь, все это и так должно было проходить через тебя, так что ничего запретного в этом нет. Девушка молча приняла продолговатый предмет и задумчиво покрутила в руках. — Слушай, я сам не в восторге от всего этого, но большая часть сотрудников… отупели что ли? Поэтому мне особо не на кого положиться. — Не беспокойся, я помогу тебе, — решительно сказала девушка и Роберт благодарно кивнул. — Пока знакомься с информацией, мне надо попытаться попасть к Мобиусу… будем надеяться, что это просто проявления старческого маразма, который по идее уже должен начать появляться, в любом случае, наш долг — разобраться во этом всем. Роберт напоследок махнул рукой и сказав, что спешит, покинул помещение. Набирая кофе на кухоньке, Уинтер задумчиво смотрела на флешку, переваривая информацию, все было каким-то… запутанным? Да, чертовски подходящее слово. В стеклянном окне на секунду промелькнула вроде бы знакомая фигура, в шляпе и закрытым лицом. Странно, этих аристократов вроде бы выперли за порог в прошлый раз. Почему он был здесь? Почему это не вызывало у нее никаких опасений? Уинтер опомнилась от странного транса только тогда, когда горячий кофе перелился через края кружки и начал капать ей на руку. Две фигуры стояли за стеклянной стеной и наблюдали за проходящим мимо Робертом. Один, высокий и худой, в цилиндре и другой, чуть поменьше, с капо и с закрытым лицом. Сам же Роберт казалось, совершенно не замечал их, возможно, так и было. — Наш смышленый паренек, кажется, немного переходит границы дозволенного, как думаешь? Тот, что был в шарфе молчал, не отрывая взгляда от офицера. — Как же хорошо, когда находишь такое понимание у окружающих, как думаешь, уже можно от него избавляться? Молчаливый не торопясь обернулся и отрицательно качнул головой. — Да, ты прав как всегда, Гайд, он может еще нас позабавить. Только сделай так, чтобы к Мобиусу он не попал, я не знаю, скажи, что папы нет дома, папа занят. Молчаливый в капо почти беззвучно удалился, а аристократ остался сам по себе. Его внимание привлекала девушка, которой наивный офицер решил поделиться всем этим. — А ведь ты не так проста, дорогуша, если даже Гайд… может, из тебя получится выжать какой-то толк. В комнату зашла Хильда и, неотрывно глядя в пол, оставила на столе кружку с кофе. Мужчина оглянулся и улыбнулся ей, но она продолжала смотреть каким-то пустующим взглядом вникуда, явно его не замечая. — Спасибо, милочка, твой кофе великолепен. Сегодняшний день был явно хорош.***
Жизнь бывает жестока и непредсказуема, и самая прекрасная и беззаботная ночь в один миг превращается в настоящий кошмар. Она бежала, не разбирая дороги, и ветки деревьев жестоко хлестали ее по лицу, посылая очередные приступы боли по ее телу, дыхание сбивалось каждую секунду и по щекам ручьями текли слезы, но девушка еще не успела даже до конца понять, что именно она увидела. Адреналин и инстинкты сейчас держали над ней полный контроль, а безумный страх заставлял ее бежать в темноту, не разбирая дороги, куда угодно, но прочь от этого кошмара, который шел по ее следам, который… Смех, хриплый и совершенно нечеловеческий, совершенно чуждый и издевательский, ты можешь бежать, но силы кончаться. Рано или поздно. Отчаянный крик сорвался с ее уст, когда до ее ушей дошел этот хохот, что раздался прямо над ее ухом. Это была игра по его правилам и она все еще не понимала этого, боль в изувеченной ноге очень скоро даст о себе знать и тогда она упадет. Она каждую секунду ждала, что он появится прямо перед ней, как несколько минут назад, когда это кошмарное нечто настигло их на аллее. Оно убило ее любимого. Сил бежать больше не было, она ковыляя облокотилась на дерево и зашлась в приступе истерики, и весь ее прекрасный макияж теперь тек струями по ее лицу. Острая боль пронзила ее ногу, когда это нечто схватилось за нее и кожа словно бы обуглилась в один момент, она даже не могла кричать, смотря как по обожженному лицу этого монстра стекают струйки черной жижи, как медленно падают на бетон и он в тот же момент вскипает и трескается, гниет. Парень мог бы просто убежать, но его разум затемнило его пресловутое благородство. Он понял, что совершил ошибку, когда кожа на его руках превратилась в омерзительную жижу и лоскутами стекала на пол. Она отползала прочь, непонимающе смотря как черный силуэт поднимается из земли и легким движением руки делает в ее любимом ровную дыру. Его руки прожигают через кожу и воздух наполняется невыносимым, приторным зловонием гниющей и горящей плоти. Его отчаянный крик превратился в нелепое бульканье, когда монстр вырывал его легкие заживо. А он все еще дышал и дергался, захлебываясь кровью и черной жижей, которая струилась изо рта этого порождения чьих-то больных фантазий. А затем он раскрыл его рот, и запустив руку внутрь… Воспоминания снесли ее как порыв ледяного ветра, волну тошноты, подкатившую когда она вспомнила увиденное, остановить она была не в силах. Рухнув на колени, она содрогнулась в рвотном порыве, освобождая желудок, а затем, попытавшись встать, упала на спину и зашлась в истеричном крике, который плавно перешел в отчаянные рыдания. Она уже не побежит дальше, ее силы кончились, как и тот выброс адреналина, который позволял ей бежать не чувствуя боль. Ожог отзывался кошмарным жжением, словно кто-то то рвал ее кожу по кусочкам. Все мысли ее теперь были лишь о неизбежности ее смерти и каждая тень вокруг мерещилась живым кошмаром с серебристыми глазами, который разорвет ее на мелкие части. Он не был маньяком, не был бандитом или преступником, она не могла упасть на колени и молить его о пощаде, хоть и хотела, это было чудовище, чудовище, которое нашло свою новую жертву, и теперь готовилось подвести охоту к кульминации. И никто не придет и не спасет ее, последняя ее надежда лежала сейчас где-то на холодном асфальте, вывернутая наизнанку и переломанная как кукла истеричного ребенка-садиста. Она рыдала бы дальше, предаваясь отчаянию, но раздавшийся прямо над головой смех заставил ее замереть от ужаса. Огромный дуб, возвышавшийся над ней, покрылся сначала пеленой вязкой жижи, а затем прямо из твердой поверхности с булькающим звуком показалась голова. Девушка не дыша, оцепеневшим взглядом наблюдала как из темной лужи медленно показывается тело ночного хищника, он был повернут к ней спиной, но затем неестественно согнулся с омерзительным хрустом и наклонился над ней. Он напоминал старого-старого дедушку, покрытого пеленой черной жижи, губы его застыли в садистской ухмылке и по ним струйками сочилась мерзкая субстанция, стекая по лицу на землю. Голова его медленно провернулась задом наперед и уставилась на молодую девушку, безжизненные глаза, светящиеся серебристым светом, неподвижно рассматривали новую жертву. А затем, неестественно изогнувшись, он поднял на вытянутой руке нечто, от чего психика юной особы окончательно пошатнулась и она перестала воспринимать происходящее. Только темные волосы могли свидетельствовать о том, что это был ее парень, с разорванного рта и из пустых глазниц на пол стекала вязкая черная жижа, перемешанная с кровью. Бросив на пол свой трофей, он скрылся в пустоте также неожиданно, как и появился, оставив девушку одну наедине со своим растущим психозом. А ночь была молода и прекрасна.