Брось вызов стихии

      Белая кошка с коричневой грудкой лежала спиной на моховой подстилке в детской, корчась от боли и разрывая когтями подстилку.       — Тужься, Шалфейница, тужься! Еще немного! — подбадривала стоящая рядом с ней черная кошка.       Та королева, что была названа Шалфейницей, лишь зарычала в ответ. Новая судорога прошла по телу. На подстилку шлёпнулся маленький мокрый комочек. Черная кошка взяла котенка и начала его вылизывать. Наскоро его почистив, она положила его под правый бок Шалфейницы.       — Это еще не всё, — мрачно заметила целительница.       — Брусника, я сейчас тебя… — начала шипеть Шалфейница, но из горла вырвался пронзительный крик.       В палатку захотела просунуться чья-то серо-голубая голова, но целительница грубо отпихнула её.       — Ручей, проваливай отсюда, нам не до тебя! — рявкнула она.       Второй комочек вывалился на подстилку. Брусника подскочила и начала очищать от слизи новорожденного котенка. Закончив, она положила котенка рядом с другим. Шалфейница обмякла без сил, лишь слабо глянув на двоих котят. Первая была кошечка, с серо-коричневой шерсткой и едва заметными черными узорами по всему телу. Головка была коричневой, а животик бледно-бурый. Но ничего, когда она вырастет, это превратится в длинный, красивый мех.       Второй же был серый котенок. Он не был так разукрашен природой, как его сестренка, но тоже красив. Брусника сначала странно смотрела на Шалфейницу, опасаясь, как бы такая хрупкая кошка не умерла от таких тяжелых родов, но заметила, что кошка просто сильно устала, и вышла, напоследок бросив Ручью, который так рвался в детскую:       — Да входи ты уже, горе-отец!       Ручей недоумевающе на неё взглянул, но всё же прошел. Он сел около Шалфейницы и взглянул на своих кровинок.       — Как назовём? — спросил он, но неожиданно наткнулся на злобный взгляд своей подруги.       — Да вы надоели! — крикнула Шалфейница. Ручей совсем растерялся. — Как назовем, как назовем! Все так говорят! Вот заладили! Вы что, дятлы?! Нельзя чтоль, например, сказать «Может дадим им имена?», или как-нибудь по-другому?!       Ручей устало вздохнул. «Ох уж эти кошки…» — в который раз думал он. Воин привык к таким заскокам со стороны Шалфейницы, но чтобы так… Впрочем, во время беременности она была не лучше. Надеюсь, её дети не будут такими.       — Давай дадим им имена? — сделав безразличное лицо и нахмурившись, спросил кот.       — Ладно, прости, — смягчилась только окотившаяся королева.— Пусть вот девочка будет… Узорчик.       — А давай Земляничка? — предложил Ручей.       — Не спорь! — рявкнула Шалфейница.— Я сказала Узорчик, значит Узорчик, понял?!       Ручей подавил печальный вздох.       — Ладно, — согласился кот. — Тогда пусть этот будет Вихрюшка?       — Нет! — тут же крикнула Шалфейница. Но увидев выразительный взгляд Ручья, смягчилась.— Ладно, Вихрюшка так Вихрюшка. Но…       Кошке не дали договорить крики с поляны. Ручей повернулся и вышел, чтобы узнать, что там случилось.       Но выйдя, он не заметил ничего интересного. Снова предводитель ругался с Брусникой, целительницей.       — Ты ведешь себя как старейшина! — кричал рыжий Летозвезд.       — Мне скоро в старейшины перебираться, а у меня нет помощника! — в ответ ему, кричала Брусника, вздыбив загривок.       — Я не виноват!       — Дай мне оруженосца! — настоятельно требовала Брусника.       — Откуда я тебе его возьму, с неба чтоли?!       — Ой, да иди ты! — крикнула Брусника, и, развернувшись, плюхнулась на порог своей палатки и ворча под нос, — Вот останетесь без целительницы, будете знать!       — Успокойтесь, — спокойный, холодный голос донесся до ушей Ручья. Белая кошка положила свой хвост на плечо предводителя. Это была Молния, глашатая Грозового племени.       Ручей не стал дальше смотреть на эти детские разборки и вернулся в детскую. Узорчик и Вихрюшка уже сосали материнское молоко, а сама Шалфейница задремала. Ручей подошел к подруге, лег, и ласково уткнулся в её шерсть, прямо как котенок.       В лагере было спокойно. Погода была прекрасная. Ни единая травинка не колыхалась на земле, ветра не было. Только тихое, голубое и безоблачное небо, да горячие лучи солнца, бросавшие на землю свой свет.