Зона Эдера

      От воды скоро осталась одна слякоть, а потом и та испарилась, зато травяной покров бурно зеленел и даже шевелился. Температура подползала к тридцати выше нуля по Цельсию, идти босиком по траве было удобно — стебли были плотными, пружинили под ногами и даже немного щекотали подошвы. Первый час своего похода Гейл раздумывал над тем, что ему будет за разбитый катер и потерянную форму, но к концу второго обеспокоился другим обстоятельством — деревья не становились реже, хотя периметр, который он видел с высоты, по его подсчетам должен был оказаться уже близко. Он собирался идти вдоль него к блок-посту и оттуда дать о себе знать, но ни бумажки, ни окурка, ни следа от ботинка он до сих пор не встретил. Лес напоминал девственные джунгли, где не ступала нога человека. В животе отчетливо заурчало, и Гейл остановился, высматривая по сторонам что-нибудь отдаленно напоминающее еду. На глаза ему попался какой-то мясистый бутон на стебле, торчащем из раскинувшихся в стороны листьев. Он потянул его на себя, но бутон не оторвался, а вытянулся, словно был йо-йо, а потом выплюнул ему на пальцы какой-то бурый сок, который мгновенно склеил их в никчемную деревяшку, и улетел обратно. Гейлу на секунду показалось, что в этот момент на бутоньей роже была злорадная ухмылка.       — Да пошел ты, — с чувством сказал он цветку. — Сорняк несчастный.       Он обтер руку о траву и задрал голову. Ствол ближайшего дерева был очень похож на пальмовый, а где пальмы, там и бананы. Они там были, висели гроздьями, но высота была приличной, и забраться на шершавый ствол без единой ветки было непросто. То есть это просто, когда на тебе есть одежда, а вот обхватывать ногами колючую кору, когда на тебе нет трусов — удовольствие ниже среднего. К тому же оказалось, что дерево только похоже на пальму. Гроздья того, что он принял за бананы, оказалось твердыми и сморщенными стручками с черными внутренностями. Гейл уселся под деревом и попробовал пожевать один из них. Рот заполнила горечь, а потом он захлебнулся слюной. Никогда раньше Гейл не думал, что способен произвести такое количество слюны и отдал бы последнее, что у него осталось от цивилизации — часы, за стакан с водой. Рот онемел, и Гейл всерьез испугался, что это какой-то паралич, и он останется немым на всю жизнь.       — Твою мать, — громко сказал он больше для проверки речевого аппарата, чем для выражения чувств, и, подумав, добавил еще несколько сложноподчиненных оборотов.       После этой утомительной речи он опустился на землю и открыл рот, чтобы не захлебнуться, и в этот момент в спину ему ударило что-то мягкое. Потом еще и еще. Коричневые плоды размером с яблоко сыпались прямо на него, один из них треснул, показывая розовую сердцевину. Гейл раздавил его в пальцах, понюхал, а потом лизнул — сердцевина оказалась сладкой. Лиана, похожая на ту, что болталась перед его носом в месте падения, свилась кольцами над его головой, а потом осторожно спустилась к его ногам, но Гейл не обратил на это внимания.       — Я не могу отправить туда людей, — хмуро сказал Спенсер. — Два случая астмы, один случай аллергической реакции, чуть не закончившийся комой, случаи отравления я не перечисляю. И это не считая вышедшей из строя техники. Никто не знает этот лес дальше места установки блок-постов, а там может быть что угодно. Даже доставка мусора производится сбросом с воздуха. Говорит это вам о чем-нибудь?       — Насколько были здоровы люди, пострадавшие в лесу? — спросил Лаудер.       — К чему вы клоните? — подозрительно прищурился Спенсер.       — К тому, что ваши перечисленные случаи очень похожи на обострения хронических заболеваний, а не на грибковое поражение слизистой.       — Они были абсолютно здоровы.       Лаудер засмеялся.       — Не все заболевания проявляются в отсутствие провоцирующих факторов, — сказал он. — Я уверен, что расспроси вы их получше, выяснится, что все они просто скрыли свой анамнез. Так делают многие. Возможно, вы просто закрывали глаза на это ради хороших отношений с подчиненными.       — Абсолютно здоровых людей не существует, — раздраженно ответил Спенсер. — Ради пропавшего мальчонки я готов послать туда дроидов в противочумной экипировке, но рисковать живыми людьми я не могу. Даже не просите.       — Хорошо, — покладисто ответил Лаудер. — Готовьте дроидов. Я пойду с ними.       — Да вы с ума сошли? — повысил голос Спенсер. — Возможно, вы не поняли, но микрофлора уничтожает любой полимер, любую синтетику, без исключения, ей все равно, что жрать, она для этого создавалась. Если вы носите линзы — лишитесь глаз.       — Я не ношу линзы.       — Вы понимаете, что вам придется передвигаться без света? Фонари там дохнут первыми.       — Не вижу проблемы при наличии регулируемого верхнего освещения.       — Без средств связи? Без навигации? Без химзащиты? Да, в конце концов, без одежды?       — Без одежды из синтетических материалов. Ваша плесень ведь не питается кожей и другими натуральными продуктами?       — Такая одежда стоит состояние, — Спенсер заложил руки в карманы и упрямо мотнул головой. — Я не имею права пропустить вас на опасную территорию. Даже ради этого бедного мальчика. Не имею права.       — Бросьте, я не отношусь к вашим людям, ваша совесть в данном случае будет абсолютно чиста, я предложил сам, и вы ничем не рискуете.       — Я не могу этого допустить, — снова повторил Спенсер. — Это запрещено уставом. Журналисты сожрут меня, как плесень тряпку, если с вами что-нибудь случится! Неужели вам недостаточно одной жертвы?       — Очень жаль, но в данном случае мне не нужно ваше разрешение, — перебил его Лаудер. — Просто хотелось соблюсти формальности. Готовьте дроидов.       Спенсер побагровел.       — Вы как-то странно понимаете субординацию, майор, — ледяным голосом сказал он. — Я не поборник уставных отношений, но сейчас вынужден напомнить, что я старше вас по званию и никуда вас не пущу.       Лаудер достал из кармана небольшую серую карточку с буквой «S» и цифровым кодом, увидев которую, Спенсер изменился в лице.       — Прошу прощения, сэр, — пробормотал он. — Когда планируете начать?       — Чем скорее, тем лучше, — ответил Лаудер.