Ты точно стюардесса?

— Она никогда не позвонит! — Лиам, ты ведешь себя как истеричка. Хотя, я бы тоже не позвонил. Ты даже не попрощался с ней нормально, пронёсся мимо, будто это пустое место, а не человек, в которого ты втрескался, как безумный. — Уже целый месяц прошел. Я — осёл. — Согласен. Лиам нахмурился. — Лучше помолчи. Мне нужно было самому взять её номер. — А может это и к лучшему, Ли? — Что к лучшему, Найл? — Ну, — протянул блондин. — Она же на самом деле парень. Ты точно уверен, что тебе нужна эта странная личность? — На что ты намекаешь? — Я ни на что не намекаю, а говорю как есть. Лично у меня наваждение прошло… — Что? — Лицо Лиама скривилось в недоуменной мине. — Это говорит тот, кто чуть ли не молится на девушку так похожую на Зейна. Наваждение у него прошло! Давай расскажи мне об этом, умник. — Ладно, ты меня сделал. Но всё равно. Она же девушка, и это нормально. — Так, значит если парень, то уже ненормально, да? — Ой, только не кипятись. Это твой выбор. Тебе и страдать. Он, конечно, милый, ласковый и всё такое, но не моё это, понимаешь? И вообще, мы пришли сюда посидеть за кружечкой пива и поесть пиццу, а ты, вместо того, чтобы наслаждаться, начал плакаться из-за какой-то случайной девки, которая тебе отсосала. — Вот это уже обидно, — Лиам поджал губы. — Я не считаю её случайной девкой. — Тут действовать нужно, Лиам, а не плакаться, бездействуя. — А что я могу сделать? Хозяин квартиры нервно разливал пиво по пивным кружкам, а его гость принялся разрезать пиццу легкими движениями и идеально ровными одинаковыми кусками. — Как что, — рассуждал Найл. — Обратись в авиакомпанию. Выясни, кто тот странный стюард. Нет ничего невозможного. — Да. Только я кроме имени «Зейн» ничего о нем не знаю. — И что? — недоумевал голубоглазый, делая первый глоток из кружки и слизывая пену, оставшуюся на губах. — Вряд ли найдется много таких же экзотических типов, носящий такое же экзотическое имя. Он невольно рассмеялся, видя недоуменное лицо своего собеседника, на подбородке которого прилип кусочек сыра с пиццы, которую он ел так неумело, чем вызывал улыбку у ирландца. — Ты так рассуждаешь, будто это какое-то экзотическое животное, — голос Лиама звучал напряженно, а сам он отчего-то вдруг стал раздраженным. — Так и есть, — хмыкнул блондин, глядя в карие глаза своего визави, которые вдруг налились кровью и излучали недобрый блеск. — Он — голодное ненасытное животное. Ему одного мало, сразу двух подавай. — Лучше не зли меня, — Лиам вскочил с места и стал расхаживать по комнате, меря ее широкими тяжёлыми шагами. — Не стоит так злиться. Если бы ты был ему нужен, он бы позвонил уже давно. Так что, вместо того, чтобы огрызаться, либо ищи его, либо забудь. Третьего не дано. В дверь позвонили. Лиам даже вздрогнул от неожиданности. — Чёрт! — выругался он. — Ну, или третий вариант — она придёт к тебе сама. — Найл откинулся на спинку дивана, мечтательно глядя куда-то впереди себя. Кстати, иди открывай. Кого ждёшь? — Кто бы это мог быть? — Не знаю. Открой, и узнаешь. Лиам двинулся к входной двери, а Найл тем временем отхлебнул пива, и чуть не поперхнулся, услышав возглас из коридора. — Зейн! Глазам своим не верю. Этого просто не может быть. — Я тоже рада видеть тебя, дорогой. Надеюсь, ты еще не разложил моего любимого ирландца. Заперев дверь на ключ, Лиам притянул к себе гостя, которого уместнее было бы назвать гостьей, потому что парень снова был переодет в девушку, и наряд на нем был весьма легкомысленным — легкое короткое платьице из шелка серо-голубого цвета, туфли на тонком каблучке, а на руке висел легкий плащ. — Даже не думай, милая, — шатен сжимал хрупкое тонкое тело в своих руках. — Я тебя никому не отдам. Он накрыл губы Зейна своими и настойчиво требовал поцелуя, проникая своим языком в его рот. Тот лишь тихо посмеивался и пытался увернуться от поцелуя. — Ты сумасшедший, — сказал он, когда всё-таки сумел высвободить свои губы из настойчивого рта. — Ты съел всю мою помаду. — Я соскучился, — тихо говорил Лиам, скользя губами по гладко выбритой коже — по щеке, шее и остановившись на ключице. — Почему ты не звонил так долго? — Может ты позволишь мне войти для начала, или так и будешь держать меня в прихожей? — шутя спросил Зейн. Лиам скользнул рукой под платье, в которое был одет парень, и стал гладить его по обнаженной ягодице. — Нет. Там Найл, и он не один. И вообще, я жутко ревную. — Не один? — удивился Зейн. — А с кем же он? — Тебя так волнует, с кем он, — ворчал Лиам. — А на меня тебе, похоже, совсем плевать! Найл прислушивался к происходящему в прихожей и чувствовал себя неловко, даже подумывал о том, чтобы, сославшись на неотложные дела, поскорее уйти. — Успокойся, Ли. Обещаю, что не покину тебя. По крайней мере, сегодня. — Зейн поцеловал его в упрямо сомкнутые губы и потрепал по волосам. — Идем, познакомишь меня со спутницей Найла. Легонько оттолкнув распалившегося слегка любовника, Зейн прошел в гостиную, прихватив букет и торт, которые принес с собой и уже успел положить на тумбочку в прихожей. Лиам этого даже не заметил в порыве страсти. Ему лишь оставалось следовать за своим неожиданно свалившимся на голову счастьем. — Привет, дорогой. Поприветствовав Найла, Зейн вручил ему красные розы. — Это мне? — удивился тот. — Да. — Зейн присел рядом с ним на диван. — Это так мило. Спасибо. — Найл смущенно спрятал лицо в ароматных бутонах. — Так где же твоя спутница, которую так не хотел показывать Лиам? — спросил Зейн, глядя при этом в глаза Лиама. Тот буквально метал искры, и взгляд его был недобрым. — Что ты так на меня смотришь, Ли? — Значит ему ты даришь розы, а мне… — А тебе вон — торт. — Зейн указал на роскошный торт, обвязанный шелковой лентой. — Видишь, кусочки там уже разделены. И в одном из них яд. Так что, сегодняшний вечер может стать для тебя последним, милый. Найл тихо хохотал, наблюдая за тем, как меняется лицо Лиама, — эмоции на нем сменяли одна другую и невозможно было уловить, о чем мог бы думать парень в тот момент. Зейн продолжал: — Иди ставь чайник. Чего ждешь? — Я сам, — встрял вдруг Найл. — Лиам так соскучился по тебе. Я думаю, вам найдется о чём поговорить. Он отложил букет в сторону и, поднявшись с дивана, направился в сторону кухни. Лиам проводил его взглядом, а потом занял его место. — Что с тобой? — спросил его Зейн. — И о какой спутнице Найла ты говорил? — Не видишь разве? — буркнул тот. — Пицца — его спутница на все времена. — А, понятно, — ответил кареглазый с серьёзным видом. — Почему ты мне не звонил? — спросил Лиам, приобняв любимого за плечи. — Хотел удостовериться, а стоит ли. Я встретил тебя случайно в пиццерии Найла, а ты меня даже не узнал. Хотя, как ты узнаешь, если ты меня не видел ни разу в обычном виде. И я проследил за тобой до самого дома. Потом узнал номер квартиры, спросив у соседей возле подъезда, в какой квартире живет детский психолог. — Он улыбался, глядя в глаза Лиама, а тот не отрывал от него взгляд, и понимал — пропадает. Эти глаза и ресницы, этот шальной огонь во взгляде, — всё это сводит его с ума, и он не представляет, как раньше жил без него, и как дальше будет жить без него, если он уйдет. — И я наблюдал за тобой каждый вечер. Как раз так совпало, что я был в отпуске. — И что же ты вынюхивал? — Лиам сжал его в своих руках, как в тисках, нарочно причиняя ему боль, словно мстя за все свои страдания, что пережил, пока ожидал его звонка. — Не водишь ли ты шлюх. — И стоило мне уединиться с Найлом, ты тут как тут! — Лиам стал щекотать его, а тот отбиваться. — Так значит у вас свидание? — шутливо возмутился Зейн, откидывая назад локоны своего парика. — Я вам не мешаю? — Да! У нас свидание! — восклицал Лиам. — И ты нам ничуть не мешаешь, — вторил ему Найл, вернувшийся из кухни с тремя чашками ароматного чая. — Даже не надейся! — Лиам ревновал и даже не пытался это скрыть. — Зейн только мой. У тебя есть своя восточная принцесса. Так что… — Найл! — Зейн вытаращил глаза. — Так ты изменяешь мне? — Прости, Зи, — тот провел рукой по его щеке. — Но я всё-таки, в отличие от некоторых, предпочитаю девушек. Так что… И не надо так на меня смотреть, Лиам. — Ты ешь торт, в одном из кусков которого яд. Найл действительно с аппетитом поедал невероятно вкусный торт, ленту с которого срезал тем самым ножом, которым недавно разрезал пиццу. Услышал слова Лиама, он лишь покрутил пальцем у виска. — Ты совсем шуток не понимаешь, ревнивая задница, — сказал он. Зейн захихикал. — Ну раз ты так боишься умереть, то я съем и твои кусочки. — Да, я ревную. И что? — А ничего. — Найл слизывал крем, оставшийся на пальцах. — С чего это тебе вдруг подарили роскошный букет? И кстати, что это ты жрешь мой подарок? — Он его заслужил, — сказал Зейн. Лиам стал злиться ещё больше. — Чем же это? — спросил он. Зейн улыбнулся, подумав о том, какой ревнивец ему достался. — Если бы не он, мы бы с тобой и не сидели сейчас так близко. Найл кивнул, потому что ответить не мог, поскольку только что хлебнул чай из роскошной чашки и тот оказался намного горячее, чем он предполагал. — Кстати, что это ты ничего не ешь? — спросил Зейн, видя, что хозяин дома так и не притронулся ни к чаю, ни к торту, ни, даже, к пицце и пиву. Лиам ничего не отвечал. Кусок в горло так и так не полез бы. Его весьма озадачила одна деталь под платьем его возлюбленного — явно выпирающая грудь, облаченная в кружевной лифчик, узоры которого выделялись через тонкую ткань платья. В его голову даже не приходила мысль, что это всего лишь навсего силиконовая накладка; ему думалось, что грудь настоящая, а в след за этим, его одолевали мысли, что если тут, сверху, прибыло, то там, — снизу, — кое-что убыло. — О чем ты задумался, Лиам? — спросил Найл. — Я не уверен, что он — парень. У него сиськи. — Парень был до того простодушен, что Зейн даже утратил на время дар речи. Найл закашлялся. — А тебе не всё ли равно? — спросил он. — Если ты его действительно любишь, то примешь любым, я думаю. — Я уже смирился, что ты парень, — сказал Лиам, обратившись теперь к Зейну. — Что ты натворил? Он прикоснулся к выпуклости на его груди, но Зейн оттолкнул руку. — Я тебе всё объясню, — сказал тот. — Потом. — Это накладная грудь, — сказал вдруг Найл. — Моя девушка говорила, что нашла такую штуку в шкафу своего брата. — У твоей девушки такой же брат-извращенец? — спросил Лиам. — Не знаю, — улыбался ирландец. — Она сказала лишь, что её брат очень странный. — Кстати, его девушка похожа на тебя, — обратился Лиам к Зейну. — Он жарит её и представляет, что это ты. Лиам засмеялся, заметив что Найл покраснел до самых кончиков ушей. Он взял со стола телефон парня и показал Зейну фото на заставке телефона. Тот вытаращил глаза и завопил: — Найл! Ты трахаешь мою сестру? Как ты можешь? — Особенно после того, как трахнул, почти, её брата, — подтрунивал Лиам, обнаружив такое вот неожиданное совпадение. — Как тесен мир, — иронично сказал блондин. — И вообще… Мы еще не спали с твоей сестрой. В отличие от тебя, она не такая легкомысленная. — Это просто удар ниже пояса, Найл, — возмущался Зейн. — Ты теперь считаешь меня подзаборной шлюхой? — Я этого не говорил, не нагнетай. Я никогда не считал своих любовниц шлюхами, даже если мы трахались после нескольких минут знакомства. Да, да. И такое было. Однажды. В клубе, в полутемном зале, в нескольких метрах от танцующих на танцполе. — Я всё ей расскажу, — возмущался Зейн шутя. — Ты такой нескромный, совсем нескромный. Как так можно, а? — А ты думал, я тихоня? — смеялся Найл. — Именно так я и думал, когда увидел тебя впервые. — И я, — вставил слово Лиам. — Этой маской скромности я и ввожу в заблуждение наивных девочек, — Найл водил бровями, глядя в глаза Зейна. — И они ведутся. Правда твоя сестра меня сразу раскусила, и сказала, что любит наглых парней. И да, кстати, мне пора уже бежать. Дела. — Пожрал и бежать. Ну-ну, — подколол Зейн. — Я думаю, вам и без меня найдется, что обсудить. Не так ли, Лиам? И не ревнуй больше. Спасибо за цветы, Зейн. Мне на самом деле приятно. — Не за что, милый. И не изменяй моей сестре. Даже со мной. — Даже не рассчитывай! — пригрозил Лиам Зейну. Тот лишь улыбался, провожая взглядом Найла с букетом роз и идущего вслед за ним ревнивца. — Счастливо оставаться! — крикнул Найл, уходя. — До встречи, — ответил Зейн.