Второе пришествие (Иисуса-оборотня)

На короткое мгновение Стайлзу показалось, что тишина его оглушила. Затем Дерек, запинаясь, произнес: — Я… ты… меня? При одном только взгляде на выражение лица Дерека, сердце Стайлза гулко застучало. Дерек судорожно схватил его за руку. — Подожди, — дрожащим голосом воскликнул Дерек. Стайлзу было больно на него смотреть, но и взгляд отвести он тоже не мог. — Я люблю тебя. Стайлз снова смог дышать. Он резко выдохнул и слабо кивнул. — Хорошо. Ладно, это здорово. — Больше, чем… Никто даже рядом не стоит. Только тебя. Понятно? Вау, Стайлз, определенно, этого не ожидал. — Да. Дерек не отпускал его руку. Видимо, он еще не закончил, хотя было похоже, что длительный зрительный контакт его вымотал, и Дерек закрыл глаза на некоторое время. — Тебе нужно все мне рассказывать. Хотя я и сам уже давно должен был с тобой поговорить вместо того, чтобы все больше накручивать себя, будто ты просто не хочешь распаковывать свои вещи. Стайлз задался вопросом, как так получилось, что в обычных ситуациях он мог говорить без остановки, но сейчас с трудом мог подобрать нужные слова. — Ну, я хочу жить здесь. Я люблю тебя, — снова повторил Стайлз потому, что теперь не боялся сказать это вслух. — Сильно. Дерек подался вперед, сталкиваясь губами с губами Стайлза в отчаянном поцелуе. — Я… верю тебе, — отстранившись, выдохнул Дерек. Из уст кого-нибудь другого такой ответ на признание в любви прозвучал бы весьма паршиво. В случае же Дерека это было самым романтичным, что он мог сказать. Стайлз рассмеялся и снова поцеловал Дерека. Они упали на простыни и уже совсем скоро переплетались телами, потерявшись в блаженстве. * После состоявшегося разговора все стало намного проще. На следующее утро, за завтраком, Дерек передал Стайлзу кредитную карточку и сказал, что тот может тратить по максимуму, если хочет. Когда Дерек назвал ему лимит, Стайлз подавился мюсли. — Заказывай любую мебель, которую только хочешь, и все, чего, по твоему мнению, не хватает в лофте. Очевидно, что мне не особо интересно декорирование. — Ты доверишься мне, когда у твоей кредитной карточки такой высокий лимит? Я могу использовать ее, чтобы купить… да что угодно. — Именно поэтому я тебе ее и дал, — ответил Дерек. — Что если я куплю, к примеру, комиксы или секс-игрушки? — Тогда тебе будет, чем развлечься. Стайлз показал ему язык. — Как и тебе. Я не буду единственным, кто будет… читать эти комиксы. — Конечно, будешь. Я буду слишком занят, развлекаясь с секс-игрушками, — мягко сказал Дерек. — Стайлз, ты сказал, что тебе нужен книжный шкаф, так купи один и позаботься о доставке. Купи телевизор для своего «Xbox» и любую другую мебель, которая тебе приглянется. Купи картины, если хочешь. Это твой дом тоже. Стайлз прикусил губу. Он понимал, к чему клонит Дерек. Тем не менее на карте было слишком много денег. — Стайлз, я в состоянии расплатиться этой картой несколько раз, и все еще не обеднеть, — до этого напряженное выражение лица Дерека смягчилось. — Послушай, с дополнительным заработком, который я буду получать, когда стану помощником шерифа, нам не нужно будет беспокоиться о деньгах. Ты ведь это понимаешь, правда? Тем же днем Стайлз заказал нужные ему вещи в интернете: два книжных шкафа, шестидюймовый телевизор и специально для него стеллаж. Затем, только потому что он даже близко не подобрался к лимиту, Стайлз выбрал несколько ковров, детский манеж, ходунки «Jolly Jumper», массажное кресло «La-Z-Boy» и нормальный стол для своего компьютера и принтера. На этом Стайлз остановился, потому что не мог позволить себе потратить еще больше денег за один день, даже если бы карточка Дерека это выдержала. Дерек одобрил все покупки, как только их доставили, особенно кресло «La-Z-Boy», которое стало его новым любимым местом для отдыха. Прошло меньше сорока восьми часов, прежде чем Дерек затащил Стайлза к себе на колени, и тот объездил его, доведя Дерека до оргазма, и окрестив тем самым кресло. Теперь Стайлз каждый день благодарил Бога, Кейна, Фенрир и всех подряд за силу оборотней, потому что насаживаться на член Дерека с шестимесячным животом было бы невозможно без сильных рук, которые его поддерживали. Следующие несколько месяцев беременности были небогаты событиями. Стайлз влился в новый режим, состоящий из йоги и выполнения домашних заданий, придерживаться которого теперь было легче, когда он обставил лофт по своему вкусу. По-видимому, правду говорили о важности создании уюта в доме, и теперь Стайлз сам это понимал. Ему было интересно, появилось ли это желание до того, как он переехал в новый дом, или уже после. Определенно, он не испытывал сильной потребности вычистить каждый закуток отцовского дома или купить произведения живописи. Конечно, в итоге Стайлз все-таки приобрел две копии картин Алекса Росса для лофта: одну с Бэтменом, а другую с Суперменом. Дереку они пришлись по вкусу: он поместил их в рамки и повесил на стену до того, как Стайлз успел разволноваться о том, что зря их купил. Он понятия не имел, что Дереку так сильно импонировали супергерои. Другая причина, почему последующие несколько месяцев для Стайлза стали однообразными, была в том, что его либидо и постоянное возбуждение сошли на нет. Он не знал, была ли причина в том, что он очень много спал, или это было из-за гормонов, или из-за своего раздутого живота он просто чувствовал себя несексуальным, несмотря на то, какие зачастую взгляды кидал на него Дерек. Такой вот странный Дерек. Все было хорошо, правда… Стайлз много читал и в какой-то мере ожидал, что рано или поздно это случится. И если в данной ситуации поискать в учебнике определение слова «тактичный», то там будет фотография Дерека. На каникулы в честь Дня Благодарения все его друзья вернулись домой, и Стайлз четыре дня провел в пищевой коме с оборотнями и их половинками, которые наглаживали его живот так, будто это был в своем роде тотем на удачу. Было здорово. Пока Скотт был дома, он заставлял Стайлза заниматься йогой каждый день, выпроваживая всех из лофта, чтобы тот не чувствовал себя неуютно. Скотт действительно был самым лучшим. В воскресенье, пока они скручивали коврики, чтобы их убрать, он сказал: — Ты выглядишь счастливым. Обычно Скотт и Стайлз не разговаривали на серьезные темы. В этом не было необходимости, потому что они всегда были достаточно близки, чтобы понимать некоторые вещи без слов. Но сейчас все было по-другому. Это было важно. — Я счастлив, — серьезно ответил Стайлз. — Конечно, очевидно, что я никогда не думал, что… Стайлз обвел рукой помещение, и Скотт фыркнул. — Я тебя умоляю, все знают, что ты об этом думал. Стайлз изумленно распахнул рот. — Чего?! — Чувак. Все знали, что ты считаешь Дерека горячим, ясно? Хотя я не предполагал, что ты захочешь от него детей. Боже. Стайлз спрятал лицо в ладонях. — Только одного, Скотт, обещаю. У меня будет комбинация из двух операций: кесарево сечение и удаление матки. После этого Стайлз поднял голову. — Я тоже этого не ожидал. В смысле, — он пожал плечами, — чувства появились после того, как мы узнали, что станем родителями из-за какой-то случайности. Скотт коротко рассмеялся. — Блин, иногда я не могу поверить, что это происходит взаправду, понимаешь? — он покачал головой. — Кстати, вы выбрали какие-нибудь имена ребенку? И… Стайлз и Дерек многое спланировали. Они оборудовали детскую, обсудили, что купят вторую квартиру в Беркли, когда у Стайлза начнутся занятия. Даже обсудили возможность домашнего обучения, в конце концов! Про то, что ребенку нужно выбрать имя, они совершенно забыли. Хотя это было не совсем правдой. Они поднимали эту тему несколько раз. Но каждый раз все заканчивалось ссорой: либо Стайлз отвлекался, либо Дерек, и все это, как правило, завершалось взаимными оргазмами. — Боже мой, — закатил глаза Скотт. — Вы даже это не обсуждали, правда? Вы будете родителями ребенка, которого будут называть Пол-ребенка-в-секрете Стилински еще на протяжении двух месяцев, пока он не родится и сам не скажет, как его зовут. — Заткнись, — пробормотал Стайлз. — И он будет Хейлом. Скотт удивленно приподнял брови. — Ну, не то чтобы я смогу говорить людям, что это мой ребенок, — напомнил Стайлз. Дело было в том, что никто не поверит, что сынок шерифа кого-либо обрюхатил — пусть Стайлз и заработал себе в городе репутацию нарушителя спокойствия, — и ему удалось получить опеку над ребенком. Не то чтобы в отцовство Дерека было легче поверить, но по крайней мере, он заслужил немного доверия тем, что работал в департаменте шерифа. — Что ж, тогда постарайся не разродиться до зимних каникул, — посоветовал Скотт, погладив ребенка последний раз. Удивительно, но тот пнулся в ответ. Обычно он отвечал только Дереку. — У меня назначено кесарево на двадцать седьмое, — сказал Стайлз, — ты же знаешь. — Конечно, ведь дети всегда появляются на свет по расписанию, — фыркнул Скотт. Да, о’кей, Скотт родился на шесть недель раньше срока. Стайлз старался об этом не думать, потому что он понятия не имел, что, черт возьми, будет делать, если у него начнутся настоящие схватки. В книге заклинаний немного не хватало детального объяснения того, каким образом ребенок должен появиться на свет. — Хватит меня запугивать и залезай в машину, — приказал Стайлз. — Сегодня марафон «Агентов Щ.И.Т.». * Когда Дерек вернулся с пробежки, Стайлз сидел на кровати, опершись спиной на четыре подушки для большего комфорта и обложившись небольшой библиотекой из книг: детскими стихами для оборотней от Коры, пособием по выбору имени ребенка от Лидии и книгами с самыми любимыми сказками из детства Стайлза. В одной из них должно было быть хорошее имя. — Значит, ты наконец-то к этому готов, — пробормотал Дерек, но акустика в лофте была очень впечатляющей, и Стайлз прекрасно расслышал его слова. Плевать. Он не собирался реагировать на обвинение в том, что избегал этого разговора. — Пойду схожу в душ, а потом помогу тебе. Стайлз слышал, как в душе бежит вода, когда схватил книгу с пособием по выбору имени для ребенка, и из нее выпал тетрадный листок. Нахмурив брови, Стайлз отложил книгу и взял его в руки. Посередине листа была проведена прямая волнистая линия от ручки: слева стоял заголовок «девочки», а справа — «мальчики». Как и следовало ожидать, первые два имени, вписанные в колонку девочек, были Лора и Талия. Стайлз сделал предположение, что Лиам и Эрик были аналогией Лоры и Талии, хотя он и не слышал о них раньше. А вот остальные имена… Некоторые из них Стайлз узнал, а насчет остальных лишь догадался: все они были польскими. Стайлз даже предположить не мог, что Дерек выберет польские имена. Очевидно, дело было в том, что Стилински — польская фамилия, но родственники отца были чистокровными американцами в нескольких поколениях. Однако его дедушка по материнской линии иммигрировал из Польши, и их происхождение очень много значило для его матери. Она была бы счастлива, если бы у ее внука было польское имя. Но откуда Дерек это узнал? Стайлз все еще рассматривал список, когда Дерек вышел из душа, одев на еще немного влажное тело джинсы и футболку с длинными рукавами и V-образным вырезом, которая смотрелась на нем очень привлекательно. В них он выглядел очень соблазнительно и по-домашнему. — Ты список составлял, я смотрю, — Стайлз помахал листком, отчего Дерек на мгновение оцепенел, но затем продолжил свой путь, заняв место на диване. — Всего лишь несколько имен, которые мне нравятся. — Имена, которые слишком личные или польские, — уточнил Стайлз. Дерек неуверенно пожал плечами. — Я подумал, что, возможно, ты захочешь рассмотреть некоторые из них. Стайлз расплылся в улыбке. — Да. Да, я рассмотрю. Но сразу говорю, что я против Сюзанны и Шимона. Человек, который вырос с именем Дерек, не имеет права возражать, когда я накладываю запрет на имена, в которых есть буква «зед». — Хорошо, — согласился Дерек. — Кроме того, мы не назовем нашего ребенка-оборотня любыми формами от имени Джейкоб. И мне все равно, если поляки произносят его, как Яков. Подколам конца и края видно не будет. — Я… понятия не имею, о чем ты говоришь, — признался Дерек. Стайлз застыл. — Что? Как ты можешь не знать о самом популярном вымышленном оборотне за последнее десятилетие? Дерек снова пожал плечами. — Вау. Ты под скалой жил в Нью-Йорке? Дерек явно обиделся на это замечание, но Стайлз это проигнорировал. Он взял ручку и начал оценивать каждое имя по очереди, вычеркивая те, которые ему не нравились. Он начал с колонки девочек и вычеркнул все имена, где была буква «зед», потому что польские имена и так было очень трудно произносить. Затем он вычеркнул имена Камилия и Илона, потому что они были немного нелепыми. Стайлз хотел выбрать что-нибудь редкое и необычное, но в то же время не хотел, чтобы у ребенка были проблемы из-за его имени. Следующие имена, которые он вычеркнул, ему просто не нравились. В колонке мальчиков Стайлз, так же следуя своему правилу, вычеркнул имена, в которых имелась буква «зед». После некоторых раздумий вычеркнутыми оказались все имена, которые начинались на «А», потому что эти инициалы просто ужасны, и он этого не допустит, особенно с ребенком Дерека. Затем он вычеркнул имена Миша и Радек, потому что они слишком сильно ассоциировались со «Сверхъестественным» и «Звездными вратами». — Мы не назовем нашего ребенка Дамиан. Дамиан — имя зла. Так обычно называют плохих парней, — сказал Стайлз, перечеркивая последнее имя. После чего он еще раз прошелся взглядом по списку. — Как считаешь? — Я выбрал все эти имена, потому что они мне нравятся. — У тебя есть какие-нибудь предпочтения? Выбрать имя, даже когда Дерек уже составил список из стольких имен, оказалось очень трудно. Стайлзу очень нравилась идея назвать ребенка польским именем, но как только они начинали перебирать варианты, он находил что-то новое и добавлял в свой собственный список. И всякий раз, когда Стайлз озвучивал выбранные имена вслух, Дерек тут же их отвергал. — Гермиона? — Нет. — Ороро?* — Нет. — Логан? — Нет, — скорчил лицо Дерек. — Стив? Тони? О, Брюс! Уэйн и Бэннер! — Нет, нет и, определенно, нет. И никаких больше имен мутантов. Стайлз театрально вздохнул. Все равно он пошутил по поводу Брюса. — Фил? Дерек хитро улыбнулся. — В смысле, Агент Колсон? Этим Дерек заслужил себе минет, но все равно проголосовал против Фила. Они потратили на это несколько недель, но к середине декабря все-таки остановились на двух именах: Натали (не Наташа, потому что в имени получалось слишком много «а», если ее вторым именем будет Эрика) и Николай. Они также сошлись во мнении, что распространяться об этом — плохая идея, и они никому не расскажут о своем выборе. — Кроме моего отца, — добавил Стайлз. Потому что он не мог вот так его огорошить. Просто не мог. Как и стоило ожидать, глаза отца заблестели и, кивнув, он поджал губы от сдерживаемых эмоций. — Это… чудесно. Она была бы в восторге. После этих слов Джон притянул его к себе и обнял. Стайлз был рад, что решил все сразу рассказать. Навряд ли бы Джон отреагировал так же спокойно, впервые взяв внука на руки и услышав, как именно они решили назвать их ребенка. * Впервые в жизни у Стайлза появилось оправдание тому, чтобы сделать все свои рождественские покупки онлайн. Так что он купил все необходимое задолго до того, как это сделал Дерек. Стайлзу безумно нравился тот факт, что все покупки с Амазона присылали уже обернутыми в праздничную фольгу, к тому же он представил, как трудно было бы самостоятельно упаковывать подарки в его нынешнем положении. Что уж говорить, Стайлз иногда просил Дерека завязывать ему шнурки. В первую неделю декабря Стайлз занялся тем, что наряжал лофт к грядущим праздникам. После всего ущерба, причиненного за последние несколько лет, он воздержался от использования омелы и остролиста. Сезонный эпизод «Сверхъестественного» также напомнил ему на всякий случай не использовать таволгу трехлистную. Из всего этого у них остались обычные кедровые ветви и елка, которую он попросил купить Дерека на благотворительной ярмарке, собравшейся на парковке хозяйственного магазина. Стайлз также купил пуансеттию — интернет сказал ему, что на самом деле это растение не ядовитое, да и выглядело оно очень празднично на столике рядом с диваном. Последний день обучения Дерека на должность помощника шерифа выпадал на пятницу девятнадцатого, а это чуть меньше недели до Рождества и чуть больше недели до появления ребенка. Стайлз хотел сделать нечто особенное, чтобы это отпраздновать, но учитывая то, что на данный момент он был размером с небольшую корову и уставал даже когда ходил на кухню за стаканом воды — а спустя три секунды, бежал в туалет облегчиться, — Стайлз решил заказать барбекю из ребрышек в ресторане на Мэйн-стрит. Дерек начнет работать неполный рабочий день после первой половины февраля, потому что после того как Стайлзу сделают кесарево, ему будет запрещено поднимать тяжелые предметы в течение шести недель. К тому же время, которое они могли провести наедине, подходило к концу. Стайлз не мог понять, был ли он в восторге или ужасе. Когда открылась входная дверь, Стайлз лежал на диване и читал экземпляр Дерека «Эмма», оставив включенным телевизор на канале, транслировавшем горящий камин. Еще пять минут назад он лежал, свернувшись под одеялом — потому что в лофте внезапно стало холодно, к тому же у окна была плохая изоляция, — но его тело как-то странно регулировало свою температуру, и вскоре ему стало слишком жарко. Стайлз услышал, как Дерек кинул включи в пиалу, которая стояла на столике возле двери. Затем он снял ботинки, подошел к дивану и поцеловал Стайлза в макушку. Стайлз отложил книгу. — Привет. — Привет, — Дерек осторожно приподнял его с дивана, чтобы получить нормальный поцелуй. — Ты приготовил ужин? Стайлз фыркнул и отпихнул Дерека, чтобы встать на ноги. — Мне казалось, у тебя должен быть хороший нюх. Но я купил этот ужин, — улыбнулся Стайлз. — Поздравляю с завершением подготовительных курсов! Дерек снова его поцеловал, мягко и сладко, а затем помог выбраться из черной дыры, которой являлся диван. — Спасибо. Было странно наблюдать за тем, как смутился Дерек от оказанного ему внимания, но в тоже время было видно, насколько он был доволен: задняя часть шеи заметно покраснела и создала красивый контраст его с тонким зеленым свитером. Лидия помогла Стайлзу его выбрать в прошлом месяце на день рождения Дерека. С тех пор в шестидесяти семи процентах случаев, когда Дерек надевал этот свитер, они занимались сексом. Если Стайлз не засыпал сразу же после ужина, то показатель мог возрасти до семидесяти пяти процентов. Они поели ребрышки и салат из капусты, сидя перед телевизором, после чего Стайлз без возражений съел свою необходимую тарелку с полезной едой. В качестве награды Дерек притянул его к себе, устроив Стайлза между ног, и скользнул рукой в его штаны. Он медленно и уверенно дрочил Стайлзу, приоткрытым ртом оставляя влажные и горячие поцелуи на его ушах, шее и плечах. Когда Дерек наконец-то позволил ему кончить, у Стайлза на глазах навернулись слезы от того, как долго он держался на грани. У Стайлза осталось достаточно сил, чтобы сделать Дереку мокрый минет, после чего они отправились в спальню и улеглись в кровать. * Наступившая рождественская неделя оказалась безумной. Начать, к примеру, с того, что для двух людей, у которых были слишком маленькие семьи, Стайлзу и Дереку нужно было присутствовать на многих семейных ужинах. Сначала они отпраздновали Рождество со стаей двадцать второго числа. Ужин решено было провести сразу же, как только ребята вернутся домой из колледжа. Стайлз хотел организовать все в лофте, но учитывая то, что у него в животе был большой надувной мяч, и он не мог держать глаза открытыми более двух часов, Дерек отверг эту идею. Вместо этого все решили отправиться в дом к миссис МакКол. У них была пицца, гоголь-моголь, коктейли и легкие закуски — ничего вычурного, — и было очень приятно снова провести время вместе со всеми, даже когда Джексон начал сравнивать Стайлза с китом. Ничего такого, чего бы Стайлз сам себе не говорил в течение последних двух месяцев. Запоминающимся моментов вечера стало то, что Джона и Мелиссу заметили стоящими под омелой — по-видимому, миссис МакКол не сделала себе памятку, в которой говорилось бы, какие растения нужно избегать, — и они должны были на глазах у всех поцеловаться. На самом деле, вышло немного неловко — Стайлз и Скотт обменялись взглядами, полными ужаса, — но что поделать. Все-таки, это Рождество. Стайлз и Дерек ушли домой с огромным количеством детских принадлежностей и представления не имели, куда девать большинство из них. Но, наверное, это было и хорошо, потому что все напрочь забыли про бэби шауэр*. Двадцать третьего числа у Стайлза, Дерека и Коры прошел немного странный ужин с его отцом. Впервые за все время их семьи собрались вместе, и пусть для Стайлза празднование оказалось немного утомительным, они провели довольно хороший вечер. Судя по всему, Кора и Джон поладили, и она даже починила протекающий кран в ванной, пока там находилась. Стайлз посчитал это победой. Наступило двадцать четвертное декабря. В этот день у Стайлза было законное право выйти из дома, и чем раньше, тем лучше. Много людей посещали кладбище именно двадцать четвертого, а Стайлзу нужно было остаться незамеченным. Солнце только восходило в небе, пока утомленный Стайлз и Дерек, придерживающий его рукой за талию, медленно шли к могиле. Как всегда, Стайлз принес с собой букет подснежников для ее могилы. Это были ее любимые цветы. Особенно она любила их в зимнее время, так как в декабре в Калифорнии не выпадало много снега. Стайлз начал традицию приносить ей цветы в канун Рождества, когда ему было тринадцать, а отец вызвался работать сверхурочно, посчитав, что Стайлз достаточно взрослый для того, чтобы остаться дома одному. С тех самых пор отец всегда работал двадцать четвертого декабря, чтобы отдохнуть в Рождество. Стайлз не жаловался, так как это позволило ему по традиции ходить к маме в этот день. Даже набрав дополнительные двадцать фунтов, Стайлз опустился коленями на землю. Дерек не произнес ни слова, пока Стайлз с ней разговаривал. Было приятно наконец-то рассказать ей о Дереке и Натали с Николаем. Рассказывая про ребенка, Стайлз гладил живот, и Нат-Ники пнул его пару раз в ответ. Когда он закончил, и Дерек помог ему подняться на ноги, Стайлз предложил навестить и его семью тоже. Дерек ничего не ответил, лишь повел Стайлза в другой конец кладбища. У них не было отдельных надгробий, только один большой монумент, на котором в самом верху было выгравировано «Хейлы». Ниже был список из одиннадцати имен, среди которых были Эрик и Лиам. Памятник был очень красивым. Дерек не особо любил говорить о Лоре, но все-таки изредка рассказывал о ней что-нибудь интересное. Стайлзу показалось, что он даже мог увидеть ее образ в каменном орнаменте, незамысловатом шрифте и резном полумесяце, высеченном под их фамилией. Дерек ничего не говорил, и они простояли в тишине несколько минут. Стайлз взял его за руку. И после того, как Дерек закончил молчаливо рассматривать семейный монумент, они пошли на выход. Весь день оказался полностью в их распоряжении: Джон работал, у остальных были семейные дела, а Кора уверила, что проведенного вместе Рождества для нее было достаточно. Кора любила своего брата, но они оба испытывали трудности во взаимопонимании и семейном времяпровождении. Вернувшись в лофт, они переоделись в домашнюю одежду, намереваясь бездельничать все оставшееся время. Все было практически идеально, если не считать сильных спазмов, которые начались после полудня. Стайлз начал испытывать радость от схваток Брэкстона-Хикса* еще месяц назад. И в данную секунду сама мысль о том, что он мог переживать ложные схватки, до дрожи его пугала, поэтому он постарался об этом не думать. Чтобы как-то отвлечься, он заставил Дерека гладить его живот. Они решили посмотреть мешанину из рождественских выпусков. Для начала Стайлз выбрал сериалы «Сообщество» и «Баффи – истребительница вампиров». Потом Дерек предложил посмотреть «Снеговика», совсем как в детстве. После этого их марафон стал еще лучше с «Симпсонами» и «Студией 30», которые они выбрали по обоюдному согласию. Следом шел «Доктор Кто», которого выбрал Стайлз, и «Бэтмен» — последний выбор Дерека. Будучи ребенком, Стайлз был до неприличия влюблен в Бэтмена, особенно когда Кевин Конрой озвучивал этого персонажа. И теперь, после недельного воздержания, устроившись на диване с Дереком, Стайлз понял, что его слабость к этому голосу возвращалась со скоростью света. — Знаешь, а ведь это, скорее всего, наша последняя возможность заняться сексом, прежде чем появится ребенок. — Умеешь ты соблазнять, — нахально ответил Дерек. — Брось, я уже давно тебя соблазнил. Все, чего я прошу, — это немного секса. Давай же, поцелуй меня. Дерек закатил глаза, но Стайлз понял, что ему все равно перепадет. Это было очевидно. Дерек отвел его на кровать, где медленно разработал Стайлза пальцами, а потом помог кончить. У них не было нормального секса уже несколько недель из-за того, что Стайлз разросся в размерах. Он испытывал некоторые неудобства из-за того, что больше не мог двигаться так, как раньше. Теперь он больше работал бедрами, не приподнимая их, а, скорее, двигая тазом по кругу. Дерек провел ладонями по его телу, приласкал живот, после чего обхватил ладонью возбужденный член Стайлза. — Как хорошо, — пробормотал Стайлз, — ты просто потрясающий. Блядь, я обожаю твой член. — А еще некоторые говорят, что романтика мертва, — сухо сказал Дерек, аккуратно подкидывая бедра вверх, так что нельзя было сказать, что он не получал от этого удовольствия. Стайлз запрокинул назад голову, его глаза были закрыты. Он был так близко. — Блядь, — выдохнул Дерек. — Стайлз. Стайлз. — Дерек, — простонал Стайлз в ответ. — Стайлз, нет, остановись, — послышался испуганный голос Дерека. Стайлз остановился, потому что на постель словно вылили ведро холодной воды, и непонимающе моргнул. Посмотрев на Дерека, он увидел, что тот тоже был ошеломлен. И потом он понял, что кровать на самом деле была мокрая. Еще сильнее, чем несколько минут назад. — Что? — Стайлз, я… — Дерек резко побледнел. — Мне кажется, у тебя только что отошли воды. — Что? Нет, это невозможно. Мне сделают кесарево. Кроме того, за последние несколько недель Стайлз не мог спонтанно вырастить влагалище. Как, черт возьми, у него могли отойти воды? В этом вообще не было никакого смысла. Вот только… только он на сто процентов был уверен, что внутри него стало слишком влажно. И такое ощущение, что эта влага выходила из его… Дерек не кончил, Стайлз был точно в этом уверен, потому что он мысленно вел список всех оргазмов Дерека, и пока еще ни одного не пропустил. Если бы он кончил, Стайлз бы это понял. Член Стайлза опал позорно быстро, в то время как паника набирала обороты. — О Боже. Что мне делать? — спросил Дерек. Выглядел он так, будто его только что сбил грузовой поезд. Он осторожно положил ладони на бедра Стайлза и снял его со своего члена. И… обычно демонстрация такой силы выглядела очень сексуально, но в данный момент единственным, что крутилось в голове у Стайлза, было: «Какого хрена?!» — Ты сейчас серьезно? — недоверчиво спросил Стайлз. — У меня из задницы потекло, и ты начинаешь паниковать? Пиздец! Стайлз сам перекатился в сидячее положение, и спазмы в животе вернулись с удвоенной силой. К тому же жидкость, текущая из его задницы, жутко пугала. — Ты с канимой справился лучше, чем с этим! Дерек продолжал сидеть, совершенно сбитый с толку. О Боже, у этого ребенка буквально не было никаких шансов. Из-за дурацкого СДВГ, которым страдал Стайлз, и неспособности Дерека сделать хоть что-то нормально, этот ребенок был обречен. — Достань телефон! — скомандовал Стайлз. — Позвони Дитону. Позвони ему восемнадцать раз, если будет нужно. Если ты не сможешь до него дозвониться, набери Скотта. Или миссис МакКол. После этого подгони машину и отвези меня в клинику. Кивая, Дерек спустил ноги с кровати, заметно успокоившись. — И, Дерек? Тот обернулся. Стайлз сглотнул подступающую к горлу истерику. — Если каким-то образом я произведу на свет этого ребенка через жопу, мы с тобой больше никогда не будем заниматься сексом. Это понятно? Иногда все, что нужно Дереку, — это правильная мотивация. Очередная судорога — схватка — прокатилась по телу Стайлза, и он облокотился на подушки, чтобы ее переждать. Господи. За что ему досталась такая жизнь? * Если бы последние два года его жизни прошли по-другому, Стайлз бы занервничал от того, что его великолепная медицинская команда состояла из ветеринара, медсестры и ее сына — бывшего помощника ветеринара. О’кей, он и сейчас очень нервничал. — Мне обязательно оставаться в сознании во время операции? — спросил Стайлз, ни к кому конкретно не обращаясь, и почувствовал подступающую тошноту, когда Дерек помог ему снять футболку. — Да ладно тебе, чувак, — успокаивающе произнес Скотт — или постарался произнести это как можно более мягче, — стерилизуя при этом принадлежности, которые вскоре будут использовать, чтобы разрезать нежную человеческую плоть Стайлза. — Ты же не хочешь пропустить рождение своего собственного ребенка? — На самом деле я как раз этого и хотел бы. О Боже, его сейчас стошнит. Дерек взял его за руку. — В смысле… — Для твоей же безопасности будет лучше, если ты будешь находиться в сознании, — сказала миссис МакКол, поднеся электробритву к волосам на его животе. Естественно, ведь именно сегодня Стайлзу нужно было почувствовать себя еще менее мужественно. — Кроме того, у нас нет оборудования для интубации. Что ж, это совсем не утешало. — Стайлз. Все будет хорошо, — твердо сказал Дерек. По-видимому, за последние двадцать минут ему удалось восстановить естественную работу своего мозга. — Расслабься. — Легко сказать оборотню со способностью быстрой регенерации, которого не собираются распотрошить, как свежую тушу таунтауна*. Скотт вмешался, тем самым удачно воспрепятствовав продолжению дискуссии. — Нам нужно подготовиться. Дерек, если ты хочешь остаться, тебе нужно переодеться. Дерек неуверенно посмотрел на Стайлза, и тот вернул ему взгляд. — Останься. Боже, ему было необходимо, чтобы Дерек остался. Он не хотел проходить через все это в одиночку. Дерек наклонился и прикоснулся губами ко лбу Стайлза. — Я сейчас вернусь. — Ладно, док, ответьте честно, — немного истерично начал Стайлз, когда Мелисса чем-то холодным протирала кожу его живота. — Разве это не самая странная вещь, которую вы делали? Дитон даже не обернулся с того места, где мыл руки до локтей. Стайлз очень надеялся, что для проведения этой операции сами локти мыть не нужно. — Я мог бы рассказать тебе много интересного, но тогда мне пришлось бы нарушить врачебную клятву. Стайлз хотел ответить, что чаще всего, если не постоянно, большинство пациентов Дитона имели четыре ноги, но дверь снова открылась, и в помещение вернулся Дерек. Он переоделся в самую отвратительную медицинскую форму светло-желтого цвета, которую Стайлз когда-либо видел. Он наблюдал Дерека, который бал на волоске от смерти несчитанное количество раз, видел его проткнутым, раненным, отравленным и всего покрытого кровью: его собственной или чужой. До сих пор он думал, что Дерек был просто не в состоянии выглядеть несексуально, но Стайлз явно не представлял, насколько непривлекательной может быть медицинская форма. — Сейчас ты не такой уж горячий, — сказал Стайлз, пародируя Зуландера. Дерек, потому что тот был большим придурком, лишь закатил глаза, а затем быстро бросил на Стайлза взгляд «голубая сталь»*. — Ты специально сделал это, повернувшись к ним спиной! — простонал Стайлз, потому что знал, как Дерек смущался своей чудаковатой натуры. Не то чтобы Стайлз возражал… на самом деле, ему было даже приятно, что он один видел Дерека таким. — Хорошо, Стайлз, — сказал Дитон. Стайлз повернулся, чтобы посмотреть ему в лицо, и понял, что больше не видит своего живота… Они поставили перегородку между ним и Дереком-младшим. — Сейчас я сделаю тебе местную анестезию. — И тогда я ничего не почувствую, да? — Стайлз и сам это знал, но хотел, чтобы Дитон это снова подтвердил. — Ни капли боли, — уверили его. Затем, еще больше удивив Стайлза, он добавил: — Почему бы тебе не взять Дерека за руку? Он здесь именно дня этого. Стайлз крепко схватился за его руку. Дерек в ответ сжал его ладонь и улыбнулся. В помещении появилась миссис МакКол, неся с собой стул, который потом поставила рядом с Дереком. — Сядь. Дерек выгнул бровь, но не сел. Ну конечно, он не сел. Оборотни же очень чувствительны к собачьим шуткам. Мелисса смерила его своим материнским взглядом, который обычно сбивал всю спесь. — Послушай, обычно у молодых папочек слабеют колени, или же они испытывают легкое головокружение. Мы бы все предпочли, чтобы ты не свалился. Я знаю, — продолжила она, предотвращая любую попытку Дерека возразить, — что ты большой и сильный волк, но это только означает, что ты еще сильнее ушибешься. Взгляд Мелиссы потеплел. — Люди реагируют по-разному, когда дело касается их детей. Поэтому садись. Затем она развернулась и отошла, снова не дав Дереку шанса ответить. Дерек стоял тихо и неподвижно некоторое время, а затем подтянул ногой стул ближе к себе. Как только тот сел, Стайлз оказался на более комфортной высоте. Теперь его голова была на уровне груди Дерека, а не живота. Оказалось, миссис МакКол отлично все устроила. Стайлз был слишком занят разворачивающейся перед ним сценой, что даже не заметил Дитона, который ввел ему укол, или Скотта, который собирался сделать ему надрез. — Давайте начинать, — в данный момент Стайлз жутко ненавидел мягкий тон Дитона. Стайлз не отводил глаз от лица Дерека. Тот же изредка кидал взгляд на экран, но большую часть времени его внимание было приковано к Стайлзу. Он слышал, как вокруг него работали, хотя предпочел бы вообще ничего не слышать. Было сложно сопоставить звуки с действиями, а фразы, которыми они перекидывались во время операции, немного пугали. Вскоре Дитон сказал: — Ты готов, Скотт? Послышался какой-то шорох, и через мгновение он услышал голос Скотта, полный трепета. — Чувак, я держу твоего ребенка, — Скотт сделал паузу. Стайлз представил, как тот нервно сглотнул. — Это мальчик. — Мальчик, — мягко произнес Дерек и прикусил губу. В его глазах стояли слезы, и несколько из них скатились вниз по щекам. — Бог ты мой, какая же ты размазня, — нежно поддразнил его Стайлз, потому что он никак не мог оставить это без комментария, даже если и считал в этот момент Дерека безумно очаровательным. Дерек лишь улыбнулся сквозь слезы, приблизился и поцеловал Стайлза в лоб. — У нас родился малыш, — восхищенно произнес он. Потом послышался плач ребенка. Они оба повернулись, чтобы посмотреть на него, но занавеска со стерильными простынями все еще загораживала обзор. — Скотт, почему бы тебе его не обмыть и не отдать Дереку, пока мы с Мелиссой здесь заканчиваем? Верно, им все еще нужно было удостовериться, что у Стайлза больше нет частей тела, которые бы позволили ему снова забеременеть. Николай — боже мой, Николай! — продолжал плакать, пока Скотт быстро его вытирал и пеленал. Со своего места Стайлз видел мелькание маленьких ручек и ножек, но ему так и не удалось хорошо разглядеть своего сына, пока Скотт не принес его и аккуратно не вложил в руки Дерека. Дерек смотрел на Николая так, будто не мог поверить в происходящее. Его глаза были широко раскрыты, и слезы все еще текли по щекам. Казалось, что сердце Стайлза просто взорвется от того, как сильно он любил их обоих. Как только ему снова стало тепло и уютно, Николай перестал плакать. Теперь Стайлз отлично видел его красивое маленькое детское личико: нос пуговкой, искривленный рот и голубые глаза, которыми он сонно моргнул, прежде чем заснуть окончательно. — Он прекрасен, Стайлз, — пробормотал Дерек. Стайлз был согласен. Он протянул дрожащую руку, устроив ее поверх руки Дерека, и провел кончиками пальцев по маленькой щечке Николая. Тот тихо завозился, подергивая носом. Забавно и коротко вздыхая, он повернулся к Стайлзу. — Он чувствует твой запах, — прошептал Дерек. И, черт, разве это не самая милая вещь на свете? — Привет, Николай, — произнес Стайлз. Они пробыли в своей маленькой счастливой семейной идиллии, с восторгом наблюдая за тихо сопящим Николаем, пока Дитон не оповестил, что они со Скоттом готовы наложить Стайлзу швы. Миссис МакКол повернулась к своему новому пациенту. — Дайте мне взглянуть на него, мальчики. Дерек наклонился вперед, в защитном жесте загораживая собой Стайлза. — Ты же не серьезно… — начал было Стайлз, но Дерек его перебил. — Прости, — тот покраснел и явно заставил себя расслабиться. — Инстинкт. Дерек позволил Мелиссе забрать Николая — хотя было видно, с каким сожалением и неохотой он это сделал, — чтобы она смогла измерить и взвесить их сына, и убедиться, что с ним все в порядке. Они не сомневались, что ребенок был здоров, так как Дерек сказал, что дети-оборотни обычно рождаются сильными, но они также хотели услышать подтверждение от врача, на всякий случай. — Итак, как вы его назовете? — спросила Мелисса, занимаясь ребенком. У них с Джоном был готов план, как оформить юридические — поддельные — документы, в которых будет указана поддельная мать. — Николай, — ответил Дерек с любовью в голосе. Стайлз повернулся, посмотрев на Скотта, который стоял наготове в том случае, если Дитону понадобится его помощь. — Николай Скотт Хейл, — добавил он. Скотт молниеносно развернулся. — Что? Чувак, ты не шутишь? — Мне казалось уместным назвать его в честь крестного отца. Скотт расплылся в лучезарной улыбке. — Боже, ну ты и козел! Я не могу… как только Дитон закончит, ты испытаешь на себе самые крепкие объятия всех времен и народов! — Как на счет того, чтобы отложить это недель на шесть или чуть больше? — немного сурово произнес Дитон. Вау. Впервые в истории Стайлз был полностью согласен с Дитоном. Стайлз хотел отвести немного времени на выздоровление, прежде чем испытать на себе костедробительные супер-объятия Скотта. — Вместо меня ты можешь обнять Дерека, — предложил Стайлз, поступая немного подло. Скотт и Дерек посмотрели друг на друга с противоположных концов комнаты. Первым отмер Скотт, пожав плечами и так же широко улыбаясь. — Хорошо. Он обогнул стол и обхватил руками не выказывающего никакого сопротивления Дерека, который выглядел так, будто его ударили в живот. — Поздравляю, чувак. У тебя потрясающий сын. После этого он отстранился и хлопнул Дерека по плечу. — Обидишь его или Стайлза, и тогда я использую твои кишки в качестве скакалки. — Договорились. Кажется, угроза с его стороны произвела на Дерека меньший эффект, чем проявление привязанности, и исходя из этого, можно было только предположить, сколько ужасных вещей произошло в жизни Дерека. Стайлз собирался проанализировать это позже, когда его эмоциональный фон придет в норму. Боже, шкала сентиментальности в комнате начала зашкаливать. Они должны открыть окно или что-нибудь еще, до того как Стайлз захлебнется ото всех мужественно подавленных эмоций. — Вы все очень милые, — сказала миссис МакКол, заканчивая что-то делать с его ребенком. Твою мать. Теперь у Стайлза был ребенок. У него даже не было времени, чтобы погрузиться в эти мысли, потому что к ним подошла Мелисса, держа Николая на руках. — Помоги ему сесть прямо, Дерек. Подложи подушки. — Я не беспомощный, — возразил Стайлз, но стоило Дереку помочь ему приподняться, он тут же почувствовал тянущую боль в районе разреза. — Хорошо, забираю свои слова назад. Я полностью беспомощен. Помоги мне, пожалуйста. Дерек снова обменялся взглядом со Скоттом, и на этот раз они оба взяли его за руки и провернули старомодный волшебный трюк оборотня с выкачиванием боли. Серьезно, эти парни были самыми лучшими. Закончив, они отступили, и миссис МакКол впервые вложила в его руки Николая. У Стайлза в горле образовался огромный ком, когда Николай, прижимаясь, развернулся к его груди… Похоже, он действительно пытался найти сосок, и Стайлз это понял, но все равно казалось, будто Николай льнул к нему. Дитон подал ему бутылочку, наполненную какой-то жидкостью, и Стайлз впервые начал кормить своего сына. — Так держать, папочка, — одобрительно произнесла миссис МакКол, и Стайлз встретился с ней взглядом всего на полсекунды, прежде чем его внимание полностью приковал к себе Николай. Прекрасный, совершенный, замечательный, крошечный Николай, который полностью унаследовал аппетит Дерека. — Чувак, ты только посмотри на него, — прокомментировал Скотт, и Стайлз услышал, как Дерек фыркнул. — Кстати, говоря об отцах, — произнесла миссис МакКол, но дело было в том, что Стайлз ни на что не обращал внимания, кроме Николая. Он едва ли заметил, когда Дитон, Скотт и Мелисса покинули помещение, и даже ни разу не поднял головы, пока не услышал знакомое покашливание. — Знаешь, ты просто не мог выбрать более подходящий момент, — произнес Джон. Стайлз поднял голову. Отец выглядел чертовски уставшим, но также счастливым и, кажется, даже готов был расплакаться. Почему сегодня все мужчины в жизни Стайлза плакали от счастья? — Моя смена закончилась полтора часа назад, — продолжил он. И тут Стайлз наконец-то посмотрел на часы. Они показывали, что сейчас час тридцать утра. Он не смог остановить приглушенный смех, от которого сотрясалось все его тело. Пусть смеяться было чертовски больно — Стайлз не мог остановиться. Он прижался головой к плечу Дерека и то ли смеялся, то ли плакал до тех пор, пока Николай не открыл глаза, прожигая взглядом пустую бутылочку. Определенно, сын Дерека. — Что тут смешного? — прошептал Дерек таким тоном, будто больше никогда не сможет ни на кого зарычать. Стайлз посмотрел на него. Затем перевел взгляд на отца. Взглянул на Николая. И снова посмотрел на часы. — Я только что родил Иисуса-оборотня, — ответил он в перерывах между приступами истеричного смеха и растерялся, заметив, что его лицо мокрое. Видимо, скопившиеся за весь день эмоции добрались и до него. — В Рождество. Дерек уткнулся лбом в плечо Стайлза. От того, как сотрясалось его тело, сложно было понять, смеялся он или плакал, а может быть, и все вместе. Стайлз не обратил внимания на реакцию Дерека, чтобы больше не смеяться, потому что это было чертовски больно, и улыбнулся отцу. — Эй, пап, — сказал Стайлз. — Посмотри, что я сделал. — Он чертовски милый, — Джон подошел к противоположной от Дерека стороне стола и приблизился так близко, как только мог. — Привет, Николай, — он протянул руку и провел своей огромной ладонью по его крошечной голове. Даже если Стайлз никогда больше не хотел выпускать из рук своего ребенка, он решил, что можно задвинуть свою эгоистичность куда подальше хотя бы на пару минут. — Хочешь его подержать? — Боже, еще как, — ответил отец и протянул руки, чтобы взять Николая. Стайлз почувствовал, как рядом с ним напрягся Дерек. Ему стало интересно, будет ли Дерек теперь всю жизнь сдерживаться, пытаясь не рычать на людей всякий раз, когда те прикасаются к его ребенку. — Привет, малыш. Я твой дедушка. Николай открыл глаза и принюхался, вдыхая запах нового человека. После этого он закрыл глаза и снова притих. — Он прекрасен, Стайлз. Второй прекрасный малыш, которого я видел. Несколько месяцев назад — возможно, даже пару часов назад — Стайлз бы закатил глаза от сентиментальности отца. Но сейчас прекрасно его понимал, потому что когда Стайлз смотрел на Николая, в голове возникали только два слова: «идеальный» и «прекрасный». — Я всех отправила домой, — сообщила миссис МакКол, вернувшись в комнату, чтобы проверить, как у всех дела. — Глянь, Мелисса, у меня есть внук, — улыбнулся Джон, сияя от счастья. — Знаю, я видела, — ответила она, но в ее тоне не было и намека на издевку. Они стояли и пристально смотрели друг на друга несколько долгих секунд. Стайлз готов был неловко пошевелился. Между ними действительно что-то происходило. Джон первым прервал зрительный контакт, чтобы снова взглянуть на Николая. Миссис МакКол подошла и встала рядом с ним. — Он очень красивый малыш, Джон, — тихо сказала она ему. А затем произошло нечто странное: Джон повернулся к ней и улыбнулся так, как улыбался маме. Стайлз не видел этой улыбки с тех пор, как она умерла. С тех пор он больше никому так не улыбался. Стайлза и так переполняло слишком много эмоций, чтобы сейчас в этом разбираться. — Теперь, когда все согласились, что мой ребенок потрясающий, — вмешался Стайлз, — когда нас отпустят домой? Миссис МакКол кинула на него взгляд, который говорил: «Рано радуешься, Стайлз». — Как правило, пациент остается в больнице по меньшей мере на ночь. Поскольку пребывание здесь будет не очень комфортным, мы с твоим отцом поедем сегодня с вами в лофт. — Что? — казалось, Дерек был немного встревожен этой идеей. — Не волнуйся, мы не собираемся к вам переезжать. Но поверь мне, сынок, когда тебе придется менять подгузники и готовить смеси, пока Стайлз будет выздоравливать, ты будешь нам рад. Следующие несколько дней Стайлз будет беспомощен. — Ты это слышал, Дерек? Мне нужно отдыхать. Предписание медсестры, — пусть Стайлз и почувствовал себя уязвленным после ее слов, но в данный момент он бы с радостью проспал неделю при условии, если все это время он будет держать на руках своего малыша. — А то ты это не хотел, — пробормотал Дерек, но все равно провел носом по макушке Стайлза. — Хмм, — прогудел Стайлз. — Не могли бы вы вернуть мне моего ребенка? Джон держал Николая на руках всего несколько минут, и Стайлз посчитал, что и так вел себя достаточно сдержанно, не требуя отца вернуть ему ребенка, пока никто не пострадал. — Сейчас, подожди секунду, — проворчал Джон и вернул Николая туда, где было его место. Протянув руку, Дерек провел ладонью по голове Николая и погладил пальцем нос. Стайлз не знал точно, хотел ли Дерек таким образом оставить на нем свой запах или хотел просто потрогать, но это не имело никакого значения. В любом случае это был знак привязанности. Стайлз сильнее прижался к Дереку. Совсем скоро им придется собираться, но сейчас он просто хотел побыть ближе к Дереку и Николаю. Стайлз хотел слышать их дыхание и просто быть рядом. — Эй, Дерек? — Что? — Я тебе говорил когда-нибудь, насколько я счастлив, что моя психически больная учительница английского заделала мне твоего ребенка? Джон и Мелисса подавились воздухом. Дерек фыркнул. — Стайлз? — Что? — Заткнись. — О’кей, — Стайлз продолжил наблюдать за тихо дышащим Николаем. Малыш все еще был великолепен. Дерек принюхался, а потом фыркнул. — Здесь все еще пахнет беременностью, — произнес он со странной смесью недовольства и удивления. — Ну, может быть, запах еще не выветрился… — Стайлз замолчал, когда Дерек прижался носом к его шее и сделал глубокий вдох. — Это не ты, — сообщил Дерек. Если это был не Стайлз, то тогда… Они с Дереком одновременно посмотрели на миссис МакКол, которую Джон обхватил рукой за талию. Она выглядела немного смущенной и сильно удивленной. Джон же больше походил на оленя, застывшего посреди дороги и освещенного светом фар. Стайлз не мог сдержаться… он засмеялся. Когда приступ смеха прошел, он заметил, как отец недоуменно посмотрел на Мелиссу. Стайлзу было интересно, выглядел ли он так же девятнадцать лет назад. — Николай, — прошептал Стайлз спящему малышу, — ты это слышал? Меньше, чем через девять месяцев, у тебя появится маленькая тетя или дядя. Черт возьми, ему не терпелось рассказать об этом Скотту.