Зомби, тачка, два ствола

Стекло жалобно зазвенело. Рейнольдс инстинктивно пригнулся, скользнув рукой по бедру вниз, к рукоятке ножа. Том тяжело вздохнул, будто уже не реагируя на звуки отборного мата, доносящиеся из кухни. — Что там творится? — Райан удивленно посмотрел на Хиддстона. — Она нашла руководителя кастинга «Ведьмака» и пытает его? Британец отрицательно покачал головой, жестом приглашая мужчину пройти. — Матерь божья… Я стояла посреди кухни, запечатанная в костюм химической защиты, с опущенным забралом щитка, и изрыгала проклятья на прекрасном русском матерном. Даже если никто из здесь присутствующих и не понимал дословно значения каждого оборота, общий смысл дополнительно пояснять им было явно излишним. Впрочем, большую часть ругательств мои мужчины уже успели выучить, пока мы наряжали елку. «Потому что думать надо, куда шарик вешаешь, олень канадский! И этот лабрадор британский тоже хорош — мишуру на камин собрался. Ни к чему там красный не подходит, разве что к глазам твоим!» — встрепенулся голос. Но его же ретривером называют… — Ло, ты что творишь? — спустя пару мгновений шока Райан смог выдавить из себя подобие связной человеческой речи. — Скажи, что ты варишь мет, мой маленький Хайзенберг! — Если бы… — протянул Том с самым беспомощным видом. — Она варит мыло. — Мыло? — Мыло. По глазам Рейнольдса явственно читалось крайнее разочарование, что это не голубые кристаллы Уолтера Уайта. Кастрюля на плите зашипела. — Что ты там намешала? «Немного щелочи, немного масла и капельку урана-235 для здорового блеска глаз! — воображаемый голос в голове закатил воображаемые глаза. — Как будто мыла никогда не варил». Крышка подпрыгнула, из-под нее вырвалось белое облако пара. — Ты не мог отвезти ее в какой-нибудь магазин рукоделия, чтобы она нашла себе готовую основу, а не превращала нашу кухню в химическую лабораторию Пинки и Брейна? — Райан покосился на плиту, явно прикидывая дальность поражения. А вообще, очень хорошо, что Организация по запрещению химического оружия почила где-то под обломками мира — меня бы за такое судили за преступление перед человечеством. — Я, конечно, боюсь показаться невежливым… — Томас слегка нахмурился, стараясь скрыть улыбку, уже игравшую на уголках его губ. — Но я бы хотел знать, откуда у тебя такие познания в мыловарении, мой друг. Райан густо залился краской. — Я… эм… «Он с дочерью мыло варил», — тактично заметил голос, тихонечко уползая в подполье. — Мы с Джеймс как-то делали мыло ко Дню матери, — Рейнольдс слабо улыбнулся. Ёбушки-воробушки, неловко сейчас получилось. — Кхм, а кто из нас Пинки, а кто — Брейн? — я попыталась съехать с темы, предугадывая ответ. Конечно, они сейчас в голос скажут, что тупая крыса — это я. «И им нельзя отказать во внимательности!» — Очевидно же, — усмехнулся Том. — Я Брейн, Райан — Пинки. — А я? — А ты Элмайра, — хохотнул Рейнольдс. Кастрюля на плите издала угрожающий рокочущий звук. — Кто? — Да была там девочка, которая мышей постоянно тискала, — Хиддлстон облокотился на косяк, скрестив на груди руки. — И обладала просто неподражаемыми интеллектуальными способностями! — Рейнольдс снова покосился на плиту. «Тупая как пробка!» — догадливо отметил голос. — Так, ну-ка ша, гении мои доморощенные! — нет, вы только посмотрите на этих засранцев! Что себе позволяют, а? Пользуются тем, что красивые… «И ты бы могла, если бы не выглядела так, будто по тебе КАМАЗ проехал. Трижды». — Все готово! Я поправила защитную маску и уверенным шагом двинулась к плите. Взываю ко всем богам Асгарда… Только бы не рвануло! Крышку я на всякий случай поднимала лопаткой. Ну его к черту, еще руки туда совать! — Вообще, выглядит как любая твоя стряпня… А ты точно не борщ варила? — Райан буквально положил подбородок мне на плечо, заглядывая в кастрюлю. Я вздрогнула всем телом, роняя крышку на пол. Под звонкое русское «блять» брызнули осколки, и на мраморном полу закружился металлический каркас. Где-то у двери Том спрятал лицо в руку. — Так, будете выеживаться — не получите свои новогодние подарки! — я хлопнула Рейнольдса по лбу лопаткой. Мужчина поморщился. — Ну-ка, двинь тазом. На стол полетели одна за другой формочки. Содержимое кастрюли исходило паром, и что-то подсказывало, что в скором времени мне потребуется много средства от ожогов. — Подожди-ка… Хиддлстон отлип от косяка и уверенным движением отодвинул меня от потенциального оружия массового поражения. Забрав у меня полотенце, он снял кастрюлю с плиты и принялся аккуратно разливать смесь по формочкам, умудряясь при этом не разлить ни капли. Все это время я стояла, роняя слюни на костюм химзащиты, наблюдая за его плавными движениями, за жгутами мышц, перекатывающимися под слишком облегающим пуловером, за напряженными кистями, на которых вздулись сине-зеленые сети вен. Клянусь, Рейнольдс залип точно так же! — Алле-оп! — Томас одарил нас профессиональной улыбкой, от которой заслепило глаза. — Мужик, ты рисковый! — Райан уважительно хлопнул в ладоши. — Я бы не рискнул подходить к ее любому вареву ближе, чем на пять метров, тебя ее готовка еще не науч… — Ты с первого раза не понял? Я вырвала у замершего Хиддлстона полотенце и хлестнула Райана пониже поясницы. Голос резким движением вылез из подполья и с интересом уставился на зад Рейнольдса. «Я, кстати, видел фильм, который начинается точно так же, там тоже была девушка и два парня…» Я почувствовала, что щеки начинает заливать краска. — Дети… — фыркнул Том. — А ты чего улыбаешься? Хиддлстону моментально прилетело полотенцем по тому же месту. «Зуб даю, он этого и добивался!» Мужчина усмехнулся, но промолчал. Через несколько часов мата и совместных попыток размешать нужный оттенок зеленого, чтобы Халк выглядел как можно более канонично, заготовки мыла упокоились для застывания, а я стащила с себя дурацкий костюм. — Я не уверена, что рискну пользоваться этим, — я плюхнулась на диван между Томом и Райаном, — но должно получиться хотя бы красиво! — И пахнет вкусно, — Том понюхал пальцы, пропитавшиеся эфирным маслом. В отличие от меня, он вылил его в основу мыла, а не на себя. Райан протянул мне пиво. Банка была прохладной и влажной — на покатых боках блестела испарина. В камине напротив потрескивали дрова, за огромным окном по левую руку был виден танец снежинок, освещенный приглушенным светом из нашей гостиной и мерцанием гирлянды на гигантской ели, которую откуда-то притащили мужчины. Красавица раскинула лапы на половину зала, упираясь макушкой едва ли не в потолок, и даже в одной только гирлянде и паре шаров выглядела изумительно. В комнате пахло хвоей, эфирными маслами (отчетливее всего — лавандой) и мандаринами — их жевал Райан, запивая пенным. Том уже не косился на него, потому что «новогоднее настроение должно быть везде». «Нет, ну это уже отдельный вид извращения, даже я таких фильмов не видел!» — голос поморщился. Банка приятно зашипела в ответ на щелчок открывашки. — А хорошо же… — Хорошо, — Райан с шумом отхлебнул пиво. — Хорошо, — улыбнулся Том. Под новогодней елкой их будет ждать билет на дерматит, посмотрим, что они скажут тогда.