Строптивец

Горячее солнце немилосердно обжигало, добавляя закованному парню страданий - его довольно светлая кожа легко обгорала. Брану казалось, что он стоит здесь уже бесконечно долго. Его тошнило, во рту собиралась вязкая слюна, которой не хватало, чтобы отплеваться от чужой спермы. Вонючий длинный член очередного матроса проник между губ британца. Мужик загонял его глубоко, и парень, наконец, не удержал позывов. Его рвало неудержимо, окружающие хохотали, а он не мог остановиться, пока не стал рвать желчью. Федерлайн надеялся, что его оставят в покое, но скалящий зубы юнга притащил ведро и окатил из него пленника, смывая рвотные массы. Губы защипало от морской воды, тратить на него пресную никто не собирался. Еще один раз окатили, и подрачивающий здесь же турок вернулся к оставленному занятию. Брану вспомнился Лесли, которого он насиловал так же. Теперь приходилось называть вещи своими именами. Если бы была возможность повиниться перед братом… Федерлайн грустно усмехнулся, похоже, это становилось несбыточным. Его анус матросы щупали своими заскорузлыми пальцами, смоченными в слюне, проникать не проникали, но и без того было гадко. Раздраженный нежный кружочек покраснел и саднил. Ближе к вечеру к британцу пришло милосердное беспамятство от духоты и начавшейся лихорадки. - Аккуратно, Анкар, не тревожь спину, она обожжена. Бран почувствовал, как его опускают в прохладную воду, но долго оставаться в сознании не смог и снова очнулся уже на кровати в своей каюте. На лоб легла узкая прохладная ладонь. - Нази, он горит, – голос Айдана раздражения не вызывал, вопреки здравому смыслу. - Это из-за спины господин, - нубиец легкими движениями наносил на кожу невольника мягкую холодящую мазь. – Отварить ему хинной коры? - Да, и добавь меда, чтоб не горчил. Запястья ты перевязал, там как, все? – Айдан погладил наложника по макушке. Глаза Брана предательски увлажнились, в последний раз его так гладила покойная мама в глубоком детстве. Саймон никогда не ласкал его иначе, чем возбуждающе. - Плохо. Я же предупреждал, господин, что нужно осторожней. На спину невольника легло тончайшее льняное покрывало, наброшенное чернокожим. - Нази, у меня отключаются мозги при его виде, – покаялся шейх. – И я сильно разозлился. Не мог подумать, что он такой неженка. - Его сейчас заковать невозможно. Придется оставить с ним кого-то из охраны. - Найди ошейник, прикуй к стене, и все дела, – небрежно заметил осман, одной фразой перечеркивая впечатления Брана. - Но наложники-гёдзе не носят ошейники, они же не простые рабы, – возразил нубиец, для него это было просто вопиющим нарушением. - А он и не простой гёдзе, - Айдан склонился, на невольника упали тяжелым шелком пахнущие какой-то восточной пряностью черные волосы. Бран собрался с силами и сжал их в кулаке. – Что, Фируза? - Не уходи, – прошептал парень. Несми был не только причиной нынешних неприятностей, но еще и привязкой к родине, и единственным, с кем приятно было находиться, несмотря на все обстоятельства. - Посидеть с тобой, драгоценность? - Сиди, извиняться же, все равно не будешь, да, господин? – Ехидно выделив голосом обращение, улыбнулся устало Федерлайн. К его удовольствию, турок сел прямо на постель и принялся гладить его по голове. - Не вижу причин для извинений, тем более что, видимо, сработало, уже говоришь "господин", еще бы тыкать перестал, – Несми приятно удивлялся поведению невольника. Что уж там вертелось в его голове, но отчего-то Фируза после пытки его не отталкивал. - Сам не пойму, почему мне так легко терпеть тебя рядом после того, как по твоему приказу меня изнасиловали твои матросы, - заметил Бран искренне. Еще при первой встрече Змей расположил к себе, и это обстоятельство не менялось, его общество и его присутствие доставляло удовольствие. – А что ж ты не пришел посмотреть, не получаешь удовольствие от своих же приказов? - Не получаю. - Пусть не будет ошейника, Айдан, это еще одно унижение, сильное унижение, я его не хочу, неужели не достаточно. Я же не цепной пес, – Бран горячился, размышляя, что сбежать в ближайшие дни не удастся по вполне объективным причинам, из-за собственной недееспособности. Не получится и потом, слишком далеко в море, слишком далеко от дома. А значит, стоило устроиться как можно комфортней, а уж потом, на земле, смотреть по обстоятельствам. - Нет, прелесть моя, но ты непредсказуем, а мне дорого мое мужское достоинство, - в голосе османа прозвучал смешок. – Что же будем делать? - А если я дам слово чести, что не попытаюсь сбежать? - Задумчиво проговорил Бран. – Пока мы на корабле. - Фируза, мои евнухи и так считают меня слишком беспечным, а начнут считать полным дураком,– Несми хотелось уступить, начать баловать этого красавчика, как положено доброму хозяину. Нет, как увлекшемуся любовнику. Осман поднялся, его прядь заскользила в руке невольника. Британец еле успел поймать самый кончик. - Айдан, посмотри на мой зад.,– выдавил Бран, поднимая мутный от лихорадки голубой взгляд. - Ты меня поражаешь, Фируза, может, подождем? - Это ты развратный сукин сын, Айдан, а мне больно. Я не люблю боль, – выругался Федерлайн, о раздраженном анусе нубиец не подумал, а он промолчал. - Не смей обзывать хозяина, Фируза, а то накажу. А потом еще евнухов за нерадивость, – Несми поднял покрывало и раздвинул подтянутые ягодицы невольника. – Тут раздражение, сейчас смажу. А Нази нельзя было сказать? - Ты что, дорвался до наказаний, считаешь, что мне мало досталось? – Бран запнулся. Чертов турок, пользуясь тем, что он отвлекся, смазал его заживляющей мазью, а затем засунул в него палец. – Айдан! - Ты узкий и горячий, - шейх убрал руку и присел возле парня, притянул для поцелуя горячую ладонь. – Фируза, если я отменю ошейник, ты позволишь мне любить тебя, что бы я не переживал, что ты попытаешься сбежать в процессе? - Я уже сказал про побег, – обсуждать возможный секс Федерлайн не хотел. Хотя, Змей вполне определенно будил в нем желание, но Бран не ложился под мужчину. Пока не ложился. - Фируза, я пойду, – Осман вытащил прядь своих волос из разжавшегося кулака. Когда он подошел к дверям, Федерлайн что-то сказал, но так тихо, что Айдану пришлось вернуться. – Что? - Передай Редфорду, что я прощаю его. Я понимаю, что поступил с братом очень непорядочно, и получил за это сполна. Я сильно виноват перед Лесли. Осман склонился, чтобы видеть лицо парня. - Значит, это из-за чувства вины ты не злишься на меня за наказание. – Все становилось на свои места, но, к великому разочарованию мужчины, не его обаяние было причиной спокойной реакции наложника. – Но причем тут Редфорд? - А разве не он тебя попросил и даже помог? Не считай меня дураком, ты сам сказал, что я твой первый трофей, вывезенный из Британии. - А может, меня больше так никто не увлекал, как ты, – Айдан потянулся поцеловать висок. Профессионально отметил, что есть жар, а Нази с лекарством слишком долго нет. - Может, еще и замуж возьмешь? – Хмыкнул недоверчиво Федерлайн. - Вообще-то мусульмане берут замуж женщин из приличной семьи или наложниц, родивших им сыновей. А в семьях вроде моей первая жена почти всегда выбирается по договоренности родителей. Хотя я могу жениться не один раз, правда, мужчины не приветствуются, но и не запрещаются. Британец поднял брови заинтересованно. – Мне можно идти? - с насмешкой спросил Змей. - Да, господин, вы свободны, господин, - чуть высокомерно ответил невольник. Айдан покинул его комнату, улыбаясь. Все же дивный мужчина, его новое приобретение, такая приспособляемость к внешним обстоятельствам и сила характера, впрочем, все, как и обещал Деймон. А Бран не думал ни о чем, ему стало хуже, будто вместе с турком его покинули силы. В голове помутилось, он бы метался в постели, но каждое движение отдавалось болью в обожженной спине. Нубиец вернулся с чашкой хинного отвара и тарелкой ароматного бульона. - Выпей, Фируза, я принес тебе лекарство. Блондин покосился на доставленное. - А штаны не принес? – британец смотрел, как негр хмурится. – Понял, господин не распорядились. - Что ты с ним делаешь, Фируза? – Поднес чашку с питьем к губам парня Нази. – Пей осторожно, хочешь, помогу сесть? - Не уверен, но попробую, - морщась Бран, отхлебнул отвар, закашлялся, поперхнувшись. Сильные уверенные руки огромного чернокожего подняли британца, словно куклу. Он присел и допил. – Дрянь. А что ты имел в виду, что я делаю с Айданом? - Это что бы унять лихорадку, – нубиец рассматривал невольника, будто бы видел его впервые: обычный, ну ладно, красивый, но смазливых лиц на невольничьих рынках хоть пруд пруди. Хотя глаза, конечно, редкостные, да и волосы замечательные. Тело красивое, но не мальчишеское, не худощавое, что предпочитается обычно. Парень, наоборот, был широкоплеч, с выраженными мышцами, не тот тип, что обычно выбирают в гаремы, в его бирюзовых глазах определенно таилась чертовщинка, видимо она и привлекала господина Несми, привыкшего к милым мальчикам. - Нази? Если ты не собираешься пытать меня голодом, то давай, что ты еще принес, – прервал паузу Бран. Он решил, что охранник отвечать не желает, и потянулся за тарелкой с бульоном. – А мясо рабам не положено? Или это продолжение наказания? - Тебя лихорадит, это будет лучше усваиваться. - Я шучу, - пожал плечами британец, тут же сгримасничал от боли. - Достаточно, ложись, Фируза. Тебе стоит поспать. Бран зевнул в ответ и вернул пустую тарелку, лег на живот, а нубиец поправил на нем покрывало. – Возле твоей двери постоянно будет дежурить кто-то из охраны, зови, если что-то понадобится. - А не слишком много - и охранник, и замок на дверях, и ошейник, – насмешливо спросил Бран. - Господин отменил ошейник, пока не высадились на землю. Сказал, что здесь только жесткие рабские, тебе они не годятся, – интонации Нази выказывали его мысли: после того, как белобрысый дважды за утро напал на хозяина, его стоило связать, надеть ошейник и засунуть в трюм. Айдан развлекался с Лейлой, потрясающе красивой малышкой, с каштановыми волосами и голубыми глазками, шаловливой как домашняя кошка. Девушка сидела верхом на господине, двигая бедрами, а шейх поигрывал ее сосками. Уснуть, несмотря на усталость, Бран не мог, жар спал, но вертевшиеся мысли не давали расслабиться. Он вновь и вновь прокручивал свое поведение с Айданом, злился на себя. В присутствии турка парень вел себя так, словно они были в родном Линсби, а Несми был желанным претендентом на его руку. Федерлайн ловил себя на том, что он забывал в его присутствии о плене, о пытке, обо всех неприятностях, устроенных чертовым же мусульманином. Хотелось нравиться ему, хотелось отдаться его рукам, но так быть не должно. Не должно! Это недостойно аристократа, сына барона, он обязан ненавидеть. Но почему тогда даже ругательства из его губ звучат как заигрывания, как грубая, но провокация? А за последние дни британец даже не вспомнил о Саймоне, который был ему больше чем родственником. Зато Бран стал больше сочувствовать и понимать Ли, жаль, нельзя повернуть время вспять, он бы не травил брата. То, как наказал его Змей, здорово прочистило мозги, еще больше, чем унизило, хотя и это тоже. Сволочной шейх отдал его на поругание матросам, Бран старался вспоминать это, чтобы разозлиться, как следует, и в следующий раз достойно сопротивляться. Утром Нази снова пришел, вместе с завтраком принес мазь для спины, потрогал лоб, проверяя температуру. Когда парень поел, он снова улегся, позволяя негру обработать его ожог, к заднице евнух не лез. Очевидно, это Айдан оставил между собой и наложником. Неожиданно открылись двери, и двое чернокожих внесли плотную ширму, установив ее возле кровати. За ширмой послышалось копошение и нежный голос спросил: - Ты не будешь против, если мы поговорим, Фируза? - Меня зовут Бран Федерлайн, леди, – британец радовался, что ширма была непроницаемой, не в таком виде и состоянии он хотел бы встретить красивую женщину. Он отчего-то был уверен, что посетительница красива. - Наш господин Айдан зовет тебя Фирузой, не вижу причин называть тебя по-другому, – дама явно улыбнулась. Как часто она слышала такое, как сама цеплялась за старое имя, думая, что таким образом сохраняет нечто очень дорогое. - Наш господин? – С вызовом переспросил парень. - Да, я фаворитка шейха Несми ибн Вафа – Айша. Мне повезло в свое время, когда меня привезли, его любимица Кира и жена Латифа помогли мне понять мое положение, поддержали. Я давно не видела господина столь взволнованным, считай, что я пришла отдать старый долг. Блондин оперся на кулак, приподнялся. Он старательно не обращал внимание на напряженных, готовых к любой его выходке охранников. - Не представляю как? - Послушай, ты – гёдзе, желанный. Он не выпустит тебя. Если ты будешь сопротивляться, то тебя или запрут в гареме, или продадут. Гарем у господина Айдана небольшой, но часто меняющийся, – хмыкнула сдержанно дама. – Ты можешь и должен стать фаворитом. Икбал ты, конечно, не станешь, но, став фаворитом, будешь иметь значительные возможности: украшения, свои деньги, относительную свободу передвижений. С господином многие пытаются договориться. Часть из них будут пытаться договориться через тебя, а это опять же влияние и определенная власть. - А икбал – это что? – Нахмурился молодой человек, вслушиваясь в напевный голос женщины. - Это наложница, которая родила господину сына. - Да, это я не смогу, - стало почему-то смешно. - Ты должен выучить турецкий, я знаю четыре языка, английский в том числе. Ты сильно увлек господина, а сможешь ли удержать интерес, это уже твои проблемы. Я не знакома с мужской частью гарема, но полагаю, как и в женской, там мало друзей. Там конкуренция, тебя постараются уничтожить. Сможешь выжить, будешь иметь полноценную жизнь, Фируза. - Я смогу путешествовать? - Если станешь любимцем господина, почему нет? Ограничение касается только твоих близких отношений. Если бы мы говорили без евнухов и ширмы, то, скорее всего, казнили бы нас обоих. - Если вопрос в конкуренции, то почему ты мне помогаешь? – Поинтересовался Бран недоверчиво, его волновал мотив. – Разве мое возвышение не уменьшит ваше влияние? - Ты поддержишь меня в благодарность. А я уже родила Айдану дочь, и пока я поддерживаю этого мужчину в его желаниях, я буду ему нужна. Прощай, Фируза, – дама встала и, судя по шелесту юбки, ушла. - Прощай, Айша. Парень прикусил губу. Вот только вчера он решил, что ему делать, ну или почти решил, а эта леди смогла нарушить его равновесие, и без того хрупкое. Он боялся сдаться шейху, не получив ничего взамен, но оказывается, это может быть не менее интересно, чем в Британии. А если Айдан позволит ему путешествовать вместе с ним, то… То не нужно забывать о своем положении, положении раба с привилегиями. И стоило бы сделать эти привилегии как можно большими. Во всяком случае, пока не выпадет возможность сбежать, настоящая, не такая глупая, как предыдущая попытка.