Жизнь в одно касание.

Открыть глаза, после доброй половины бутылки изысканного вина, оказалось не так-то уж и просто. Первое, что пришло в мою разрывающуюся от боли голову это мысль о бутылке… Ох как я надеялась, что она цела. Ведь одна такая «бутылочка» стоит как две зарплаты обычного Берлинца, работающего не в самой последней компании это города. В попытках открыть хотя бы один глаз и сфокусировать зрение на одной точке, (вертолётики у меня перед глазами были на столько сильные, что я боялась потерять сознание) я постаралась распознать бутылку, среди кучи мусора на подоконнике. Да… Эта одинокая жизнь… Даже для себя уже не хочется убираться, не то что для других. К моему удивлению, хоть и вино оказалось на полу, сосуд остался полностью цел. Голова раскалывалась просто ужасно. А еще и этот дождь, барабанящий по подоконнику, будто меня окружило барабанщиков десять и все они просто безобразно и хаотически бьют своими палками мне по мозгам. Хотелось просто лечь на пол, свернутся калачиком и что бы кто-нибудь подошел, приобнял, дал таблеточку, накрыл тёплым пледом, принёс чашку красного чая с мятой и стал тихонечко напевать мои любимые песни из детства. Но увы. Я, на подкошенных ногах, опираясь на подоконник, с этой тяжестью в голове и десятком барабанщиков, наконец встала. Уже и глаза проще открылись. Сквозь немного запотевшее окно, по которому просто ручьём лилась вода, я увидела мрачный, серый, обыденный город. Все куда-то спешат, спрятавшись от дождя под огромными чёрными зонтами. Все машины стали для меня одного мрачного оттенка. Было такое чувство, что в считанные секунды город окутал траур. «О боже, мне же к восьми нужно было быть в ресторане!»-именно эта мысль у меня крутилась в голове несколько минут, пока я истерично искала телефон, чтобы посмотреть время. И спасло меня от дикой истерики, в которые я впадала от малейшей проблемы, только серое небо, сквозь которое пробивались маленькие, но очень сильно режущие глаза лучики солнца. -Ведь осенью темнеет раньше! — осознала я — и у меня еще уйма времени!