Ksolis - Samidare
За самую невозможную пару!
По крышам мерно шептал лёгкий дождь. Ночное небо, затянутое тучами, изящно колыхалось, заботливо укрывая своей пеленой поэтов, ночных гуляк и влюбленных. Неровно горели свечи, словно бы маленьким огонькам сегодня так отчаянно хотелось вырваться на свободу, что сил не оставалось. Мужчина лежал на разворошенной постели, из-под неприлично длинных и густых ресниц наблюдая за убирающей на ночь волосы женщиной. Привычные неторопливые движения, волнующий запах масел, предвкушение близости — голова кружилась, в сердце дрожала и натягивалась невидимая струна то ли счастья, то ли страдания, хотелось набрать в грудь побольше воздуха и выпустить на волю то, что так долго томилось в клетке долга и сомнений. «Я тебя люблю». Она не была юной девицей — она была вдовой, навсегда лишившейся половины сердца. Он не был восторженным юнцом — он был проигравшим ветераном, навечно утратившим половину души, так и не сумевшим вернуться со своей войны. Она никогда не встанет за его спиной, защищая его от житейских невзгод, чтобы он мог уберечь ее от врагов и опасностей. Он никогда не позовет ее с собой, отправляясь в предутреннюю неизвестность. Он не сможет остаться с ней, не наденет слишком тесный и простой костюм официанта. Она не станет убеждать его бросить бесконечную войну и начать мирную жизнь рядом с ней. Кацура и Икумацу… У них не было общего прошлого, у них не могло быть совместного будущего — лишь настоящее, лишь шепчущий по крышам дождь, лишь неровный танец свечей, лишь тихий вздох на грани слышимости. Он прильнет к ее шее нежными поцелуями, прежде чем спустит с плеч светлую юкату, она обведет пальцами каждый шрам, прежде чем с трепетом обхватит бедрами закалённый сражениями торс. Сегодня в Эдо снова шуршал дождь. Он старательно прятал нежные стоны, заглушал ласковые слова и проникновенный шепот, бережно укрывал от чужих взглядов самую невозможную в мире пару. Едва дождь закончится, Кацура вновь уйдет, Икумацу примется хлопотать в закусочной, словно бы ничего не было, словно бы они никогда не были вместе. И лишь весенний дождь знает: они оба ещё живы, потому что могут, укрывшись за плотной пеленой, побыть хоть немного искренними.