Tuxedos / Смокинг

      Прикусив губу, Чарльз поднял руку чтобы постучать в дверь. Его сообщения вчера вечером и сегодня утром остались без ответа, но отец Эрика подтвердил по телефону, что Эрик будет готов к 18:30. Так, либо Чарльз проведет знаменательную, волшебную и романтичную ночь с его самым любимым человеком во всем мире, либо он проведет свой выпускной брошенным. Когда дверь открылась, из-за нее показался Эрик, убийственно сексуальный в своем черном смокинге, самых элегантных кольцах и блестящем пирсинге, его глаза были размазаны немного более мягко, чем обычно, и господи боже, невозможно передать запах его одеколона. Чарльз едва сдержался, чтобы не наброситься на Эрика тут же, где он стоял. — Ты потрясающе выглядишь, — немного хрипло сказал он вместо этого. — А ты выглядишь нелепо, — усмехнувшись, ответил Эрик, — восьмидесятые хотят свой белый смокинг обратно. — Но его хватка на руках Чарльза и резко расширенные зрачки, говорили об обратном. — Он здесь? — отец Эрика, крепкий мужчина с резкими чертами лица и сильным немецким акцентом, шагнул в крошечную прихожую квартиры. — Ах, посмотрите на этих парней! Но почему вы не сочетаетесь? Эрик, ты надел не тот костюм? — Нет, папа, мы должны выглядеть по-разному. — Эрик взял свою куртку из рук отца. — В этом году темой выпускного бала является союз противоположностей, — пояснил Чарльз, — мы контрастируем друг с другом. Белый смокинг и черный жилет, черный смокинг — белый жилет. Видите? — Мы шахматная доска, или инь-ян, или что-то в этом роде — я не знаю, Чарльз уговорил меня, пап. — Поэтому ты купил ему мертвый цветок? — Он не мертвый, папа, я же говорил тебе! Он должен быть черным! — Эрик потер лицо руками, по-видимому, разрываясь между раздражением и изумлением. — Позволь мне сходить за ним, Чарльз. Я сейчас вернусь. Оставшись одни, Чарльз и Якоб Леншерр смотрели друг на друга через прихожую и немного неловко улыбались. — Вернешь моего сына до полуночи, мм? — подмигнув, сказал Мистер Леншерр. — О, — мысль о комендантском часе не посещала Чарльза. У них с Рейвен его не было. — Конечно, сэр, если вы — Мистер Леншерр засмеялся и пренебрежительно махнул рукой. — Шутка, шутка! Я работаю в ночную смену, в любом случае я не узнаю. Но вы оба будете осторожны, идет? Не пить за рулем, не… безобразничайте… ах… я имею в виду… — О, нет, у нас есть водитель, это не будет проблемой, — быстро произнес Чарльз, и почувствовал, как его уши заливаются краской, и он решительно пытается игнорировать возможные значения сказанного последним. — Хорошо, хорошо, — сказал мистер Леншерр, а затем наступило еще более неловкое молчание. Из кухни Чарльз мог услышать, как Эрик ищет что-то в холодильнике. Его собственная бутоньерка оттаяла еще в машине, и он надеялся, что она не завянет, до того, как он подарит ее своей половинке. — Эрик так взволнован, он не скажет этого, но я могу. Ты ему очень сильно нравишься. — И он мне тоже очень нравится, — сказал Чарльз, стараясь, чтобы его улыбка не вышла слишком вялой. — Он, эм… он взволнован? Он не выглядел… сердитым последние несколько дней, или около того? Мистер Леншерр выглядел смешно, поднимая в изумлении густые брови. — Сердитым? Мой Эрик? А когда он был не сердитым? — Ну… да, действительно, — но, он кажется вполне нормальным сейчас… возможно вчера он просто боялся или что-нибудь вроде того. А затем вернулся Эрик с бутоньеркой в руке, и мистер Леншерр снимал их на пленку, пока Чарльз прикалывал свой белый бутон розы Эрику, а Эрик свой черный Чарльзу. Еще фото — два, когда они обнимали друг друга за талию, и одно когда Эрик украл у Чарльза поцелуй, за что получил нагоняй от своего отца. Чарльз не ожидал столько фотографий — Эсперанса просила всего пару. — Нам действительно пора идти, сэр, — сказал он напоследок, — нам еще нужно забрать по дороге Алекса и Дарвина. — Конечно, — сказал мистер Леншерр, — конечно, вы должны идти. Просто еще одну! — Ладно, пап, только одну! — Эрик взял в руки оба запястья Чарльза, с одной стороны коснувшись металлического браслета под рукавом Чарльза, и прижался своим лбом ко лбу Ксавье для фотографии. Чарльз сглотнул, пытаясь не дать воли чувствам, и не уйти с полной головой в объятия прямо перед отцом Эрика. — Мой мальчик, — вздохнул мистер Леншерр, — хотел бы я, чтобы твоя мама была здесь, увидела тебя, как ты вырос. На глазах Эрика наворачивались слезы, но он быстро взял себя в руки. — Если бы она была здесь, то сказала бы нам поторопиться. Идем! Чарльз вел Эрика к лимузину за руку, как будто боялся, что он потеряется по дороге, но остановился, прежде чем открыть дверь. Эрик, все в порядке? Что это было вчера? Эрик часто говорил о многих вещах, которые он бы не сказал вслух, только телепатически. Ничего, — ответил Эрик, наклоняясь достаточно близко, чтобы их носы соприкоснулись. Чарльз почувствовал, как сидящие в машине закатывают глаза. — Ничего. Я сглупил. Ах, тогда ничего необычного. Рад слышать это. — Усмехнувшись, Чарльз поднялся на цыпочки для поцелуя — всего лишь одного — и потом изящно открыл дверь для Эрика. И увидел, как Эрик напрягся всем телом. — Что она здесь делает? — Спросил он, указывая на Мойру, сидящую с широко раскрытыми глазами. Чарльз предполагал, что это, должно быть, поразительно — обнаружить незнакомца в лимузине, но это точно никак не объясняет гнев, смятение и боль, что обрушились на его парня. — О, я забыл, что ты не знаком с Мойрой, — нерешительно сказал Чарльз. — Садись, Эрик, и я познакомлю вас. Только после того, как ярость Эрика уступила, он смог сесть в лимузин. Чарльз последовал за ним, отдав сигнал водителю, и автомобиль тронулся. — Эрик, это Мойра Мактаггерт, пара Шона. Мы с Мойрой дружим уже лет сто, и поскольку Шон, в своего рода курьезной транспортной ситуации -это длинная история- Мойра едет с нами и встретится с Шоном там. Мойра, это Эрик. — Я наслышана о тебе, Эрик, — сказал Мойра, протягивая руку. — Хотел бы я сказать то же самое, — пробурчал Эрик, не пожав ее руку в ответ. — Друзья сто лет, да? Что-то ты никогда раньше не упоминал о ней — Правда? — Неловко сказал Чарльз. Он прекрасно знал, что не говорил о ней, потому что Мойра не была мутантом, и он не был уверен в том, как Эрик бы отреагировал на нее. Вплоть до этого момента, так что его сомнения казались вполне оправданными. Эрик осмотрел Мойру с ног до головы с явным осуждением, читающимся в его глазах. — Я и не знал, что перья опять в моде. Мойра сверкнула глазами, и даже ее щеки потемнели. Чарльз был сбит с толку; Платье Мойры было с птичьим принтом, и да, оно было элегантно, походило на кимоно с вышитыми журавлями, но перья были только на вуалетке. — Я думаю, что Мойра выглядит прекрасно, — сказал он, и чуть не отшатнулся от взрыва эмоций, вызванного его словами в Эрике — причем все они были отрицательными. — Так же, как и Рейвен, конечно! — продолжал он, лихорадочно указывая на свою сводную сестру и Хэнка, сидящих на противоположном сиденье, наблюдающих за этим представлением с поднятыми бровями — как Рейвен — или с неуверенными подергиваниями — как Хэнк. — Разумеется, я выгляжу прекрасно, — невозмутимо сказала Рейвен. — Это платье получило премию Академии. Эрик бросил быстрый взгляд на Рейвен и Хэнка… на их… костюмы — действительно подходящее слово. Рейвен на этот вечер сделала свои волосы темными, надела длинные перчатки и мерцающее золотом платье в пол, которое занимало большую часть сиденья. У Хэнка был искусно выполненный шиньон, создающий изящный хвост, спадающий на синий бархатный пиджак, золотую жилетку и воздушный белый галстук. Рейвен широко улыбнулась. — Что может быть лучше как объединение противоположностей, чем Красавица и Чудовище? — Хэнк в роли Зверя? — Спросил Эрик, даже не выражая изумления. Хэнк покраснел. — Я знаю, я выгляжу смешно. Мои плечи не достаточно широки для персонажа — не говоря уже о том, что я не могу отрастить нормальную бороду, а тем более — Рейвен наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. — Я думаю, что ты дорастешь до Чудовища. Хэнк покраснел еще сильнее, и его рука запуталась в шиньоне. Эрик уже повернулся к Мойре. — Так что, ты бросила свою пару, еще даже не доехав, да? Не могу, конечно, винить тебя, все-таки это Шон Кэссиди, но уводить пары других людей довольно бестактно, ты не думаешь? Все в этом автомобиле уже заняты. — Эрик! — одернул Чарльз, понимая, что со стороны он прозвучал как потрясенная бабуля, но что нашло на Эрика? — Я предполагаю, что ты здесь ради фона, — насмешливо сказал Эрик, — так как я никогда раньше не видел тебя. Принимая во внимание Шона, я бьюсь об заклад, что это свидание из жалости, и предполагаю, что ты запаслась витамином С заранее, на случай, если подцепишь мутацию. Но, может быть, ты человек иного рода, ставишь перед собой более высокие цели. Всегда есть те, которые подлизываются к более авторитетным, борются за каждую кроху, что упадет с их стола — Чарльз едва подавил желание прикоснуться к своему виску и заставить Эрика замолчать более простым способом. Вместо этого он схватил его за руку и крепко сжал. — Какого черта с тобой происходит? — Прошипел он. — Со мной? Что случилось со мной, забавно, Чарльз — — Мы подъезжаем к резиденции Саммерс, сэр. — Раздался голос Билла из динамика и лимузин остановился. Чарльз вытащил Эрика из машины и хлопнул дверью позади них, едва увидев газон и подъездную дорожку. — Эрик. Эрик, почему ты делаешь это, почему ты ведешь себя так, этого достаточно, чтобы заставить кого-либо, — он заставил себя сделать глубокий вдох, сжимая переносицу. — Ты не хочешь быть друзьями с Мойрой, отлично — — Ах, как великодушно — — Но я не позволю тебе относиться к ней так и испортить вечер ей, мне и всем остальным! — Он решился взглянуть в лицо Эрика снова; злоба уступила место отчаянному и страдальческому выражению. Что вообще происходит? Чарльз полусознательно ослабил ментальную связь между ними, но полностью прервал ее, когда наткнулся на сильнейшие блоки, когда-либо возведенные Эриком. — Чарльз, — позвал Эрик, почти шёпотом, — она не нужна тебе, ладно? Я знаю, что я… Я трудный и я невыносимый, и я все испортил, но я — я могу это исправить, я смогу исправить это. Она тебе не нужна? Да о чем это вообще? Он знал, что Эрик собственник, и по большей части Чарльзу это нравилось, но чтобы это могло стать серьезной проблемой? — Эрик… Он был прерван приближающимися шагами и умами в тот же момент. — Все в порядке? — спросил Дарвин, подходя к машине с Алексом за руку. Они оба выглядели очень эффектно, по мнению Чарльза, в идентичных черных смокингах — хотя неудобных, как в случае Алекса. Рейвен была очень недовольна их обыденным выбором одежды, но Дарвин, смеясь, отметил, что цвета их кожи уж точно противоположны друг другу и вполне удовлетворяют требованиям темы выпускного. — Да, все в порядке, — ответил Чарльз, даже не взглянув в сторону Эрика. — Вы оба готовы? Отлично, поехали. Загрузка всех в машину оказалась на деле труднее, чем могло показаться, преимущественно благодаря огромной юбке Рейвен. Когда все наконец поместились в лимузине, Чарльз огляделся по сторонам и понял, что сидит в самом конце сиденья прямо возле двери, рядом с Алексом, и Эриком, сидящим по другую руку от Дарвина. — И мы едем! — закричала Рейвен и лимузин тронулся. Возбужденная болтовня наполнила салон, который больше не казался таким просторным, теперь с семью пассажирами в нем. Рейвен начала импровизированное пение хором, что-то вроде «Have a Holly Jolly Prom Night»*, и все пытались вставить свое слово — даже Мойра, зажатая между Хэнком и стеной. Ну, практически все, кроме Чарльза, который был слишком занят, глядя поверх голов своих друзей на Эрика, и Эрик, который был ну очень занят, глядя на него в ответ. Что-то происходит, и Чарльз был примерно в равной степени обеспокоен и сбит с толку, как и сердит на Эрика. Но когда Эрик скользнул рукой позади голов Дарвина и Алекса, потянувшись к Чарльзу, Чарльз не колеблясь потянулся к нему и позволил Эрику сжать крепко свою руку, и держать ее весь путь до выпускного.