***
Отбивается, будто думает, что ей это поможет… Зачем только сказала слугам, чтобы готовили одну спальню? Старалась показать всем, что у них любовь до гроба? Пустое! Они же оба прекрасно все понимают. А простой люд не дураки, все видят и все примечают. Его женушка еще слишком глупа и наивна в силу возраста и ласкового воспитания Кейтилин, но Сандор-то знает, что старковские корни сидят глубоко в душе юной девы и жаждут вырваться на свободу. Дверь со скрипом отворилась, и новобрачные оказались в огромной комнате. В камине трещали дрова, хорошо, что он находился далеко от кровати. Не раздумывая, Сандор бросил жену на мягкие перины и навис над ней. Молодая грудь, бесстыдно открытая этим платьем, просто отключала все разумные мысли. Треск разрываемой ткани наполнил комнату, Санса шумно вздохнула, а Сандор окончательно освободил ее от одежд. — Ох, — непроизвольно вырвалось из мужского рта, и губы прижались к груди. Сладкая до невозможности. И принадлежит ему! В это не верилось до сих пор. До сих пор казалось, что он валяется пьяный в своей конуре в Королевской гавани и это ему лишь только снится. Девушка выгнулась, когда язык стал массировать набухающий сосок, вторая рука ласкала другую грудь, и он чувствовал учащенное биение девичьего сердечка, ощущал ее неровное дыхание. Шрамированный рот осыпал молодое тело поцелуями, стараясь захватить каждый кусочек тела. Язык бесстыдно чертил линии вокруг ключицы, гулял по выступившим венкам. На коже проступил легкий пот, и Сандор ощущал солоноватый привкус во рту. Клиган спустился ниже, проникая к самому сокровенному месту, девушку трясло. От страха или возбуждения? Сейчас ему было все равно. Язык скользнул меж половых губ, протискиваясь глубже. Он, словно собака, вылизывает ее с ног до головы и ощущает непристойное удовольствие. Санса выдвигается в бедрах, и Сандор подхватывает ее ягодицы, вылизывая клитор. Он буквально чувствует ее удовольствие, слышит приглушенные стоны и замечает краем глаза, как Санса зажимает рот ладонью. Он убыстряется, чуть-чуть посасывает, снова лижет и чувствует, как жену трясет, понимает, что она кончила, и он рад. Резким движением он оказывается над ней и впивается в губы требовательным поцелуем. Руки уже тянутся к завязкам, но неожиданный прилив головокружения обезоруживает его, и мужчина с грохотом падает рядом с девушкой. Перед глазами каруселью крутится потолок, и кровать будто тоже идет по кругу. — Милорд? — он слышит ее ошеломленный голос и проваливается в пучину снов.***
Свет больно полоснул по глазам, и первой мыслью при пробуждении было то, что нужно срочно найти занавески для окон. В двери постучали, и девушка нехотя села. На кровати кроме нее никого не было. — Миледи, лорд Клиган приказал одеть вас к завтраку, — Бесса зашла с чашкой дымящегося напитка, оглядывая комнату. Санса потянулась, отгоняя сон. — С Вами все в порядке, миледи? Только оглядевшись вокруг, девушка поняла, к чему был этот вопрос. Сорочка и платье, безнадежно испорченные, валялись на полу, а она сама совершенно обнаженная лежала на сдвинутых перинах. Так глупо она выглядела сейчас! И служанка все растрезвонит придворным. — Все хорошо, — Санса залилась краской. — Вот, милорд приказал Вам выпить чай с мятой, чтобы Вы набрались сил. Девушка приняла чашку из рук Бессы и приказала ей: — Найди в моих сундуках подходящую одежду. Платьев пришлось перемерить с десяток — все стали малы то в груди, то в талии. В итоге на завтрак Санса опоздала — Сандор уже куда-то ушел. Брелла прислуживала ей за столом, сетуя на то, что госпожа почти ничего не ест. — Милорд сказал, что Вы любите лимонные пирожные. К вечеру сюда доставят лимоны, и у Вас будет их вдоволь! — Рада слышать. Сегодня я намерена совершить обход по замку, я хочу, чтобы Вы меня сопровождали. Также подберите мне новую служанку, Бесса меня не устраивает, она слишком дерет мне волосы, она неаккуратна с моей одеждой и вообще нерадива. — Будет исполнено, — Брелла тепло улыбнулась новой госпоже. Позавтракав острым сыром и вареными яйцами, Санса отправилась на осмотр верхних комнат. Состояние было отличное, но голые мрачные стены наводили на нее тоску. Захотелось придать этому нелюдимому месту красоту и уют. — Неужели у Вас нет ни одного гобелена? — девушка наморщилась, прикидывая в какую сумму обойдется все это заказать. — И почему все окна без занавесок? — Что Вы, миледи! Все есть. И гобелены, и ковры, и шторы… Просто после смерти леди Клиган все это сняли и убрали. Но мы следим за ними, чистим — на всякий случай. — Хочу их увидеть, — требовательно произнесла Санса, и ее послушно повели в закрома. Три комнаты на первом этаже были буквально превращены в свалку, где вперемешку были свалены кухонная утварь, ковры, сундуки с какими-то скарбом, медные канделябры, подсвечники, отрезы ткани и еще кучи чего-то непонятного. — Брелла, зови еще людей. Нам предстоит много работы. Девушка с энтузиазмом взялась за дело, приказывая, что и куда отнести. Мирийский ковер в их спальню, как и занавеси из темно-зеленого бархата. Гобеленов хватило, чтобы затянуть ими почти все верхние комнаты, и даже осталось немного на кухню. Вазы, кувшины для цветов равномерно рассыпались по поместью. Правда, ставить в них было пока нечего — садом давно никто не занимался, и он пребывал в запустении. Со временем это можно было исправить. Например, засадить его розами. Нет, Сандор, скорее всего, не любит розы, он часто не очень хорошо отзывался о Лорасе, значит, они могли ему напомнить о нем. Можно было насадить плодовых деревьев, лилий и маков! В замке царило небывалое оживление. Челядь, долго маявшаяся тем, что трусила пыль с ковров, была рада заняться чем-то другим. Брелла оказалась не только толковой экономкой, но и очень общительной женщиной. — Знаете, миледи, все рады, что именно Сандор теперь хозяин тут, — доверительно шепнула она на ухо новой госпоже. — Рычит он, конечно, страшно, но слуг не трогает, он хороший человек. А вот Григор — иное дело, тот мог человека убить за то, что он храпит. Вечер подкрался незаметно. Все тело ломило от усталости. За день она смогла практически преобразить половину замка! Оставалось гадать, как Сандор на это отреагирует. — Миледи, Вам бы одежду другую, Бесса сказала, что вам все мало, — женщина отворила один из многочисленных сундуков. Давайте попробуем подобрать Вам что-нибудь другое. Я только не понимаю, почему Вы не попросите милорда купить Вам подходящие вещи? Старк вместо ответа уставилась в пол. — А ну-ка иди сюда, голубка, — женщина усадила девушку на скамью и присела рядом. — Сейчас я поделюсь с тобой некоторыми хитростями жизни. Санса слушала и впервые за долгое время улыбалась. Ей казалось, что с ней разговаривает мать, наставляя дочь, давая ей полезные советы.***
Спокойное мерцание свечей, выставленных на обеденном столе, не то чтобы смущало мужчину, скорее приносило дискомфорт. Жена немного перестаралась с облагораживанием замка, сделав из мрачной обители жестокой семьи псарей милый, почти бабий домик для развлечений. Нет, он не злился. Сам же сказал — делай что хочешь, только за ворота не выходи. И Санса разошлась. Вкусила все прелести положения хозяйки дома. Санса спустилась к ужину в наряде цвета охры с длинными рукавами и приталенным силуэтом. Ему кажется, или это наряд его матери? Что ж, даже в просто сшитой недорогой ткани его жена смотрится изумительно. Золотисто-рыжие волосы распущены, грудь спокойно вздымается под равномерный такт дыхания, щеки залиты здоровым румянцем, глаза светятся интересным огоньком. Время вокруг него остановилось, наверное, он слишком пьян, много выпил. Может, он и не заметил, как опустошил все запасы вина в погребе? — Хозяин, — Сандор вздрогнул, когда кухарка коснулась его плеча. — Не ругайте леди Сансу. Все ее платья жмут миледи в груди и талии, да еще и немного коротки, мне пришлось дать ей наряд Вашей матери. — Ничего страшного, — хрипящим голосом выдавил Клиган. — Хозяин… — Что? — Миледи нужны новые наряды! Можно, я съезжу с ней в лавку недалеко от поместья и мы купим ей несколько новых платьев? Санса подлетела с другой стороны и вцепилась мужу в руку, от неожиданности он повернулся к ней лицом и встретил умоляющий взгляд. — Милорд, пожалуйста, разрешите нам поехать! Бесконечное «пожалуйста» двух голосов слилось в единый накатанный ком. Эти две бабенки явно пытаются приручить его. — Неужели все так плохо? — с последней надеждой спросил Сандор. Санса, встав в позу «руки в боки», сделала обиженную рожицу. «Началось…» — только и подумалось Клигану. — Милорд! — и откуда только столько смелости в голосе взялось? — Неужели Вы хотите, что бы я выглядела как доступная баба, давая всем мужикам поместья повод? Лицо Сандора побагровело, кулак непроизвольно сжался. Она бьет его же оружием! Ладно, не будет же его жена ходить в обносках и старой одежде. Брелла и Санса испытывающе смотрели на мужчину, выжидали, готовились к новой атаке, если таковая понадобится. А Сандор уже просто издевался над женщинами. — Я сообщу вам свое решение позже, — сказал как отрезал. — Где ужин в конце концов? Санса и Брелла переглянулись, в унисон вздохнули. Слово мужчины — закон. Санса села рядом с мужем, всем видом показывая, что недовольна отсутствием ответа, а Сандор внутри себя радовался. Осмелела девка, вспомнила, что волчица по крови, оголила зубки и выпустила коготки. Наконец-то! Значит, он все правильно делает. На ужин подали запеченную в меду индейку с яблоками, графин сладкого вина, овощи и лимонные пирожные. Может, надо осечь Сансу? Наплевав на другую еду, девушка уже уплетала пирожные за обе щеки. — Брелла! — Да, хозяин? — Впредь сладости приносите в самом конце, — кухарка весело гоготнула, а Санса залилась краской, но осталась упрямой и своенравной. Поднос с пирожными опустел через пять минут, и девушка сказала, что наелась. — Нет, Пташка, так не пойдет, — словно папаша, заставляет ее есть нормальную еду. — Пока не поешь, не выйдешь отсюда. Что-то в последнее время женушка любит изображать из себя обиженную, ничего он и это исправит. У них еще вся жизнь впереди. Напряжение между ними спадало, и это определенно радовало его, но события первой ночи все еще больно били по сознанию. Не стоило ему к ней прикасаться. Вино уже стало кровью в его теле, он слишком много пьет, слишком от него несет перегаром, слишком сильно болит голова, он слишком слаб, чтобы простить самого себя. А ведь впереди очередная ночь!