Truth never dies.

      «Наконец эта скучная первая пара закончилась», бубнил себе под нос Чимин, покидая аудиторию и, растворяясь в толпе, просто следовал потоку людей, бредущих в разные стороны, толкая друг друга.       Уже в конце третьей лекции по философии Чимин заметил, что в аудитории нет Мина. Еще раз осмотревшись заметил, что и Хосока не было рядом. Куда все пропали — не понятно. Но сейчас не волновало.       — Главное не растеряться, когда буду звать на ужин! — снова бубнил под нос очень тихо, чтобы никто не услышал, но кто-то услышал и, смяв листок бумаги бросил в Чима, на что тот обернулся и злостно сжал брови на переносице.       И вот, учебный день окончен, можно направляться в общежитие, что и сделал в первую очередь Чимин, проверяя время, обнаруживая три часа дня на наручных часах. В институте было очень душно, пот впитывался в белую ткань рубашки, что доставляло неудобство и нарушало его зону комфорта. Решив, что нужно искупаться, быстрым шагом он шёл по тропе, ведущей к «дому», если это можно так назвать.       За короткое время уже открыл дверь в общежитие и направился к своей комнате. Повернув ручку двери, аккуратно ступил на порог, закрыл за собой и снял обувь, оставляя перед входом. Не заметив в комнате Юнги, решил, что его попросту здесь нет и можно делать все, что захочется. Подойдя к своему комоду около кровати открыл верхний ящик, где лежало белье и полотенца. Взяв необходимое, направился в ванную комнату, закрыв на всякий случай дверь на замок, прошёл вглубь, глянул в зеркало, взял шампунь, мыло и скрылся за шторкой, сразу же включая леденящую воду из-под крана, что поначалу обжигала холодом, но со временем будто становилась теплее.       Закончив мыться, Чимин вышел из самой ванны, ступая влажными ступнями на коврик и одновременно с этим вытирал волосы полотенцем. Обернув вокруг бедер полотенце снова подошёл к зеркалу, вернул на место шампунь с мылом и, приятно улыбаясь, смотрел на своё отражение. Зачесав ещё влажные волосы назад, снял с бедер полотенце и надел боксеры с каким-то незамысловатым принтом и надписью известного бренда белья. Он даже не заметил за собой, что начал напевать какую-то песню. Наконец, покинул ванную комнату, продолжая вытирать волосы полотенцем и напевать под нос. Открыв глаза и посмотрев куда-то в сторону кровати, заметил, что там сидит Мин. Глаза Пака сразу округлились и чуть не вылезли на лоб, ведь он не ожидал его появления сейчас. А тот лишь смотрел с высока на пах Чимина и думал, почему он туда смотрит и не отрывает взгляд.       — А ты там давно сидишь? — выдергивая Юнги из собственных мыслей, удивленно спросил Чим.       — Вообще-то я сидел здесь ещё до твоего прихода. Будь ты внимательным, заметил бы сразу, как вошёл в комнату.       Юнги пытается нагрубить или съязвить, но не получается. Взгляд то и дело устремляется в ту самую точку снова. Но это продолжалось недолго, пока Пак не надел шорты и не присел в кресло, откуда в принципе Чимина почти не было видно, только голову и плечи.       — Хён, ты меня так часто выручал. Не хочешь поужинать в знак благодарности от меня? Можем выпить. За все плачу я! — встал с кресла Чимин и поклонился, как-бы умоляя старшего согласиться.       Мин Юнги был очень скрытным человеком, покрайней мере не ходил на ужины со своими соседями по комнате. Но почему сейчас задумывается о том, чтобы согласиться? Сам он не мог найти причину, что вводило старшего в заблуждение.       — Мне нужно подумать, скорее всего, нет, — оборвал Мин, после чего увидел расстроенное лицо младшего.       — Вот только не строй из себя примерную девочку из средней школы. Я тебе тут ужин с выпивкой предлагаю, а ты отказываешься? — возмущенно демонстрировал свой гнев, или злость, размахивая руками в разные стороны, корча нелепую рожу.       Вот теперь Юнги точно в замешательстве. Еще никогда и никто ТАК его не приглашал на ужин. Он немного опешил, задумываясь. А надо ли ему это все, или лучше просто согласиться, забить на него и со спокойной душой бухнуть за его счёт? Второй вариант точно понравился бы любому.       — Ага, попытайся меня еще на слабо взять. Ладно, я согласен. Оплатишь всё, что я закажу, — резко и быстро проговорил старший.

***

      Прошло пару часов с момента разговора Юнги и Чимина. Как всегда они не разговаривали, а просто ждали того момента, когда проголодаются и отправятся на ужин. Тишина царила в их комнате, как ни у кого другого. Все остальные соседи в их общежитии сдружились и хорошо общаются, шутят, смеются, но они были будто исключением. Как не пройдёшь мимо их комнаты — ни единого писка.       Напряжённая атмосфера закончилась в тот момент, когда желудок Юнги предательски подал голос в знак того, что хочет не просто есть, а нормально так пожрать.       — Ну, пошли? — неуверенно произнёс Чимин, оглядывая настенные часы где-то на рабочем столе, которые показывали восемь часов ровно.       — Ладно, ладно, не торопи меня, — оторвал Мин, закатывая глаза вверх, снова смотря на лицо младшего, который так раздражал своей физиономией, что хотелось отказаться от затеи совместного ужина.       Отложив книгу на свой рабочий стол, заранее оставив там закладку, Юнгу пошёл в сторону двери, где стояла его обувь. Кстати, с того момента, как Чимин присёк его с тем, что он не разувается, войдя в помещение, тот стал разуваться, не замечая за собой этого.       Обувшись, оба парня вышли за пределы комнаты, Юнги закрыл дверь на замок и двинулся к выходу. Чимин просто следовал за ним, не подавая вида. Повернув влево, потом вправо следовали к воротам, где сидел в своей пропускной будке старичок-охранник. Хотели они пройти мимо, но тот начал разговор, останавливая перед собой.       — Ребят, вы куда так поздно? Через час уже перестанем запускать в общежитие, — оборвал дядюшка, разводя руки в разные стороны.       — Да знаем, мы не на долго, — сказал Юнги и «мило» улыбнулся. Он просто притворяется.       Парни пошли дальше, оказываясь уже за территорией института и направляясь прямо, где по словам Юнги находится замечательная закусочная с отличным рамёном.       Чимин и Юнги постоянно молчали друг с другом. То ли из-за того, что стесняются, то ли потому что Юнги-хён всегда выручает младшего из передряг, за что откровенно говоря Чимину сейчас невозможно стыдно. И он пытается уже загнать этот стыд в свой дальний угол, где-то в мозгу, на что мысленный голос обещает сделать это, как только Чимин выпьет. А выпить он хотел очень сильно.       — Так как называется закусочная? — задает вопрос Чимин, на что получает странный взгляд, вместо ответа.       — Сам увидишь скоро, просто иди, — резко оборвал Мин и немного ускорил шаги. Его желудок предательски заурчал, причём довольно сильно, что Чимин смог услышать эти звуки китов сквозь шум мимо проезжающих машин.       Не прошло и десяти минут, а они уже подходили к той самой точке назначения, проходя по очередному переулку. Небо стало совсем тёмным и улицы освещались лишь фонарями. Чимину было бы жутко идти здесь одному, но знание того, что с ним спаситель Мин, создавало чувство безопасности.       Наконец, закончили свой путь и остановились около входа в закусочную, в которой были видны сквозь прозрачное стекло люди за своими столами. Чимин довольно улыбнулся и ступил на порог, попутно открывая дверь. Разглядывая все вокруг себя, Чимин стал выбирать столик. Остановившись на самом дальнем, младший направился к нему, а Юнги просто последовал за ним, подзывая тётушку.       Ребята присели за стол удобно располагаясь. К ним подошла тётушка и приятной улыбкой поприветствовала своих посетителей. Смотря на Юнги, улыбнулась ещё шире и похлопала по плечу.       — Юнги, ты уже так вырос, какой взрослый стал. Чего хотите покушать, мальчики? — ласковым голосом произнесла она.       — Аджумма, можно нам пожалуйста две чаши чачжанмёна и три бутылочки соджу. У друга день рождения, хотим хоть как-то, но отметить, — Мин искренне улыбнулся пожилой женщине, а потом перевел взгляд на Чимина, который будто уже был пьян, ничего не понимал.       — Да, тётушка, — кивнул Чимин, пытаясь улыбнуться ей также, как Юнги, но получается наигранно.       — Конечно, мальчики. Подождите немного.       Женщина ушла на кухню, оставив двоих наедине. Они смотрели друг другу в глаза, но Чимин проиграл эту битву и отвел взгляд первым, смущаясь. Вот никогда не любил Чим эту игру, всегда умилялся и отворачивался. Это сдавливало его голову.       — Не знал, что ты можешь быть милым и приятным, — выскочило изо рта младшего, после чего он сразу же прикрыл рот ладонью, метаясь глазами по всему, чему можно.       — Не знал, что ты настолько прямолинеен. Слушай, просто притворись моим другом и сделай радостный вид, как-будто у тебя и правда день рождение сегодня. Хорошо?       Чимин абсолютно не понимал, почему должен притворяться именинником, так еще и делать радостный вид. Это было что-то странное, и это первый раз, когда Мин так долго говорил что-то младшему.       — Ладно, мне не сложно. Но зачем притворяться-то? Разве я не могу просто угостить тебя ужином, вместе выпить и все? — озадаченно спрашивал Чимин, всматриваясь куда-то в сторону кухни, из который тотчас появилась тётушка, направляясь к их столику с подносом. Чимин поставил указательный палец у губ, указывая на то, что сейчас нельзя говорить.       — А вот и ваш ужин, ребятки. Приятного аппетита и с днём рождения, молодой человек! — восклицала аджумма, кланяясь и смотря прямо в глаза Чиму.       — Спасибо большое, аджумма, — в один голос произнесли парни, а женщина лишь улыбнулась и ушла обратно на кухню.       Чимин оглянул поднос, на котором стояли две чаши с лапшой, три бутылки соджу и две стопки, взял одну чашу и поставил на стол, ближе к себе. Юнги повторил его действия и они в умиротворённом состоянии начали приём пищи.       К слову, лапша здесь была действительно вкусной, что отметил Чимин после первого же съеденного кусочка. Парни кушали в умеренном ритме, часто чавкая и хлюпая, не замечая за собой, потому что голодны. Мин потянулся за соджу, взял бутылку, открыл крышку и аккуратно налил в две стопки, не обращая внимания на Чима. Сейчас его волновал только он сам и его ужин.       — Мм, хён, ты не договорил, — вспомнил младший пережёвывая еду, что выглядело очень смешно. Он был похож на хомячка, жующего корм.       — Есть две причины: первая — нам сделают скидку, потому что эта аджумма моя знакомая, а вторая причина — аджумма знакома с моими родителями, поэтому пить за просто так мне нельзя, а тут такой случай, день рождения друга, — закончил Мин и сразу же сглотнул содержимое рюмки.       Чимин сразу улыбнулся, не знает сам почему. Ему нравилось просто так вот сидеть вместе с этим странным хёном-защитником за одним столом. Вот и рюмка Чимина стала пустой. А за ней и следующая.       Прошёл примерно час с того момента, как они зашли в закусочную и начали ужинать. Прошло примерно полчаса, как они закончили кушать, и прошло примерно три минуты, как вторая бутылочка соджу заканчивалась.       — Что-то мы быстро выпили две бутылки, — язык Чимина незаметно стал заплетаться, что Юнги уловил не сразу, так как и его рассудок тронул чудный напиток.       — Успокойся, у нас еще бутылка, — совершенно трезвым голосом произнёс Юнги, убирая рукой немного спавшую чёлку.       — Да я-то спокоен, хён. Ты такой красивый, оказывается, — сказал Чимин и тут же чихнул, будто это было в подтверждение его слов.       Юнги раньше не слышал таких комплиментов в свою сторону. Всегда был гадким утёнком, который никогда не превратится в прекрасного мужчину. Но несмотря на это его самооценка была намного выше, чем у других людей. Нарцисс, одним словом.       — Мне кажется, что тебе уже достаточно, — оборвал Мин, всматриваясь в глаза напротив. — Точно хватит, — ухмыльнулся он и потянулся к своей рюмке, в которой ещё была жидкость. Но через секунду казалось, что рюмка была пуста. Самообман.       Чимин смотрел вопросительно на старшего, будто он увидел перед собой что-то странное. Но перед ним уже давным-давно летали вертолёты, подавая сигнал свыше, что нужно идти спать, а то до добра не доведёт.       — Хён, расскажи о себе, я же тебя совсем не знаю, — заплетающимся языком как-то пытался выговаривать он.       — Да нечего рассказывать. Я простой ученик университета, за который платит мой отец. Владеет он популярной организацией, из-за которой мне иногда достается. Матери нет, умерла при аварии, братьев и сестёр тоже. Раньше учился в простой школе в Тэгу, но после отец забрал меня сюда. Ничего необычного, — оборвал Мин, пожимая плечами. — Твоя очередь, — со странной интонацией сказал тот.       — Почти так же, только компанией владеет мать, и нет отца. Платит так же она. Я один ребенок в семье и раньше я тоже учился в Тэгу.       Между ними повисло молчание, которое было слишком резким.       — Пошли домой, хён? — с какой-то грустью в голосе сказал Чимин, а Мин просто кивнул в ответ, вставая из-за стола, протягивая Чимину руку, зная, что он не в состоянии встать сам.       Оставив деньги за ужин на столе Чимин и Юнги направились к выходу, где встретили глазами тётушку и поклонились в знак благодарности за ужин. Парни вышли из заведения и Мин пошёл в нужную им сторону, попутно контролирую, куда пошёл младший. Убедившись, что всё хорошо старший шёл немного впереди, как-бы указывая путь. Но младший то и дело спотыкался и чуть ли не падал, поэтому Юнги пришлось подхватить Пака и закинуть его руку к себе на плечо.       Шли обратно они намного дольше, чем до этого. Младший будто специально спотыкался обо всё, что только мог. А Мин разгорячённым телом чувствовал чужое совсем близко, что вселяло всякие мысли в голову, которые пытался тут же рассеять, но выходило очень и очень плохо.       Парни уже подходили к воротам, но войти они не смогут, так как время они уже мягко говоря просрали. Остается только дырка в заборе, находившаяся где-то напротив общаги. Направившись туда Мин продолжал прокручивать что-то пошлое в своей голове, но убеждая себя в том, что это простой недотрах мысли переставали атаковать пьяный рассудок.       Подойдя к той самой дыре, Юнги ставит ровно на ноги Чимина и пролезает в эту щель, но младший настолько пьян, что даже не видит эту дыру.       — Да лезь ты в нее уже, Чимин-а, — восклицает старший.       — Ого, ты первый раз назвал меня Чимин-а, — сказал тот расплываясь в улыбке, словно таял, но всё-таки полез в дырку, наконец найдя ее.       Это было очень сложно, но пьяный Пак справился с этим заданием. Они прошли чуть дальше, уже приближаясь к двери общежития. Снова валясь на старшего Чимин будто засыпал, но не тут то было. Встрепенувшись и собрав волю в кулак младший отошёл от Юнги и притянул к себе за шею. Тот и глазом не смог моргнуть от этих действий. В глазах старшего проснулось безумное желание, которое он попытался сразу же остановить, отодвигаясь дальше от Чимина.       — Видел бы ты свои глаза сейчас, хён, — засмеялся Пак, еле держась на ногах.       Юнги не обратил внимания на этого малолетнего придурка и вошёл в общежитие, медленно плетясь по коридору, чтобы не издавать лишних звуков. Но за него это делает Чимин, что-то задевает и оно падает на пол с треском. Юнги не мог быстро реагировать, но пытался найти ключ от двери в кармане, дабы скорее скрыться за дверью.       Вскоре ключ был найден, дверь открыта и два тела заваливаются в нее с непонятным грохотом. Чимин шатается и опирается об стену в небольшой прихожей. Юнги разувается, подхватывает товарища и ведет к кровати, на которую роняет младшего, чтобы тот уснул скорее, но он тянет за собой, и вот, Юнги оказывается на Чимине, буквально в пяти сантиметрах от его губ. Старший не понимает, что происходит, поэтому даже не пытается встать, но это и не нужно. Чимин притягивает его к своему лицу и целует, нежно, пьяно, волнующе. Юнги безумно нравятся эти мягкие губы и этот язык, быстро проникающий в рот. И Мин отвечает на поцелуй.       Хватка младшего ослабевает и блаженный поцелуй прерывается. Чимин от выпитого алкоголя уснул будто за минуту, оставляя Юнги думать о только что произошедшем поцелуе.       Но чувства, что тот испытывал во время этого, считай, случайного действия, вводили в недоумение, что пугало старшего. Такого у него еще не было, несмотря на то, что в его жизни было достаточно поцелуев.