Опер Haute Сouture

— Чё ха-ха? Чё ха-ха, Ткач? — обозлённый легкомыслием друга Савицкий не выбирал выражений. — Хуле скалишься, придурок? Ты что, не понимаешь, что нас из отдела выжить хотят? — Чиво-о-о? — удивлённо вскинулся Паша. — Таво-о-о! — скорчил гримасу Рома, передразнивая приятеля. — Мозги включи и подумай! Ты когда-нибудь видел, чтобы Карпов что-то без умысла делал? Эта сука всё на сто шагов вперёд просчитывает. Он, ясное дело, полагает, что такие лохи, как ты, хрен догадаются, но меня ему не провести! Я его хитровыебанные многоходовки на раз просекаю. Подстава это, точно тебе говорю! — Да чё за ерунда, Ромыч? — недоумение на Пашином лице быстро превращалось в недоверие. — Зачем ему от нас избавляться? — Да затем! — Рома в запале дёрнулся вперёд и едва не ткнул зажжённой сигаретой в грудь вовремя отшатнувшегося Ткачёва. — Мы с тобой — креатуры Зиминой, поручения её исполняем, делишки разные обтяпываем за спиной у Карпова, — Роман покрутил пальцами перед носом собеседника. — Думаешь, ему это нравится? Да он спит и видит, как бы нам коленом под зад дать! Вот и придумал комбинацию. Если я, к примеру, с задачей не справлюсь — чем не повод? Профнепригодность и все дела… На выход, Савицкий! А потом и для тебя что-нибудь придумает! — Ром… — глубоко вздохнул Паша и потёр ладонью нахмуренный лоб. — А тебе не кажется, что ты себя накручиваешь? Ну сам посуди — зачем Стасу нас выгонять? Мы Зиминой помогаем едва ли не с первого дня, а сколько мы здесь уже работаем? Год? Полтора? Да за это время Карпов мог бы миллион причин найти, чтобы нас уволить! Но он почему-то этого не сделал. Значит, что? — Что? — недовольно сощурился Рома. — Да то, что ему все эти Зямины интриги по барабану. Не видит он в её действиях никакой для себя угрозы. Ты же знаешь Карпова: если бы он чуял проблемы, он бы глаза не закрывал и всю эту лавочку нашу свернул в два счёта. Значит, для него неважно, чего там мутит Зимина. Мышиная возня, не более. Плевать он хотел на наши дополнительные обязанности. Так что заканчивай кипешить, а то тебе по любому поводу всемирный заговор чудится. — Да? — не желающий уступать Савицкий продолжал гнуть свою линию. — А чего же он тогда меня? Воронов… — Воронов только-только после ранения оклемался. Карпов же не совсем упырь, чтобы сейчас все дела на Димона взвалить. Ему только нервного срыва не хватает ко всему прочему. И так мужику досталось по самое не балуй. — А на меня, значит, можно? — запальчиво огрызнулся Савицкий. — Мне, значит, нервный срыв не грозит, так, по-твоему? — Ну а на кого же ещё, Ромыч? — весело оскалился Паша и пихнул приятеля в плечо так, что тот поморщился. — Кто, кроме тебя, достоин? Ты же у нас — ум, честь и совесть российского сыска. Ты, когда в ударе, тебя от Карпова вообще не отличишь! Суровый майор — гроза районных отморозков. Слуга царю, отец солдатам, сокол ты наш чубатый! — Да пошёл ты! — отмахнулся Рома, так и не решивший, обидеться или посчитать себя польщённым столь сомнительным комплиментом. — Я-то, конечно, справлюсь, без вопросов, но всё равно — не нравится мне это. Чтобы у Карпова, да без подвоха? Так не бывает! Выйдет мне это назначение боком, жопой чую! — Не бзди, Ромыч! Бог не выдаст, свинья не съест. Справишься, — лукаво подмигнул другу Паша и тут же задумчиво свёл брови. — Надо будет только в магазин после работы заскочить. Обязательно. В «Сад и огород». — Зачем? — озадаченно уставился на него Савицкий. — Чего тебе там понадобилось? — Секатор купить, — с абсолютной серьёзностью ответил Паша. — Как ты без секатора? Не-е-е… Без секатора нельзя. Без него портативный набор начальника СКП будет неполным. Ромыч, ты давай вот только, как на духу: тебе с какими ручками больше нравится — с розовыми, как у Карпова, или с голубыми? *** — Какие люди! И без охраны! — приветствуя ввалившегося в кабинет Пашу, Воронов ухмыльнулся из-за Юриного плеча и ловко спрятал бубновый туз в рукаве. — И как оно тебе, Ткач? — Чего оно? — недоумённо приподнял брови Паша. — Положение твоё, — охотно пояснил Воронов. — У тебя же теперь новый статус — особа, приближённая к императору. Ненадолго, правда, но сам факт! — А-а-а, вон ты про что, — догадливо усмехнулся Паша. — Не надо завидовать, товарищ майор. Цвет лица испортите. — Завидовать? — злорадно хохотнул Воронов. — Вот уж нет. Я Ромычу даже проставиться не против — в кои-то веке геморроя избежать удалось. Так что не за того переживаешь, Пашок. Это твоему напарнику сочувствовать впору — за два дня цвет лица у него точно изменится . На весьма и весьма бледный. — Да ладно, — беспечно отмахнулся Паша, — прорвёмся, — и повернулся к Юре. — Юр, у тебя зарядка с собой? У меня труба садится, вот-вот сдохнет, а мне весь день по заявам мотаться. — В столе посмотри, — Юра изобразил голосом незаинтересованность, но лицом забыл: жадно лапал глазами кружащего по кабинету Ткачёва. — В верхнем ящике была. — Ага, — живо отозвался Паша, открыл стол и довольно улыбнулся, обнаружив искомое. — Есть. Спас просто, Юр. Должен буду. Паша вытащил зарядное устройство, улыбнулся ещё шире и, похотливо облизнув Юру взглядом, двинулся на выход. — Ну всё, парни. Бывайте. Я погнал. — Пипец, — покачал головой Воронов, разглядывая друга, который с глуповато-блаженной улыбкой продолжал пялиться на закрывшуюся за Ткачёвым дверь. — Пипец. Ты лимон, что ли, пожуй, ебанько. Меня щас изжога замучает от твоей сладкой рожи. Блин, как же страшно жить в нашем чудном отделе человеку с банальной ориентацией! — Не надо завидовать, Димон, — наставительно произнёс ничуть не смутившийся Юра, возвращая на лицо привычно-ехидное выражение. — Пашка прав. И туз на место верни, шулер хренов. — Вот бля, — обескуражено выдохнул Воронов, вытаскивая из рукава заныканную карту. — У тебя глаза на затылке, что ли? Когда заметить успел? И как ты просёк, что туз? — Внимательным нужно быть, — усмехнулся Юра, цитируя один из постулатов главного опера «Пятницкого». — Тогда всё само придёт. Готовь лавэ, Ворон. У меня «стрит». *** — Денис! — майор Глухарёв без стука распахнул дверь и поражённо замер на пороге оперской. — О. О-оо! Вот это да! — Серёг, тебе чего? — корпевший над бумагами Антошин отложил ручку и всем корпусом повернулся к приятелю. — Чё хотел? — Стой! Стой! — замахал руками Глухарёв и тотчас зашарил по карманам в поисках телефона. — Развернись! — Чего? — Сядь, как сидел, говорю, — Сергей включил камеру и навёл видоискатель на Дениса. — И ручку... ручку в руки возьми. Ага, вот так. Замри! — Ну? И что это было? — с любопытством спросил Денис, глядя на Глухарёва, который, довольно ухмыляясь, рассматривал полученные снимки. — Зачем тебе? — Ну как же, Диня, — весело осклабился Сергей. — Эксклюзив же! Капитан Антошин за работой — редчайший кадр. В сеть закину — прославлюсь. — Да ну тебя, — обиженно насупился Денис. — Тоже мне, Люба — звезда ютюба. Я думал ты по делу, а ты... К Агапычу прикалываться иди, а мне некогда. Работы полно. — Рабо-о-оты? Да ещё и полно-о? — протянул Глухарёв и покачал головой в своей любимой фальшиво-сочувственной манере. — Опять, поди, добрый Стасик облагодетельствовал? И что же сочиняешь, Толстоевский? Роман «Преступление и наказание»? — Ага, — кисло скривился Денис. — Типа того. Детектив о пропаже пяти трёхлитровых банок с огурцами. Редактор сваливает на два дня, так что если сегодня рукопись не сдам — уроет. Лично обещал. — Чё, серьёзно? — Конечно серьёзно, Серёг. Когда это Карпов своих обещаний не сдерживал? — Да не... Я не про то, — заметно оживился Глухарёв и, присев напротив, с любопытством уставился на друга. — Что, правда, сваливает? А куда? Чего вдруг? — Ну и вопросы у тебя, Глухарь, — искренне возмутился Денис. — Мне-то откуда знать? Если так интересно — иди сам и спроси, а мне, знаешь ли, здоровье дороже. — Ладно-ладно, не кипи, — примирительно заулыбался Глухарёв. — Но это точно? Что сваливает? — Куда уж точней, — остывая, буркнул Денис. — Сам на оперативке объявил, порадовал, так сказать. А тебе-то что? Нафига? — Да так... — неопределённо махнул рукой Сергей. — Любопытно просто. Не важно, в общем... Глухарёв замолчал, задумчиво разглядывая вернувшегося к работе приятеля, но уже через пару минут снова полез с вопросами: — Динь, а ты что сегодня вечером делаешь? Какие планы? — Да, в общем-то, никаких, — пожал плечами Антошин, продолжая карябать ручкой по бумаге. — А что? Есть предложения? — Может, по пивку? — вкрадчиво поинтересовался Глухарёв, наклонившись через стол к другу. — Маринка недавно к подружке в Ростов ездила, целый пакет вяленой рыбы мне привезла. Пиво с рыбкой... А? — С рыбкой? — заинтересованно переспросил Денис и поскучнел. — Не... У тебя же Ирка, а мы с ней в последнее время как-то не очень ладим. — Кто сказал про Иру? — деланно удивился Глухарёв. — Никакой Иры. Ты, я и донской лещ — исключительно мужская компания. Разговоры по душам и никакого напряга. А? — Ну… Если такой расклад… Тогда, да. Я «за». Что-то мы и впрямь с тобой того... давно не общались. Я Настюхе позвоню, скажу, что задержусь сегодня. — Вот и отличненько, — радостно потёр руки Глухарёв. — Значит, после работы у меня? — Замётано.