***
Холодная ветреная ночь. Тройка детей, с кунаями носятся по улице, весело крича, прыгая по крышам и пробегая короткие расстояния по стенам. Везде развешаны бумажные фонари, придавая этой ночи тёплую атмосферу. Я медленно ступаю по каменной дорожке, ощущая в себе могущественную силу, уверенность и желание выразить свои чувства. Листья тихо шуршат под моими ногами. — Ты кто? Поиграй с нами в догонялки! Улыбка на лице ребёнка исчезает, стоит ему увидеть алое пылание шарингана, но тут же сменяется восторгом, смешанным с восхищением. Он отбегает, чтобы рассказать своим друзьям о том, что он увидел легендарный шаринган. Я нащупал кунай. Одно движение и этот ребёнок больше не будет радоваться, пуская кровавые слюни. Но я решил не привлекать к себе внимание раньше времени. Тем более он уже забыл обо мне. Гендзюцу хорошо отвлекает внимание. — Главное - сделать это эпично. Я тихо проскользнул на соседнюю улицу, где меня ждала моя цель. Темноволосая девочка с лавандовыми без зрачков глазами. Она нерешительно мялась перед входом в квартал Хьюга. Она и её клан ещё не знает, какие страдания я им причиню. Лёгкая улыбка проскальзывает на моём лице. — Привет, Хината, — девочка повернулась на мой голос. — А? Да? — она нерешительно посмотрела на меня, в мой шаринган. — Не могла бы ты выполнить одну мою просьбу? Убить побочный клан Хьюга? Ты ведь хочешь им помочь? Правда? Мангекё Шаринган высвобождается в моём глазу. Становиться немного легче. Сила вырывается через него и проходит через Хинату. Эта сила! Я всегда мечтал это сделать! — Да, я помогу им! — Хината решительно сжала кулачки и зашла в свой квартал. Я последовал за ней. Дверь скрипнула, и мы вошли. Квартал Хьюга был полон жизни. Везде прогуливались с постными лицами охрана, мужчины, женщины и дети. Все были в церемониальных, но весьма практичных и удобных кимоно. Я вижу, как все оборачиваются в нашу сторону, с удивлением смотря на меня. Раздвигается дверь, и в ней появляется мужчина. Высокий, хмурый, статный. Длинные тёмные волосы ровно свисают с его головы. На лице маска безразличия и презрения. Но вот он видит меня и стремительно идущую к нему Хинату. Легкое недоумение проступает на его лице. Мы останавливаемся прямо перед ним. Мужчина хмуро смотрит на меня, а я сверлю в ответ своим шаринганом. Его черты были похожи на черты Хинаты и судя по ним, он являлся её отцом. Похоже он и будет главным боссом на этом уровне. Вокруг нас начали собираться люди. Хината встала на возвышенность и повернулась к ним. — Я и мой друг, хотели бы помочь вам. Побочная ветвь клана Хьюга, мои родственники. Я освобожу всех вас. У меня к вам просьба, пожалуйста, не могли бы вы умереть! Я даже помогу вам! Я просто больше не могу смотреть на ваши страдания! Лица всех Хьюга изображали шок. Отец неверяще смотрел на свою дочь. И прежде чем кто-то успел среагировать, она сложила печать. Половина всех находящихся упала замертво, часть начала биться в агонии, а другая часть с шоком смотреть на это. Я улыбнулся. Я был невероятно счастлив, глядя на их лица. — Не работает? — удивилась Хината, смотря на то, что не все погибли. — Тогда я буду стараться! Ради тебя, Нейджи-кун! Она вновь сложила печать и вложила в неё ещё больше чакры. Вот только закончить она не успела, её стремительным движением вырубил отец. А затем он напал на меня, пытаясь бить тенкецу. Вот только он не успевал. — Огненный взрыв. Полыхнуло пламя. Земля вздрогнула на месте моего огненного клона. Раздались крики ужаса. Начался хаос. Народ начал метаться по округе. И только я сохранял весёлое спокойствие. — Вы все умрёте. Никто отсюда не уйдёт живым. Вы все станете материалом для моего нового глаза. Тенсейгана! Вы все станете частью моей силы! Бегите! Молите! Прячьтесь! Так вы только больше повеселите меня! Мой голос громом раздался по всему кварталу. Кровавая бойня началась. Два великих клана пали от своей мощи. Это будет весёлая ночка. Итачи даже не подозревал, как я собирался отвлечь внимание!Глава 28
9 апреля 2016 г. в 15:00
Солнечный день близился к концу, над головой медленно проплывали облака, небо медленно расчищалось. На одном из высоких зданий сидел я и смотрел на балкон одного довольно известного здания в деревне, где жил Наруто со своими родителями. Двухэтажный дом представлял из себя особняк с маленькой уютной кухней с небольшим залом для гостей на первом этаже и ванной со спальными комнатами на втором. В доме царил уют и чистота, наведённые Кушиной.
Впервые в жизни я ни о чём не думал, лишь наслаждался окружающим миром через прорези фарфоровой маски. Просто думать ни о чём не хотелось, на меня напала странная апатия, с которой я так и не смог справиться. Не то, чтобы я устал или перенапрягся, но точно словил лёгкую депрессию после произошедших событий. Хотя, если мои эмоции умножить в раз эдак на сто, то получилось бы то, что чувствовал другой человек на моём месте: безграничную и унылую серую тоску. Такой человек быстро бы наложил на себя руки, окончив жизнь самоубийством. Ибо смысла жить у такого человека не было.
— Пора начинать. Главное сделать это эпично. Один раз живём!
Я появился на кухне, тихо вывалившись из воздуха. Плита была включена и на ней стояла высокая кастрюля, а рядом стояла женщина помешивая в ней суп. Длинные алые волосы спадают ей на лицо. Она поворачивается в мою сторону, чтобы с удивлением на лице застыть.
— А вы кто?
Перед ней в воздухе, у самой шеи появляется кунай. Ей не до вопросов, она застывает каменным изваянием, со страхом смотря мне в глаза и видя там точку с тёмным кружком вокруг и алым цветком с тёмными треугольниками на краю каждого лепестка.
— А чего ты такая напряжённая? Ты заложник. Продолжай готовить суп.
У человека с низким интеллектом обычно странное лицо, когда что-то выходит за рамки их шаблонов и понимания. За рамки их логики. Только при преодолении черты в шесть единиц он перестаёт удивляться, даже если из воздуха появиться Шеогорат с вабаджеком в руках и превратит все окружающие вещи в другие.
Она хотела использовать чакру, но не смогла. Просто я чувствовал её тело, как часть себя, и мог управлять им. Ведь она была воскрешена за счёт моей сути. Иначе бы я просто не смог этого проделать без Риннегана или без специального ритуала.
На её лице появляется шок и неверие. Некоторое время мы проводим в молчании. Она что-то спрашивает у меня, но я не отвечаю. Лишь приближаю кунай к её шее. Это её заткнуло. Прошло некоторое время, прежде чем я начинаю говорить.
— Расслабься и готовь суп.
— Ты очень странный, — ответила она и вернулась к помешиванию. Вот только её поза осталась напряжённой.
— Менма хороший мальчик. Менма хочет есть.
Через пятнадцать минут суп был готов, и она разлила его по тарелкам, себе и мне, заодно накрыв стол и немного прибравшись. Я молча наблюдал за ней через прорези маски, управляя кунаем.
— Зачем ты это делаешь? Менма... кун. — я кожей ощущал её волнение.
Она носилась по кухне, готовя мне кофе. Открывала шкафчики, доставала кружку, наливала горячую воду, искала сахар. Её руки подрагивали от волнения, но это не мешало ей закончить свою работу.
— Вы тоже странная, — ответил я и снял маску.
Она тут же уставилась на меня с любопытным взглядом. Осмотрела моё лицо, заглянула в глаза, прошлась взглядом по торчащим стороны волосам.
— Не такая я уж и странная, — ответила она, узнав во мне своего сына и его друга Саске одновременно. — Ответь, ты ведь из Корня? Зачем ты сюда пришёл? Ты сирота? Поэтому ты сюда пришёл?
— Менма помоет руки, — ответил я. Похоже она хотела выбить меня из колеи, но ей это не удалось. Зато это удалось мне. Я чувствовал как она с неким смятениям смотрела на то, как я аккуратно повесил свою фарфоровую маску на свободный гвоздь и начал мыть руки.
— Ты очень странный.
— У вашего сына есть медальон, и он носит его постоянно собой, — произнёс я, домыв руки и лицо, начав вытираться полотенцем. — В чувстве чакры невидим, а когда к нему приближается кто-то посторонний, ваш сын сжимает медальон в кулаке, словно боясь потерять его.
— Э? Ну, да, — ответила она, нарезая хлеб.
Свист воздуха, тихий звон и хлопок. Моё сердце начинает бешено колотиться, а я смотрю на нож в двух сантиметрах от моего глаза, зажатый между векторами.
— Ничто так не возбуждает аппетит, как труп Куноичи с разорванными мозгами.
Она всё же решилась атаковать меня, отразив кунай ножиком и занеся его надо мной. Я вовремя сдавил её голову векторами, аккуратно откинув её от себя. Только после того, как убедился, что подрагивающее в предсмертных конвульсиях тело не представляет для меня опасности, я успокоился и достал палочки, начав заедать полученный стресс.
— Ты сходишь с ума, — констатировал появившийся в воздухе Итачи. — Восстанавливай свою суть.
— Я то и делаю, — ответил я. — Я поместил осколок своей сути, что был в Кушине в свой суп и ем его.
Я отхлебнул с тарелки бульон и зажмурил глаза. Я чувствовал как по моему телу от живота разливается тепло. Краем глаза замечаю как в комнате появляются ещё два силуэта.
— Что это с ними? Они же твои напарники
Рядом с Итачи стояло пара шиноби. Они рассеяно глядели перед собой, слегка покачиваясь и что-то бормоча себе под нос.
— Они под гендзюцу.
— Интересно, сколько времени они под ним? — спросил я, прикидывая в голове возможности Итачи.
— Уже четыре дня. Данзо не должен раньше времен знать, что я с тобой связался.
Это получается, что он может держать их под контролем столько времени даже без костыля в виде ИИ из духовной энергии? Я присвистнул.
— Ты монстр.
Я остановил руку Итачи, что появилась прямо передо мной из воздуха. Потом я остановил кунай, что появился за моей спиной. Дальше Итачи появился сбоку от меня.
— Ты видишь сквозь мои иллюзии.
— Хочешь сказать, что я тоже монстр?
— Чтобы пробудить Мангекё Шаринган, нужен стресс.
Наступило молчание. Я, молча, наслаждался пищей, расслабленно развалившись на удобном стуле. Итачи появляется прямо передо мной.
— Блин, Итачи, ты мне все мозги высосал, — произнёс я, глядя на то, как он стоит передо мной. Хотя нет, он уже сидит на подоконнике.
Воздух всколыхнулся, раздался хлопок, напротив меня появляется Минато, занося над моей головой Расенган. Блондинистые волосы колышется под порывами чакры, а голубые глаза смотрят на меня с ненавистью. В моей руке раскрытой появляется лёгкое невидимое торнадо и с гулом превращается в огненное копьё, остриё которого направлено перпендикулярно ладони. Расенган Минато поглощает мой огонь и замедляется, распадаясь на безвредные потоки чакры. Техники исчезают, взаимно уничтожая друг-друга.
— Цубутацу.
Минато застывает в воздухе, не в силах двинуться, не в силах телепортироваться. Я медленно проглотил остатки супа и, притянув к себе векторами кастрюлю, налил себе добавки. Раздался хруст. Тело Минато приземлилось рядом с телом Кушины, судорожно подрагивая. Миг, и на его животе появляется печать. Я чувствовал некий холодок, который прошёлся по комнате, а потом печать исчезла и в комнате вновь стало тепло.
— А вот и добавка.
— Через два часа всё начнётся. Я должен попытаться остановить резню. А ты отвлечёшь внимание АНБУ.
— Хорошо, — ответил я. — Не думал, что Шисуи так всё испортит.
Итачи вновь исчез, растворившись в воздухе. Неудивительно, что он был так быстр. После сражения со мной он начал держать вокруг себя тонкую твёрдую плёнку из сенчакры и чакры, похожей по структуре на чакру Сусаноо. Это позволяло ему блокировать мои воздействия на него с помощью векторов, а также облегчать свой вес и инерцию.
Я повернулся к напарниками Итачи. Они так и стояли, бессмысленно смотря перед собой.
— Стоять Итачи! А они что, здесь всё это время будут?
В итоге они оказались в какой-то мере самостоятельными, но немного тормознутыми. Ушли, даже не заметив меня. Я же закончил трапезу и начал зачищать следы моего присутствия.
Наруто зашёл в прихожую медленно, проорав приветствие и начав снимать обувь. Он даже не подозревал, что я жду его здесь. Двигаясь бесшумно, он остановился у зеркала в прихожей и сложил туда свой подсумок с оружием.
Он втягивает носом воздух, что-то бормоча про себя. Ну, конечно же, он не чувствует моего присутствия, как и присутствия своих родителей. Только по запаху крови в воздухе он начинает понимать, что что-то не так.
Наруто открывает дверь и входит на кухню. Мой Шаринган отмечает каждое его действие, каждое движение его мышц и чакры. Вот его глаза удивленно распахиваются. Он стоит, шокировано раскрыв рот и сжав кулаки. Он видит своих родителей, что сломанными куклами лежат у моего трапезного стола. Тонкие струйки крови вытекают из их раскрытых ртов. Они мертвы. Ярость проступает на его лице. Он жаждет убивать.
— Ублюдок!
Он разбегается и замахивается на меня кулаком. В его глазах вспыхивает шаринган, и он тут же падает ниц, склонив колени, а затем завалившись на бок, поддерживаемый моими векторами. Я удивлённо цокаю, когда на меня несётся лапа из алой чакры. Миг, и она перехватывается выросшей из моей шеи третьей рукой, что тут же частично начинает эту чакру впитывать себя, а также подавляю чакру из которой состояла лапа.
— Это было опасно.
Я встал и прошёлся мимо Наруто. Открыл холодильник и достал печать. Миг, и внутренности холодильника распадаются на белую дымку и превращаются в тёмную жижу из чакры, которую я нанес на свиток, нарисовав из жижи раскрытый холодильник набитый продуктами.
— Отлично.
Я знал, что Итачи не сможет остановить резню в клане. Не получится. Единственный, кого он сможет спасти, это его младший брат. Но даже так, ему придётся много лгать, чтобы защитить его жизнь.
Я снял с Наруто медальон и надел на себя. По мозгам тут же ударила довольно сильная ментальная атака, на деле оказавшейся потоком информации. Привыкнув к ней, я тяжко вздохнул и на огромной скорости выпрыгнул в открытое окно. Мне пришлось в полёте маневрировать векторами и отвести с помощью гендзюцу от себя внимание, чтобы не распугать птиц.