Счастье — это счастливая случайность.
Который день Гарри избегает Луи после того случая. Он не знает, что делать. Он пытался успокоиться, найти какое-то логическое объяснение своему поступку, а также объяснению ответу Луи, но ничего. Разорвав поцелуй, Гарри удивленно посмотрел на Луи, и как он заметил, что Томлинсон начал возносить руку, то быстро зажмурился. - Ты думаешь, я хотел тебя ударить? – чувствуя легкое прикосновение на своей щеке, Гарри открыл глаза и посмотрел на улыбающегося учителя. В одно мгновение мужчина притянул к себе мальчишку, накрывая его губы своими. Легкое и ненавязчивое вспоминание, от которого у Гарри уже голова идет кругом. Ведь после этого, ребята полностью игнорировали друг друга. Ни Гарри, ни Луи не начинали разговор. Им словно это не нужно. Но кого обманывать, им чертвоски нужно обсудить это. Хоть Луи был немного пьян, хоть Гарри всего лишь подросток с бушующими гормонами, но происходящее между ними явно не мимолетное влечение. Так хотелось бы думать самому Стайлсу. Гарри прогуливал уже 8 урок математики и не получил ни единого выговора за это. Поэтому, он со спокойной душой решил отсидеться во дворе, пока урок не закончится. Но только он направился к выходу, как его привлекла компания его одноклассников, столпившаяся около зама. Подходя к ним, Стайлс наклонился к Тейлор и тихо спросил: - Что за собрание? - Математики не будет. Мистер Томлинсон заболел, - ответила Тей, вполоборота смотря на Гарри. - Ага, заболел он. Поди лежит, к своей разукрашенной морде лед прикладывает, - усмехнулся Рик. - Что, прости? - Сегодня телка приезжала с амбалом каким-то, и Томлинсона тот не хило отметелил. Гарри оцепенел. Воздуха критически не хватает, мысли в полном беспорядке, голова идет кругом. Кто-то избил Луи. Зачем? За что? Шквал вопросов атаковали голову Гарри. - А-а когда это было? – тихо спросил кудрявый, смотря в пол. - Часа 3 назад, - как ни в чем небывало говорил Рик, словно они говорят о погоде. Парень хотел что-то еще добавить, но Гарри его уже не слышал. Сам того не замечая, он направился к выходу, переходя с быстрой ходьбы на бег. Единственное, что ему нужно было: увидеть Луи.***
Уже стоя на пороге дома Томлинсона, парень никак не решался позвонить в звонок. Минут 15 тот стоят, смотря в пол, не зная, что делать ему дальше. Гарри боялся. Луи, наверное, никого сейчас не хотел видеть и уж тем более какого-то ученика. Взвесив все за и против, кудрявый все-таки позвонил в дверь, но ничего. Он позвонил еще раз – опять ничего. Куда мог отправиться побитый Луи? Гарри снова стало плохо от мыслей, что Томлинсона настолько изувечил тот ублюдок, и ему пришлось ехать в больницу. Только этого не хватало. Стайлс уже хотел разворачиваться и отправляться домой, как дверь открылась и на пороге стоял мужчина, слегка пошатываясь. Вид у него был не лучший: на правой скуле образовался сине-зеленый синяк, бровь рассечена, губа разбита и опухший глаз. Гарри шумно выдохнул, лицезрев Луи. - О, Гарри, здравствуй, - шатен шире открыл дверь, тем самым приглашая парня зайти внутрь. На улице и вправду уже холодало и Стайлс зашел, так как уже успел замерзнуть. - Видок у тебя не лучший, - Луи лишь махнул рукой, усмехнувшись, - Кто тебя так? - Бриана. Ну, не прям она, а ее новый ухажер. Кстати, отпразднуешь со мной? – слишком громко спросил Луи, поднимая бутылку виски вверх. - Что праздновать? - А я отцом стану! – Луи и впрямь подпрыгнул на месте, отчего потом чуть не упал. - О…Отцом. Это з-здорово. - Нет. А знаешь почему? Потому что это ни черта не мой ребенок, - подойдя к Гарри, оставляя между ними минимум расстояния, шептал шатен, - Ты чего пришел-то? – моментально отходя от парня, спросил Луи, направляясь на кухню. - Я в школе слышал о твоем состоянии, вот и прошел проверить, - идя следом за учителем, тихо говорил парень. - Вау. Ты переживаешь за меня. Как это мило, - резко сев, проворковал Луи, с усмешкой смотря на парня. - Да, наверное. Так, как ты? – прикусив губу, Гарри осторожно коснулся лица Луи, проводя по яркому синяку. - Красавец, не правда ли? – ухмыляясь говорил шатен, наблюдая за действиями ученика, - Выпьешь со мной? - Мне нельзя. Мне же нет еще 18, - парень сел напротив своего учителя, положив руки на барную стойку, а Лу лишь рассмеялся на такое заявление парня. - О-о-о, а раньше ты почему об этом не думал? Например, те разы, когда я тебя убуханного увозил? – пытаясь говорить через смех, учитель направился к шкафу, чтобы взять еще стакан. - Извини, - потирая заднюю часть шеи, кудрявый наблюдал за тем, как Томлинсон разливал золотистый напиток по стаканам. - Не извиняйся. Выпьем за этих сук, - поднимая стакан вверх, Луи разом выпил весь виски. - Сук? – немного отпив, Гарри поставил стакан на стойку, глядя на Луи чуть нахмурившись. - Да, сук. Все бабы – суки. Лживые, лицемерные суки. - Если ты разочаровался в одной, не значит, что все такие, - тихо усмехнувшись, Гарри немного помотал головой. - Ой, не учи меня жизни, Стайлс, - чуть наклонив голову в бок, Луи сощурился, рассматривая парня напротив, - Ты был бы охуенной девушкой, Гарри. Кудрявый был крайне удивлен таким заявлением учителя. Он в изумлении вздернул брови, чуть приоткрыв рот, а Луи вновь хрипло засмеялся. - Ты же не только за этим пришел: спросить как я, - встав со всего место, Луи обошел стойку, вставая напротив Гарри, - Ты хотел поговорить о нас, - шатен наклонился на стойку, глядя на ученика. - О нас? – гулко вглотнув, спросил кудрявый. - Именно, о том поцелуе. На мосту, - Гарри растерянно кивнул, отводя взгляд в сторону. - Я-я, не знаю, что сказать. Это была случайность? Я должен сказать, что не хотел этого? Не знал, что делаю? Наверное, именно так, вот только… Я знал, что делаю и хотел этого. Ты можешь выставить меня, игнорировать до конца моего обучения. Я вообще могу перевестись, это не сложно, только, - Стайлс замолк, услышав смех Луи, - Что, что смешного? - Это, - наклонившись к парню, Томлинсон положил ладонь на щеку Гарри, едва касаясь своими губами губ кудрявого. Луи, посмотрев на Гарри, прикусив губу и улыбаясь, вновь примкнул к губам парня, уже садясь на его колени. Стайлс же, обхватив учителя за талию, ближе притягивая к себе, пылко отвечал на поцелуй; чувствуя, как язык Луи орудует у него во рту, проходя по кромке зубов, небу, сталкиваясь с его языком. Отстранившись из-за нехватки воздуха, Томлинсон, понаблюдав за реакцией кудрявого пару секунд, который сидел, словно громом пораженный, он хотел уже вставать, но Гарри не пускал его, крепко удерживая. - Ты так мстишь своей девушке? – учитель изогнул бровь, тихо усмехаясь. - Ты говоришь такие бредни порой, даже смешно. Хотел бы я мстить, я бы это делал с… ее сестрой, к примеру, - улыбнувшись, Луи вновь быстро поцеловал Гарри, вставая с его колен. - И что это значит? – спросил Стайлс, смотря на свои руки. - Ничего, - пожав плечами, Томлинсон наливал себе уже новую порцию виски. Гарри кивнул, кусая губы до боли, чтобы хоть как-то заглушить то ужасное чувство, что просыпалось в его груди. Словно кислота, медленно сжигающая твои внутренности; острая проволока крепко обволакивающая сердце, пытаясь раздавить его; будто из легких выкачали весь кислород и новый вздох сделать просто невозможно. Какого черта Гарри вообще чувствует это из-за одного слова из уст Луи? - Я-я, пойду, - Стайлс уже начал вставать с места, как его остановил громкий голос учителя. - Нет. Пожалуйста, останься со мной сегодня, - шатен с такой болью в глазах смотрел на кудрявого, что тот просто не смог ему отказать.***
Проснувшись утром, с дичайшей головной болью и жутким сушняком, Гарри еле-еле раскрыл глаза, явно осознавая, что он не дома. Потолок не его, стены не его, вещи не его. Воспоминания прошедшей ночи никак не хотели навестить своего обладателя. Повернув голову, Стайлс заметил, что рядом с ним кто-то спит, по уши укутавшись в одеяло. Все-таки, до Гарри дошло, что он был у Луи, остался с ним в знак поддержки, вот только его помощь окончилась тем, что теперь ему самому нужна помощь. Кудрявый решил встать уже с кровати, но откинув одеяло в сторону, понял, что ему как-то холодно; опустив взгляд на свое тело, он заметил, что был полностью раздет. Приподняв часть одела, под которым лежал Лу, Гарри отметил, что тот тоже был обнажен. И кто ему расскажет, что было ночью?Нередко то, что мы принимаем за безысходность, — на деле оказывается жаждой надежды.