The Judges. Начало. Разрозненный мир.

«Бороздя бескрайние просторы вселенных, я всё не перестаю удивляться сюрпризам, которые они мне преподносят. Рождённый бесчувственным гигантом, я, лишённый эмоций и осознания ужасных вещей, что совершаю, путешествовал от одного мира к другому, выполняя бесчисленные приговоры смертным. Катаклизмами я приводил в упадок цивилизации, я разрывал на части планеты и звёзды, я представал непобедимым кошмаром пред совершенными галактическими империями, что тряслись в страхе и молили меня о пощаде, пока я уничтожал их одну за другой. И вот однажды моё внимание привлекла одна планета, где по счастливой случайности оказался … » Запись эфирного странника. По протоптанной дороге, сквозь гущу чёрного леса, не торопясь, плелась повозка, запряжённая парой серебряных лошадей. Скрипя колёсами и еле выдерживая поклажу, она везла на себе статного старичка. Величаво восседая на своём троне из ящиков и бочек, он, поглаживая длинную серую бороду, с задумчивым видом что-то писал в маленькую книжку. Казалось, что для него не существует ничего вокруг, ни на секунду его взгляд не сходил с записей: и ни шум листвы, ни злой завывающий ветер, ни зловещий рык обитателей леса не могли привлечь его внимание. На нём был старый длинный коричневый балахон протёртый до дыр и заляпанный сажей, который, наверное, никогда не бывал в руках прачки и от того загрубел настолько, что его воротник стоял колом. Под ним виднелась синяя ухоженная мантия, опоясанная кнутом, на нём же висел причудливой формы клинок, напоминавший собой виноградную лозу, а левая ладонь была замотана цепочкой, на ней висел талисман с гравировкой, смысл которой знал лишь сам старик. Кошмарный лес, по которому путешествовала вся эта компания, был настолько густой и высокий, что сквозь кроны жутких деревьев не было видно ни звёзд, ни лун, но, освещённый сверкающей голубой гривой лошадей, старик совсем не волновался об этом, и лишь строки в его книжке не давали ему покоя. Шёл час, другой, над старичком пролетали хищные птицы, таща в клюве недавно пойманную добычу, потоки ветра раскачивали повозку словно колыбельную и разносили по ней бороду путешественника. Картина эта оставалась неизменной, но вдруг лес закончился, яркий свет звёздного неба на мгновение ослепил старика, приведя его в чувство, и заставил его осмотреться вокруг. «Ох! , — воскликнул старик. — Вот и Тенебрис позади. Скоро меня ждёт тёплый ночлег и кружка старого доброго эля! — он произнёс с довольной улыбкой. Пока старик рылся в своей поклаже, пытаясь найти свою смешную пёструю шляпу, лошади подошли к перекрёстку семи дорог, месту, которое путники обходят стороной, слагая о нём несчитанное количество легенд. Посетив пару таверн, вы, наверное, нахватались бы с десяток другой. Тут вам и шабаши ведьм, и горные гиганты, что убивают всех без разбору, и драконьи гнёзда, и много чего ещё. Однако любой, кто набрался смелости и посетил это место, знает, что на самом деле это, наверное, одно из самых спокойных мест на земле, и только постоянные разговоры местного смотрителя с самим собой разбавляют гробовую тишину этого места. Никто не знал, почему это место называется «Перекрёстком семи дорог», когда на деле дорог было шесть. И лишь те, кто владели магией или был существами «не от мира сего», знали, в чём секрет этого места. Впрочем… Местный смотритель никогда не был против поделиться секретом! Конечно же, если у вас была достаточная сумма, чтобы выпытать его из этого хитрого приземистого дварфа. — Доброй ночи, Бунн, — слегка наклонив голову и приподняв шляпу, сказал старик, обращая взор на каменную статую на перекрёстке. Истукан внезапно зашевелился, с него посыпалась каменная корка, и из него вылез мужичок. — Ох ты! Вот это сюрприз! Да это же Онтаэль! — подпрыгнув, прокричал дварф, попутно стряхивая с себя куски статуи. — Давненько тебя не было в наших краях! Где же ты пропадал? — Да-а, давненько… Я, мой дорогой друг, путешествую по миру в поисках нового материала! Мною движет мечта создать неповторимый клинок! — сказал Онтаэль и выпалил: — Клинок, которым можно будет на равных сражаться с тварями из граней! Клинок, который своим величественным видом будет завоёвывать сердца, который позволит людям изменить свой мир! — Ти-ише! Ти-ише! Я тебя понял. Ты всегда любил делать особенные вещи. И делал. И вот теперь делаешь снова, — хихикнув, сказал Бунн и добавил: — Однако где же ты найдёшь такой? Неужели забыл, чем закончилась твоя битва с отродьем в последний раз? Твой великий и ужасный драконий меч разбился, как стекляшка, а я только и успел заметить твои пятки в портале! Да ты же тогда и поседел! — Ладно, ладно. Хватит! Цыц! — расхохотавшись так, что борода начала плясать, сказал старик. — Не будем ворошить былое. — Слушай! — в один момент сказали оба и продолжили: — А не хочешь ли выпить со мной кружку Эля? Громкий хохот, словно гром, пронёсся по поляне, спугнув крадущегося за добычей змея. — А не в неведомку ли ты держишь путь, Онтаэль? — спросил Бунн, закончив смеяться. — Да, именно туда. Я так соскучился по тёплой кровати… — ответил Онтаэль и добавил: - Ну, тогда… Старик слез с повозки, встал в центр перекрёстка, закрыл глаза и тихо произнёс: — Под яркой луной ищу путь без следа. Ищу путь потайной, ищу путь в никуда. Бунн одобрительно кивнул, последовала вспышка и одна из дорог засияла лунным светом. — Погоди! — сказал дварф. — Дай-ка мне оставить смотрителя! Он щёлкнул пальцами, и рядом с ним возникла его копия. Она осмотрелась вокруг, кивнула Бунну и застыла. Онтаэль забрался в повозку, за ним забрался и смотритель, неплохо потеснив старого кузнеца на его деревянном троне. — Н-но! — во весь голос заорал Бунн, пока Онтаэль осматривал свою повозку. — Вперёд, лошадки! — Лошадки? — снова рассмеялся Онтаэль и спросил: — Лошадки?! Ах-ха-ха! Лошадки? Бунн! Друг мой! Ты забыл, кто я? И правда, Онтаэль был далеко не простым человеком: это был известный по всему миру кудесник-кузнец. И хотя почти никто не знал его лично, его работы и изобретения были известны по всему миру. Он был тем, кто предложил использовать ману в качестве источника энергии для различных приборов и не только. Лошади Онтаэля были произведением искусcтва, эти массивные серебряные жеребцы с голубой гривой на деле были очень умными големами, которые ни за что не повезут хозяина в опасное место без прямой команды от него. По этой же причине лошади намертво встали у перекрёстка. Онтаэль снял с пояса мешочек, запустил в него руку и высыпал на лошадей синюю пыльцу. «Вперёд по седьмой дороге!» — крикнул он. Лошади встали на дыбы, заржали и понеслись по уходящей в небо дороге из луча лунного света. Находясь в нескольких десятках метров над землёй, повозка растворилась в воздухе, а луч исчез. Над перекрёстком снова повисла тишина, и только синие песчинки лежали на земле, отражая лунный свет. Онтаэль и Бунн открыли глаза, путешествия по «седьмой дороге» были им не впервой. Они оказались посреди большого горного перевала. Они знали, что позади них бесконечный путь в никуда, и, слегка лягнув лошадей, они поехали вперёд по тропе, навстречу одному незабываемому месту…