"Это не мой мир. Я не принадлежу ему. Я не должна быть здесь".
Эти слова били набатом в голове. Заставляли думать, что смерть близкого человека всё-таки может сводить с ума, раз её так настойчиво выталкивало из реальности. С мазохистским сарказмом Мари порой приходила к выводу, что безумие слишком уж быстро наступило. Даже забавно. С более резким раскатом грома глаза девушки всё же преобразились и немного распахнулись, словно она пришла в себя. Мари попыталась положить руки на подлокотники, чтобы хоть на что-то опереться, почувствовать себя здесь. Но руки дрогнули, и ослабевшие от судороги пальцы выпустили стакан. Осколки разлетелись по полу, принося с собой удушливые алкогольные пары. Мари поморщилась. Она не знала, сколько просидела вот так: была ли смена суток, или это один чертовски длинный день просто перетёк в грозовую ночь. Для неё "сегодня" не было ограничено какими-либо временными рамками. После нескольких попыток ей всё же удалось положить руки на опору, чтобы потом постараться встать на ноги. И справедливо решила обождать, раз тело её совсем не слушается. Она понемногу начала двигать конечностями, увеличивая амплитуду, возобновляя циркуляцию крови. "Хоть голова будет лучше соображать, а то дурь всякая лезет, — пронеслась более связная и весьма трезвая мысль. — Черт, как же эта бормотуха, называемая "виски", воняет, — резкий запах разлитого алкоголя ударил ей в нос". Недалеко от кресла стояли две пустые бутылки с такой же дрянью, на которую возлагались большие надежды — залить эти безумные мысли. "И хоть бы взяло, а?! — кисло подумала она. — Деньги на ветер". Она действительно ощущала себя трезвой. Очевидно, стресс был сильнее, раз такое количество выпитого прошло мимо неё. Некоторое время спустя, она медленно встала и немного пошатнулась. — Хм, может всё же что-то задержалось, — хрипло прошептала Мари вслух и закашлялась. Горло сушило, и она с тоской посмотрела на останки бокала на полу. Немного неровной походкой девушка направилась на кухню, подгоняемая мыслями о воде. Вымахав три кружки за раз, налила себе четвертую. Упершись бедром в барную стойку, Мари рассеянным взглядом осмотрела обстановку. У окна в дальнем углу был угловой мягкий диван с большим столом напротив. По периметру, кроме одной стены, где была арка в другие помещения, располагалось всё необходимое, чтобы комната могла называться кухней. Просторной и уютной. Из прострации её вывел странный шум в гостиной, где она провела последние несколько часов. Мари сначала не поняла, что произошло, и несколько секунд ушло на осмысление ситуации. Она неуверенно повернула голову в сторону арки в холл и различила легкий стук каблуков о паркет. Ритм шагов, да и сам стук были ей знакомы до тянущего ощущения в груди. С каждым новым звуком Мари как будто выпадала из пространства. Она немного помотала головой, отгоняя от себя эту ересь. "Сумасшествие как оно есть". Девушка взяла себя в руки и направилась в гостиную. Она даже легкомысленно позволила себе пока не брать оружие, тайников с которым было в доме предостаточно. Остановившись у входа в залу, заглянула в неё, стараясь не выдавать себя. Мари увидела высокого человека, и её словно оглушило. Она настороженным взглядом внимательно оглядела его. У него были распущенные покрывающие всю спину длинные волосы, во вспышках молнии отливающие серебром. Был одет в строгое тёмное, скорее всего, чёрное — в темноте было не разобрать, — пальто. Его руки облачены в такие же перчатки. Поверх одной из них на пальце поблескивало кольцо с изумрудом. "Достаточно одной смерти из живущих здесь", — мысль об оружии показалась уже более убедительной. Мари отошла от входа и подошла к небольшой тумбе. Стараясь не шуметь, она выдвинула ящик и достала небольшой револьвер. Девушка использовала его только в самом начале своей службы для самообороны, когда ещё не была на оперативной должности. Обхватив его рукоятку, она стала чувствовать себя более уверено. Теперь опасение перед неизвестным, несмотря на призрачное "знакомство", уступило место заинтересованности. Вновь подойдя к порогу, Мари увидела, что он стоит к ней полу боком и смотрит куда-то в сторону. Там располагался камин в старом стиле, на полке которого было множество фотографий и всяких безделушек, привезённых из их с Майклом совместных поездок. Мужчина стоял неподвижно. Его рука замерла на пол пути к снимку, будто хотел взять, но не решался. Она искренне не понимала, зачем он здесь. "Странный субъект". Если бы её хотели "убрать" — такова уж специфика работы,— он не стоял бы здесь просто так, а приступил бы к делу. Войдя в комнату максимально бесшумно, Мари обошла его по широкому радиусу. В пару шагов сократила расстояние и, держа револьвер на вытянутой руке, прикоснулась дулом к его голове. Почувствовав касание, тот лишь моргнул, но никаких действий не предпринял. — Очень невежливо с Вашей стороны проникать в чужой дом без приглашения, — начала она тихим, шелестящим от долгого молчания голосом. Он немного напрягся, спина затвердела. — Единственным для Вас оправданием может быть лишь вопрос жизненной важности, раз пришли сюда. Так что медленно выкладываем, зачем пожаловали, — девушка пристально следила за незнакомцем, профессионально подмечая напряжение мышц, чтобы предугадать его дальнейшие движения. Мужчина опустил голову. Заговорил тихо, чётко артикулируя слова, некоторые слегка растягивая. Его голос словно оплёл девушку невидимыми нитями, приносящими некомфортное ощущение déjà vu. — Я здесь исключительно из-за тебя. В ином случае ты бы ещё долгое время обо мне не узнала, — он приостановился, немного меняя положение головы, чтобы искоса посмотреть на неё. Такая же, какой он её помнил. Чуть выше среднего роста. Рыжие, даже медные волосы, сейчас зачесанные на одну сторону так, чтобы не лезли в глаза. Немного широкие для девушки плечи, крепкие бедра. И, как всегда, изящна и подтянута. Чётко очерченные глубокие зелёные глаза, аккуратные черты лица, немного пухлые губы, лишь добавляющие какой-то невинной очаровательности. Она была сосредоточена и с предостережением смотрела на незнакомца, взглядом предупреждая о пагубности необдуманных действий для здоровья, а, возможно, и жизни. Его слова в точности повторяли засевшие в голове мысли. Только из-за неё он здесь. Ведь иного объяснения не было, зачем его привело сюда буквально "силой". Кроме, как смерть близкого человека. Эта потеря принесла, как он чувствовал, в душу девушки тягучую муку чужеродности происходящего вокруг и желание сбежать хоть куда-нибудь. — Но сейчас я здесь, — продолжил он после небольшой паузы. Её охватило какое-то смятение, а грудь будто стянули тяжёлые цепи, не давая вздохнуть. В голове девушки призрачное эхо тихо повторило эту реплику. — Когда-то я дал тебе обещание, и я выполню его, — он медленно развернулся к ней. Рука с зажатым в ней оружием слегка дрогнула. Мари отошла на шаг назад, но не убрала револьвер, по-прежнему направляя его на этого странного гостя. Девушка как будто не слышала его ответа, а смотрела только в его глаза. Она знала его, каждая клеточка кричала об этом. Но трезвость ума давала о себе знать только одной мыслью: "Это неправильно". Мужчина смотрел на неё с необыкновенной нежностью, которую невозможно сыграть. Мари сама была отчасти актрисой по долгу службы. Приходилось делать всякое. И она могла отличить искренность от лжи. От этого зачастую зависела и её жизнь, и жизнь Майкла. На лице незваного визитёра играла мягкая улыбка, словно он и не был под прицелом. Он рассматривал Мари с несколько фамильярным интересом, будто они и впрямь знакомы, просто давно не виделись. — Откуда я могу Вас знать? — незаметно сглотнув, спросила Мари первое, что пришло в голову, осматривая своего ночного визави. Уже не было сил отвергать внутреннее ощущение знакомства с этим человеком. И это походило на безумие. Она прекрасно помнила себя, детство, приют, школу, встречу с Майклом, их совместную жизнь, но не помнила этого человека. Его губы растянулись в более широкую улыбку. Он прекрасно мог её "читать" — научился за столько жизней: девушка в смятении, от того, что чувствует, что знает его. Но не понимает, вернее не помнит, откуда. Внутренний голос у неё всегда был уникальным в его понимании. Такое чутьё отличалось от подобного у других существ. И сейчас, по прошествии стольких веков и случившихся с девушкой изменений, этот голос не потерялся, шепча и направляя свою обладательницу. — Это было так давно и столько жизней назад, — после этой фразы Мари подавила яростное желание передернуть плечами. — что говорить об этом странно, — "Не то слово, — быстро подметила она, мысленно". — Время идти дальше, как ты всегда делала. Я буду просто рядом, — он приблизился к ней на шаг. — Позволь напомнить, я — Адриан Кревен, — он кивнул в знак приветствия. — Могу я узнать твоё имя? — Найтгейл. Мари Найтгейл, — ровно сказала она, перед этим несколько секунд размышляя, стоит ли называться. "Скорее всего, этот Адриан не наёмник и не убийца, раз не знает, в чьём доме находится". Имя визави Мари где-то слышала, но не могла вспомнить, где. Безумие. Как же это всё отдавало безумием! Ещё большее сумасшествие, что она этому не сопротивляется, и не хочет, что характерно. Сходить с ума и знать об этом... Старик Диккенс, видимо, знал, о чём писал*. Она наконец опустила руку, и револьвер выпал из расслабленной ладони. Звук падения, даже во время до сих пор продолжающейся грозы, казался оглушительным. Оба стояли и, не отрываясь, изучали друг друга. — Неужели я вынуждена повториться, мистер Кревен? — Мари провокационно усмехнулась и продолжила. — Вы проникли сюда и ясно не объяснили причин своего визита, — её голос стал звучать строже и холоднее. — Пришёл за тобой. Я не смогу всего объяснить, пока, — Адриан протянул ей руку, ту, на которой было кольцо. Его камень будто светился изнутри. – но, надеюсь, сама всё увидишь. Теперь Мари смотрела на него как на полноценного ненормального. Её даже где-то развеселило такое объяснение. — А Вы постарайтесь, — твёрдо настаивала девушка. Если он и вправду сумасшедший и начнет буйствовать, можно и пристрелить, прикидывала Мари. Однако, она начинала сомневаться и в своём уме. И старалась не поддаваться этому. А вот послушать интереснейшую, судя по всему, историю, особенно, когда на душе так паршиво, ещё большего вреда не принесёт. Её извечная тяга к риску и принцип "в любой непонятной ситуации усугубляй" вступили в активную фазу. Мари смотрела на ночного гостя в ожидании ответа. "Сопротивляется своим же ощущениям. Не верит, — думал Адриан. — Возможно, ещё не время. Но кольцо всё же привело меня к ней. Значит, задача состоит в другом. Селина, всегда такая Селина. Загадка". — Положи свою ладонь поверх моей, — попросил он мягко, кивком указывая на протянутую к девушке руку. Мари переводила взгляд с его лица, на ладонь, и обратно. Взвесив всё, она решилась. В случае чего, он был не таким уж мощным, но видно, что сильным. В рукопашную могла бы с ним справиться. Бывали противники и пострашнее. Девушка выполнила его просьбу. В этот момент новая молния озарила комнату. Глаза девушки были расширены, словно от ужаса. На радужках начали поблескивать изумрудные искры. Её рот приоткрылся, словно в попытке крикнуть, но вырвался лишь приглушённый хрип. Казалось, прошли секунды, но для Мари будто пролетел десяток лет. Адриан почувствовал, как её рука ослабла, а затем и колени подогнулись. Мужчина схватил начавшую оседать девушку, присел на корточки и прижал к себе. Та дрожала, с силой зажмурив глаза. За сжатыми веками мелькали картинки, словно кадры из фильма. Размытые, но с полным спектром пережитых ощущений, которые она вновь на себе испытывала. Её прошлая жизнь. Последняя жизнь была ближе к её изначальной природе. Она была полна колющего душу непонимания, что же стало с людьми, раз их захватило это безумие. Настолько, что они уничтожали себе подобных без разбора. Единственная цель — вселить страх в других и распространить свою власть. Сделать человечество рабом идеалов, которых оно никогда не достигнет. Создать послушное церкви стадо. Инквизиция. Реки крови. Постоянное бормотание молитв и выкрики проклятий. Пытки. Смерть. Наблюдая это со стороны, сейчас у неё не было ненависти к ним. Но тогда Линда испытала это в полной мере. Она родилась в обычной германской крестьянской семье. У неё были удивительной красоты огненные с красными искрами волосы и невероятные зелёные глаза. Выражение дьявольского соблазна и дочь порочности. Эта внешность стала клеймом, гарантией приговора. Повзрослев и начав понимать окружающую её действительность, она видела непонятный транс своих односельчан. Они были наполнены желанием растоптать, в них жил удушливый страх и желание крови. Человеческой, даже не ведьмовской крови. Церковь пропагандировала смерть тем, кто хоть как-то был заподозрен в колдовстве, или отличался внешне. Её влияние было неумолимо и рождало чудовищ. Мать Линды действительно была уникальной женщиной, врачом от Бога, и ведуньей. Она излечивала многие болезни и избавляла от страданий. Это стало неприемлемым для власть предержащих священнослужителей. Их семью выдал кто-то из деревни, приведя к ним в дом инквизиторов. Крики братьев и сестёр, отражающиеся от каменных стен пыточных камер, въелись в её сознание прочно и навсегда. На её глазах с них сдирали кожу, ломали кости, дробили сухожилия, выворачивали суставы, лишь бы они сознались в своей причастности Дьяволу. Однако, только Линда унаследовала дар матери, только ещё более сильный. Женщину, когда инквизиторы заявились к ним в дом, сразу же убили, утопив в реке. Никто в семье больше никакими силами не обладал, но этих монстров это не останавливало. Жажда убивать застила им глаза. Она соглашалась со всеми обвинениями, но не посвящала тех нелюдей во все таинства магии. Линда не могла понять того падения, на которое инквизиторы себя обрекли. Мелкие сошки, возомнившие себя дланью Бога. А на деле простые убийцы, познавшие власть и не сумевшие справиться с ней. Они превратились в тех, кого тот же Бог отринет за их деяния. Её постигли боль и страдания, которые причиняли её братьям, стала жертвой извращенной фантазии служителей также, как и её сестры. Да, она была ведьмой, которая давала и облегчение от болезней, и успокаивала душу, но вместе с тем могла вселить невероятную боль. На пороге смерти к ней пришла вселенская усталость. Ненависти уже не было. В тот миг, когда она была на эшафоте, в толпе Линда увидела его. Адриана. Мужчину, который пришел к ней третьего дня и пытался спасти в последний день перед казнью. Девушка не позволила — этот человек стал бы следующим. С неё хватило крови и смерти. Она видела его глаза, полные боли, отчаяния и уверенной, несмотря ни на что, надежды. В последний миг, когда пламя должно было её полностью окутать, к ней вернулись воспоминания о том, кто он на самом деле. Адриан Кревен. Жнец душ. Её первый мужчина. Её хранитель. Её спутник. Она также является чем-то иным. Эта жизнь, которая вот-вот закончится в огне, была не первой. Была целая цепь перерождений. Ради какой-то цели, которая должна открыться потом, перед началом конца пути. Она сама так задумала когда-то. Давным-давно она определила: воспоминаний из всех жизней слишком много для разума одного человека. Получив их все, человек не выдерживает и умирает. Вспоминания о жизнях. О начале и устройстве Вселенной, которые обязаны быть сокрыты от живых. Память об этом — её главная ценность, в которой заключён ключ к обретению когда-то спрятанной силы. Ключ-загадка, которую она разгадает, когда придёт время. Линда посмотрела прямо на жнеца, прошептав слова, которые он прочитал по губам, и ободряюще улыбнулась. Он знал это выражение лица.Выражение Селины, последней Гекаты.
Глаза Адриана были полны слёз. Площадь потонула в крике горящей в огне девушки. Животном и раздирающем жнеца на части. Он упал на колени, не в силах больше держаться. Скрёб ногтями землю до крови, но не отрывал взгляда от девушки, переживая боль вместе с ней. Адриан был уверен тогда, что они ещё встретятся. Та надежда в его глазах была именно об этом. То была прошлая жизнь, но были и другие воплощения. Мари теперь это знала. Она не помнила их в деталях по причине обширности воспоминаний. Но о том, какова же её природа, которую ведает пока только Адриан, ей пока не дано узнать. Только со смертью. Или же с её последней, окончательной, жизнью, когда она восстановит себя полностью. Это будет только так. Именно тогда раскроются причины её жёсткого по отношению к себе же плана. Мари приоткрыла глаза, встретившись с тревожным взглядом жнеца. Адриан с волнением смотрел на девушку. Он сидел на диване и крепко держал её на руках. Мари чувствовала, что дрожь ещё не прошла. Она осмотрелась, увидев неподалёку его косу, прислоненную к камину. Мари её помнила. Изящную и устрашающую, ясно показывающую своё предназначение — собирать жизни и воспоминания усопших. Древко косы представляло собой неполный вытянутый человеческий скелет. На его черепе был терновый венок. От него же отходило само лезвие, холодное, ухоженное и смертельно острое. Уличные блики отражались на нем, оживляя. "Видимо, скоро и мой черёд", — спокойно про себя сказала Мари. В это время, пока девушка разглядывала оружие, Адриан проследил направление её взгляда. — Ты её видишь? — серьёзно произнёс он, возвращая своё внимание к Мари. — Да, — она прокашлялась, голос её немного подводил. — А что, не должна? — девушка уставилась на него в недоумении. — Мою косу люди не могут видеть, пока я не позволю, — немного глухо ответил он, нахмурившись. Мари повторила его мимику и вскочила из лежачего положения. Сев прямо, не вставая с колен Адриана, она посмотрела на него в упор. — Что ты хочешь этим сказать? — тихо спросила она. — Что я уже не человек?! — Человек... но что-то изменилось, — задумчиво произнёс он. — И дело здесь не в частично вернувшихся воспоминаниях. — Если ты здесь, значит... я должна скоро... — рассудительно предложила, но жнец её перебил. — Не в этот раз, — уверенно ответил Адриан. — Твоё кольцо привело меня сюда не за этим. Видимо, по твоему же сложному замыслу, ты должна сама понять, что делать дальше. Твоей смерти я не вижу и не чувствую. Это кольцо было преподнесено жнецу ею. В нём были заточены воспоминания прошлого, которые пополнялись с каждой прожитой жизнью девушки. А также и частично силы его создательницы. Адриан использовал его исключительно как путеводитель и проводник, чтобы найти новое воплощение души своей когда-то возлюбленной. Мужчина всегда приходил перед кончиной девушки, чтобы кольцо могло забрать память прожитой жизни, все полученные знания и опыт. Но сейчас жнец чувствовал, что этот артефакт привёл его с другой целью. Нося его всё время, он умел ориентироваться в его энергетике, считывая передвижения души и её дальнейший путь. Сейчас же кольцо молчало. Поэтому он оставил выбор за Мари. Более того, Адриан действительно видел изменения в девушке. Та словно стала старше. Изменилось выражение глаз. Он не знал точно, что она узнала, и пока не намеревался спрашивать. — Ты тоже изменился, Адриан, — обратилась она к нему. Он отвлёкся от своих размышлений и посмотрел на неё. — Ты ведь не из этого мира? — Жнец ошарашенно взглянул на девушку. — И я не должна быть здесь?... — рассеянно закончила Мари. "Вероятно", — он начал анализировать то, что она сказала, погрузившись в себя. — "она приобрела какую-то силу, которая затем себя раскроет. Нет сомнений. Всё-таки тогда ты многое продумала", — с довольством подумал мужчина. — "Если сейчас вернулись какие-то воспоминания вместе с малой частью сил, значит, окончание тобою намеченного пути уже близко“. — Верно. Не отсюда, — продолжил Адриан свои рассуждения вслух. Его губы слегка растянулись в немного сумасшедшую улыбку. — Ты ещё и косу мою увидела, — он сделал паузу. — Решение за тобой, — немного маниакально заговорил он, но Мари не обратила внимания, полностью погрузившись в себя. Она поднялась с его колен. Подошла к камину и взяла с полки пачку сигарет. Она курила давно. Майкл так и не смог её отвадить от этой привычки. А когда надо привести свои мысли в порядок, особенно сейчас, эти никотиновые палочки были ей просто необходимы. Достав из коробочки сигарету, она зажала её между губ и посмотрела в окно. Мысли продолжали свою скачку, отчего её взгляд был слегка отсутствующим. Адриан приподнял бровь, увидев такую картинку, но промолчал и продолжал следить за девушкой. Та же двинулась в сторону миниатюрного шкафа справа от панорамного окна и взяла зажигалку. С щелчком пьезы огонёк осветил её задумчивое лицо, которое застыло, когда она увидела пламя. Воспоминания о прошлой жизни дали о себе знать, но она их прогнала прочь — всё это в прошлом. Надо было разбираться в настоящем. Она подожгла сигарету и глубоко затянулась. Сделав ещё пару шагов, она подошла к окну, где дождь немного поумерил свою силу, и в воздухе висела непонятная морось. Идти с Адрианом в другой мир. Другого пути она не видела. Тут её больше уже ничего не держало. Оставаться здесь она не хотела. Сейчас ощущение непринадлежности, как никогда, было четким и ясным. Мари посмотрела из окна вниз, на улицу. Артерии дорог освещенными лучами пронизывали пространство города. Их оживляли красные и жёлтые огни машин. Свет окон в близстоящих домах рассеивался из-за водного марева. Где-то вдалеке небо продолжали расчерчивать шрамы молний, но грома не было слышно. Гроза прошла. Буря отступила. Однако, о затишье ещё нельзя было говорить. По крайней мере, двум существам, которые встретились сегодняшней ночью, чтобы продолжить путь дальше. Вместе. Насколько он будет длинным, может показать лишь время и дальнейшие события. Им предугадать этого пока не дано. По комнате прокатился шёпот. — Я иду с тобой, жнец...