Гордость и предубеждение.

Стоит заметить, что приезд мистера Адамсона взволновал округу на еще очень долгое время. Миссис Томсон обсуждала его со всеми дамами, откровенно намекая на возможную помолвку своей дочери. Это изрядно раздражало Билла, который понимал, что именно такие разговоры повлекут за собой испорченную репутацию Кейт и всей семьи. Однако красноречивые взгляды, бросаемые им на матушку и отца, не давали своего результата, а прямые просьбы принимались в штыки. Впрочем, оказалось, что и мистер Адамсон и сам не прочь общества их семейства, или, точнее сказать, он пригласил его, Билла, поговорить немного, а заодно (как бы между прочим), написал, что его дорогая сестра не против общества мисс Томсон, поскольку говорит о ней только хорошее. После прочтения этого письма Уильяма чуть не силком отправили верхом вместе с сестрой в поместье Мэйндор. Кейт была тиха, как лань, и боялась сказать хоть слово в пути, словно нервничала перед лицом хозяев Мэйндор. Билл же откровенно понимал, что он – лишь приличный предлог, чтобы видеть его дорогую сестрицу. Однако никакие уговоры не могли заставить Кейт перестать чувствовать себя обузой в этом посещении. По дороге на них напал дождь (что очень порадовало их маменьку, о чем они впоследствии узнали), и Билл боялся, что слабое здоровье сестры будет подорвано. Он отдал ей свой плащ, чтобы она меньше промокла, зато сам въехал в ворота поместья, как будто искупался в ближайшем озере. Слуги увели лошадей, и к ним торопливо подбежал приказчик, уводя внутрь. В дверях их встретили хозяева и мистер Одри, также хмуро кивнувший молодым людям. - Боже, да вы промокли насквозь! – воскликнул Адамсон, тут же отдавая приказание принести сухих полотенец и разжечь камин. – Милая мисс Томсон, прошу вас к огню. Мистер Томсон, ваш внешний вид говорит о скорой простуде. Могу я предложить вам в срочном порядке обсохнуть у камина? С волос Билла капало, а у самого першило в горле, потому он не стал спорить с горячим добродушием хозяина дома и поспешил воспользоваться приглашением. Мисс Адамсон тепло улыбнулась ему и предложила чаю с ромом, а мистер Одри лишь спросил, почему они добирались в такую ужасную погоду, если можно было отложить приглашение. - Ни в коем случае, мистер Одри! – залепетала сестра. Главным качеством ее души Уильям считал способность видеть в каждом человеке что-то хорошее. Ему сейчас казалось, что она разглядывает Одри на предмет этой скрытой духовности. – Мы не могли пренебречь столь радушным приглашением. - У природы не бывает плохой погоды, - добавил Билл, глядя Одри в глаза. Тот выдержал взгляд несколько секунд и кивнул. - В таком случае, ваша простуда будет заслугой вас самих, - молодой человек поднялся с места и встал у окна, глядя на стекающие по стеклу капли. - Одри! – воскликнул мистер Адамсон. – Не пугайтесь неучтивости Одри. Не в обиду ему будет сказано, но мой друг совершенно не умеет общаться. Ему остальные люди кажутся хуже, чем он сам, - молодой человек весело рассмеялся. В комнату зашел слуга, принеся горячего чаю. Кейт сделала глоток из своей чашки и тепло поблагодарила хозяев, а Билл грел руки о свою чашку и думал. - Неужели так и всех? – спросил он, глядя на спину Одри. Тот обернулся, придавив его мрачным взглядом. - Я считаю, что люди в наше время растрачивают свои таланты попусту. В большинстве – это прожигатели жизни. Я говорю о молодых людях, конечно. Молодые мисс же… - Одри, не смей! – шутливо вскинул руки Адамсон. – Молодые леди в наше время такие искусницы! Мне кажется, что они умеют все: они учатся вышивать, петь, играть на инструментах, танцевать… - Кейт и мисс Адамсон переглянулись и улыбнулись друг другу. «Может, она не так надменна, как кажется», - подумал Уильям. Однако тут же к ней вернулось прежнее выражение лица. - А читать? – спросил стоящий Одри. Он держался так прямо, заложив руки за спину и взирая на всю компанию сверху, как разящий за грехи. - Чтение – это очень важно, - снова ответил Билл. Ему казалось, что подобным образом он отводил грозный меч от головы сестрицы, которая была слишком чиста для этого тяжелого человека. – Кейт, к примеру, читает по книге в неделю мне вслух. Она также пишет стихи. - Билл! – Кейти подняла голову, стремительно краснея от пристального внимания к своей персоне. – По правде сказать, он преувеличивает… - Это ваша заслуга, что он вас возвышает, дорогая мисс Томсон, - тепло отозвался Адамсон, глядя блестящими глазами на девушку. - Или его, что он хочет выставить все в лучшем свете, - резко отозвался Одри. В Билле поднималась злость. - А вы? – выплюнул он. – Каковы ваши привычные развлечения? – он ожидал услышать о высокопарных развлечениях, присущих только богатым людям. - Чтение и написание писем, - просто отозвался тот, словно готовил этот ответ. – И ведение бесед с моим другом. - Я надеюсь, что он говорит про меня, но беседы с ним это то еще мучение, - рассмеялся Адамсон. Одри кивнул и снова отвернулся к окну. – Я считаю моего друга значительно умнее меня, вследствие чего беседы с ним – это постоянные попытки вставить умное слово в его речь. Несмотря на это, его советы не раз спасали меня из беды. Подобная характеристика Одри совершенно не вязалась с его внешним мрачным видом. - Почему же вы всегда так угрюмы? – спросил Уильям, поднимаясь с места. Кейт отставила чашку и оглянулась на них. - В данный момент я не вижу поводов для радости, - отозвался тот, косясь на мистера Томсона. – Только Адамсон может находить радостное в каждой минуте нашего существования. Я такой привычки не имею, - он отвернулся, а Билл внимательнее всмотрелся в его лицо, несшее печать большого ума и большой жизненной угрюмости. За неимением продолжения разговора, Билл всмотрелся туда, куда смотрел Одри – в даль дождливых холмов. Он подумал, что отец, должно быть, скучает без его общества, а сестры не могут успокоить бедные нервы матушки, и слугам приходится терпеть сварливое настроение миссис Томсон из-за плохой погоды. Затем внимание его переключилось на ближайшие объекты: подернутое дымкой единственное дерево на холме, мокрую траву (он даже представил ее запах), небольшой мост через ручей, несущий свои воды в озеро в этой округе… Он настолько задумался, что не заметил оклика мистера Адамсона и не заметил, что Одри наблюдает за ним. - Он часто не замечает ничего вокруг, прошу простить его, - улыбнулась Кейт, зная, что брат где-то там под дождем бродит по лугам. Его мокрая рубашка почти высохла, жилет тоже, а сюртук сушился перед огнем. Волосы высохли и теперь топорщились. Услышав голос сестры, Билл повернулся к хозяевам, извинившись за свою задумчивость. - Подобная погода вызывает у меня множество мыслей, - он вернулся к молодым людям. – У вас так не бывает? - Я думаю, только мистер Одри может похвастаться постоянным рефлексированием по всем поводам сразу, - сказала мисс Адамсон, поворачивая свою красивую головку в сторону упомянутого джентльмена. – Да, мистер Одри? - Это не так, дорогая мисс Адамсон, - он тоже вернулся к компании, присаживаясь напротив Билла и поворачиваясь к Элизабет. – Я люблю перебирать в голове некоторые определенные темы для обдумывания. Они приносят мне удовольствие. Я считаю это полезной тренировкой для головы. - Интересная мысль, - отозвался Уильям. – Я могу даже согласиться с вами. Но не полностью. Мистер Адамсон рассмеялся: - Подозреваю, что эти двое никогда не смогут согласиться полностью! Билл улыбнулся на высказывание, и даже Одри изобразил что-то похожее на улыбку, что приятно удивило Уильяма. Разговор шел обо всем на свете, а когда зажгли свечи, мистер Адамсон упросил Кейт поиграть им. Та долго отказывалась, но приличия не позволяли ей отказать. Она села за инструмент, мистер Адамсон встал около нее, говоря, что так лучше слышит, его сестра осталась сидеть с молодыми людьми. - А ваше семейство устраивает какие-нибудь мероприятия? – спросила девушка, обращаясь к Биллу. - К сожалению, мы не имеем столько поводов, чтобы устраивать пышные празднества. Наше поместье открыто для всех, в особенности матушка моя радушна по отношению к гостям, - отозвался после паузы Билл. Он не знал, как правильнее сказать, что его семейство не имеет таких средств, чтобы постоянно звать гостей. Хотя, ему показалось, что Одри понял его слова, а вот мисс Адамсон непонимающе улыбнулась, но промолчала. Кейт играла хорошо, потому Билл извинился и подошел к сестре, молча поддерживая ее, чтобы она не нервничала. Никто не мог сказать по внешнему виду мисс Томсон, что она очень застенчивая. Снова вернулось чувство, что тяжелый взгляд следит за ним. Билл поборол в себе желание обернуться, он лишь глянул на Адамсона и заметил взгляд обожания, которым он награждал его дорогую сестру. Молодой человек понадеялся, что это чувство примет серьезные оковы. Кейт заиграла быстрее, и мисс Адамсон сказала, что хочет танцевать. Уильям обернулся. Девушка смотрела на мистера Одри. Без долгих объяснений было понятно со стороны, чье приглашение сделало бы ее счастливой, но Одри оставался холодным и непроницаемым, смотря в окно. Билл качнулся, отходя от сестры и лучезарно улыбаясь мисс Адамсон. - Не окажете мне честь? – спросил он, протягивая руку. Молодая леди кинула еще один взгляд на Одри, посчитала это ниже своего достоинства и подарила улыбку мистеру Томсону. - С удовольствием, - сказала она, кладя свою ладонь сверху. – Не правда ли, друг моего брата, видимо, не любит танцевать? Билл медленно вел ее, утвердительно ответил, что ему тоже так кажется. Одри со своего места заметил, что танцевать надо тогда, когда уверен в себе полностью, на что Билл хитро заметил, что видимо, мистер Одри лишь с виду такой самоуверенный. Ему ответили, что тот сейчас не в той форме, чтобы составить достойную партию мисс Адамсон. Мистер Адамсон со своего места заметил, что из-за их разговора он не слышит игру мисс Томсон, а Кейт сказала, что зато никого не утомляет ее игра. Музыка завершилась, и Кейт отняла пальцы от клавиш. Билл отвесил поклон и поцеловал ладонь мисс Адамсон, отметив, что та прекрасно танцует. - А вы, видимо, уверены в себе, - усмехнулась девушка, отпуская шпильку в сторону мистера Одри. - Я уверен в том, что моя сестра прекрасно играет, а вы прекрасно танцуете, - отвесил Уильям комплимент и поклон головой. Мисс Адамсон присела в реверансе, улыбнулась, и все снова расселись рядом. - Боже, как поздно! – всплеснула руками Кейт, глядя на часы над камином. – Уильям… - Прошу нас простить, мы доставили вам много хлопот, а теперь задерживаем вас, - тот вскочил с места. – Попросите подать наших лошадей. - Но на улице уже темно! – защебетала мисс Адамсон. Мистер Одри поднял тяжелый взгляд на окно. Чернела ночь. «Матушка будет просто счастлива, если мы задержимся», - подумал Билл, но воспитание не позволяло и дальше обременять хозяев. - Тем более, мисс Адамсон. Нам пора, - он взял в руки сюртук, который уже вполне был сух. – Кейт. - О нет! – обеспокоился мистер Адамсон. – Куда же вы поедете в такое позднее время? Я не могу позволить себе отпустить вас в ночь на одних только лошадях. Оставайтесь на ночь в нашем доме, слуги постелят вам две спальни. - Вы слишком добры, мистер Адамсон, но мы не можем принять ваше приглашение. Мы и так довольно обременяли вас, - скромно заметила Кейт, держа в руках перчатки. - Что вы! Какие хлопоты! Оставайтесь, право! Ужин скоро будет! Вы скорее обидите нас, если уедете сейчас, - принялся за уговоры мистер Адамсон. Его сестра поддержала брата. Билл не знал, как поступить. Хотя глядя на сестру и на ее глаза, обращенные к Адамсону, он видел, что она готова согласиться, но без его слова ничего не произойдет. - Хорошо… - медленно сказал он и тут же почувствовал, как его оглушил взглядом мистер Одри. – Если только мы действительно не обременяем вас. Вы исключительно добры. Возможно ли отправить моей матушке письмо, чтобы она не волновалась? - С моим слугой! Кейт расслабилась, а мистер Адамсон был неподдельно счастлив. Он усадил девушку обратно, а слугам приказал накрыть еще на две персоны и постелить спальни. Билл положил сюртук обратно, присел на край софы и подумал, что, в общем-то, они все прекрасно воспитанные люди. Единственную неприятную сторону составлял мистер Одри, который, казалось, не умеет улыбаться.