Инфекция

Ночной город как-то по особенному прекрасен в свете неоновых вывесок и шумных улиц. Когда город большой - его огни видно из космоса, и он кажется огромным, странным пятном, которое полыхает бледно-желтым огнем. Город особенный, когда его жизнь наполнена каким-то смыслом. Муравейник - это скопление муравьев, которые заботятся о том, чтобы выжить. Они, эти насекомые, маленькие и беззащитные, когда каждый из них один. Так же и люди. По правде, Нейро не любил большие города. Он сдерживался, чтобы в какой-то момент не сделать что-нибудь из ряда вон выходящее. Его панически раздражал окружающий, снующий туда-сюда как голодный пес, шум. Наблюдая за жизнерадостной, помешанной на своем желудке девчушке, он искренне не понимал, как она может жить во всем этом дерьме. Учащийся старшей школы, увлекающийся черной магией - это зрелище редкое. Не смотря на все "ноу-хау" современности, Япония всегда оставалась страной, где основой всего была религия. Синтоизм. Поклонение предкам. Уважение, дисциплина. И бесконечное количество мифов и легенд. И столько же противников старых традиций. Вроде этого паренька, вырисовывающего мелом на полу своей комнаты нечто похожее на косую пентаграмму. Он, разумеется, делает это намеренно. Круг выходит ломаным, больше похожий на вытянутый овал, углы маленькими, от чего центральная звезда предстает жалким пятиугольником. Единственное, что парень рисует усиленно, надавливая на мел как можно сильнее, обводя каждую черту как можно медленнее - это символы круга. Ведь сам круг не столь важен, как и пентаграмма. Это всего лишь проход, дверь, которая может быть даже квадратной. А вот знаки - нет... древние пиктографические руны не терпят подобной безалаберности. Одна неверная закорючка и никто не знает, что произойдет. Ученик стирает пот тыльной стороной ладони и смотрит на своё творение с маниакальным блеском в глазах. Он так долго к этому шел, так долго... В комнате холодно - окно открыто нараспашку, и ветер нещадно мотает темно-бардовую штору. По стенам и потолку скользят белые полосы света от фар проезжающих мимо машин. Шум всегда в этом городе, как бы ты не пытался от него скрыться. Парень срывается с места, резко и громко хлопая оконной рамой, с остервенением сдавливая пальцами жесткий пластик. В висках стучит собственное сердце... дыхание прерывается, вдохи и выдохи неравномерные, хриплые. Огромное эмоциональное напряжение не спадает ни на секунду. Этому человеку остается только зажечь свечи и выставить их в правильном порядке. Взять книгу, тяжелый том в темно-бардовой обложке, и произнести одними губами множество слов. Четко, внятно, бегло. И вот она - свобода. Свобода от всего. Крылья - всегда преимущество. Вид сверху - великолепный обзор, возможность резко маневрировать, оказываясь выше точки возможностей своего врага. Но все же именно сам полет есть великое преимущество и, без сомнений - удовольствие. Нейро наслаждается тем, что летит над городом, не чувствуя никакой скованности в высоте и скорости. В демоническом мире все не так. Мягко выражаясь, весь демонический мир - это клетка. Потому что там есть потолок, и он не высокий, по сравнению с просторами мира людей. Крылья рассекают медленно заволакивающие ночное небо облака, и демон взмывает как можно выше, маневрируя между корпусом пролетающего мимо самолета и темно-серыми холмами, в которые проваливается, теряя пестрые перья. Он чувствует себя птицей. Глупое чувство. Оно делает Нейро Ногами чертовски не осторожным и сентиментальным. Но ведь иногда так хочется побыть кем-то немного проще, чем демон. Например, человеком. Тупые создания. И они, со всей своей простотой так недосягаемы для Нейро. Нет, для любого демона. Вертушка прямо к звездам и резкий, каменный полет вниз от того, что в груди все внутренности сжала невидимая рука. Едва-едва слышится хруст собственных ребер. Этот скрежет похож на то, как под пальцами обычно ломается металл. Нейро летит вниз, медленно расправляя крылья, пытаясь бороться с болью, отдающейся во все конечности. Удается приземлиться на одну из высоток, прихватив клювом несколько каменных углов и осесть, усиленно глотая воздух. Перед глазами, словно на мониторе мигает процент повреждений, время восстановления, процент восстановления... И демон прерывисто смеётся, загоняя проекцию в собственное сознание, чтобы ощущать весь прогресс и регресс кончиками пальцев. Сознание хочет отключиться, но демон глухо рычит и поднимается на ноги, слизывая с губ проступившую кровь. Нагрузка - это отличная мера прогресса всего, что угодно. Тем более - болезни. Болезни, от которой комок в горле с каждым днем становится все больше и сглатывается уже не так легко как раньше. Ногами делает несколько шагов и водит руками в пространстве. Темнота перед глазами скачет волнами, как если бы это было связанно с недостатком гемоглобина... у человека. У демона это может быть что угодно. Координация движений восстанавливается быстро и в глазах уже не рябит, только какие-то серые пятна, образовавшиеся из черных. Это бывает, если ты долго спишь... у людей. Свинцовые веки, пелена перед глазами. Если ты пьян в стельку. В пальцах пульсируют проценты, и Нейро усмехается, хватаясь рукой за каменный бордюр, падая на колени и глубоко вдыхая воздух. Огонь свечи колеблется, вздрагивает, словно бы видит, как над кругом сжимают кулак, заставляя теплые капли крови скользить по воздуху вниз, смешиваясь с мелом в грязную розоватую кашицу. Губы шепчут, поспешно, грубо, часто - не правильно. Кровь и мел мешается с каплями пота... Все это теперь напоминает игру в песочнице. Парень закусывает губу, чувствуя, как кровь в жилах холодеет, замирает, как только уродливые розовые разводы начинают бурлить, прожигая под собой пол и оставляя после себя черное пространство - пропасть... из которой через секунду выбирается огромная, покрытая множеством шипов и глаз рука. У человека нет шансов скрыться. Демоническая энергия наполняет окружающее пространство, заставляя каждую частицу трепетать от ощущения такой мощи. Мощи, медленно затягивающей в свою бездну небытия. Вызывающий пытается что-то говорить, о чем-то просит, через секунду, после взрыва громогласного рева - умоляет, и кидается к двери, которая заперта... изнутри. Когтистые пальцы хватают за ноги, резко тянут на себя, заставляя задавиться жалобным криком и впиваться в деревянный пол пальцами, оставляя кровавые следы и ошмётки выскользнувших ногтей. -Человек! Голоса множества чудовищ, их разноцветные глаза, миллионы глаз - они смотрят жадно, с жаждой. Не часто к ним попадает деликатес с верхнего мира, а появляться в мире людей чаще всем им обходится слишком дорого. Жертва в панике. Застывший, испуганно вскрикивающий, истошно молящий о том, что больше не будет делать ничего, никогда и нигде... Но слушают ли его? Это обед. Бесплатный, дорогой. Парня растаскивают буквально по кусочкам. Сначала высшие демоны. Что в нем есть? Ум, эмоции, чувства. Уровень интеллекта пожирают с характерным чавканьем, оставляя после себя животное с широко раскрытыми глазами, которое ориентируется только на собственные инстинкты и бежит. Пытается бежать. -Ты боишься? Эмоции покидают тело - их вытягивают как если бы ели тонкие нити спагетти. Когтистая ладонь заковывает в клетку, заставляя несчастное создание верхнего мира орать и скалится, напоминая бешеную собаку. Чувства... чувства употребляют на десерт. Едят медленно, словно художники, добравшиеся до своего любимого блюда. А потом отпускают. И остается только доесть кусочки, остающиеся низшей породе, которая набрасывается на теплое, лоснящееся питательными веществами тело и начинает его рвать. Последнее, что можно увидеть в этот момент, как худое, костлявое, отвратительное существо с человеческим лицом и огромными на пол лица красными глазами раскрывает акулью пасть... и в следующее мгновение темнота. -Кыш, отвратительные твари! - демонесса шипит на низших существ, вырывающих из тела кости и внутренности, чавкая всем этим и сплевывая ярко-зеленую слюну, переполнившую рот. Собравшиеся вокруг останков неосторожного человечишки демоны морщатся и громко фыркают. Смеются, когда какой-то из низших прогладывает толстую кишку и начинает срыгивать, почувствовав во рту вкус не вышедшего наружу дерьма. Колодец в потолке не спешит закрываться и огромное, сливающееся с окружающей темнотой существо любопытно высовывает туда когтистые пальцы, ощупывая пустую квартиру верхнего мира. -Мы, похоже, опоздали. Присутствующие оглядываются на новоприбывших и недовольно рычат. Кто-то медленно удаляется, понимая, что больше здесь ловить нечего. Кто-то все ещё не отрывает взгляда от мелких тварей, доедающих свои объедки и тут же срыгивающих комки серо-зеленой блевотины. Кому-то это зрелище действительно кажется великолепным. Близнецы даже двигаются одинаково, одинаково виляют проступающими из-под черных мантий пушистыми хвостами, отливающими на темных улицах цветом металла. Две собачьи головы одновременно поднимаются вверх, наблюдая за пятном света в потолке неба. Теперь их реакция разная. Один резко опускает голову, раскрыв пасть, высунув язык, посмеивается как гиена, заставляя окружающих скривиться от этого звука. Второй же, не дергаясь с места, медленно скалится и произносит, не подавляя хлещущего наружу желания завыть: -Кажется, это приглашение!