Пятеро смелых

HOMO SAPIENS SAPIENS       В памяти ещё звучали торжественные речи лидеров человеческого сообщества. Казалось, вся Земля воспевала отвагу космонавтов, осмелившихся кинуть очередной вызов необъятным просторам Вселенной. В честь героической пятёрки пели песни и слагали возвышенные оды, драпируя всеобщим ликованием страшную правду: шансы, пережить полёт и вернуться в здравом уме крайне малы.       В состав экипажа вошли: Игорь Шварц — капитан корабля и по совместительству первый пилот, Курт Яно — второй пилот, Альтаир Иванов — бортинженер, Нокоу Риччи — бортмеханик и Анна Ли — медик. На них легла тяжёлая миссия первопроходцев, им предстояло стать первыми покорителями искривленного пространства.       Отправку людей предваряло немало экспериментов. Предшественниками смельчаков были бактерии, свиньи, обезьяны, даже мёртвые человеческие тела, что не афишировалось. С точки зрения функционирования организма переход протекал нормально, отрицательных последствий выявлено не было, но учёное сообщество утверждало, что единственный способ проверить воздействие искривления на высшие функции мозга — участие людей в экспедиции.       Во имя будущего всего человечества пятеро шли на смертельный риск. Им ещё улыбались в глаза, жали руки и произносили речи, но протоколы о том, что по истечении заранее установленного времени они считаются героически погибшими, уже ждали своего часа. Смельчакам оставалось готовиться к борьбе за сохранение жизни и разумности изо всех сил и до самого сокрушительного конца.       Перегрузка, которую космонавтам предстояло ощутить во время скольжения, должна была практически лишить их возможности двигаться, а поэтому последние напутствия и команды из Центра они слушали лёжа в антистрессовых камерах. В полном сознании и с химически обостренной реакцией оставался только первый пилот, дублирующий систему автоуправления.       — Лёгкого пути, ярких звёзд, — произнёс директор управления полётов стандартную прощальную фразу.       Двигатели взревели, усилив работу — в ушах зашумело и даже зазвенело от резко возросшего давления.       Корабль вырвался в открытый космос, включил генераторы искривления и устремился в неизвестность.       Секунды броска растягивались до вечности. По вселенским меркам человечество намеревалось совершить микроскопический шажок — преодолеть пояс Койпера, достичь зоны, именуемой «рассеянным диском», и установить там зонды для сбора информации. Небольшая плотность объектов в данной части солнечной системы способствовала безопасности полёта, сводя возможность столкновения с каким-либо телом к расчётному минимуму.       О том, что что-то пошло не так, бортовой компьютер просигналил на двадцать восьмой минуте скольжения. Нарушилась стабильность гравитационного пузыря искривления. Два разума, механический и биологический, ринулись на решение возникшей проблемы при массе неизвестных. Двигатели начали глохнуть раньше, чем удалось установить причину произошедшего сбоя. Совершенно непредсказуемо искривление замкнулось, а потом выгнулось, вышвыривая неудачливых покорителей.       После столь мощного направленного воздействия, корабль развил чудовищную скорость, двигаясь по плоскости пространства-времени. Снижающая нагрузку аппаратура натужно зашумела, работая на пределе возможности. Все силы пилоты бросили на стабилизацию полёта. В ходе головокружительного танца в безгравитационном пространстве корабль лишился солнечных батарей и двух антиметеоритных щитов. Даже при повреждённых двигателях мастерство и слаженные действия экипажа смогли стабилизировать звездолёт.       Беспорядочное кружение завершилось. Люди постепенно приходили в себя. Приборы пытались вернуться к нормальной работе после странных помех.       Вопрос о местоположении корабля ввёл систему навигации в ступор. Безуспешно локаторы пытались поймать отзыв хоть на один запрос. Пространство вокруг было совершенно неизвестным. Ни маяка, ни иного ориентира. В эфире повисла тягостная тишина.       — Всем отчитаться о самочувствии, — потребовал командир корабля, — начиная со второго пилота.       — В норме, — произнес Яно.       — Терпимо, — отозвался бортинженер.       — В пределах, — бросил Риччи.       — Состояние удовлетворительное. Нарушений мозговых функций пока не отмечено, — отрапортовала Ли.       Шварц обвёл взглядом экипаж.       — Даю оценку ситуации — человечество можно поздравить, использование искривленного пространства прошло относительно успешно. Перемещение состоялось, все живы, все в здравом уме. Но нас самих с чем-либо поздравлять рано. Наше местоположение неизвестно. Перспективы возвращения под вопросом.       — Как и в самом начале, — отозвался Иванов.       — Технической группе, — продолжил командир, — осмотреть двигатели, установить причины сбоев и способы восстановления работоспособности. Я и второй пилот попытаемся определиться с нашим местоположением и займёмся налаживанием связи с любым принимающим объектом.       Ни в одном, ни в другом направлении успехов добиться не удалось.       — Осмотры проведены, — доложил бортмеханик, — серьёзных нарушений не выявлено, но тестовые запуски подтверждают сбой. Либо он в недрах одного из двигателей, либо во внешних и контактирующих с внешней средой частях. Другими словами, для выяснения причин неисправности необходима полная диагностика, а это возможно только в случае приземления.       — Куда? — повисло в воздухе.       Члены экипажа переглянулись.       — У нас нет данных об окружающих космических объектах, — напомнил Яно.       — Найти планету в этой бездне, — Шварц кивнул на иллюминатор, — само по себе редкая удача. Возможно, ещё более невероятная, чем то, что мы живы.       Космонавты понимали — корабль, имеющий замкнутую и практически полностью самовоспроизводящуюся систему жизнеобеспечения, в холодной бесконечности космоса являлся надёжным пристанищем, способным долго прослужить. Долго, но не вечно.       — Но просто сидеть и ждать… — попытался возразить бортмеханик.       — Можно использовать зонды, которые мы должны были установить на границе рассеянного диска, — подал голос Альтаир. — Направим их в разные стороны для сбора информации, заодно пополним наши базы.       Предложение посчитали разумным.       Удача не оставила космических странников, и один из посланных на поиски аппаратов передал сообщение об обнаружении подходящего для посадки объекта. На первых порах о найденной планете зонд смог сообщить не так уж и много. Она относилась к земному типу, вращалась вокруг звезды класса F на удалении, попадающем в границы так называемой «зоны обитаемости», имела плотную атмосферу и силу тяжести немногим больше земной. По мере приближения к изучаемому объекту аппарат передал сведения о составе верхних слоёв атмосферы.       — Что там? — поинтересовался капитан у просматривающего сообщение медика.       Анна отодвинулась от экрана, давая ему взглянуть. Не слишком разбираясь в тонкостях спектрального анализа, Шварц смог отметить только то, что смесь газов для дыхания не пригодна. Ли в полученных сведениях видела гораздо больше.       — Боюсь предполагать, — тихо проговорила она, — но такое количество кислорода в сочетании с метаном… к тому же такой процент закиси азота…       — Что это должно значить?       Женщина посмотрела ему в глаза и неуверенно произнесла:       — Там возможна жизнь.       — Только возможна? — попытался уточнить Игорь.       — Такие показатели…       Обнаружение неземной жизни грозило перевернуть все представления людей о космосе.       — Не будем спешить с выводами, — решил капитан. — Подождём более точных данных.       Предположение об обитаемости планеты от команды скрывать не стали.       — Жизнь? — улыбнулся Яно. — Гуманоиды? Может, помогут нам с ремонтом?       — Звёзды такого класса считаются недолговечными. Если жизнь на планете и смогла появиться, то развиться до высших форм не успеет, — произнесла медик, пытаясь не выдавать радость, охватившую её от одного предположения, что такое возможно.       — Давайте не станем ничего исключать. — присоединился к беседе Альтаир. — Если мы решили садиться, надо быть готовыми ко всему. Что бы мы там не нашли, это в любом случае будет невероятно.       Путь до места аварийного приземления на неисправных двигателях должен был занять несколько недель и истощить запасы топлива. Иного выхода люди не видели.       Зонд приближался к избраннице гораздо быстрее корабля, и вскоре помимо уточнения данных состава атмосферы земляне получили фотографии поверхности. Вид ранее никому не известных материков и океанов зачаровывал и восхищал. Планета от обилия воды казалась голубой, как и Земля. Скопления паров образовывали замысловатые узоры, и если внимательно не всматриваться, создавалось впечатление, что люди видят снимки родной планеты. Вот только всматриваться хотелось — как можно внимательнее, в каждую мелочь, чтобы понять и предугадать, что их ждет впереди.       О чём бы ни говорили и ни думали астронавты во время многодневного пути, мысли и разговоры в результате сходились к одному — новому неизведанному миру. Миссия экипажа становилась еще более важной и ценной для человечества.       Более подробные снимки рассказали о горах и реках, а заметные разноцветные пятна дали основания предполагать наличие жизни, хотя бы в форме растений. С особым волнением экипаж рассматривал фотографии, сделанные ночью, в надежде обнаружить на темных просторах хоть один проблеск света, который бы доказал существование братьев по разуму. Ожидания не оправдались, никаких признаков деятельности высокоразвитых существ найти не удалось.       Несмотря ни на что, космонавты ощущали себя счастливыми первооткрывателями неизвестного человечеству мира, и радость заставляла легко относиться даже к будущим трудностям, а трудности, как раз, предстояли немалые. С одной стороны визит на неизвестную планету должен был стать шагом к спасению, а с другой — порождал массу проблем. План экспедиции не включал в себя приземление куда-либо, кроме Земли. Скафандры предназначались только для выхода в открытый космос и для использования в условиях невесомости. Проведение крупномасштабных ремонтных работ силами экипажа не предполагалось, и запасные части на звездолёте практически отсутствовали. К тому же, вопрос с топливом становился все острее, а преодоление силы тяжести требует повышенного расхода. Да и управление массивным летательным аппаратом в незнакомых атмосферных условиях являлось крайне сложной задачей.       Бортовой компьютер, проанализировав данные с оставшегося на орбите зонда, выбрал наиболее подходящее место для приземления и повел звездолёт к цели. Пилоты, как и весь экипаж, вернулись в антистрессовые капсулы и следили за полётом, будучи готовыми в любую минуту взять управление на себя.       При более плотной по сравнению с земной атмосфере сопротивление воздуха потрепало обшивку корабля во время снижения. Корпус был близок к критическому перегреву, но людям приходилось экономить горючее и балансировать на грани возможного. Неполадки в работе двигателей стали еще серьёзнее, дошло до кратковременных перерывов в выбросе струй.       — Техническая группа, — стараясь говорить как можно спокойнее, обратился к Иванову и Риччи командир, — провести экстренную диагностику и восстановить работоспособность насколько возможно.       Бортинженер и бортмеханик покинули антиперегрузочные кресла и поспешили в машинный отсек.       Вскоре к проблемам с силовыми установками добавились и неполадки со связью. До этого безжизненно молчащий эфир заполнился шипением и пощелкиванием. Системе не удалось распознать в принимаемом потоке какой-либо сигнал, и экипаж приписал это негативному воздействию атмосферы на внешние приемники корабля.       Постепенно, благодаря мастерству команды, полёт стал более стабильным, хотя основные проблемы так и не были решены. Через иллюминаторы можно было видеть быстро приближающиеся разноцветные просторы. Невольно люди представляли, что за мир встретит их внизу и насколько он будет отличаться от привычного земного.       Относительная стабилизация продлилась недолго. Все приборы контроля и управления неожиданно отключились, эфир взвыл так пронзительно, что пилоты сдернули наушники, двигатели замолчали. Продлилось это несколько мгновений. Затем панель управления снова ожила, система связи затихла, но силовые установки продолжали безмолвствовать. Звездолёт начал быстро терять высоту.       — Альтаир! Нокоу! Что произошло?! — волнение всё же вырвалось и явственно прозвучало в голосе капитана.       — Двигатели внезапно заглохли, — ответил Иванов. — Почему — не знаем!       — Их просто выключило! — добавил бортмеханик.       — Что диагностика?       — Показывает неактивный режим, — сообщил Альтаир.       — А причины? Поломка? Запустить сможете?       Техническая группа переглянулась. На самом деле вопрос смогут или не смогут не стоял, они просто должны были, иначе крушение неминуемо.       — Сделаем всё возможное, — мрачно ответил бортинженер.       Вернувшись в командный отсек, Иванов принялся быстро переключать режимы полёта, надеясь хоть так вернуть замолчавшие двигатели к жизни. Бортмеханик в машинной зоне пытался определить причину сбоя.       Напряжение нарастало с каждым мгновением. Сердца встревоженно бились, а разум изо всех сил пытался не захлебнуться паникой. Пёстрая громада планетарной тверди всё сильнее тянула их к себе, намереваясь размазать о поверхность и смешать с литосферой. Падение казалось неизбежным.       Альтаир отчаянно щелкал тумблерами, уже больше надеясь на необъяснимое чудо, а не на логический ход вещей. И чудо произошло. Двигатели, наконец, загудели. Звездолёт дрогнул и начал выравниваться, пилоты схватились за штурвалы. На главном мониторе замелькали цифры — навигационная система рассчитывала новый курс.       Экипаж облегчённо вздохнул, угроза гибели отступила.       — Техническая группа, — Игорь попытался подобрать слова, чтобы выразить общий шквал эмоций, но смог произнести только «Молодцы!»       Благостный настрой продержался недолго. Приборы снова отключились на несколько мгновений, вынудив людей не стесняться в выражениях и опять сражаться за жизнь. На этот раз Риччи и Альтаир поменялись местами, и теперь первый снова и снова повторял команду запуска и переключения, а второй — старался понять причину неисправности.       В эти мгновения призрак отчаянья явился быстрее, чем в первый раз.       — Капитан, нас относит в сторону, — сообщил Яно.       Шварц бросил недовольный взгляд на приборы:       — Воздушный поток?       — Сомневаюсь… падение замедляется… нас фактически перенаправило.       — Будем спасаться всеми доступными средствами, — заявил Игорь, обрадовавшись возможности хоть что-то сделать. — Включаем режим планирования. Попробуем оседлать поток.       Звездолёт выпустил опорные плоскости. Тем временем скорость падения снизилась до фантастических значений, и тяжёлая космическая махина действительно поплыла. Умело маневрируя, пилоты смогли развернуть корабль и лечь на прежний курс. Среди горных хребтов, к которым их увлекал неизвестный поток, и буйных растительных зарослей, раскинувшихся в низинах, ранее выбранная пустынная равнина представлялась наиболее удобной и безопасной, так что их настойчивость была оправданной.       Поверхность планеты приблизилась настолько, что через иллюминаторы можно было рассматривать особенности рельефа. Люди настороженно вглядывались в красоты чужого мира, неосознанно ища угрозу. Хотя не восхищаться они не могли. Пейзаж поражал многообразием цветов. Природа щедро использовала различные оттенки от зеленого до красного, так что поверхность выглядела огромным ковром с замысловатым орнаментом.       Экипаж начал готовиться к посадке. При выключенных двигателях приземление становилось катастрофой. Единственное, что можно было сделать — попытаться свести потери к минимуму. Думать, как поднимать звездолёт в вертикальное положение после такого приземления, и выдержит ли обшивка аварийное торможение — сейчас было не время, сохранение жизни людей вышло на первый план.       Вот только удача совсем покинула гостей из космоса, и системы корабля опять отключились. Повисла тяжелейшая тишина. Была надежда, что звездолёт снова оживёт через несколько мгновений, но безжизненность затянулась.       Так и не дождавшись возвращения работоспособности, капитан попытался выяснить, как обстоят дела в машинном отсеке.       — Альтаир, доложить обстановку.       Ответа не последовало.       — Иванов! Бортинженер! Ответьте! — настаивал командир.       Переговорное устройство молчало.       — Я посмотрю, — вызвался Риччи.       В приступе раздражения Шварц сорвал наушники, но потом как можно спокойнее отложил на панель. Он знал, что команда сейчас надеется на него и ждёт именно от него какого-нибудь спасительного решения. Только что он мог, если отказали сразу все системы? Игорь несколько раз дернул штурвал. Звездолёт совершенно не слушался, мчась куда-то по воле неизвестного потока и не реагируя на попытки пилотов изменить курс.       Пришла пора надежде развеяться, а экипажу — упасть духом.       Корабль молчал. Ни силовые системы, ни системы управления не работали. Игорь с тревогой поглядывал на датчики контроля жизнеобеспечения, они тоже не горели и о сбоях не сообщали, а сбоев и не чувствовалось. Воздух продолжал циркулировать, внутреннее освещение отсеков не гасло. И, несмотря на столь катастрофическую в техническом плане ситуацию, звездолёт не падал.       Пилоты и техническая группа не оставляли попыток запустить бортовые системы. Рычаги двигались, кнопки нажимались, проверялась целостность проводящих составляющих. Причину глобального выключения установить не удалось, как и причину такого же внезапного восстановления.       Все панели и датчики ожили одновременно и принялись за работу. У экипажа вырвался непроизвольный радостный возглас, а затем техники и пилоты кинулись спасать корабль, хотя им оставалось только провести посадку. Иные маневры в такой близости от поверхности были невозможны.       В ходе завершающей стадии полета команда вернулась в антиперегрузочные кресла и сосредоточилась на выполнении приказов капитана. Тревоги на время отступили, надежда на спасение окрепла. ***       Приземление прошло успешно. Не веря в благополучный исход, астронавты после остановки двигателей и рапорта системы о завершении посадки ещё некоторое время напряжённо молчали.       — С прибытием, — произнёс Шварц, нарушая общую тишину. В голосе сквозила горькая ирония, но сказанное было воспринято, как сигнал к переходу в штатный режим, и команда облегчённо вздохнула. — Небольшой перерыв, — продолжал капитан. — Ли, осмотрите каждого, проверьте, что только можно. Я должен быть уверен, что все в порядке. Потом займемся диагностикой бортовых систем. Техническая группа, на вас двигатели. Будет нужна помощь — сообщайте.       Даже самая тщательная проверка не прояснила причины внезапного включения и отключения систем. Контроллер только отчитался об остановках работы, на дальнейшие запросы отвечал: «Не установлено».       — Что с двигателями? — поинтересовался Игорь, не добивших успехов на своем поприще.       Бортинженер хотел выразиться ёмко и красочно, но устав такого не позволял.       — Проблема очень серьёзная. Обнаружено множество очагов разрушения металла сопел, труб и кожуха.       — Какого характера? Пробоины? Трещины?       — Хуже. Разрушение… на молекулярном уровне.       — Сплав просто рассыпается от прикосновения, — добавил Нокоу.       — А устройства гравитационного сжатия?       — Там неисправностей не выявили.       Командир нахмурился.       — Сейчас подойду.       В поисках неполадок техническая группа, прорезав ход в защитной оболочке, проникла даже туда, куда доступ не предполагался — в самое сердце силовой структуры. На основных камерах и обводных жерлах обнаружились множественные микроскопические отверстия непонятного происхождения. Сплав вокруг мест поражения потемнел и разрушался от прикосновений. Кроме того, оказались сильно загрязнены форсунки двигателей, о чём диагностика должна была оповестить, но не сообщала. Эти, пока сами по себе необъяснимые странности, обосновывали потерю мощности, а вот полную остановку и последующие включения — нет.       — Нужно осмотреть сопла снаружи, — отвлек Альтаир капитана от задумчивого разглядывания хаотичной перфорации.       — Выход на поверхность? — резко обернулся тот. — Но у нас нет для этого… ничего нет.       — Для того чтобы решить, что предпринять, необходимо знать полную картину, — подал голос Риччи. — Возможно, ещё что-нибудь обнаружится.       — Перспективы исправить ситуацию? — спросил Игорь, и так понимая, что перспективы нерадужные.       — Есть одна задумка… — протянул бортмеханик.       — По сути, авантюра, но лучше, чем ничего, — заявил Иванов, — а осмотр полный необходим.       SUMMUM ESSE       Эксперимент подходил к решающей стадии. Раствор был введён во все яйца кладки, оставалось только наблюдать, как новые вещества встраиваются в биологическую систему личинок. Работа относилась к категории исключительной важности. Обнаружение у живого организма способности успешно справляться с атакой разнозаряженных частиц само по себе стало ценным открытием, позволяющим облегчить адаптацию в условиях разных планет. В силу того, что искусственное, чисто механическое введение субстрата в организм положительной реакции не давало, пришлось обратиться к наблюдениям, чтобы отследить работу клеток и выявить необходимые факторы внешнего воздействия.       Кладку самка изначально разместила так, что яйца попали в разные условия: что-то оказалось на солнце, что-то почти постоянно скрывала тень, часть потомства периодически увлажнял конденсат, кому-то не доставалось ни капли. Развивающаяся под тонкой оболочкой жизнь была так хрупка и ценна, что наблюдение приходилось проводить, используя только ментальные волны самого исследователя. Работа была напряженной, отслеживались процессы метаболизма сразу у нескольких объектов, так что сигнал из центра станции оказался очень некстати.       Орбитальные маяки сообщили о приближении к планете некого объекта. На обычную команду пропустить в атмосферу и направить в свободную зону, система потребовала уточнения — значит, всё было не так просто. Исследователь затребовал нестандартные параметры гостя из космоса, нестандартными оказалось большинство. Слишком правильная форма, относительная однородность поверхности, и самое неприятное — огромное количество веществ, привносимых в биосферу планеты в нестабильном и даже опасном виде, что указывало на неестественное происхождение объекта. Следуя общепринятым правилам, хозяин научной станции с использованием всех основных сигнальных систем направил прибывшим сообщение, что планета находится под наблюдением его расы и является исследовательской базой, которой противопоказано любое внешнее воздействие. Завершало сообщение просьба покинуть пределы атмосферы. Приближающийся гость на попытку контакта не отреагировал.       Расширив зону используемых способов передачи до всех известных, исследователь настойчиво повторил сообщение. Ответа не последовало. Озабоченному ученому приходилось предполагать две вещи: у межзвёздного аппарата повреждены системы связи, и он не имеет возможности принять послание или ответить на него, либо прибывшие не знакомы ни с одним из применённых способов коммуникации. Правда, оставалось и еще одно вероятное объяснение: намеренное игнорирование. Этот самый отрицательный вариант исследовать оставил до полного подтверждения и пока не учитывал.       Наблюдение за продвижением гостей показало, что полёт проходит крайне неравномерно, то ускоряясь, то замедляясь, что свидетельствовало в пользу поломки корабля. Расчёт траектории движения, сделанный центром станции, выявил еще один неприятный момент: гости в качестве места посадки выбрали пустынную равнину, на которой размещалась плантация уникальных крошечных организмов — уловителей звёздной пыли. Эти чрезвычайно полезные создания, хорошо разрастаясь на других космических объектах, успешно размножались только здесь, поэтому на станции активно проводилось их разведение и модификация.       Так и не добившись от приближающегося объекта какого-либо ответа, хозяин базы решил действовать своими силами. Неизвестный корабль был схвачен защитным полем, используемым для перенаправления метеоритов, после чего последовала попытка изменения траектории его движения. Исследователь, надеясь на исправность хотя бы устройств приёма, передал на звездолёт пояснения своих действий, характеристики поля и предупреждение о необходимости предпринять известные экипажу меры для уменьшения отрицательных последствий взаимодействия поля и систем корабля.       Обычно используемые настройки уловителя оказались недостаточно сильны для влияния на курс летательного аппарата, поэтому учёному пришлось целенаправленным волновым ударом отключить двигатели. В атмосферу перестали поступать крайне нежелательные вещества, а управляемый теперь хозяином базы корабль отправился к каменистому плато, выбранному для приземления с учётом всех особенностей экосистемы.       Гости из космоса неожиданно проявили упрямство. Им удалось запустить двигатели, а затем последовала попытка вернуться на прежний курс. В атмосферу снова вырвалась масса отравляющих веществ.       Пришлось хозяину станции нанести второй волновой удар, блокируя силовые системы, чтобы возобновить переброску объекта. Пришельцы продолжили сопротивляться. Корабль из вертикального положения перешел в горизонтальное и выпустил несколько плоскостей, что позволило ему планировать. Умелый, но совершенно неуместный маневр позволил звездолёту опять повернуть к уникальным плантациям.       Борясь за сохранение результатов длительной работы, учёный усилил концентрацию захватывающего поля, рассчитывая на принятые экипажем защитные меры, снова овладел ситуацией и выпроводил гостей в свободную зону. Когда расстояния до поверхности оставалось достаточным только для совершения посадки, направляющее воздействие прекратилось, а новый импульс вернул двигателям работоспособность. С приземлением гости справились уже самостоятельно.       Пусть неожиданный визит и принес исследователю массу забот, он счёл необходимым переместиться на плато и лично установить контакт с пришельцами на ещё неиспробованных ментальных волнах. Как и при любом выходе на поверхность хозяин станции использовал наблюдательную капсулу, созданную из местных минералов для снижения воздействия его организма на окружающую среду. Внешне точка наблюдателя выглядела как невысокий каменный столб, не имеющий отверстий и даже намеков на то, что внутри находится полость. Особенности ментальных волн позволяли им беспрепятственно проходить через оболочку, имитирующую природное образование, и поступать обратно.       Довольно долго звездолёт никто не покидал. Исследователь даже начал рассматривать возможность отсутствия экипажа. В итоге верным оказалось первое предположение, и терпение ученого было вознаграждено. Корабль выпустил из недр некий движущийся объект, за ним второй. Неуклюже переваливаясь, громоздкие и негибкие они не пошли исследовать новый для них мир, а, пробравшись под дно летательного аппарата, принялись карабкаться обратно внутрь.       Равнодушие гостей из космоса к планете исследователя порадовало, а сосредоточенность на собственном корабле подсказала, что неисправности имеют место быть. Так вариант с экстренной посадкой в целях ремонта стал основным объяснением появления пришельцев.       Реализовывая намерение установить контакт, хозяин научной базы принялся передавать послания на ментальной волне. Он снова сообщал, кто является куратором планеты, для каких целей она используется, просил покинуть пределы атмосферы и даже предлагал посильную помощь в устранении неисправностей звездолёта. Никакого ответа так и не последовало. Это дало основания полагать, что вышедшие из корабля либо неживые существа, либо неразумные. Перед проверкой новых гипотез, ученый решил уменьшить расстояние до адресатов обращения.       Наблюдательная капсула двигалась по поверхности, хозяин базы непрерывно передавал сигнал. Значительное приближение к звездолёту результата не принесло, никакой ответной реакции не последовало. Изменив тактику, исследователь перенастроился на приём, рассчитывая перехватить волны пришельцев и на их основе скорректировать свой сигнал. Более энергозатратная связь потребовала и дополнительного сокращения расстояния. Капсула доставила учёного под летательный аппарат.       Разобраться в сумбуре мыслей, перемешанных со множеством противоречивых эмоций, оказалось очень непросто, но исследователю удалось установить две вещи: во-первых, пришельцы были живыми разумными существами; во-вторых, их одолевали страх и тревога. Задача с доставкой сообщение осталась нерешенной. Гости из космоса не восприняли даже сигнал, приближенный по волновым параметрам к тому, что испускал их мозг.       Ситуация озадачивала, но и возбуждала исследовательское любопытство. Учёный раздумывал, что еще можно предпринять с учетом окрепшей убежденности в невысокой стадии интеллектуального и технического развития прибывших. И тут размышления прервал сигнал из центра станции, сообщив об извержении вулкана в экваториальной зоне. Хозяину базы пришлось срочно отправляться туда, чтобы продолжить эксперименты в жерле. Капсула вернулась на исходную позицию.       Пока исследователь занимался облучением бактерий, живущих в раскаленной лаве, из центра стали поступать сообщения о повысившейся неблагоприятной активности незваных гостей. Учёный поручил контролирующим системам определить все негативные последствия. Полученные результаты относились к средней категории, то есть не требовали немедленного прекращения, предусматривая только разработку планов по устранению последствий. Имело место еще одно обстоятельство, которое стоило брать в расчёт, — реакция местной фауны на деятельность гостей из космоса, а именно на некий аппарат, испускающий, кроме прочего, ультразвуковые вольны.       Как только дело дошло до непосредственного контакта, исследователь предпочёл присутствовать лично.       HOMO SAPIENS SAPIENS       Словно заворожённая, Анна смотрела в иллюминатор на просторы неизвестной людям планеты. Восторг и гордость первооткрывателя притупляли страх никогда не вернуться домой.       С астронавтами, их родными и близкими перед полётом проводили тренинги по выработке готовности к самым катастрофическим ситуациям. Посланцам Земли выдали инструкции о действиях в случае контакта с внеземной жизнью. Реальность превзошла ожидания, и быть заброшенными в совершенно чуждый мир, космонавты оказались не готовы. Каждому пришлось что-то решать лично для себя, определять, как относиться и что делать.       Ли в произошедшем видела невероятно счастливую возможность прикоснуться к новому и неизведанному, узнать об иных формах жизни, даже оставить свой след в истории. Радостный настрой омрачался осознанием бесполезности новых знаний, если команда так и не найдёт способ вернуться или хотя бы передать собранный материал людям.       Пока командир и второй пилот проводили диагностику бортовых систем, техническая группа вышла на поверхность. Тяжелые скафандры надёжно отгораживали их от атмосферы и биосферы планеты, что не делало погружение в чужой мир менее напряженным и волнующим. Анне, как самому свободном члену экипажа, оставалось изучать загадочные просторы через стекло — видеоустройства оказались повреждены ещё при выбросе из гравитационного пузыря.       Из-за высокой плотности атмосферы местное солнце выглядело белым размытым пятном на сине-зеленом небосводе. Каменистое плато, на котором приземлился звездолёт, казалось пустынным и безжизненным. Ландшафт отличался от земного в основном красками, то есть составом веществ, образующим камни, поверхности и склоны. Преобладали синие и серые оттенки, острые углы и мелкие фракции. На фоне хаотично разбросанных скальных обломков взгляд невольно выделял вертикально вытянутое образование.       «Выглядит, как какой-нибудь древний менгир, — подумала Анна, рассматривая каменное изваяние и сожалея, что нет никаких приспособлений для более детального изучения.       Совершенно неожиданно каменный истукан начал двигаться в направлении звездолёта. Удивление и восхищение быстро сменилось тревогой.       — Игорь, к кораблю что-то приближается, — спешно передала Ли по внутренней связи.       — Что именно и как быстро? — оставив разбираемую панель, Шварц устремился к иллюминатору.       — Не знаю, на вид продолговатый камень… — а в голове застучало: «Жизнь… иная жизнь!»       Командир окинул неизвестный объект быстрым изучающим взглядом, а потом связался с техниками:       — Иванов, Риччи, к кораблю что-то приближается. Будьте наготове. Работы прекратить. Без моей команды ничего не предпринимать.       — И что оно такое? — Альтаир пытался не выдавать напряжения.       — Пока не знаем. Выглядит, как каменный столб, но движется. Оно скоро выйдет из нашей зоны видимости. Как заметите, сообщайте обо всех его действиях.       Видеосигнал от скафандров почему-то никак не мог пробиться к звездолёту, и, оказавшимся по разные стороны защитных стен, пришлось довольствоваться только голосовой связью.       Техники достали оружие, до поры скрывавшееся в специальных отделах скафандров. Пистолеты входили в спасательный комплект, используемый при аварийных приземлениях, но выходя на неизведанные просторы, люди предпочли подстраховаться и взять их с собой. Скованные напряжённым ожиданием астронавты замерли. Оставалось только гадать, что за сюрприз приготовила незнакомая планета, каковы намерения неизвестного существа и насколько оно опасно.       Потянулись долгие мгновения неизвестности. Техники, находясь внутри корабля, не видели приближающегося и о его действиях узнавали только от наблюдающих через иллюминатор. Потом странный камень переместился под звездолёт и тем самым скрылся от всех. Альтаир и Нокоу сжимали рукоятки пистолетов, готовясь к агрессии со стороны аборигена в любую секунду, и напрасно. Объект в зону их обзора так и не попал. Из звездолёта сообщили о его возвращении на прежнее место. Тут уж люди не сдержались и от души высказались о произошедшем инциденте, вернее, о непроизошедшем.       Взволновавший всех объект техническая группа увидела только когда возвращалась на корабль. Оружие не вынимали, но руки лежали на кнопках, обеспечивающих доступ к хранилищам.       Проявленная планетой активность потребовала корректировки планов и новых обсуждений. Выход из звездолёта теперь представлялся ещё более опасным, вместе с тем ремонт был слишком необходим. В результате совещания приняли общее решение — иди на риск.       Во втором выходе участвовали трое: техники, увлекая за собой излучатель, и Курт — для осуществления огневого прикрытия в случае необходимости. Шварц и Ли остались у противоположных иллюминаторов для наблюдения за новыми всплесками активности местных обитателей.       Каменный столб, с которого не спускали глаз, никаких признаков жизни при очередной высадке людей не выказал.       Нокоу и Иванов приступили к ремонту.       Несколько часов планета усыпляла бдительность пришельцев, никак себя не проявляя, но едва они поверили в возможность завершить вылазку без происшествий, как на краю плато показался новый представитель местной фауны.       Быстро и целеустремленно тварь неслась к копошащимся у звездолёта людям. Заметив ее, оставшиеся на корабле тут же предупредили ремонтную бригаду. Пока космонавты решали, как уклониться от встречи, существо невероятно быстро преодолело разделяющую их часть плато и оказалось в опасной близости. Четыре пары ног, разместившихся вдоль туловища, твердый покров из пластинчатых сегментов, головогрудь и несколько наборов челюстей-лап делали местного обитателя похожим на насекомое, а высота в человеческий рост при горизонтальном расположении туловища превращала в потенциально опасного противника.       Первое, что пришло в голову атакованным, — их посчитали добычей. Техники, используя вакуумные присоски, поднялись выше по соплу в недра корабля и попытались втянуть туда же излучатель. Оставшемуся внизу Яно пришлось принять удар на себя. Пилот открыл огонь. Первые две пули, попав в природную броню, никакого видимого вреда нападающему не причинили. Скорость приближения восьминогий не снизил, намерения добраться до незваных гостей не изменил. Единственное, что предприняла неизвестная особь в ответ на злобные возгласы оружия — отшвырнула стрелявшего, проносясь мимо. Удар оказался настолько сильным, что пилот кубарем откатился в сторону.       Оставшиеся в звездолёте могли только наблюдать за происходящим, и это казалось невыносимым.       — Курт, доложить о самочувствии! — требовал встревоженный командир.       — Жив, — процедил сквозь зубы Яно, с трудом поднимаясь в неуклюжем скафандре. — Эта тварь сейчас свое получит.       — Если прямой угрозы людям нет, не стрелять! — приказал Шварц. — Техническая группа, докладывайте, что происходит! Мы вас не видим!       — Этому жучаре!.. Излучатель понадобился! — отозвался Альтаир.       Техники вступили в противоборство с аборигеном каменистых просторов. Они на тросах тянули аппарат вверх, а насекомообразный, вцепившись челюстями и передними конечностями — вниз.       — Капитан, почему я должен стоять и смотреть, как эта тварь лишает нас излучателя?! — негодовал Курт. — У нас без него шансы нулевые!       Обстановка накалялась. По другому каналу было слышно, как тяжело дышат и ругаются техники, пытаясь отстоять жизненно необходимый агрегат.       Пришлось решиться.       — Всем открыть прицельный огонь!       В наушниках зазвучали выстрелы.       Живучий монстр не стал отступать. В него попали, и не раз, но снова без видимого результата, не считая того, что существо разозлилось и усилило натиск. В состязании между силой рук, вакуумных присосок и тросов с одной стороны и мощных челюстей и восьми конечностей с другой в конце концов подвело самое слабое звено — человеческие мышцы. Завладев честно отвоеванным трофеем, многоногий более не интересуясь ничем иным, устремился в ту же сторону, откуда и появился. Ему в след стрелял только остававшийся внизу Яно. Задняя часть похитителя оказалась не так хорошо защищена, как передняя, и одна из разрывных пуль достигла мягких тканей. Существо вздрогнуло и увеличило скорость; за ним потянулась хорошо различимая дорожка, по всей видимости того, что являлось его кровью.       — Техники, как вы там? — почти одновременно обратились к ремонтной группе Ли, капитан и второй пилот.       — Мы-то целы, — раздражённо отозвались проигравшие схватку и начали спуск, — но без излучателя…       — Курт, как самочувствие? — вмешалась Анна, вспомнив о падении. — Скафандр без повреждений? Шлем?       — В штатном режиме, — успокоил медика второй пилот. — Капитан, надо идти за излучателем, — воинский дух еще бродил в крови и кулаки сжимались. — Я ранил эту тварь. Если не умрёт по дороге, то, возможно, излучатель бросит.       Вылазка становилась всё опаснее. Без аппарата выправить ситуацию с кораблем представлялось невозможным.       — Я пойду с тобой, — решил Игорь.       — Не лучшая идея, командир. Пока облачишься, пока пройдёшь всю процедуру и разгерметизацию… она уйдет! — возразил второй пилот. — Сломает агрегат так, что потом и не восстановим. Нужно идти немедленно.       — Я с ним, — вызвался Риччи. — Всё равно без излучателя ничего не сделаешь.       Шварц скрипнул зубами, хотя постарался это скрыть. Он тоже рвался в бой, но ему терять хладнокровия ни в коем случае нельзя было.       — Идите. Быть всегда на связи. И не геройствовать, — добавил Игорь. — Вы нам живыми нужны.       — Ясно.       Скафандры, рассчитанные на использование в условиях невесомости, крайне осложняли передвижение по поверхности планеты с повышенной гравитацией. Бегать в такой защитной оболочке было невозможно, и даже самый быстрый шаг со стороны казался черепашьим и неуклюжим. Несмотря ни на что, люди упрямо отправились в погоню.       Похититель давно скрылся из виду, так что догоняющие могли ориентироваться только по тёмным следам, оставляемым раненым.       Иванов вернулся на звездолёт, и теперь уже трое, вынужденные бездействовать, напряженно следили за удаляющимися в неизвестность человеческими фигурками. Даже когда ушедшие скрылись из виду, углубившись в горный массив, наблюдавшие долго не отходили от иллюминаторов, опасаясь что-нибудь пропустить.       — Докладывайте обстановку, — потребовал капитан.       — Идём по следу, — ответил Яно. — Самой твари пока не видно. Других форм жизни не обнаружено.       Скальные выступы, сменившие горизонтальные просторы плато, тянули взгляды прибывших вверх, заставляя поражаться бескомпромиссной отвесности и головокружительной высоте пиков. Люди, оказавшись окружёнными неприступными громадами, почувствовали себя ещё более неуверенно. Цветовая гамма пейзажа изменилась, потеряв часть серых оттенков и приобретя активные коричневые цвета. В узких прожилках породы, беспорядочно изрезавших горы, краски сгущались до почти чёрного. Нагнетаемая окружающей обстановкой мрачность усиливала тревогу и напряжение, вынуждая преследователей держаться ближе друг к другу.       Тёмная дорожка из капель сначала вела астронавтов по узкому извилистому ущелью, а потом за очередным поворотом неожиданно ушла вниз по крутому склону. Пришельцы остановились, оценивая трудности спуска. Крупные камни с острыми краями и россыпи более мелких обломков, образующих подвижные массы, представляли собой серьёзное препятствие. Обойти неудобный участок было невозможно, а путеводная последовательность капель, замысловато виляя, у самого конца спуска ныряла в пещеру.       — Кажется, нашли логово этой твари, — сообщил Курт на корабль.       — А излучатель?       — Придется в гости зайти, чтобы это выяснить.       — Действуйте предельно осторожно. Существо может быть и не одно, — предостерегли из звездолёта.       Медленно, помогая друг другу, космонавты пошли на спуск. Даже в земных условиях и без скафандров это являлось нелегкой задачей, а в существующих обстоятельствах сложность многократно возрастала. Осторожное преодоление склона очень условно можно было назвать погоней. Если бы существо имело намерения убежать с трофеем, а не спрятаться — шансов у преследователей вернуть похищенное не было бы. В сложившихся условиях надежда на то, что тварь предпочла притащить добычу к себе, выглядела обоснованно.       Добравшись до подножия, пришельцы смогли увидеть часть внутреннего пространства пещеры, а там — похищенный излучатель. Находка не могла не воодушевить космонавтов, и радость обретения заставила забыть об осторожности. Несколько слишком поспешных шагов, неловкое скольжение — и нога Нокоу застряла между камнями. Опасаясь повредить скафандр об острые края, бортмеханик был вынужден раздвигать скальные обломки руками, что задержало продвижение.       До цели вылазки оставалось совсем немного, и Яно, не дожидаясь товарища, направился к излучателю. Похитившего аппарат существа рядом не было, и это усилило решимость.       Непосредственный осмотр показал, что агрегат имеет только внешние повреждения, которые не должны были повлиять на работу основных систем. Для того чтобы проверить это жизненно важное обстоятельство, Курт включил излучатель. Панель засветилась, корпус слегка завибрировал.       — Работает машина, — довольно констатировал пилот.       Через мгновение остальные члены команды корабля услышали крик.       — Курт, что произошло?! — взволнованно бросил командир, озвучивая общий вопрос. — Курт? Яно, докладывай!       Второй пилот не отвечал.       — Риччи, что произошло?!       — Напали! На него напали! — по тяжёлому дыханию было ясно: Нокоу прилагает все возможные усилия, чтобы быстрее добраться до попавшего в беду. — Тварь вернулась!       Существо появилось неожиданно из тёмной глубины пещерного прохода и набросилось на стоявшего у агрегата пилота. Космонавт был сбит с ног и подмят извивающейся тушей. К счастью насекомообразное тут же потеряло к нему интерес и занялось излучателем. Челюсти вгрызались в аппарат, стараясь добраться до неизвестно чем привлекательной сердцевины.       — Курт?! Курт?! — продолжали звать пострадавшего товарищи, пытаясь определить, в каком тот состоянии.       Второй пилот не отзывался.       Не справившись с прочным корпусом излучателя, существо обмякло и почти прекратило шевелиться. Раны, нанесенные людьми, давали о себе знать.       Приблизившись к пещере, Нокоу разглядел торчащую из-под сегментированного тела руку. Отпугивающие выстрелы в воздух и прицельная стрельба не заставили членистоногое сдвинуться с места, видимо, сил у существа уже не осталось.       — Что с Яно? — требовали отчёта с корабля.       — Он под тварью. Постараюсь вытащить.       — Он жив? Повреждения есть? Скафандр цел? — вмешалась в разговор Ли.       — Не знаю… пока не знаю.       Думать о том, что один из членов экипажа погиб, до последнего не хотелось.       Шварц тяжёлым взглядом обвел оставшуюся с ним часть команды.       — Пойду на помощь, — опередил его Иванов.       — Одному слишком опасно, — возразил командир, собиравшийся взять эту миссию на себе.       — А оставить корабль без пилота — совсем безнадёжно, — парировал Альтаир. — Мне идти.       — И я должна идти, — заявила Анна, доставая ранец с медицинским комплектом. — Если Курту нужна помощь, то любое промедление фатально.       — Озоновые дыры! — раздался голос Риччи и сразу переключил внимание команды на себя.       — Что происходит?       — Ещё две появились! — сообщил бортмеханик, затем послышались выстрелы.       — Нокоу! Уходи! Уходи в безопасное место! — приказал Шварц. — Высылаю помощь!       Отстреливаясь, пока хватало патронов, бортмеханик отошел к склону и спрятался за нагромождение скальных обломков. Членистоногие его не преследовали и почти не обращали внимания на стрельбу, гораздо больше их занимал работающий излучатель.       Интерес сразу двух особей к одному и тому же предмету неизбежно привёл к конфликту. Спор оказался настолько ожесточённым, что быстро перерос в сражение. В пылу битвы раны и повреждения получили как зачинщики, так и предмет спора, и даже издыхающий похититель. Существа то набрасывались друг на друга, сплетаясь в один клубок, то разбегались в разные стороны, возбужденно дергая лапами, а через несколько мгновений снова устремлялись друг к другу, чтобы помериться силами.       Разогнать их и добраться до пострадавшего пилота Нокоу никак не удавалось, даже при помощи оружия.       — Риччи, доложите обстановку, — потребовал командир. — Как Курт?       — Пока не ясно. Не могу подобраться. Эти твари затеяли сражение за излучатель.       — Иванов и Ли отправились к вам на помощь. По возможности, берегите боеприпасы.       Совсем бездействовать, когда раненный товарищ находится в опасности, бортмеханик не мог. Он продолжил атаковать из укрытия, бросая в дерущихся камнями. Членистоногие бойцы не реагировали и на это.       Ожесточённое сражение закончилось неожиданно. Сцепившись, восьминогие наткнулись на аппарат и опрокинули. Тумблер переключился. Существа разбежались в разные стороны, поводили головами и как ни в чём не бывало вместе спокойно удалились в недра пещеры.       Не веря в удачу, бортмеханик осторожно выбрался из-за завала, осмотрелся, а потом медленно приблизился к месту схватки. Излучатель не работал. Истерзанное тело похитителя безжизненно распласталось у трофея. Для верности Риччи несколько раз ударил тушу ногой — никакой реакции не последовало. Убедившись в отсутствии угрозы, он занялся поисками второго пилота, и к своему огромному удивлению не обнаружил. Ни под погибшим восьминогим, ни поблизости Яно не было. Отсутствовали и следы, указывающие, куда тот скрылся.       — Капитан, — взволнованно сообщил на звездолёт бортмеханик, — Курт пропал.       — Что значит пропал? Утащили? Ушёл?       — Просто пропал. Последний раз видел его руку, выглядывающую из-под этой твари, а теперь его тут нет.       — Осмотрись вокруг, возможно, ему удалось спрятаться. А других существ не было? Следы волочения на земле?       — Ничего. А вот пещера, судя по всему, уходит далеко в глубь горы… если только там…       — Никуда не уходить, пока не подойдут Ли и Иванов, — приказал Шварц и сменил тему разговора, чтобы отвлечь переживающего за судьбу товарища. — С излучателем что?       — Есть внешние повреждения, — сообщил Нокоу, а потом включил и выключил тумблер, — но аппарат функционирует.       «Хоть что-то положительное» — с мрачной иронией отметил про себя капитан.       SUMMUM ESSE       Ультразвук приводил восьминогих жителей пещер в перевозбужденное агрессивное состояние, поэтому их нападение на источник излучения было предсказуемым. Интерес у исследователя вызывала реакция пришельцев на появление местных обитателей. То, что гости из космоса не попытались разобраться в причине происходящего и обездвижить агрессора, подтвердило вывод о низком уровне их цивилизации. Только расы, не перешагнувшие барьер преобладания инстинктов, любую активность в первую очередь воспринимают с точки зрения самосохранения.       Проследив за пришельцами до пещеры, учёный пришел к выводу, что связь между ультразвуком и нападениями восьминогих ими не обнаружена. Новые подробности усложняли задачу хозяина базы по выдворению незваных гостей, заставляя основательно задуматься.       После очень несвоевременного включения аппарата один из пришельцев подвергся атаке жителя пещер и остался под навалившимся телом, не выказывая признаков жизни. Исследователь посчитал это удобным случаем для детального изучения незваного гостя, тем более что второй индивид подойти к нему не мог. С помощью захватывающего поля хозяин станции вытянул гостя из-под тела, переместил в туннельный транспортер и доставил в одну из лабораторий.       В целях изоляции нового объекта от среды базы учёный поместил пришельца в моделирующую сферу. Тело плавало в щадящей невесомости, а сотни микроскопических аппаратов, пробираясь под защитные покровы, впивались в плоть, изымая необходимые для изучения частички. Полученные образцы тканей и жидкостей позволили определить наиболее подходящие для функционирования организма условия. Создав их внутри сферы, хозяин станции с помощью манипулятора освободил пришельца от скафандра, потом от всей одежды.       В первую очередь сканирующие системы выяснили причину сниженной активности исследуемого: сильный ушиб головы вызвал переключение мозга на режим замедления процессов, а испорченное устройство подачи дыхательной смеси привело к прекращению жизнедеятельности. Фактически объект был мертв, но процессы некроза пока не стали необратимыми. Полученной за время осмотра информации оказалось достаточно для подбора волнового импульса, давшего органам толчок для возобновления работы.       Сердцебиение восстановило кровоток, распределяющий кислород и питательные вещества. Заработавшие легкие принялись быстро обогащать транспортную жидкость необходимым газом и выводить из организма использованную смесь. Попытался и мозг функционировать в обычном режиме. Предупреждая несвоевременное возвращение сознания, исследователь снова понизил его активность.       По генетическому набору хозяин станции установил расу создателей гостя, затем вычислил планету происхождения и определил расу, курирующую соответствующую зону космоса. Связавшись с представителями последней, учёный сообщил о нахождении на его исследовательской планете субъектов подконтрольного вида. В ответ пояснили, что особи какой-либо ценности не представляют, а поэтому поступают в полное его распоряжение. Кроме того, кураторы пришельцев предупредили, что данная раса является условно разумной, в большой степени подвержена влиянию инстинктов и эмоций, а поэтому исходно агрессивна.       Хозяин базы не был специалистом по изучению условно разумных существ, так что вставшие перед ним задачи оказались довольно сложны. Он предпринял попытки установить ментальный контакт с привезённым гостем. В условиях научного центра у исследователя имелось больше возможностей варьировать и перенастраивать сигнал. Результатов не принесло и это. Озадачившись такой странностью, учёный провел глубокое исследование головного мозга пришельца, рассмотрев и состав веществ, и структуру, и особенности функционирования связей. Только после комплексного изучения удалось выяснить причину нечувствительности: принимающие центры заблокированы и не передают получаемый сигнал в зону осознанной расшифровки.       Обнаруженный дефект не относился к изначальной специфики конструкции и не являлся следствием болезни или мутации. Собранные данные указывали на то, что изменения намеренно внесены в исходный генетический код. Дальнейшие исследования однозначно показали: раса пришельцев подверглась немалой модификации. Отсюда вытекала догадка о наличии у создателей причин для исключения подопечных из поля ментальных контактов.       Рассмотрев множество вариантов, исследователь наметил два пути преодоления препятствий для налаживания общения. Первое: изменение генетической шифровки организма, запускающей процессы преобразования для разблокировки приёмников. Второе: внедрение клеток, способных служить приёмниками и передатчиками к зонам расшифровки. Второй вариант являлся менее энерго- и времязатратным при меньшей надёжности. Так как нахождение гостей на планете оказывало негативное влияние на окружающую среду и эффективность экспериментов, хозяин станции принял фактор времени в качестве основного.       Клетки, максимально приближенные по свойствам к организму пришельца, были внедрены в мозг и принялись за дело. В ожидании результата хозяин станции вернулся к основной работе, переместившись из лаборатории на поверхность планеты. Объект эксперимента остался под бдительным наблюдением контроллеров.       Попеременно ученый занимался созданием трёх вариантов почвенных составов в разных частях планеты. Фиксация развития микрофлоры полностью поглощала его мысли и внимание. Когда же из центра станции пришло оповещение о завершении клетками, введёнными в гостя, создания новых связей, хозяина базы отложил всё и вернуться в лабораторию.       Исследователь возобновил попытки донести до пришельца ментальное сообщение. Приборы фиксировали нормальную работу новообразований мозга, но никакого отклика обращающийся снова не получил. Тогда ученый испробовал варьирование режимов мозговой активности гостя, доведя его даже до состояния полной осознанности. В этом случае сфера затемнялась, чтобы не дать пришельцу видеть хозяина станции.       Очнувшись, пришелец принялся метаться по изолированной зоне, видимо, пытаясь освободиться. Используя волновые импульсы, хозяин лаборатории снизил уровень тревожности обследуемого, надеясь так повысить его восприимчивость.       Не помогло.       Ситуация и озадачивала, но и пробуждала сильный интерес.       Лишив гостя из космоса сознания, исследователь провел глубокое сканирование мозга. Новые структуры прекрасно функционировали в части приёма и передачи. Трудность, как оказалось, возникла с восприятием послания сознанием. Что-то сопротивлялось, продолжая блокировать непривычный сигнал. Для выяснения причин требовалось изучение центральной нервной системы пришельца с возможным вскрытием черепной коробки. Такой поворот означал переход на другой уровень — вмешательство с намеренным нарушением целостности объекта, на что ученый должен был иметь разрешение своей расы. Кроме того, данная деятельность не входила в круг задач исследовательской деятельности на планете. От затеи пришлось отказаться. Оставалась слабая надежда, что со временем организм пришельца примет внедрённые клетки за свои, и тогда работа пойдёт в полную силу. В любом случае, дольше удерживать гостя в лаборатории смысла не было. Для выдворения непрошеных визитеров с планеты приходилось подбирать иные способы.       Пока исследователь занимался спасённым, остальные условно разумные забрали аппарат на корабль, видимо, в надежде использовать после восстановления. Ультразвук снова привлечёт внимание пещерных жителей, что приведёт к новым столкновениям и жертвами с обеих сторон. Других способов восстановить повреждения корабля без задействования излучающего аппарата, гости из космоса, очевидно, не знали. Учёный решил сам поработать в этом направлении.       Не желая нагнетать остановку проникновением, хозяин станции установил вокруг звездолёта датчики для сканирования систем незнакомого летательного аппарата. Как и капсулы наружного наблюдения, сенсоры были покрыты минеральной оболочкой и выглядели местными булыжниками, полуприкрытыми почвой. Выдавала их только слишком правильная форма.