Мир, который изменился для меня

      Вопреки всем сказкам и историям, наше приключение, наполненное тревожными и не очень моментами, началось не сразу.       — Мы скоро придем? — жалобно провыл Шон.       Да, спасибо, Шон. Нам еще пришлось плестись чертову кучу миль от границы купола до первых домов в Мегаполисе. Мы уже достаточно сильно устали. Мы плелись рядом с автомобильной дорогой, проложенной в прошлом году. К моему удивлению, она уже заросла, будто Мегаполис — не крупнейший город, куда пытались пробиться все от мала до велика, а всего лишь старое, забытое место. Так, пережиток прошлого, словно никто не проезжал тут десятилетиями.       — Под этим энергетическим куполом, как вы могли заметить, гораздо теплее, и сам по себе он ускоряет все органические процессы внутри него. Возможно, когда мы придем, мы прибудем ни во что иное, как джунгли, - словно читая мои мысли, отчитался мой МИР.       — Ты ко мне в голову залез?       — Брось, вы же теперь скорее всего связаны, не будь угрюмым и замкнутым, это совсем не тот Вар, что мы помним, - послышался звонкий голосок Энри.       — Ты могла бы и не называть меня так. Ты знаешь, что я не переношу этого. Слишком много прошло, то была всего лишь детская глупость. Не стоит меня называть десятилетними кличками.       Да, я чертовски серьезно отношусь к употреблению этого имени. Просто не люблю, правда. Когда мы только познакомились, умы всех подростков были прикованы одной игрой, и как следствие, мой ник, Warrior, использовался всяким вместо моего имени. Но не об этом сейчас. Напряжение, которое каждый сейчас чувствовал, никто ведь даже не знает, как именно мы должны «спасти всех». Все это казалось глупым, нереалистичным дешевым кино про «героев». Мы просто шли и шли. Казалось бы, каждая клеточка нашего мозга была за то, чтобы просто развернуться и уйти. Страх, отчаяние, недоумение. Эмоций было настолько много, что все из них перемешались и слились в ничего. Мы просто шли. Позади нас оставалась машина Вульфа. Позади нас остался наш город. Больше там нечего делать. Любая, даже самая глупая авантюра, была интереснее всей жизни там, в маленьком и уютном городке. И, наверное, это была единственная причина, по которой мы не разбежались кто куда. Любопытство и надежда двигали нас все дальше и дальше. И только нытье Шона прерывало простое любование пейзажами внутри теплого купола.       — У меня скоро отвалятся ноги, серьезно. Энри, вези меня.       Шон попытался запрыгнуть на спину Энри. О чем он думал? Явно не о том, что она подставит локоть против направления его движения. Бедный Шон. С другой стороны, нечего было ныть, правда ведь? Видимо Энри сама от себя не ожидала такого трюка, и побежала извиняться перед Шоном.       — Ушибся? Помощь нужна, сам встать можешь?       — Не могу смотреть на то, как вы себя калечите, еще даже толком не попав в настоящую битву, — вмешался один из МИРов Энри, — можете снять меня и кинуть в него, хозяйка?       Из-за всех этих обстоятельств нам пришлось взять перерыв и присесть на неподалеку расположившиеся срубленные деревья. Похоже, мы подбирались все ближе и ближе к самому городу. Тут уже, наверное, заготавливали лес для дальнейшего расширения уже и так огромного Мегаполиса. Деревья бы отвезли, тут освободилось бы еще больше места. Я не особо вникал в слова МИРа по поводу швыряния его в Шона, но казалось, Энри была готова кинуть в него чего-нибудь потяжелее. Вот такая у нас Эн. С самого начала, сколько ее помню, сначала она кажется просто милой и задорной блондинкой, а потом, после общения с ней я осознал, что ее эмоции так же переменчивы и нестабильны, как зажигающиеся на гирлянде разные цвета лампочек. Тут красный загорелся, на секунду пора включить злобу, а на следующую секунду уже зеленый. А что значит зеленый? А уже нет времени вспоминать, зажегся следующий цвет. Именно так мне представлялись эмоции Эн десять лет назад, да и до сих пор. И вот только я закончил свою мысль, Энри уже стояла с лицом, полным недоумения от просьбы швырнуть говорящий шарик в ее друга.       — А зачем?       — Когда мы попали под купол, N6573 спас вас от резкого перепада энергии, спрятав вас внутри. По сути, каждый из нас может стать огромным шаром, достаточным для вашего перевоза. Именно находясь внутри этой нашей формы, будут происходить сражения.       — Раз уж об этом зашел разговор, тебе бы стоило побольше рассказать обо всем, о смысле сражений, об их порядке и прочем, пока я тут валяюсь. Да и уже вечереет, пора бы подумать об остановке на ночь, — едва ли не прохрипел Шон.       Он прав, мы оттащили его в более уютное место, развели огонь. Желание не спать на траве было достаточно сильным, чтобы не спать вообще, смотря на чарующий огонь и разговаривая. Огонь. Я вспомнил, что мне напоминал близкий взор на стену. Огоньки пламени, так красиво играющие, могут придать как радости смотрящему, так и страха. Именно то, что случилось с нами перед куполом. Тем временем, Шон наконец-то стал похож на себя рассудительного, что случается достаточно редко.       — Давай сначала и по порядку. Вы – некие живые существа, которые были на земле в течение всех времен, но сейчас, некий толчок энергии, неизвестной ни одному живому человеку, пробудил вас, зажег в вас жизнь, и вы не можете сами погасить этот источник, а просите нас? Мы правда должны во все это верить?       — Шон…       Энри будто бы почти плакала. Возможно просто так падал свет от костра на ее глаза. Казалось, каждый понял чувства Эн. Она очень часто рассказывала, насколько скучно ей живется в разлуке с нами, насколько грустно коротать вечера за доделыванием работы или рисованием. И только теперь, взглянув на нее, я понял, что она хотела большего, чем скучную жизнь. И теперь она должна просто доверится говорящему шару. Звучит глупо, само собой разумеется, но вдруг для нее это была последняя надежда на перемену мира? Последняя надежда покончить с жизнью офисного работника и просто иметь приключения со своими друзьями. Все мы чувствовали то же самое, отчаяние, недоверие, и Шон просто выразил их в этом вопросе к МИРу. Горячо, с недовольством, присущим любому человеку. После реплики Эн, он промолчал, так как Шон, как и все сидящие у костра в эту теплую лунную ночь, разделяли ее чувства. Следующие слова он начал говорить более спокойно с частицей глупого, детского любопытства, которое всегда было с ним.       — И как именно мы будем сражаться? Что за энергия, что именно мы должны делать?       — Что ж, наверное, заставлять вас делать то, что мы говорим без полного объяснения всего происходящего, было неправильно. Эта энергия существует так же давно, как и мы, она была нашей пищей, и до сих пор ей является. В целом, объяснять нечего, кроме одного, если вы выйдите из под нашей защиты, будете находиться слишком далеко от своего МИРа, то вы просто застынете. Время для вас остановится, это схоже с заморозкой, но более старо и неизведанно вами. Можете называть магией, можете неизведанной наукой энергией, как угодно. Но главное, не покидайте нас. Что мы должны делать, до сих пор решается всеми МИРами, тут находящимися. Никогда ранее энергия не принимала физической оболочки, и никогда она сама не росла. Она не концентрировалась так, что ее можно было увидеть людям. И все это указывает только на то, что это не естественный процесс нахождения этой энергии в мире. Кто-то управляет этим, и, скорее всего, это человек. Мы, МИРы - дружелюбный народ, и просуществовали с вами на протяжении многих веков, без особо крупных инцидентов, как этот. Энергия собиралась в определенные узлы, но МИРы регулировали это с проверенными людьми, знавшими о нашей цивилизации. И сейчас, не только вы доверяетесь нашим инструкциям. Мы доверяемся вашему мудрому управлению в той же огромной мере. Мы тоже можем чувствовать страх.       Молчание и треск горящих веток. Все, что наполняло атмосферу следующие десять минут. Каждый думал. Возможно, в головах у многих тут происходило переосмысление, надо ли это им, ведь они могут умереть. Мало того, умереть, они могут навлечь смерть на другое существо своими неаккуратными действиями. У Вульфа тряслись руки. Весь вечер он не особо был заметен, но сейчас, он показывал свои эмоции достаточно понятно. Все время мы уверенно шли за ними без единой задней мысли, потому что слепо верили, что они знают, что делают. Сейчас же, вместо уверенной группы людей, ведомой некими голосами вперед, мы больше походили на кучку потерявшихся, не знающих, что делать, людей. Костер потух. Мы видели лица друг друга из-за свечения МИРов. Ни капли радости от приключения. Все это улетучилось в ту же секунду, как МИР тревожно заговорил. Шон паниковал больше всех.       — У меня… Нет МИРа. Неужели вы меня кинете? — Шон усмехнулся, — знаете, ведь выходит, что я бесполезный кусок мяса в этом путешествии. Я не могу сражаться. Я могу чуть-чуть отстать и застыну до тех пор, пока у вас не выйдет «спасение» этого города.       Энри встала. Из-за слабого свечения ее сережек, ее лицо выглядело каменным. По-непривычному пугающим. С этим отсутствием эмоций, она медленно приближалась к Шону. Только подойдя, она расплакалась. Шона не было видно, но я уверен, что он был очень удивлен именно плачу Энри. Крик Эн отразился несколько раз от деревьев, окружающих нас:       — Единственное, что я хотела, это проводить время с вами. С каждым из вас, черт побери, — Эн продолжала кричать сквозь слезы, — неужели так трудно исполнить одну маленькую мечту одной девочки? Ты прекрасно знаешь, что ты ценен для меня, и сейчас ты вот так просто, с усмешкой, говоришь, что ты бесполезен?       Последние слова Эн отпечатались очень надолго в моей голове. Они были громче всех, и я бы, попробовав повторить, явно бы сорвал голос.       — ДА ТЫ ХОТЬ СТАРАЕШЬСЯ ДУМАТЬ О ТОМ, ЧТО ЕСТЬ ЛЮДИ, КОТОРЫМ БОЛЬНО ОТ ТВОИХ СЛОВ?       Энри утихла. Она отстегнула свою сережку и сказала мертвым шепотом: «Протяни руку». Потом она положила в ладонь Шона свое украшение и ушла так же тихо и медленно, как подходила. Мы так и не уснули этой ночью. Думаю, Шон многое переосмыслил за это время, как и все мы.